Август 2018 г. ПРАВКА
Часть 9
Утром следующего дня сразу после пробежки, душа и лёгкого завтрака друзья отправились в столицу на первой электричке. До железнодорожной станции их подвёз Пётр. Вопреки просьбам Николая Петровича, они отправились в столицу народным транспортом.
- Не будем отрываться от народа,- пошутил Аркадий, обнимая отца.
…
Электричка по мере движения заполнялась людьми и уже через две остановки свободных мест не было. Ближе к столице утренние электрички битком набиваются людьми, спешащими на работу.
Огромный, хищный организм города по утрам привычно, не торопясь, всасывает в себя миллионы людей, проснувшихся в лабиринтах его улиц и приехавших из пригородов и ближних городов. Его ненасытное чрево урчит от жадности, превращая энергию людей в богатства, которыми он с этими людьми не делился. К вечеру, высосав из людей всё без остатка, город выплёвывает их как шелуху. Усталые и измождённые люди, привычно заполняют транспортные средства и возвращаются в свои жилые ячейки, чтобы как-то передохнуть, набраться сил и завтра опять вернуться в жерло монстра, однако возвращаются не все и не всегда. Но городу это безразлично, он своё взял.
Но друзья в этот момент не задумывались о таких сложностях и удобно расположились у окна новенького вагона. Базаров, осмотревшись, сказал:
- Однако прогресс и до России дотянулся, вагоны «Стандарт плюс» вполне, вполне… удобно, «вайфай» и розетки, посмотрим что дальше будет.
Аркадий смущённо промолчал, он в России на электричке ехал впервые.
Базаров заметил это смущение:
- Привыкай не отрываться от народа Аркадий, сегодня, друг мой, многое для тебя будет впервые.
В беседу друзей вдруг шумно вклинился только что вошедший высокий человек, в знавшей виды выгоревшей штормовке, пробирающийся по проходу
- Евгений Васильевич, как удачно получилось, что я вас встретил.
- А! Это вы, форейтор Ситников.- откликнулся Базаров, что-то быстро записывая в смартфоне, – Какими судьбами? Я думал, что мы увидимся только вечером у губернатора.
- Так ведь совершенно случайно, у моего отца тут дача, вот я и ездил поливать теплицы. А вы тоже решили пораньше приехать в первопрестольную?
- Да хотел на конференцию в «плешку» заскочить перед тусовкой у губернатора и попутно порешать ещё кое-какие вопросы.
- В таком случае, я тоже с вами поеду. Конференция в десять начинается, а совещание у губернатора в девятнадцать, как раз успеем, а потом вечером ко мне, к этому времени все и подтянутся. Да, Евгений Васильевич, познакомьте меня с вашим попутчиком.
- Ситников, Кирсанов,- произнёс Базаров не отрываясь от смартфона
- Кирсанов, наслышан, наслышан, – со сдержанной улыбкой произнёс Ситников, снимая рюкзак. – А я старинный знакомый Евгения Васильевича, можно сказать его ученик, я ему многим обязан, точнее всем - своим перерождением, я ведь хиппарём был, и где только не шлялся.
Аркадий посмотрел на говорящего, сухощавый с аскетическим лицом йога, с впалыми щёками и глубоко сидящими жёсткими серыми глазами, пронзительно смотревшими на собеседника, он немного напоминал Дэниэла Крэйга.
- Евгений Васильевич,- продолжал он поясняя. – Как-то беседовал с хиппарями под мостом на набережной в Лондоне, где я тогда все лето кантовался, был там типа форейтора в конюшне территориального разлива. Разговор шёл о том где и как надо жить человеку, и Евгений Васильевич сказал, что жить надо там, где ты можешь принести максимальную пользу Родине. Жить без пользы - это значит просто зря тратить время. В этой группе было много русских, и кто-то насмешливо спросил:
- А вам, конечно надо жить в Лондоне?
