Гуляю по лесу и ясно слышу, как Сентябрь меня окликает. А сам за веткой, за дождём, за первой душевной усталостью прячется.
– Хочешь, причешу? – предлагает мне Сентябрь. – Тем же гребешком, которым я листья причёсываю?
Руки у Сентября, как ветки берёзы. Слышу, как шелестит он листвой, как бьётся его ягодное сердце. Или это шиповник краснеет впереди? Клюёт его птичья мелюзга, никак не осилит. И улетает к боярышнику – тот и мягче, и слаще.
Торопится Сентябрь, желая успеть выполнить свою работу, ведь день стал короче. Складывает в свой жёлтый чемодан лето. И я прохожу мимо, стараясь не мешать. Я даже забыл о его существовании – так на душе спокойно!
Вот солнце садится за ближайшую гору, рассыпая по склонам её искры, как электросварщик. И листья жухнут на глазах. А тени разбегаются, как муравьи, почуявшие запах грозы в застоявшемся воздухе.
Где же Сентябрь? Где гребешок его ветра? Его разноцветная грусть?
Я всматриваюсь в небо с минуту и вижу следы Сентября. Да, это он мелькает в зените! И машет журавлиным клином, как клинком…
«И ладно пойдёт, и в растопыр – всё благословенно», – размышляю я про себя. И выхожу на тропинку, ведущую к дому.