Сегодня Рыжик очень грустит. Очень! Она прочитала записи своей мамы Анны о своих родственниках с Орловщины. О чём же узнала Рыжик?
Июль 1941 года. Погожий день. Пахло травами с лугов и торфяников, что раскинулись вокруг села. И вдруг в это царство солнца и тепла, яркой небесной сини резко ворвались лающие слова команд на немецком языке. Застучали пинками открываемые калитки, ворота, всё слышнее вокруг становился шум прикладов немецких автоматов по дверям домов в селе Михайловка Урицкого района, что на Орловщине.
Улицы заполнились ничего не понимающими людьми, захваченными в своих домах врасплох. Среди них семь детей и жена дедушки Алёши, пятеро детей и жена дедушки Михаила. Души надрывает плач детей, крики на немецком и русском языках. Ещё одна команда, и немецкие солдаты автоматами стали людей сгонять в кучу, а потом на их глазах стали поджигать избы, плетни, заборы. А посреди улицы стояли перепуганные женщины, дети, старики. Мужчины были где-то на фронтах войны.
Полыхали избы, заборы, всё нажитое нелёгким трудом. Это пришла к ним в село Великая Отечественная война, где жизнь и смерть смешались. Собравшиеся, стараясь справиться с охватившим их ужасом, не знали, что их ждёт. От незнания было ещё страшнее. Когда уже полыхало всё село, его жителей погрузили на подводы, и все отправились в неизвестность, от которой не ждали ничего хорошего. По дороге остановились около то ли огромного сарая, то ли огромного ангара, загнали всех туда, велели раздеться догола, прощаться с жизнью. Плача, люди, ожидая кончины, разделись и, сбившись в кучки, ждали своей участи – расстрела. А может, как сожгли село, сожгут и их. Через какое-то время двери их временной тюрьмы распахнулись, им велели одеться и выходить на улицу, куда они вышли в полубессознательном состоянии, после пережитого. Им приказали идти налево или направо: тех, кто пошёл налево, повезли в концлагерь №127 в Белоруссию под Гомель, а тех, кто пошёл направо, повезли в концлагерь в Германию. Случилось так, что бабушка Аня со своими ребятишками попала в концлагерь под Гомелем, а бабушка Лена, жена дедушки Михаила, с детишками – в Германию, где они до освобождения Германии от фашистов в 1945 году и пробыли. Бабушка Лена не вернулась домой, а случилось это так. Все узники стояли на плацу в концлагере, и вдруг она замертво падает. Надюшка, которой шёл четвёртый годик, но она плохо ходила, наверно, из-за полуголодной жизни в лагере, с криком: «Мама! Мама!», - поковыляла к мамочке, которая почему-то заснула прямо на земле, одна ножка зацепилась за другую, девочка упала в пыль и всё звала маму. Так и лежал в пыли этот комочек горя, а охранники на глазах у старших детей и всего лагеря схватили бездыханную тётю Лену за ноги и куда-то потащили. Больше её никто не видел. Её старшенькие стояли, не двигаясь на плацу (иначе – пуля прилетит и убьёт их), по щекам текли слёзы: они молча прощались с мамой, с любимой, самой красивой мамой. Ночью в бараке, обнявшись, поплакали, успокоили Надюшку и дали слово друг другу держаться изо всех сил и обязательно встретиться с папой. И слово своё они сдержали – выжили!
Выжила и бабушка Аня со своими семью детьми. Что её держало? Ведь они под Гомелем в концлагере пробыли с июля 1941 года по 1943 год. А в таких условиях каждый день мог быть последним, как это случилось с бабушкой Леной. Что её держало? Видно, дети. Да! Дети! Она должна была их сохранить. Она отвечала за них перед мужем. Всё время надеялась, что скоро, совсем скоро их освободят, и, возможно, среди освободителей будет её муж Алексей Косенков и сынок Иванчук.
