«Я увижу Парфенон. Солнечные лучи пронизывают полупрозрачный мрамор. Обработанные когда-то умелыми мастерами, блоки огромных, уходящих в ослепительно-синее небо колонн словно светятся изнутри.
Этим колоннам памятны шумные и пышные праздники прежних столетий в честь прекрасной мудрой богини, одарившей людей лучшим даром – ароматной щедрой оливой. Оливковым маслом наполнялись амфоры, предназначенные для победителей в Панафинеях - спортивных играх. До сих пор на крутых боках наградных сосудов состязаются атлеты, глянцевые фигуры которых, черные на красном, напрягают мышцы, сойдясь в поединке, или соревнуются в быстроте бега… бегут и бегут по невидимой дорожке сквозь время.
Священные колоннады помнят скульптора Фидия, «отца истории» Геродота, драматурга Софокла и сатирика Аристофана. Тени великих людей прошлого плывут по древним каменным столпам.
Я все это увижу и почувствую, уже завтра, завтра»…
Тело колонны, распадаясь, обнажало свои кости – черные железные прутья арматуры. Бетон был, вероятно, не очень качественным, иначе он бы не осыпался, запорашивая основание грязновато-белой пылью.
- Что ж ты хочешь, - оптимистичным тоном говорил Костику отец, - здание очень старинное, оно было сильно разрушено. Да ты же читал об этом. Его переделывали в христианский храм, в мусульманскую мечеть, обстреливали в упор из пушек, грабили на протяжении многих лет, вывозя все сколько-нибудь ценное. А урон от разгула стихии! Вероятно, стать в конце концов, после всех злоключений, новоделом – судьба всех памятников прежних эпох. Иначе нам не на что было бы посмотреть. Хотя, конечно, посещает сомнение, насколько после всех переделок эти памятники, при учтете замены их подлинных, исторических частей, можно считать древними сооружениями, и не лучше ли признать, что это просто современная реконструкция. Не мудрено, что возникает путаница с датировками.
Сверкающее на фоне пронзительной небесной голубизны солнце без устали поливало раскаленными лучами многочисленные группы экскурсантов, пестрящих в подножии жемчужины Афин, забранной в каркас строительных лесов. Жара ощущалась так, будто вокруг расстилалась безводная огнедышащая пустыня, опаляя своим дыханием кожу и даже распространяясь внутри. Но если бы дело заключалось только в этом.
- Везде одно и то же, - продолжал звучать в ушах понурившегося подростка нарочито бодрый голос. - Европейцы заново воздвигали средневековые замки, китайцы заново стоят свою Великую стену, и как тут не вспомнить капитальную переработку Стоунхенджа. К тому же бывают куда более худшие реставрации, чем наблюдается здесь. Вон в Изборске крепостная стена в результате приложения кривых рук просто обрушилась. Да что там - даже Секстинскую капеллу и ту не обошло, вместе с поверхностными загрязнениями была смыта часть красочного слоя росписей. Хотя, разумеется, хотели, как лучше. Подобных примеров не счесть. Если взглянуть на дело в целом, то все это начинает восприниматься карикатурно… Комедия, право слово. Пополам с трагедией.
- Да, - сказал Костик. - Конечно, - и добавил после минутного молчания. - Мама была права: лучше бы мы остались загорать на пляже.
12.10.2020