«Ни кто не знает, которая из жизней настоящая.
Та, которая с утра до вечера или та, что с вечера до утра».
(Из разговора в больничной палате)
Был месяц май.
Бес находился на казарменном положении. Он сидел за своим рабочим столом, на котором ни лежало, ни одной папки или исписанного бланка с гербом, колонтитулом или любым другим реквизитом ведомства. Стол был застелен чистым белым вафельным полотенцем, на котором был в разобранном виде разложен любимый пистолет Беса. Бес чистил армейский ТТ и отдавался этой работе с упоением. Пистолет наградной, за призовую стрельбу в соревновании бойцов силовых подразделений специального назначения. Штатную «Гюрзу» – змеюку набедренную, Бес, как и положено, хранил в оружейном помещении ведомства. Тотошка, так он ласково звал пистолет ТТ был с ним всегда. Плоский, дальнобойный, удобный для скрытого ношения, обычно покоился в оперативной кобуре на левом боку прикрытый пиджаком, ночью же лежал пистолет под подушкой Беса.
По просьбе Беса, Фома Гордеевич, мастер короткоствольного оружия, подверг пистолет тюнингу. Возвращая пистолет, сказал:
«Всё сложилось в цвет. Каждый браунинг модель законченная, но при умении улучшить его боевые качества можно. Браунинг есть браунинг».
ТТ приобрёл новый ствол, дульный компенсатор и чёрные накладки выполненные из эбенового дерева точеные под ладонь Беса. Прежние накладки с наградной табличкой нашли своё постоянное место хранения в красивой подарочной шкатулке в рабочем сейфе Беса. Новое чернение подчёркивало законченность форм оружия. Так же Бес получил бонусом магазин к пистолету на большее количество патронов. Пистолет 1950 года выпуска из наградного экспоната, вновь преобразился в боевое оружие и заступил на службу с оформлением всех необходимых документов.
Стоило Бесу расслабиться, как забрякал телефон прямой связи: «Вот и труба начальника зовёт предстать пред погонами многозвёздными»,- Бес задумался, зачем он мог понадобиться. И тут рыжая и зеленоглазая девочка в лапотках выглянула из-за шкафа, и задумчиво выдала сонным голосом: «Может новые погоны выдадут, - зевнула, - а что?».
- Дождёшься от наших командиров. Пришивать замучаюсь, - на ходу пробормотал Бес ей в ответ.
Кофе с генералом.
Генерал встретил Беса улыбкой, а такое бывает редко. Бес насторожился, смотрел на генерала как царь Пётр учил: лихо и придурковато, но, не смущая двух лампасного.
- Хорош, однако, ой хорош, - говорит генерал спокойненько и торжественно продолжает.
- Там в верхней канцелярии очень довольны нашей работой в части пресечения преступной деятельности некоторых должностных лиц. Они придумали и приказали, чтобы мы составили список отличившихся с предложением награждений. Изложите мне ваши предложения товарищ майор.
- Молодым и не женатым почётные грамоты от канцелярии, женатикам деньгами, майора наградить, - Бес подумал, «Мне бы и орден не помешал», а вслух сказал,
- Но я согласен на медаль.
- Твоя скромность, товарищ майор, украшение твоих погон,
- Лучше бы звездой, товарищ генерал,
- Держи карман, это тебе не в детском саду криком выжимать две котлеты у воспитательницы.
- Ну, это когда было.
- Котлетами ты все уже выпросил.
- Служу Советскому Союзу, - отчеканил Бес.
- Вот и служи, а там, - и генерал ткнул пальцем в сторону потолка, - без нас решат, что дать и куда приложить, по шапке или ниже спины. В канцелярии своя скромность и у них ничего не ржавеет, майор.
- Служу Советскому Союзу, - на всякий случай прогремел Бес.
- Служи. Служи.
- Разрешите идти, товарищ генерал.
- Нет, сядь,- незаметно нажал заветную кнопку. Дверь распахнулась. Вошла старший лейтенант КоролЕва помощник генерала.
- КоролЕва, два стакана, - генерал остановился и задумался, - нет, две чашки кофе, принесите.
