Пандемия-начало

               
                Самоизоляция               
     – Коля, может ты отойдёшь от компьютера?!  Хотя бы мусор, вынеси!– Надя   в сердцах громко ударила ведром по полу, вытаскивая мусорный мешок. Глянула на мужа – никакой реакции. Коля увлечённо что-то рассматривал на экране. Его тёмные волосы и небритые щёки просто требовали парикмахерскую, а склонная к полноте фигура просилась на физический труд. 
Уже неделю, как супруги солидарно со всем народом России самоизолировались по распоряжению правительства в связи с пандемией. Вначале было нормально. Отоспались. Из запасов продуктов готовили вкусную еду, как на день рождения. Потом всё надоело. Самое интересное, у Надежды мало, что изменилось. Она мыла посуду, пол, готовила еду, стирала. Короткие волнистые волосы не требовали особенного ухода. Она не была красавицей, но и не дурнушка. Работала Надя в техническом отделе регионального центра связи, и на время карантина её вынудили написать заявление с просьбой ухода без содержания на месяц. Коля был актёром.  Во время карантина все театры закрылись до особого распоряжения. 
      – Коля, ты что, оглох?  – Надя подошла к мужу и просто просверлила его взглядом своих карих глаз. Раздражение росло и вытерпеть такое к себе невнимание женщина уже не могла. Она резко наклонилась, задев мужа своим плечом, и нажала кнопку некорректного выключения компьютера.
      – Ты чокнулась? – муж с такой злостью произнёс это, как будто ударил. И женщину, как говорится, понесло.
      – Я нанялась прислуживать тебе?! Ты или на диване лежишь, или сидишь у экрана! Ещё и грубишь! – глаза Надежды невольно наполнились слезами, – я знаю, что не любишь меня, но хотя бы не показывал это!
    – Заткнись, ты! – Коля грубо отодвинул жену, чтобы пройти. Он натянул куртку, обулся и ушёл, хлопнув дверью. Надя горько расплакалась и уже жалела, что не сдержалась. И что на неё нашло? Обычная история, её Коля любил Машу, а ей нравился другой.  Надежда думала, что её любви хватит на двоих и вышла за Колю.
     Муж вернулся поздно, пьяный. Долго раздевался, что-то бормоча, потом прошёл в комнату, сбив табуретку, где стоял маленький аквариум, который вдребезги разбился. У женщины сжалось сердце. «Надо молча терпеть. Он заснёт. Завтра поговорим». Мужчина прошёл дальше, наступив на обречённую рыбку, включил телевизор на полную громкость. Надя  раздражённо рванула  пульт из рук мужа и сбавила звук. Он больно сжал руку жены, и чуть слышно произнёс:
     – Терпи! Сама хотела за меня!
    – Хотела! – крикнула Надежда, – а, сейчас я тебя ненавижу!
 Он толкнул так сильно, что она всем телом отлетела и очнулась на полу, ошеломлённо соображая, что делать.  Пьяный мужик тем временем крушил всё подряд: на пол грохнулась ваза с цветами, за ней пошёл телевизор и настольная лампа. Женщине стало страшно. Она тихонько поднялась и вызвала полицию, он услышал и ударил её. Очнулась она уже в больнице. Сильно болела голова, плечо. Подошла фигура, показалось, в костюме химической защиты. Надя вначале испугалась, подумала, что ей чудится. Однако, «костюм» заговорил, представился медицинской сестрой. Она сообщила, что больной нельзя выходить из палаты четырнадцать дней, потому что её муж был в контакте с друзьями, приехавшими из Италии, где расцвела «корона». Мужик не болеет, но находится в изоляции под контролем полиции.
               
                Контактные
      –Уважаемые пассажиры, при выходе из самолёта просим соблюдать дистанцию полтора метра, – на прощание продекламировала стюардесса.
     Маша поправила свои длинные пшеничного цвета волосы, припудрила вздёрнутый маленький носик:
      – Ну, вот. Мы почти дома, – она потрепала волосы на головке сына Кирюши и поцеловала его в щёчку.