И в 1943 году их освободили! Наши советские солдаты! Среди них не было дорогих ей мужчин, но она продолжала надеяться на встречу с ними. А мужчины воевали с ненавистным врагом, воевали храбро. Дедушка Алёша первый орден получил за то, что в тяжёлом бою на себе вынес с поля боя 12 раненых солдат и офицеров. Долго длилась война, много потребовалось храбрости, сил, отваги, терпения и дедушке Леше, и его сыну Ивану. Самой главной их наградой стала их невероятная, случайная встреча на войне: они воевали на разных фронтах, друг о друге узнавали лишь из писем. Поддерживали так друг друга. Из дома почти три года не было никаких вестей – так долго длилась оккупация. И их письма друг другу были весточками надежды, надежды на хорошие вести из дома. Пусть через год! Чрез два! Через три! Главное – чтобы они были, и были добрыми!
А сейчас встретились совершенно неожиданно два солдата, прошедшие через голод, потери, отступление. Во время наступления двух фронтов, где воевали: на одном был отец – на другом сын. Между ними были враги! И вот «клещи» сомкнулись. Немцев побили, кто остался в живых – взяли в плен.
И в этой круговерти Иван встречается с отцом. Совсем негаданно! Радости не было предела! Фантастическое везение продолжилось! Их сфотографировал военный корреспондент! Это была первая и единственная общая фронтовая фотография: вскоре его тяжело ранили, и он умер на руках отца. Видно, не даёт много радости и везения бог войны. Дедушка перестал смеяться. Навсегда. Даже после войны.
А бабушка Аня со своими детками вернулась зимой на пепелище. Надежда помогла выжить ей с ребятишками за немецкой колючей проволокой. Вернулись зимой 1943, как написала мама Рыжика, голодные и холодные. Одни печки чёрно-серые торчат. Начать нужно было с копания землянки найденными в снегу ломами и другими железяками. При освобождении из концлагеря наши солдаты дали им спички. Потому что они понимали, что спички – это тепло, а тепло – это спасение, это- жизнь! Дали они и долгожданного хлебушка. Как узники его ждали! Шура, одна из дочек Анны, запомнила этот родной запах навсегда. Хлебушек хотелось и хотелось есть, но солдаты говорили: «Нельзя вам, хорошие, его много есть. Умрёте! Потерпите, потом ещё дадут!» Позже им выдали паёк на дорогу домой. Вот теперь они из леса приносили хворост, а ходить за ним нужно было далеко: немцы ведь вырубали деревья вокруг деревень – боялись партизан! Вот принесенный хворост на мёрзлую, очищенную от снега землю клали, поджигали, чтобы её подогреть, а потом уж в ход шли ломы, лопаты и т.п. Заодно и сами грелись! Дело двигалось неплохо, потому что работали вместе с освобожденными земляками. Помощь друг другу у них не смогли выбить ни концлагерь, ни испытания! А ещё они ждали весны! С нетерпением! Так хотелось деткам свободно побегать по травке! Наперегонки!
Вот придёт она, оттает землюшка, станет теплее, может на одичалых полях всходы какие появятся, прополют они их, взрыхлят, дождичек польёт и вырастут колоски пшеничные или какие другие Злаковые. И теплее становилось на душе, появлялась Надежда на лучшее и у взрослых: снова дети начнут улыбаться, на полях зазвенят песни любимые, а там и с войны возвратятся мужья да дети старшие. И перестанут малые во сне кричать, начнут играть на улице в салки, крапиву, лебеду да щавель собирать, чтобы мамы могли их свеженькими супчиками побаловать. А там, глядишь, и лето незаметно подберется – ещё легче жить станет: земляничка, черничка – лекари лесные пойдут, грибочки. Так и жили Надеждой. И вдруг бабушка Аня получила похоронку на своего сыночка Иванчука – кровинушку. И всё! Всё для неё остановилось. Уйдёт в укромный уголочек и плачет. Взахлёб. Не выдержало сердце материнское такого удара. Вскоре её не стало. И, остались её семеро деток одни. Ох и тяжко им пришлось! Хорошо, что родные поддерживали.
Вернулся с Победой домой дедушка Алеша, а его лучшей в мире женщины, встреча с которой часто снилась ему в солдатских снах, помогала выжить в невероятно трудных фронтовых ситуациях, его не встретила, не утешили они друг друга из-за потери своего сына любимого. Тяжело! Очень тяжело дались ему эти потери!