"Вот видишь, генералам королевы кофе подают" – прошептала появившаяся ни откуда рыжая зеленоглазка в лапотках. Бес подумал и прошептал ей мысленно: «Как хорошо быть генералом». Зеленоглазка покрутила пальцем у виска и показала язык.
Рука генерала повисла над бумагами, лежащими на столе,
- С мое время послужи, и землю матушку носом порой,- в тон Бесу прошептал генерал. Но вошла КоролЕва и поставила чашку кофе генералу, чашку кофе майору.
«Ооо, уже лучше, - подумал майор, - уже началось сбываться, королева и мне …». Опять появилась та в лапотках и погрозила пальчиком: «Много хочешь, узнает Клавиатура и обхохочется».
«Откуда узнает», - прокрутил в мозгу Бес.
«У женщин же своя информационная среда, портал по-модному», - проговорила зеленоглазка и опять покрутила пальцем у виска.
Генерал отхлебнул кофе и продолжил,
- Канцелярия на верху, что поразительно, всегда знает, куда тебе товарищ майор хочется ехать.
Сделал ещё глоток и достал из стола тоненькую папку.
- Умами наших учёных создаётся на Дальнем Востоке булыжникометатель – этакая новая система. Объёмы работ огромные, народу привлечено, тоже не мало. Премьер денег выделил гору. Решил он знать, как это используется, сколько и кем пилятся государственные деньги, через кого отмывается и в чьи карманы всё потечёт после распила. Сделать потребовал это не гласно. Принцип простой, кто крадёт из казны больше чем стоит метр верёвки, тот на этой верёвке и повешен будет.
«А мыло», - подумал Бес. Генерал взял лежащий на столе лист, посмотрел внимательно,
- А мыла, Бес, в «Госрезерве» много, - и сделал глоток кофе. Подержал кофе во рту, наслаждаясь его ароматом, и сделал ещё глоток,
- Товарищ майор, вы кофе то пейте здесь, вы не в ресторане. КоролЕва на вынос не подаёт.
Майор глотнул из тонкой фарфоровой чашки чёрного кофе и оценил умение КоролЕвы.
- С завтрашнего дня начинаем новую операцию, «Маскарад». Вы основной ключевой исполнитель, инспектор.
Генерал рассказал о провале коллеги на заключительной стадии операции, работавшего под прикрытием. Операцию решили не сворачивать, потому что появилась возможность ввести в бандитское сообщество новое лицо, другого сотрудника.
- Этим другим сотрудником будете вы, товарищ майор. Выбирали долго, вы подходите больше всех. Опыт, подготовка, знание языков, навыки таёжника, умение импровизировать и ещё многое определили выбор, - и по-отечески добавил, - Бес, ты справишься, я уверен. Я тебя знаю, это твоё.
Из-за спины генерала выглянула зеленоглазая, нахмурилась и зашептала:
«Ох, не к добру всё это, не к добру. И кофием поят. Без прикрытия … ».
Бес мысленно пообещал лишить её сладкого и не давать ей компот из сухофруктов. Зеленоглазая сердито потопала лапотками и пробурчала: «Лучше с умным потерять, чем с …. Дальше не разборчиво, и удалилась за сейф.
Клава Колокольцева.
Клава вошла во взрослую жизнь молоденькой, симпатичной остроумной девушкой. Воспитанная в интеллигентной петербургской семье она, учась в университете, поражала преподавателей нестандартностью своего мышления, организаторскими способностями, добротой и готовностью помогать и бороться с несправедливостью. Волею судьбы и своего дяди, своим способностям она стала владелицей известного кафе. Будучи креативным человеком, организовала Клава работу так, что кафе стало популярным местом для многих петербуржцев.