   Не спеша все собрались и выходили длинной цепочкой, на некотором расстоянии друг от друга, хотя всё время перелёта сидели рядом.  Малыш со своим рюкзачком за плечами цеплялся за мамину сумку, пытаясь помочь. Они дошли до здания аэропорта и там по громкой связи услышали, что вещи появятся на контейнере, только после   заключения договоров о самоизоляции.     Маша не понимала серьёзности ситуации. Хотелось скорее домой, встретиться с мужем, соскучилась… «Такая канитель! К чему? Сколько было разных гриппов и ОРЗ…  Переболели. Выздоровели».
    – Сынок, пойдём сейчас подпишем документ, что мы обязательно будем две недели сидеть дома на карантине. – Мария взяла мальчика за ручку.
    – Подожди, папа твой звонит.
    – Привет, Гена! Хорошо долетели. Ты нас не встретишь? Нет! Почему?
Связь прервалась и женщине стало как-то не по себе: «Он сказал, что, если приедет за нами, то его отстранят от работы, как контактного. Ужас какой-то! Что же это творится?» Память услужливо подкинула неприятные воспоминания: Мария не изменяла мужу, но и очень редко была с ним. Гена работал преподавателем в университете. Высокий, привлекательный, его любили студенты, а он любил свою работу, не смотря на маленькую по сравнению с женой зарплату. Похоже, что Гена психологически переживал такое обстоятельство, постепенно отдаляясь. Маша даже подозревала, что он изменяет. Появилась мысль о разводе, когда вдруг оказалось, что она беременна. Это было так неожиданно, как солнышко среди грозовых туч.  Гена так искренне обрадовался, так крепко обнял её, что она с былой страстью прижалась к нему и прошептала:
     – Ты, лучший! Ты родной!
  Любовь у них вспыхнула с новой силой и продолжается, хотя сыну уже пять лет.
На такси, водитель которого отгородился от салона прозрачной плёнкой, доехали до дома. «Вот оказывается, как всё здесь, на Родине, серьёзно». – На душе у Маши  становилось всё тревожнее.
 В подъезде, слава богу, никто не встретился. Первый день прошёл отлично. Поспали, поели. Женщина прибралась в квартире, пока Кирюша смотрел мультики. По телефону поговорила с мамой, которая жила в другом городе.
   На второй день занялась уборкой шкафов, до которых не доходили руки несколько лет. Кирюша рисовал, лепил из пластилина:
   – Мама, а где папа?
   – Ему нельзя к нам, сынок!
   – А, почему?
   – Потому что мы можем его заразить.
   – Как это?
   – Мы с тобой, возможно, носители вирусов, хотя сами не болеем.
   – А что, вирус нас любит, а папу нет?
   – Не знаю, как ответить тебе. И никто не знает. Это такой вирус, которого никогда во всём мире не было. Одних людей он убивает, а другие даже не знают, что он у них есть. 
На третий день ребёнок совсем заскучал:
   – Мама, я погулять хочу.
Мать снова, как могла, пояснила мальчику, почему они должны сидеть дома.
Бывало, она мечтала, чтобы, никуда не торопясь, переделать все домашние дела. И вот, пожалуйста, появилась возможность! Но, нет! Одно дело по своему желанию остаться дома и в любой момент передумать. И совсем другое, когда принуждение. Ей   стало казаться, что они с сыном, как в тюрьме, а ведь не прошло ещё и трое суток этой самой изоляции. Так захотелось поговорить с кем-нибудь, пожаловаться.   Набрала номер мужа. Не отвечает. Может быть он на лекции? И через час не перезвонил. «Ну, вот! – подумалось, – у него любимая работа, студенты и студентки, а я тут…  Кирюша без свежего воздуха совсем завянет. Называется, полечились!»  Женщине стало так обидно и жаль себя, что она заплакала.
