Часть 16. Шкатулка
Дуб встретил меня как старую знакомую — поскрипыванием веток и шелестом зеленой листвы. Я сунула руку в расщелину, но кроме листьев, ничего не нашла. Воспоминания о бабуле нахлынули на меня смертной тоской. Я легла на землю и зарыдала. Алешка сидел рядом со мной, гладил по голове, но ничего не говорил.
Выплакавшись, я начала выгребать из расщелины листья и неожиданно наткнулась на что-то твердое и холодное. Вытащив находку, я швырнула ее на траву.
Это была небольшая, залепленная грязью коробочка. Я начала оттирать ее рукавом, но слой был таким толстым, что без воды было не обойтись. Спустившись к реке, я намочила косынку и, стерев с коробки присохшую глину, обнаружила под ней серебряную шкатулку. Она была такая красивая, что у меня сердце зашлось от восторга. В правом углу на тоненькой ветке, прижавшись головами друг к другу, сидели два голубя янтарного цвета. У них были сапфировые глаза и розовые перламутровые клювики. Листья на ветке были выпуклыми и переливались изумрудными бликами. Я провела по ним пальцами, и к изумрудному цвету прибавился огненно-золотой.
Мы заворожено смотрели на необычную находку и не могли оторвать от нее глаз. Вдруг откуда-то сверху на меня ринулась желтая, как лимон, птичка. Шкатулка выскользнула из рук, и из нее выпала маленькая коричневая книжечка. Она была такая крохотная, что мне пришлось взять ее двумя пальцами. Между слипшимися страничками я обнаружила свой крестик. Удивлению моему не было предела. Как он там оказался? Неужели это я положила его туда? Ведь многое из того, что произошло со мной за последнее время, я не помнила. Но что-то подсказывало мне, что я здесь совсем ни при чем. Я долго пыжилась, пытаясь вспомнить события прошедших дней, но память упрямо возвращала меня в мир, где еще были живы дедушка с бабушкой, и я была счастлива.
Алексей осторожно взял меня за руку:
— И все-таки ты — колдунья, — прошептал он. - Но я тебя не боюсь, потому что ты — добрая.
***
Несмотря на поздний вечер, у нас в окнах все еще горел свет, а из дома доносились возбужденные голоса.
— Все ты, Зойка, со своими блинами, — кричала Лизавета, совестя опоздавшую на смену соседку. — Ведь просила тебя, не задерживайся. Вот где их искать? И боров этот молчит, будто воды в рот набрал. Слышь, Федор? Куда сестра с братом делись?
Я постучала пальцем в окно.
— Мы здесь, Лизавета!
— Слава Богу, живые! – выскочила во двор Лизавета. - Я думала, случилось чего. Я уже всех соседей обегала. А ну говорите, где вас носило?!
— Мы на речке были, у старого дуба.
— И что вы там позабыли?! - она шлепнула Алешку по лбу. - Ведь просила тебя, присмотри за сестрой. Зачем на реку ее потащил? За какой такой надобностью?
— Да она сама, — замешкался Лешка.
— Ладно, - смилостивилась Лизавета, - вернулись, и слава богу, – она взяла Зойку под руку, - пойдем мы, пожалуй, а завтра утром зайдем.