Среди почитателей творчества Ивана Николаевича Крамского уже несколько десятилетий ведутся споры по поводу авторизации персонажа его самого знаменитого и интригующего произведения – картины «Неизвестная». Историки и искусствоведы посвятили немало научных статей, исследований, культурологических выводов и критических рецензий портрету загадочной женщине из проезжающей по Невскому экипажу.
Со временем среди любителей живописи сформировались четыре самые популярные вариации: любовница императора Александра грузинская княжна Варвара Туркестанишвили, «гражданская жена» Императора Александра II Екатерина Долгорукая, дочь Ивана Николаевича Крамского – Софья, и самая популярная версия – бывшая дворовая крестьянка Фатежского уезда Матрона Савична Павлова – Бестужева. И, хотя, сотрудники Третьяковской галереи, регулярно отвечающие на вопрос о том, кто изображен на картине, предпочитают давать уклончивый ответ о собирательности образа, предпочтение все же отдается в пользу фатежской красавицы.
В чем суть истории с фатежской крестьянкой? В 50-70-х годах XIX века в селах Сухочево и Чаплыгина находилось имение небогатых дворян Мизюковых. Поручик Дмитрий Андреевич и его жена Александра Васильевна (урожденная дворянка Волжина – дочь сухочевского потомственного помещика) владели 45-ю десятинами земли и двумя семьями (12 душ) крестьян. Семьей Евстафия Дмитриевича Рыжкова, состоящей из 8 человек; и семьей Савелия Федоровича Павлова (1806-1853), состоящей из его жены и дочерей: Пелагеи (1835 г.р.) и Матрены (1840 г.р.).
Так как Дмитрий Мизюков умер вскоре после женитьбы, у его вдовы не осталось иных средств к существованию, кроме как содержать себя и усадьбу за счет крепостных крестьян, поэтому она прослыла властной помещицей, державшей крестьян в «ежовых рукавицах». Она, не задумываясь, продала за 500 рублей горничную Матрену Павлову, обладавшую изумительной красотой и мелодичным красивым голосом, столичному чиновнику, статскому советнику М.А.Бестужеву. Он поселил девушку в своем петербургском поместье и дал прекрасное воспитание и соответствующее образование, а затем, несмотря на большую разницу в возрасте (почти в три раза), Матрена согласилась стать его женой. Но аристократическая семья Бестужевых активно воспротивилась такому мезальянсу.
После смерти малолетнего сына Бестужевых, Матрена Савельевна вынуждена была уйти из семьи и выйти замуж за давнего знакомого полковника Попова. К сожалению, беда не приходит одна. Через короткое время Попов погибает на дуэли. Почти одновременно с ним умирает Бестужев.
Оставшись одна среди чуждых ей по мировоззрениям и положению людей, Матрона Савична принимает решение вернуться на родину, и переезжает в 1884 году в город Фатеж. Ее родители к тому времени уже умерли, родительский дом был продан. Сестра Пелагея, вышедшая замуж за представителя второй крестьянской семьи помещиков Мизюковых – Алексея Евстафьевича Рыжкова, не захотела простить Матрене ее счастливой жизни в Петербурге и не желала, не только видеть сестру, но и слышать о ней. К тому же Пелагея Рыжкова имела свой маленький «бизнес» - винную лавку в подгородней слободе Никольской, и боялась претензий на свое доходное место со стороны младшей сестры.
Не настаивая категорично на факте присутствия Матроны Савичны Бестужевой на знаменитом полотне, согласимся с тем, что бывшая фатежская крестьянка – подлинный исторический персонаж, подтвержденный сохранившимися в Курском областном архиве документами конца XIX столетия и воспоминаниями современников И.Н.Крамского. С этих позиций попытаемся проследить родословную линию бывшей возлюбленной выдающегося русского художника.
В метрической книге города Фатежа за 1884 год есть упоминание о коллежской советнице Матроне Савичне Поповой (ГАКО.Ф.217.Оп.3.Д.370), крестившей дочь бывшего дворового Николая Никифоровича Туляева. И есть воспоминания жителей северной столицы о том, как пылко влюбленный в красавицу Крамской в том же году примчался за ней в маленький уездный городок Фатеж. Он то и поведал миру о трагической смерти своей возлюбленной.
На почве нервного расстройства по поводу не сложившейся личной жизни и отказом малой родины принять ее обратно, Матрона Савична тяжело заболела. Ее очень слабую и обессиленную приютил пожилой ямщик в одном из небольших лесных хуторов Фатежского уезда. Тяжелая форма водянки, уложившая ее на лечение в городскую земскую больницу, стала причиной скоропостижной смерти. Похоронили женщину за счет городского общества в селе Миленино. Приехавший на встречу с Поповой Иван Николаевич Крамской посетил едва заметный могильный холмик с безимянным деревянным крестом на сельском погосте и попрощался с героиней своих грез. Глубоко тронутый трагедией молодой девушки, пребывавший в селе Миленино Крамской написал в память о драматичной судьбе несчастной безприданницы много художественных этюдов, которые легли в основу его картин «Полесовщик», «Сельская кузница» и «Мужик с уздечкой».