- Я здесь учусь и скоро вернусь в Россию
- В Россию из Британии? Так там же нет никакой перспективы, нет цивилизации.
- А здесь для вас есть перспектива и цивилизация под мостом? Или вы хотите, чтобы вам кто-то перспективу создал. И какую? Такую же, как у вас тут? Нет, уважаемые, всё надо делать самому.
- А Разве в России можно что-то делать при такой диктатуре власти?
- Можно, надо только захотеть.
- А коррупция, паханы, никакой свободы слова.
- И тогда Евгений Васильевич, спокойно сказал: «Порядок в доме должны наводить хозяева, если мы хозяева, то это наше дело, а не только родителей, друзей, нам следует не ругать власть, и бездарно хипповать, а думать, что делать. Власть – это отражение нашей совести, она такая, какой мы её сделали или не сделали, и просто тупо смотрели, куда это всё катится, трусливо отсиживаясь в своём окопчике. Не надо ругать власть, её периодически надо менять, а для этого надо жить в России». – Эта фраза перевернула мне душу, - Ситников сделал паузу. - Но я хотел сказать о другом, на конференции часа три будет пленарка с помпезными речами, ничего интересного не предвидится. А сейчас начнутся посиделки Анастасии Кукшиной, – Ситников усмехнулся. - Дама интересная сама по себе, неугомонная, была депутатом Госдумы, недавно разошлась с очередным мужем, ни от кого не зависит и отрывается по полной, собрала вокруг себя таких же, - «Цвет» отмороженной московской оппозиции типа Ксюши Бобчак, Ирины Такомады и т. д. Посиделки назначены на одиннадцать в клубе железнодорожников, недалеко от вокзала. По опыту знаю, что она опоздает, и предлагаю заскочить к ней домой, полезно для разогрева наступающего дня. Потом на час-полтора заскочим на её посиделки, затем в Вышку, ближе к вечеру к губернатору, самосад только и начнётся, а после этого ко мне, как раз все наши подтянутся, специально приехали вас послушать.
- Кукшина - это та, что было примадонной в Большом? – рассеяно спросил Базаров.
- Ну да, сейчас представляется балериной всея Руси и партию имени себя создаёт.
- Да-а, – задумчиво произнёс Базаров. – Я видел её в «Английском национальном балете», несколько раз ходил, яркая, талантливая была танцовщица. А как это вы в её круг попали?
- Так тоже в Лондоне познакомились, она с какого-то банкета тёпленькая сбежала, забрела на набережную, где моя бригада тусовалась. Спросила на кривом английском, как отсюда выбраться, узнала, что я из России, разревелась, про свою трудную жизнь, рассказала, потом её попёрло от того, что я хиппи, ругала матом англичан залезла мне в джинсы, ну, в общем, трахнул я её или она меня, я так и не понял. Интересно, что гуляла она в это время без трусиков. С тех пор, к ней иногда наведываюсь, в основном, когда позовёт, она так стресс снимает, а мне как-то по-барабану, хипарьская идея о свободном сексе у меня осталась, она так и считает меня хипарём отмороженным, а я и не развеиваю её представление, я у неё на особом счёту, что-то типа запасного бойфренда. А вообще, интересные вещи рассказывает, как бывший депутат Госдумы она ко многим вхожа.
- Кстати, ваш батюшка всё ещё в Госдуме, как он на это смотрит? – перебил его Базаров с каким-то напряжением.
- Да никак, посмеивается… ему не до меня, он там со своими эСеРами играет в какие-то игры замороченные и тоже считает, что я ещё хиппую.
…
Анастасия Юрьевна Кукшина, на манер московский, российской элитной оппозиции, жила на Тверской в семикомнатной квартире, на третьем этаже, бывшей коммуналке, прежних жильцов которой выселили в новостройки по окраинам. На входе в подъезде охранник проверил документы и перезвонил Кукшиной по громкой связи.
- Это вы, Виктор? – раздался приятный бархатный голос. – Пропустите его голубчик.