     – Мама, ты чего? – мальчик приник к матери, заглядывая ей в лицо.
     – Папа что-то не отвечает.
     – А он нас любит?
     – Конечно, мой хороший! – Мария успокаивала сына, но от чувства безысходности веяло холодом. Казалось, что никому они не нужны, контактные, как прокажённые.  Как-то она вышла на площадку полить цветы и получилось это одновременно с соседкой, которой надо было к мусоропроводу. Было заметно, как та резко отпрянула подальше.
  Женщина была уже на грани отчаяния, когда услышала осторожный звук поворота ключа   входной двери. «Кто это?» – Маша не успела испугаться, потому что увидела мужа, который с порога радостно сообщил:
    – Машенька, сынок, собираемся и едем на дачу. Там и погулять можно на свежем воздухе и работать.
     –А как же твои студенты? И, вдруг мы тебя заразим? – Мария обрадовалась и испугалась одновременно.
     – Буду работать удалённо. Ноутбук берём.
Мальчик ловко забрался на руки к отцу, который своим носом потрепал носик сынишки.
     – Для детей вирус не опасен, а мы с тобой родились ещё в советской России, когда всех вакцинировали, – продолжал мужчина уверенно, подняв хохочущего сына над головой. – Говорят, что старая, так называемая, прививка БЦЖ, спасёт нас от вируса.   Такую версию я услышал от одного из уважаемых профессоров.
 Маша в порыве нежданной радости   прижалась к своим самым родным на свете мужчинам и закружила – закружила их. Комната наполнилась смехом любящих друг друга людей.

                ***
   Когда оставался ещё один час ехать до своего посёлка, увидели горящий дом.
      – Гена, а ведь это церковь горит, протестанская. Остановись, подойдём ближе.
      – Мама, я с вами пойду, – ребёнок приподнялся, хотя казалось, что он крепко спал.
      – Ладно пойдём все вместе, разомнёмся немного, – распорядился Гена, затормозив машину ближе к обочине. – Между прочим, когда в 14-м веке в Новгороде разразилась чума, горожане в течение 24-х часов строили церковь, которая сохранилась до наших дней. А теперь похоже всё наоборот…
      Дом, в который приходили местные протестанты более двадцати лет после развала СССР, был деревянный и горел безнадёжно быстро. Гена и Надя не   атеисты, но и в церковь не ходили. Они философски относились к вере, считая, тем не менее, себя православными. На пасху ели куличи и красили яйца, как большинство российских граждан.  У них в посёлке была православная церковь.   Иногда слышались пересуды, что протестанизм – это ересь, не имеющая право на существование. Однако, обе церкви христианские, имели каждая своих прихожан, которые довольно мирно проживали иногда по соседству друг с другом. Что же случилось?
     Они подошли к наблюдающей группе людей, но встали подальше, помня о вирусной дистанции. Однако, тут же остановилась рядом пожилая женщина, которая злобно, казалось, прошипела:
      – На то воля божья! Покарал! Покарал еретиков!
      – Почему вы так говорите?  – не удержалась от разговора Надя.
      – Пастор у них умер недавно. Заразился от прихожан. Знаю от кого. У Елизоветы, моей соседки, сын в заграницах был и попёрся в баню к пастору. Друзья были.
Супруги, легонько подталкивая сына, невольно попятились подальше от словоохотливой старухи.
      – Я хочу ещё посмотреть! –   не понял ребёнок столь быстрого отступления.
      – Нельзя, сынок. Нам обязательно надо пожить две недели в своём доме и не к кому близко не подходить, – Гена решительно поднял мальчика на руки.
     – Но мы же к тёте подошли!
     – Это она к нам подошла. Мы не звали её.
У Марии зазвонил телефон. Номер обозначился незнакомый, но она, нажала кнопку приёма вызова. Незнакомец представился полицейским и сообщил, что он проверял соблюдает ли она с сыном самоизоляцию, после прилёта из Китая, но не застал их дома. В связи с таким обстоятельством будет выписан штраф согласно постановлению правительства.
