Из книги "Космические Законы".
— Господа! — Мозг обвёл пристальным и недружелюбным взглядом всех собравшихся. — Ну, хорошо, хорошо, не господа — товарищи! Хотя, честно скажу, некоторые товарищи нам совсем не товарищи. Именно по их вине у нас сложилась критическая ситуация. Реалии таковы, что если мы уже сегодня не изменим создавшееся положение вещей в лучшую сторону, то завтра может быть поздно. Наша страна находится в тяжелейших условиях, разруха царит практически по всей территории. Я должен… нет, я вынужден прибегнуть к кардинальным мерам. — Он тяжело и грустно вздохнул. — Весь кабинет министров придётся перетряхнуть основательным образом. Я бы сказал — жесточайшим образом! Я, находясь на президентском посту, и занятый исключительно внешними сношениями, и будучи в полной уверенности в компетентности и добросовестности моего правительства, выпустил внутреннюю ситуацию из-под своего контроля. Результат оказался плачевным. Все министры, во главе с премьером, погрязли в коррупции и пороках. Я не зря обособил последние два слова: коррупция — есть не просто главный порок, она бич всего человечества! А у нас этот бич расцвёл пышным бурьяном, и продолжает цвести и пахнуть. Только запах этот нехороший. Смрадный запах. Вонючий запах. Вы принюхайтесь, какой здесь стоит смрад?! Такой же и снаружи, просто вы не слышите. Вы настолько к нему привыкли, что считаете это нормой. Да за такой запах любой эколог оштрафовал бы нашу страну, как за злостное загрязнение атмосферы! Довели страну до краха, степень которого переоценить трудно. Держава, а вместе с нею и мы, находится на краю полного физического уничтожения. Страшно, господа-товарищи, очень страшно.
Президент Мозг с печалью и болью посмотрел на своих подчинённых. Все сидели, понурив головы, упорно глядя перед собой в стол, будто от него ожидали получить ответ. Странная реакция первых лиц государства на потенциальную катастрофу. Складывалось впечатление, что их не особенно волновал этот вопрос, а каждый думал о чём-то своём — сокровенном. Президент продолжил:
— Как нам этого избежать — наша первейшая и наиглавнейшая задача. Откладывать или закрывать на неё глаза, значит трусливо уходить от реальности и, априори, обречь себя на бесславную гибель. Сегодня я намерен произвести рокировку министров. Будь у меня выбор, я без зазрения совести многих отправил бы в отставку! А вы прекрасно знаете — что это такое. В лучшем случае, вас употребит в пищу какой-нибудь бродячий пёс, если не побрезгует. Больше вы никому не нужны. Не надейтесь! К сожалению, наша страна слишком бедная, чтобы позволить себе пригласить из-за границы молодого, здорового и энергичного специалиста. Вот и приходится оперировать старыми и проверенными кадрами. Что оживились, иждивенцы? Проверенными в том смысле, что я вас знаю, как облупленных. Пройдохи! Премьер-министр Печень, доложите обстановку!
Поднялся тучный дряблый старик и по жизни, и по возрасту. Беспокойная судьба государственного деятеля давала о себе знать:
— Уважаемый президент… ситуация такова… — слова давались с трудом, и это бросалось в глаза.
Мозг глянул и только устало махнул рукой:
— Садись! Что ты можешь мне рассказать?! Что ты, вообще, знаешь, что происходит вокруг?! Ты знаешь, сколько тебе лет? Что творится у тебя под носом? Ты хоть не забыл ещё, в какой стране живёшь? А какой год? Уже допился до чёртиков! Что, нет? Мне ли этого не знать?! Я, в отличие от тебя, всё это ещё знаю. Помню. — На несколько секунд умолкает. — Ты же потерял все нити управления! Я снимаю тебя с поста премьера. Хотя и этого мало — я тебя освобождаю от всех обязанностей и направляю на принудительное лечение. Один алкоголик может пропить всю страну! Или не один? Молчишь? Не выдаёшь собратьев по градусу? Ничего, я сегодня на трезвую голову всех вас выведу на чистую дистиллированную воду. Министр снабжения Пищевод! Если я узнаю, что ты ему доставил хоть каплю алкоголя, я тебя собственной рукой схвачу за кадык! Ты меня понял? Ладно. Ещё один интересный момент. Скажите мне, пожалуйста, какой умный болван назначил Кишечника министром внутренних органов? Только не говорите, что это сделал я. Не поверю. Как он может контролировать деятельность этих самих органов, находясь на задворках империи? Что он видит, кроме потока криминальных элементов?