- Я не один. – ответил Ситников. – Со мною мои товарищи
- И сколько вас с товарищами? – жеманно прожурчал голос. – ну что с вами поделать, Well come in with your friends.
Охранник молча показал на автомат для чистки обуви и попустил через турникет.
Молодые люди поднялись по роскошной мраморной лестнице на третий этаж и остановились перед массивной бронированной дверью, отделанной дорогим дубом с красивой бронзовой табличкой, на которой каллиграфическим шрифтом была выбита надпись: «Анастасия Юрьевна Кукшина, Балерина всея Руси». Рядом с табличкой висела ручка колокольчика.
- Любит покрасоваться госпожа Кукшина, – усмехнувшись, произнёс Ситников, дёргая за ручку колокольчика,- ну, прямо графиня из мыльной оперы.
- Слышу, слышу, негодник вы этакий, - прожурчал из скрытого динамика бархатный, хорошо поставленный голос. – Сейчас я с вами разберусь.
Массивная дверь на удивление мягко открылась, в прихожей гостей встретила девушка одетая в форму английской прислуги прошлого столетия со словами:
- Анастасия Юрьевна вас ждёт, – и провела в огромную гостиную, которая более походила на кабинет в хай-тек стиле с грамотно вписанными фрагментами старины.
На углу огромного стола стоял широкоформатный белый iMac, в красивом беспорядке разбросано несколько бумаг, Кукшина, сидела в белом халате в шикарном кресле цвета слоновой кости и что-то записывала. Увидев гостей, положила «Паркер» со сверкающим золотым пером на документ в раскрытой кожаной папке и с ослепительной улыбкой вышла из-за стола навстречу гостям.
- Ах, Виктор, какой же вы проказник, почему не предупредили меня, что приведёте своих друзей, я бы хотя бы успела переодеться, а то вот как встала с раннего утра так и работаю в одном халате, готовлюсь к съезду, – произнесла Кукшина, протягивая руку Ситникову.
Базаров скептически улыбнулся. В этой, статной, хорошо ухоженной сорокапятилетней женщине всё пылало сексапильностью и не было даже намёка на трудолюбие и утреннее усердие. Талантливая актриса, в любой ситуации непрерывно играющая какую-то роль, не особенно задумывающая о деталях и атрибутике. Сейчас она играла роль красивой и занятой женщины, которую отвлекли от очень важных, почти государственных дел, играла блистательно и самозабвенно. Возможно, это была репетиция перед какой-то встречей, а возможно, просто очередная разминка, но она играла, используя предыдущий опыт актрисы. Выражение лица, позы, одежда всё было направлено для достижения одной цели – произвести впечатление. И это ей удавалось, красивое ироничное лицо, эротический шарм пластичной женственной фигуры гипнотически действовали на зрителя. А таковыми являлись все, кто её окружал в любой момент жизни - это была блистательная актриса, знающая себе цену, ловко использующая своё обаяние с пользой для себя, хорошо понимающая какое она производит впечатление на окружающих, особенно на мужчин.
Когда Кукшина на несколько шагов проплывала навстречу гостям её ослепительно белый шёлковый халат нескромно распахивался обнажая загорело тело. Она жеманно стесняясь, запахнула халат и протянула Ситникову свою холёную руку, которую тот весьма небрежно потряс и с лёгкой иронией представил:
- А это мои товарищи, Базаров и Кирсанов.
- Милости просим, – проворковала Кукшина грудным, бархатным голосом.
- Про вас, Кирсанов, я знаю много, ваш батюшка предприниматель, дядя мэр города N-ска, а дед в СФ заведует комитетом… - произнесла Кукшина, пожимая руку, и не договорив фразу, повернулась к Базарову продолжила. – А про вас я почти ничего не знаю, правда Виктор как-то рассказывал, что вы гениальный учёный.