      –Вот так! Штраф заработали! – женщина огорчённо выключила и положила мобильный телефон в карман.
      – Ладно не переживай! Главное, мы все здоровы. – Мужчина чуть приобнял жену, пытаясь успокоить. – Месяц прошёл, как мир узнал про заразу, но пока, точно ничего не известно. Да, и штрафы, может быть, не законные.
     На третий день пребывания на даче Надя почувствовала себя не хорошо, поднялась температура и сильно заболела голова. Приняла аспирин. Однако на следующий день появился лёгкий кашель и пропало обоняние. Когда появилось учащённое сердцебиение и температура поднялась до 38,5, испугались по-настоящему и вызвали скорую помощь.

                ***
Гена, проводив жену и уложив сына спать, почувствовал такую слабость, что испугался, «вдруг тоже заболел». Он налил себе сто грамм водки и выпил, хотя обычно употреблял её только по праздникам и с друзьями.
    Очень высокая женщина с лохматыми распущенными волосами, в белой одежде вошла сквозь стену и произнесла:
    – Надеешься спастись! Напрасно! Я без жалости сокращу численность Человечества вредоносного для планеты, чтобы продлить её жизнь!
Это была Эпидемия. Геннадий узнал её сразу, потому что, будучи преподавателем истории не раз обдумывал смысл её появления в разные времена истории Человечества. 14-й век – чума, от которой скончалась одна треть населения Европы. В 16-м – 17-м веках в мире распространилась оспа, одна из древнейших инфекционных болезней, известная в Старом Свете ещё с 3-го тысячелетия до нашей эры. До 40% населения Европы скончались от этой заразы. 19-й век потрясли  шесть пандемий холеры.  500 млн. человек  поразила пандемия гриппа («испанка») во время первой мировой войны, из которых умерли 20 млн.
   – Я тебе не «Человечество» вообще, а конкретный человек и покончу с тобой просто – он незаметно чиркнул зажигалкой, бросил её на подол длинного платья Эпидемии, сразу почувствовал запах гари и услышал звон разбитого стекла. Геннадий открыл глаза. Комнату всю заволокло дымом так, что ничего не было видно. Он резко вскочил, бросился к кроватке сына, схватил его. Тело мальчика безжизненно повисло на руках.
    – Помогите! Помогите! – мужчину охватило отчаяние.
    – Сейчас! Сейчас! Сынок! – бормотал он в страхе, что вот сию минуту   он может потерять своего ребёнка.     Его кто-то схватил за плечо:
    – Давай сюда! – они приблизились к окну, – отец передал мальчика в протянутые руки, сам перелез через проём и спрыгнул на землю.
    – Скорую, – он лихорадочно искал свой сотовый, который вероятно остался в горящем доме.
    – Вызвали! Ты сам-то как?
    – Да, я-то нормально! Гена отчаянно гладил сына, дул на него. Наконец, мальчик открыл глаза и его стошнило.
   – Ну, вот, жив, слава богу!
   – Слушай, похоже, поджог! Полицию и пожарных я вызвал. Гена первый раз за всё время внимательно посмотрел на спасшего его и сына соседа по даче:
    – Спасибо тебе!
    – Так, это! Хорошо, у меня бессонница, а то вместе бы…  Здесь у нас группа общественников. Борцы с эпидемией. У них устав, никого не пущать в посёлок, чтобы избежать заразы...  А, тут вы всей семьёй… Прибыли… А, уж, когда Марию на носилках несли эти, «космонавты»…  Я подозреваю откуда огонь! Фанаты хреновые!