Кишечник, без всяких признаков протеста, хмуро сидел и болезненно морщился.
— Вы посмотрите на него! У него же на роже написан геморрой. Снять с поста и подлечить. Министр Пищевод! Какой дрянью вы всё время нас пичкаете? У меня самого уже голова кругом идёт. От недостатка кислорода начинают заплетаться извилины. На официальных раутах бывает стыдно за собственное поведение. Отвечайте!
Пищевод, долговязый тощий субъект, возразил:
— Ввиду регулярной и стабильной нехватки валютных средств, закупать импортные продукты не представляется возможным. Средств же из нашего фонда едва хватает на самые дешёвые и неприхотливые изделия. И кто-то из высокопоставленных чинов постоянно требует алкогольную продукцию в неограниченных количествах. И почти весь бюджет мы вынуждены тратить на эту прихоть.
Кто-то глупо хихикнул. Мозг возмутился:
— Ну, какой в подобной ситуации может быть смех? И кому это так весело? Ещё под кайфом? Я попрошу оставить подобные выходки раз и навсегда! Инфляция сжирает все внутренние ресурсы, и мы грани государственного дефолта. Если наша страна вытянет ноги, нам придётся погибнуть вместе с нею. Волен-с, или неволен-с, но мы патриоты поневолен-с. Ха-ха-ха! Видите, из-за вас у меня самого сбои. Заплетённые извилины порой выдают такие пируэты, что диву даёшься — откуда что берётся. Алкоголь — страшная и опасная сила! Теперь я понимаю, почему Ельцин дирижировал, пританцовывая, оркестром при разломе Берлинской стены. Он этого не хотел, но делал. Ладно, вернёмся к нашим баранам. Точнее, к одному. Так вот, пока наша страна отдыхает, мы, вместо того, чтобы усмехаться, должны найти выход из тупикового положения. Или понуро сложить руки и ждать, когда нас всех сожрут черви, или кремируют? А скажите мне, любезные, кто это постоянно требует водки?
— И пива, — глухо сказала правая почка, державшая, на пару с левой, портфель министра очистных сооружений.
— Что с левой? — поинтересовался президент, видя упадническое настроение второго чистильщика страны.
— Из-за больших нагрузок она не в состоянии больше работать. А тут ещё недавно её камнями завалило. Еле дышит. Я тоже скоро сдам последние анализы и всё. Больше из меня уже ни хрена не выжать.
Мозг, тяжело вздохнув, на минуту прикрыл уставшие и покрасневшие глаза.
— Положение хуже, чем я думал. У премьер-министра — цирроз, у министра внутренних органов — геморрой, министры фильтрации на грани смерти. Как обстоят дела у министра внутренних ресурсов? Как ваше здоровье, уважаемый?
Министр Сердце, бледный и с одышкой, с дрожью в голосе тихо ответил:
— Потоки, текущие по нашей стране, сильно загрязнены ядохимикатами и другими некачественными примесями. Очистные сооружения не справляются. Я сделал запрос у начальника метеослужбы Лёгких, но он ответил, что ввиду густых облаков табачного дыма, делать какие-либо прогнозы не представляется возможным. Я, работая и днём и ночью под нагрузкой, изнашиваюсь и прихожу в негодность. Уже который год страдаю аритмией. Боюсь, надо готовиться к худшему.
— Кто заказывает контрафактный алкогольный товар?
Президент заорал так, что что всколыхнулась спящая страна. Тихонько застонала и, всхрапнув, опять уснула.
— Простите меня, коллеги, — сказал сморщенный, скукоженный, покрытый язвами, министр переработки сырья Желудок. — Я сам стал заложником ситуации. По своей глупости и слабохарактерности в своё время поддался на уговоры криминального авторитета по кличке Алкоглист, и был втянут в его нечистоплотные авантюры. А потом засосало. Он и его дружки требовали всё больше и больше спиртного, а я уже отказать не мог.