Она с завораживающей улыбкой смотрела в глаза Базарову, рукопожатие несколько затянулось, халатик почти случайно слегка колыхнулся на мгновение обнажая грудь с набухшими сосками, гладкий живот и выбритый лобок.
- Он рассказывал, что вы будущее светило российской медицины.- продолжила Кукшина не отпускаю руку Базарова. – Ой, вы не поверите, но я вас почему-то боюсь
- А у вас сильная рука, хваткая. – усмехнувшись сказал Базаров
- Так я столько лет занималась балетом - это тяжёлая нагрузка не только для ног, но для всего тела.
Базаров смотрел на неё с некоторой рассеянностью и удивлением, с чего эта красивая и сильная женщина, так бесцеремонно красовалась перед ним, человеком совсем незнакомым. Понятно, что она бросает вызов всему, ищет приложения своих сил, которых похоже у неё достаточно.
Раздался телефонный звонок непонятно откуда появилось секретарша
- Анастасия Юрьевна, с вами хочет переговорить секретарь съезда, он интересуется когда вы прибудете?
- Скажи, что я задержусь пусть пока начинают
Включился блютуз и хорошо поставленный голос пророкотал
- А когда вас ожидать?
- Думаю к 12-05 успею
- Принято ответил голос и отключился
Кукшина улыбнулась Базарову и обращаюсь к Ситникову спросила
- Ну, что Виктор, будете выступать на моем съезде?
- И на какую тему вы хотите услышать моё выступление?
- Конечно поддержать мою партию. А вы, что скажете поэтому поводу, господин Базаров?
- Простите, уважаемая, но я не в теме, и ничего не знаю про эту сторону вашей жизни.
- Про эту?- хитро улыбаясь проворковала Кукшина. - А про какую знаете?
Базаров несколько смутившись, произнёс. - Правильно сказать, что ни про какую, проста в Лондоне я несколько раз ходил на ваши спектакли где вы танцевали в «Спящей красавице» в постановке Дерека Дина. - Базаров замялся и раздраженно бросил. - А для чего вам партия и вся эта игра.
- Интересно - интересно. - хитро улыбаясь произнесла Кукшина. - Несколько раз. А партия мне нужна для того, чтобы победить коррупцию и повысить уровень жизни нашего народа.
- Звучит вульгарно. Как же вы хотите победить коррупцию, ведь коррупция вся во власти.
- А я и хочу войти в реальную власть, депутатом я уже была – это болото…
- Будете баллотироваться Президенты?
- А, что вы считаете не потяну?
- Почему же, у нас женщина не раскрыта в политике и не часто женщины решаются на такой шаг, опасный это путь.
- А я вот попробую, поддержите меня?
Базаров на минуту задумался, посмотрел на Аркадия и глядя на в глаза Кукшиной медленно произнёс
- Я наверное подумаю на эту тему.
Ситников с удивлением посмотрел на Базарова и рассеянно произнёс
- Подумать можно, вариант интересный, но есть вопросы, какой человеческий ресурс, откуда финансирование, это же огромные деньги
- Ты Виктор, никогда в меня не верил и считал взбалмошной и капризной бабой, я для тебя интересна только в пастели, а мне нужна поддержка сильных мужчин. – и горько улыбнувшись продолжила. – А я серьёзно хочу что-то сделать для Родины. Ну ладно, ребята, мне надо ещё одеться.
Кукшина грациозно качнула бёдрами, от чего халат ещё раз легкомысленно раскрылся и вышла из кабинета. На секунду остановилась на выходе и с грустной и даже кроткой улыбкой тихо спросила
- Так я вас увижу на съезде?
- Классно играет. – произнёс Ситников. – Что скажите Евгений Васильевич, не зря я вас сюда привёл?
Базаров задумчиво потёр подбородок. – Интересная женщина, очень интересная и точно играет, непонятно какую роль, сексопильничает сильно, что сбивает с толку, перегибает. А что ты скажешь, Аркадий?