                ***
   Мария открыла глаза, увидела белый потолок и сразу зажмурилась от возникшей болезненной ломоты в голове. Она немного подождала, когда боль утихнет, и глянула налево, потом направо. По обе стороны от неё было несколько кроватей, на которых лежали больные на спине. Слева и справа к лицу у них подходили трубки от аппаратов с экранами. Они дышали с помощью этих устройств.  Маша пошевелилась и тут же услышала:
      – Очнулась! Молодец! Справилась! Теперь встанешь.  – Говорила фигура в белом с ног до головы, в маске и очках. Вид страшноватый, но голос добрый. Сознание окончательно возвратилось, и женщина вспомнила про карантин: «Так выглядит теперь медицинский персонал. Они боятся от меня заразиться». Вслух произнесла:
      – Что это? – она кивнула на сооружения к койкам.
      – Это ИВЛ – искусственная вентиляция лёгких. Тебе, кстати, тоже подключали, пояснила словоохотливая медицинская сестра.
      – Долго мне ещё тут?
      – Врач тебя осмотрит, и – в общую палату, где «лёгкие». На долечивание пойдёшь. «Тяжёлые» каждый день поступают. Так что не волнуйся, не задержишься в реанимации!

                ***
      – Маша!  Ты меня узнаёшь?
Маша внимательно посмотрела на худощавую женщину, которая неожиданно появилась перед ней. Что-то знакомое проглядывалось в бледном лице. «Общежитие, университет…»
     – Надя! Сколько лет… Ты тоже с «короной»?
     – Почти! Потом расскажу, – женщины обнялись и рассмеялись, неожиданно одновременно декламируя:
     «Зараза к заразе! Не при-ста-нет!»
      – Меня завтра обещали выписать, – Надя под руку повлекла Машу прогуляться по коридору. – Я легко переболела от вируса.  Больше лечили от сотрясения мозга.
      – Что случилось? Ты упала?  – Маша приостановилась, глядя на бывшую сокурсницу.
      – Упала!  – Надя усмехнулась, – ухожу я от Коли. Не любит он меня. Устала. Серьёзно считает, что я виновата в том, что тебя потерял.
      – Ничего себе! Семь лет прожили как-то!  – Маша взяла Надю под руку, –   присядем, сил нет пока. А, дети у вас есть?
      – Нет, хотя оба здоровы. ЭКО делали, бесполезно.  На суррогатное – средств не хватает, – у Нади глаза наполнились слезами.
      – А, если из детского дома? – Маша вплотную прижалась к  Надежде, – у меня подруга работает заведущей дома ребёнка.
      – Усыновить ребёнка Коля был категорически против, говорил, что не сможет его полюбить.
      – Какая разница, из детдома или свой!? Помучаетесь, воспитывая, и выхаживая от разных заболеваний. Полюбите, несомненно! Он будет ваш и только ваш!  – Мария замолчала. Надя сидела, опустив голову.
       – Только, чтобы усыновить надо много всяких документов, один из которых – полная  семья,  –  горячо продолжила женщина.
   Помолчав, не дождавшись реакции со стороны Нади, Маша прошептала:
    – Так люблю своего сынишку! Так соскучилась! Я за него всё отдам, если понадобится. Кстати, это  он спас наш с Геной брак.
   – Я написала Коле SMS, что из больницы не вернусь к нему, – наконец    заговорила Надя. Так что, всё. Ничего уже не выйдет….
    – Мария, – на процедуру, – разнеслось по коридору. Женщины обменялись номерами телефонов и расстались.
                ***
Николая оставили   дома на изоляции под контролем полиции. На ноге у него был специальный электронный браслет. Причём задержанного предупредили: «Если жена не заберёт заявление, то после карантина будет суд». Настроение у мужчины было прескверное, делать совершенно нечего, и он лениво переключал телеканалы. Везде одно и то же – про пандемию:
 «Президент США Дональд Трамп объявил масштабное стихийное бедствие, созданное коронавирусом: «Я чувствую себя президентом военного времени».
     Слово «война» политиками применяется так часто, что кажется, будто это и правда война. Каждая страна по - своему борется с вирусом.