Сегодня она, Клава Колокольцева проснулась рано, не смотря на то, что вчера они с Людахой, закадычной школьной подругой, долго просидели за бутылочкой шампанского, вспоминая школу, подруг и друзей, чувствовала себя выспавшейся. Людаха, Люда Манакова, старалась всегда быть в дружбе с Клавой. Она служила в известной фирме модной одежды, не то секретарём, не то менеджером с большим спектром исполняемых задач. На жизнь не жаловалась, но проговорилась, что сбережения есть и ей беспокоиться о житухе не надо. Она как то настойчиво выспрашивала о случайных и о неслучайных связях Клавы, о её мужчинах и делах любовных. Трепались о женском. Клавдия была женщиной без чрезмерных запросов, ей было достаточно, денег которые она зарабатывала в кафе, чтобы вкусно кушать и красиво одеваться. При желании она могла легко заводить знакомства с мужчинами, если мужчина был ей интересен. Клава просто была такой как есть и кайфовала от той жизни, которая была и её устраивала. Случайного секса Клава старалась избегать и пока удачно. Для неслучайного секса парнишка у неё был, Пётр, ни зануда, ни альфонс, но и не для театральных выходов. Обыкновенный женатик с мужским жизненным желанием иметь любовницу. Сильно не докучал, не навязывался, жадным не был. Помогал в содержании кафе. Такие слова как любовь, женитьба, развод в их лексиконе не использовались. Жили, встречались, удовлетворяли друг друга исполнением определённых природой потребностей и всё всех устраивало. Петр для Клавдии был этакий калиф на час.
Однажды в кафе Клава обратила внимание на нового посетителя. Спортивная «канадка» и безупречно одетый, крепкого телосложения он обладал притягательной силой, и чувствовалась в нём уверенностью в себе. Частенько он заходил в обед на чёрный кофе. Вечером, если удавалось занять столик в месте позволяющим наблюдать за залом, ужинал в кафе. Заказывал пельмени или отбивные котлеты, салаты. Ел наслаждаясь вкусом приготовленных блюд. Когда посещения кафе превратились в некую регулярность, заказанные блюда Клава стала подавать ему сама. Салаты же этому мужчине она нарезала только сама. Накрыв на стол, садилась в малозаметное место и наблюдала за ним. Ей нравились его широкие плечи и крепкие руки: «Они верно очень ласковые, - мечтала она, - как я хочу лечь на его плечо, сверху прижаться своей грудью и замереть, чувствуя биение его сердца». Однажды мужчина долго не появлялся, и Клава ощутила в себе первый любовный трепет, поймала себя на мысли, что она ждёт его прихода. Ждёт с девичьим нетерпением, обращая внимание на каждый стук входной двери.
Появился он неожиданно и был не один. Сопровождала его молоденькая девушка, одетая по-спортивному с рюкзачком за плечами. «Это что ещё за явление народу», - вспенилось в голове, и кошачья лапка тронула коготками влюблённое сердечко Клавы. Гость и гостья, разложив на столе листы бумаги о чём-то тихо разговаривали. Клава ходила и прислушивалась к их словам. Поняв, что беседа идёт о каких – то спортивных результатах, Клава успокоилась, вспыхнувшая вдруг ревность уснула. Дома засыпая, она прошептала: «Он мой, и я его ни кому не отдам».
Дня через три Клавдия решилась заговорить с мужчиной. Спросила разрешения, подсела к его столику, спросила,
- Третьего дня вы были в моём кафе с такой молоденькой особой. Это ваша любовница?
- И что? С какой целью вы наблюдаете за мной из того тёмного закутка, признайтесь. Это не комильфо,
- Вы так думаете?
- Я думаю, что вы меня соблазняете, вы даже готовите мне отдельно, вероятно сами, или вы хотите, что то у меня попросить?
- Сама для вас я нарезаю только салаты. А вы очень наблюдательный
- И это не единственный мой недостаток, как ваше имя?
- Клавдия
- Вот как, - Бес засмеялся, - я то думаю, кого вы мне напоминаете. Имя ваше подсказало,
- И кого
- Клаудио Шиффер,
- Это мама моя отличилась, Клавка Черепицина её любимая немка.
- Красивая немочка,
- А как зовут Вас,
- Меня, почему то назвали Бес. Это произнесла медсестра в роддоме. Так и пошло,
- В вас и правда есть, что то бесовское,
- Почему?
- Эта ваша бесовская суть вынудила меня заговорить с вами. Я вам признаюсь, что я лучше бы подошла вам в любовницы, чем та девчонка,
- Ну, Клава, вы даёте.