По сведениям 9 ревизии, проводившейся в Российской Империи в 1850 году, в деревне Сухочево проживала семья крепостных крестьян Савелия Федоровича Павлова (1806 г.р.) и его жены Неониллы (1810 г.р.) с дочерьми. Судя по фамилии, крепостные крестьяне Павловы были приобретены дворянами Мизюковыми-Волжиными, потому, что исконно сухочевские крестьяне носили «местные» фамилии. Преобретая крестьян «на вывод», крепостники меняли им «прозвища» на популярные в собственном имении.
Факт покупки Павловых подтверждается документами 1811 года (ГАКО.Ф.184.Оп.3.Д.310): «крестьянин Федор Ларионов, 1759 года рождения, куплен в 1797 году в поместье жировского дворянина Василия Бартенева. У Федора сыновья: Иван - 14 лет и Савелий – 9 лет (так в документе)». Опять возникает вопрос. Откуда у Бартеневых взялись крестьяне с фамилией Павловы, которые «должны» были принадлежать дворянам Костиным, в местах расположения их имений (деревни Костина – Алисово, Соломино, Здобникова)? У Бартеневых крепостные крестьяне носили фамилии преимущественно Бирюковых, Лариных, Будыкиных. Федор Ларионов и его жена Наталья Ильинична указаны без фамилии, тогда как его сыновья и внуки именуются строго Павловыми.
Попробуем познакомиться с историей рода помещиков Бартеневых поближе. Дворянин Василий Алферович Бартенев (1731-1786) имел несколько десятин земли и крепостных крестьян в деревнях Бартенева и Томлин Колодезь Жировской волости Фатежского уезда. Был женат на дворянке деревни Здобниковой Дарье Корнеевне Скоровой (ГАКО.Ф.184.Оп.2.Д.126). После смерти мужа Дарья вышла замуж вторично за секретаря фатежского уездного суда Иосифа Ивановича Антоненкова, проживавшего в поместье «Сухочево». В это же село и тоже за дворянина Антоненкова выходит замуж и дочь Бартеневых – Софья Васильевна, переведя с собой в Сухочево своих крепостных крестьян. А в 1828 году титулярный советник Филипп Антоненков продал свое сухочевское поместье (3 двора – Сучковы, Алексеевы и Павловы) титулярной советнице Елизавете Федоровне Мизюковой (ГАКО.Ф.184.Оп.2.Д.652). Получается, что все сухочевское Мизюковское поместье и представители династии Павловых являются переведенными непосредственно из Жировской волости.
Четвероюродный брат Василия Алферовича Бартенева – жировский дворянин, помещик деревни Томлин Колодезь подпоручик Николай Севастьянович Бартенев в свое время женился на дочери владельца села Сухочева Марии Ивановне Макеевой (ГАКО.Ф.184.Оп.2.Д.126) и также проживал в родовом поместье своей жены, переведя туда часть своих жировских крепостных.
Остается открытым вопрос, как крестьяне Павловы оказались во владении томлинских помещиков Бартеневых? Открываем еще один документ (ГАКО.Ф.184.Оп.2.Д.36) – материалы переписи 1762 года. «Деревни Костиной (однодворца Кузьмы Стефановича Костина) крестьяне: Сидор Дмитриев Павлов, 33 года. У него брат Ларион, 31 год, с женой Дарьей Бирюковой, 30 лет, купленная того же стану у однодворца Севастьяна Бартенева, крепостная его. У них сын Федор, 3 лет».
Теперь все встало на свои места. Проживавшие исконно на своем «историческом» месте крепостные крестьяне Павловы из деревни Костиной перешли во владение жировским дворянам Бартеневым по соглашению между владельцами, скорее всего, состоявшим между собой в династическом родстве. Бартеневыми они были вывезены в деревню Сухочево и проданы дворянам Мизюковым. В Сухочево у потомков алисовско-здобниковско-жировского рода появилась на свет дочь Матрона, которой суждено было стать одной из известнейших женщин России.
Легенда появления на свет знаменитой картины гласит: Иван Николаевич Крамской сидел в гостях у Бестужевых, когда в комнату вбежала его красавица-жена со словами: «Какая встреча была сейчас у меня!». И эмоционально поведала, как встретила свою бывшую хозяйку - помещицу Александру Мизюкову. Та тоже узнала бывшую горничную и решила, что Матрена Саввишна тут же должна осыпать ее благодарностями за обеспеченную жизнь. Но Бестужева проехала мимо с независимым и гордым видом. Такой, запечатленная художником И.Н.Крамским в момент своего наивысшего эмоционального подъема, она продолжает глядеть на нас со знаменитого портретного холста.