Всё время министр как-то странно причмокивал и облизывал пересохшие губы. От взгляда Мозга это не укрылось:
— Сушняк? Страдаешь? Поделом! Ты подставил под удар всех нас и нашу страну. Вот что, по твоей милости, завтра будет делать страна, когда проснётся? Правильно, обратится к странам-соседям о единовременной экономической помощи. А куда пойдёт взятый кредит? На контрабанду спиртного. Министр снабжения! Ты можешь не пропустить этот товар?
— Могу! — уверенно ответил Пищевод. — Только он может стать у моего зама Носоглотки поперёк глотки. А это чревато.
— Верно, — вынужден был согласиться Мозг. — И что нам делать? Кого нам избрать премьером, чтобы он мог ежеминутно, ежесекундно контролировать все происходящие в стране процессы, и найти выход из безвыходного положения? Я, к сожалению, вынужден признать некоторую ограниченность своей власти. Стоит нашей стране взять кредит, как она безжалостно напускает на меня такой плотный и липкий туман, что не то что руководить, я слова сказать не могу. Наши синоптики о нём сообщают своим кашлем, но уже поздно. И приходит что? Анархия.
Умолк Президент, молчали и все остальные.
— Может, у кого-то есть хоть какие-нибудь предложения? — без особой надежды, ни на кого не глядя, спросил Мозг.
— Есть, — послышался неизвестно откуда тихий голос.
Повсеместная обречённость сменилась любопытством, и искоркой утерянной было надежды на возможное спасение. Президент, не спрашивая о личности потенциального спасителя, вяло махнул рукой.
— Давай, валяй — выкладывай.
— У меня предложение выбрать ещё одного президента.
Неслыханная дерзость! Посягнуть на безоговорочный авторитет!? Даже Мозг изумился до крайности:
— Это кто такой смелый, что хочет меня сменить на моём незыблемом посту?
Голос тактично и вежливо возразил:
— Ни в коем случае, господин Президент. Не сменить, а составить вам компанию. Сделать тандем, при котором мы сможем круглосуточно контролировать всю территорию. Первое время, при вашей туманности, по вашим же словам, большую часть ответственности и обязанностей я готова возложить на себя. — Кругом зашушукались: «кто это? женщина?» и глупо завертели головами, но как ни старались, никого увидеть не смогли. Голос меж тем продолжал говорить. — Позже, когда нам удастся локализовать очаги смут и посторонних вторжений, а они, при вашем непосредственном попустительстве, происходят, главенство управления страной я вновь уступлю вам, и готова довольствоваться вторыми ролями. Такова моя участь… в большинстве случаев.
Мозг размышлял. При отсутствии тумана, он мог очень даже здраво и логически мыслить. Наконец, сказал:
— Мне показалось, вы хотели добавить — к сожалению, но дипломатично решили излишне не накалять обстановку?! Где, в таком случае, гарантии, что вы единолично не узурпируете власть? Такое в истории случается сплошь и рядом.
— Вы мне необходимы. Для гармоничного развития и процветания государства, управлять нам необходимо вместе.
Мозг ехидно ухмыльнулся:
— А почему вы так уверены, что я, при стабилизации обстановки, грубо говоря, попросту не вышвырну вас вон?
Ответ был таким же спокойным:
— Это очень даже может быть. Подобное в истории также случается сплошь и рядом. Даже чаще. Я знаю множество стран с разными формами правления. Где есть вы, но нет меня — таких большинство. Где есть я, но нет вас — есть и такие. Я не скажу, что это плохо, но это печально. Есть и такие, где нет ни вас, ни меня — это страшно. Но изредка встречаются, где мы вместе — и это прекрасно! И я думаю и надеюсь, когда всё нормализуется и наступит благоденствие, вы ещё будете просить меня остаться. Потому что вы поймёте, что в конечном итоге я приношу только выгоду, и не причиняю никаких неудобств. При этом я веду себя тихо и скромно. Поверьте, — вы будете рады!
И президент согласился:
— У нас безвыходная ситуация, и мы примем любую помощь, если она исправит положение дел. И я при всех обещаю вам, если таковое случится, управлять страной будем вместе!
Все присутствующие оживились и зааплодировали. А голос уже громче сказал:
— Я уверена, что это будет лучшее правление в истории нашей страны. Пришло время вписывать яркие страницы в эту тусклую, если не сказать мрачную, книгу. Итак, договор заключён?
Тут страна опять начала подавать признаки пробуждения, и президент Мозг торопливо воскликнул:
— Да! Но кто же вы?
— Я — душа!