Просто невозможно ему было осознать, что его Иванчук, рожденный таким нежным, родным комочком, комочком с огромными глазками-вишенками, ушёл на Войну, навсегда. Осталась только фронтовая фотография. И в памяти. Сколько их ушло в бездну нашей Памяти – надёжной хранительницы всего, что было! Юных и зрелых, стриженых и чубатых, любивших и не успевших полюбить, пожить.
Почти вместе с ним из Германии вернулись и дети дедушки Миши, но не вернулся он сам. Погиб. Его детей из концлагеря освободили в 1945 году. Натерпелись они в нём! Ведь там не стало мамы, её ласки, любви, что скрашивали тяжкую жизнь на чужбине. Некому там было прикрыть их, уберечь. Мечтали о встрече с папой, с родиной - селом родным. И вот они дома. Ни кола, ни двора, ни родителей. Дедушка Лёша (тогда он, конечно же, был – дядей Лёшей родненьким) взял их к себе – было семеро, а теперь 12. Сложно даже представить, какие трудности были. Ничего! Выжили – труд крестьянский спас их и землюшка родная. Пришлось работать много: ведь и колхоз нужно было восстанавливать. Всё выдержали! Правду говорят: «Терпенье и труд всё перетрут».
А Рыжик, прочитав записи своей мамы, думает:
«Какая же ненасытная война была! Убивала, рушила, кромсала всё живое и созданное руками людей, живших до неё в мире. Нельзя допустить новой войны! В мире происходит недоброе: рушится порядок, нормальная жизнь то в одной стране, то в другой. Когда фашизм пришёл к власти – начали сжигать неугодные книги, а потом сёла, людей. Сейчас он реинкарнируется: сносят памятники, мемориалы и оскверняют могилы героев. «Что дальше?!», ждать нельзя: от борьбы с убитыми, замурованными, сожжёнными фашиствующая прослойка перейдёт, вернее – уже переходит к расправе с живыми. Нужно с ребятами из института написать письма – много писем в разные страны и обратиться к людям всего мира: «давайте забудем все обиды друг к другу, раздоры! Вспомним, что мы живём для детей, их будущего. А им нужны радость и счастье, чтобы жить с мамами и папами, учиться доброму, умному. Дети не должны разлучаться с родителями, жить в страхе, под бомбами! Не разлучайте детей с родителями, пожалуйста! Подарите им Мир! навсегда!»
Мы соберём тысячи подписей, к нам присоединятся ребята из других стран, и мы вместе разошлём такие письма парламентам и президентам всех стран и просто людям. Ведь победило же движение «No War in Vietnam!» (Нет войне во Вьетнаме!). Победило! Американцы же ушли из Вьетнама. Причем это движение проходило и в самих США. Ведь умных, дальновидных политиков много! И начнём мы, наверно, с Великобритании. Ведь это – страна не только прекрасного юмора, но и политики. По крайней мере, так было.
Одни разрушают памятники погибшим, а вот совсем недавно в Англии русской общиной создан мемориальный комплекс с разрешения властей. На нём написано: «Советским солдатам, спасшим Европу». Это – поступок! На открытии мемориала было много цветов и народа!
Мне кажется, что такой поступок – чисто традиционный в Англии. Я где-то читала, что на Тегеранской конференции, которая, наконец-то, состоялась, Уинстон Черчилль преподнёс Иосифу Виссарионовичу Сталину в знак уважения к Советскому Союзу, сражавшемуся с фашистами с невиданной храбростью и мужеством в Сталинграде, и к Сталину лично меч, выкованный по специальному указу короля Великобритании Георга VI. Черчилль, так я вот считаю, и как политик, и как человек, поступил достойно.
И третьим подтверждением того, что стоит нам начать с Великобритании, является ещё один поступок этого человека. По указу Черчилля каждая большая победа на фронтах Советского Союза отмечалась исполнением Гимна Советского Союза. Думаю, у нас всё получится. И на Земле воцарится Мир.