    В Индии в бедном квартале белых туристов забросали камнями под крики, что это они привезли смертельную заразу. При этом образованные люди проявляли сострадание и помогали, как могли, когда приезжих выселяли из отелей.
В Италии и Испании огромное количество поражённых. Количество смертей соизмеримо с Китаем.
В Омске – ураган сносит крыши с домов.
 В некоторых больницах родной страны не хватает аппаратов искусственной вентиляции лёгких. Одни медицинские сёстры, увольняются, другие наоборот самоотверженно живут на работе. Президент обещал хорошо оплатить труд врачей с больными заражёнными «короной».
Пандемия показала, что во Франции медицина во много раз хуже, чем в Германии.
Миллионы людей на всей планете могут лишиться своих рабочих мест.
Большинство стран закрыли свои границы для въезда иностранцев.
На всей планете отменились спортивные турниры и концерты, закрылись театры, рестораны и кафе, остановлен международный и внутренний туризм.»
    Голова Коли неприятно ныла от огромного количества негативной информации. Он чувствовал себя маленькой букашкой, которую совершенно случайно вот-вот раздавит великан, и даже не заметит этого.
    А, может быть не случаен весь этот кошмар. Человек ощутил себя богом, что полный сюрреализм. Мы с природой делаем всё, что хотим. Она решила отомстить? Многие государства гораздо больше развивали военную технику, чем медицину. Ситуация с ковид-19 напоминает мировую войну, но современнейшая военная техника даже в самых развитых странах оказалась бессильной в борьбе с общим для всего мира врагом.
Мужчина всеми органами чувств ощущал отвратительный холод одиночества.   Жить, зачем? Прижать бы к себе родного человечка, почувствовать и зацепиться в окружающей неразберихе за живое тепло…  «Надя! Я так виноват! Меня любила! Хотела дитё усыновить.  Какой же я, идиот!»  Коля взял в руки смартфон, нажал кнопку SMS и напечатал: «Надя, ты самая родная, единственная! Прости меня. Пожалуйста!» Через некоторое время получил записку: «Заявление в полиции забрала. Через час уезжаю насовсем. Будь счастлив!» Мужчина бросился к выходу, лихорадочно соображая, где сейчас жена: «У неё мама в посёлке живёт, значит надо на автовокзал».
                ***
   Надежда в ожидании автобуса зашла в дорожное кафе, налила  себе чаю в одноразовый стаканчик, встала у высокого столика и задумалась. По громкой связи сообщили об отправлении очередного автобуса. «Хорошо слышно, – отметила про себя, – не опоздаю». Вдруг резануло слух объявление, которое повторили несколько раз:

      –  Надежда Иванова вас ожидают возле администрации автовокзала!
 Может быть, я документы потеряла?» – теряясь в догадках, женщина уже через минуту была на месте, где ожидал её муж. Одежда на нём висела, как с чужого плеча, лицо было измождённое, волосы поседевшие.
      –  Привет, Коля! Я тебе написала…
Он встал на колени и прошептал:
      –  Не бросай меня!  Я понял, что люблю тебя.
 Надя заплакала, и потянула мужа за руку, чтобы он встал. Коля поднялся, обнял жену за плечи и, под взглядами поражённых ситуацией людей, они вышли на улицу.

                ***
     Пандемия, началась в феврале 2020 года, хотя источник заражения был зафиксирован 31 декабря 2019 года в китайском городе Ухань. К середине июня уже 500 тысяч человек скончались в мире. Россия не была исключением, смерть от короновируса ежесуточно косила больше ста пятидесяти человек по всей России, хотя  столица и московская область к этому времени начали постепенно выходить из состояния эпидемии. Вакцина ожидалась только к концу июля.  Наши герои не погибли, потому что у каждого из них был свой ангел-хранитель, и личный иммунитет. Вот, так!

Использовались сведения из
программы с А.Пушковым «Постскриптум»;
программы с Д.Куликовым «Право знать»;
википедии, радио «Эхо Москвы», радио «Вести ФМ».
Июнь 2020г.