- Ни чего я, ни кому не даю, если сама этого не захочу, не пожелаю,
- Ой, Клава, Клава, если женщина делает добро мужчине, у мужчины возникает множество новых проблем, скажу я вам.
Клава промолчала в ответ и продолжала наблюдать за Бесом.
Бес допил последний глоток и попросил ещё кофе, Клавдия ушла выполнить просьбу. Бес смотрел ей в след. Ему нравилась её женская фигура с выпуклостями на нужных местах.
Упругая красивая грудь, подтянутый животик и остальные прелести женского тела — это то, что ему не хватало в последнее время. Он и раньше наблюдал, как она ведёт дела в этом уютном кафе. С работающими у неё работниками и кухни, и буфета, и зала она общалась свободно, она не просила. Она сообщала и распоряжалась.
Чашечку кофе принесла уже не она. В наблюдательном углу Клавдии не было. Бес медленно пил кофе и думал о том, что произошло с ним сегодня в этом приятном для него месте. Вдруг он осознал что, всё, чем он занимается, лишают его, быть с женщиной, которая ему интересна и приятная. С которой можно шептаться ночью в постели, ощущая её сосочки, животик, коленки. Он вдруг вспомнил строки «пусть у каждого человека будет свобода делать своё». Вырвал из маленького блокнотика листок, написал: 19.00 –завтра у кафе, 20.00 – клуб «Бумеранг». Приложил записку к купюрам. Всё это передал официантке и ушёл. Потом состоялось их первое свидание, и далее ещё и ещё. Нравилась ему Клавиатура, а в постели нравилась много больше.
Не сговариваясь, Бес и Клава строили свои взаимоотношения просто. У каждого есть своя жизнь, работа, бизнес, подруги, друзья увлечения, которые не должны объединяться ими в общую кучу. В основе их встреч лежала нежность, которую каждый из них дарил друг другу бескорыстно по-доброму. Вопрос о замужестве или женитьбе не поднимался, если что то и возникало, то на правах шутки или жизненного прикола. Отношений своих они не скрывали, но и не афишировали. И если, вдруг встретившись, где то после долгой разлуки у них возникали какие-нибудь шаловливые желания, то всё позволялось в месте скрытом от чужих глаз, и так чтобы не унизить и тем более оскорбить друг друга.
Клава очень любила, когда при встрече Бес зажимал её в темном уголке, залезал ей своей ручищей под бюстгальтер и ласкал её груди. Сосочки твердели, чуть не рвались и требовали Бесовских губ. Могла допустить его руку и в свои трусики, делалась мягкой и податливой. Нежной. Иногда убегали они в автомобиль Беса, там, на задних сидениях она позволяла ему все возможные ласки кроме одного, кроме соития в машине. Она же с большим удовольствием ласкала его мужское и руками и губами. Они обычно негромко смеялись, перешептываясь друг с другом о сокровенном. Потом уезжали к нему или к ней на квартиру, а там уже волшебство их отношений раскрывалось полностью.
Клава заметила, что Бесу нравится, когда она разрешает ему оказывать ей сексуальное внимание ей везде и в любое время. Такая особенность их отношений наилучшим образом удовлетворяли Клаву. Похоже и не только её. Однажды Бес спросил, что будет, если в её жизни возникнет другой мужчина, как поступит Клава? Клава секунд пять молчала. Потом откровенно призналась, что навряд ли она откажется, если человек будет того стоить, и если последствия такового не будут унизительными в будущем, но такое пока не встречалось. Если же кто-то и напрашивался, то гнала такого так, что больше он к ней не цеплялся. Предчувствуя другой вопрос, сказала Бесу, что примерно догадывается, что он бандит, и требовать от него целомудрия у неё не получится. Зов природы это зов природный, возникает сам по себе, и контролировать его нет способов.
- Полюбишь разлучницу, не изменяй ей со мной. Не прощу,- прошептала она ему на ухо. Самоуважение друг друга в их взаимоотношениях было беспрецедентным. И сошлись они на том, что для будущего надо будет понимать, что будет потом, как это скажется на их отношениях в дальнейшей жизни. Отношения свои они оберегали от всего, что могло их разрушить.
(Продолжение следует)