Мой двоюродный брат Валера по прозвищу Нап вернулся из армии.
Свое экзотическое прозвище брат получил еще в школе. Шел тогда по телевизору многосерийный фильм «Таинственный остров капитана Немо». И герой этого фильма постоянно терял своего слугу, а потом ходил по острову и выкрикивал его имя: «Нап! Нап! Нап!» Вот и Валера каждого встречного стал окликать Напом. А в итоге сам Напом и стал. И настолько это прозвище к нему прилипло, что иначе его и не называли. Нап и Нап. На свое настоящее имя он уже и сам не всегда отзывался.
И вот Нап вдруг объявился у нас в общежитии.
- Какие люди! – обрадовался я, обнимая брата. – Два года не виделись!
Мы не англичане, а потому представлять брата Булату, Юре и Ертаю я не стал. Валера это сделал сам.
- Нап, - коротко представился он.
Пришлось мне вмешаться и пояснить, что Нап – это его второе имя, а родители почему-то называют его Валерой.
- Какими путями занесло тебя в наши пенаты? – стал пытать я Напа. – Брата захотел увидеть?
- Это тоже, конечно! Но приехал я еще и потому, чтобы купить на базаре одежду. Мне родители деньги дали. И шапку, братка, шапку! Ондатровую, как у тебя!
Но для начала мы пошли с братом в студенческую столовую и взяли комплексный обед. Я еще не успел съесть первое, а Нап уже пил компот.
- И это все? – уныло спросил он.
- Мне хватает, - ответил я. – Привык, видимо. А тебе мало?
- Конечно, мало! Как можно этим наесться?
- Зато всего за пятьдесят копеек! А если мало, возьми еще!
Нап встал в очередь. Съел еще один обед, но и после этого восторга в его глазах я не заметил.
- Ладно! – пообещал я. – Вечером свожу тебя в ресторан! Дороже, конечно, но, думаю, деньги на шапку еще останутся! Родители ведь денег тебе не пожалели?
- Ну, один раз сходить в ресторан хватит! – заверил Нап.
Вечером мы пожарили в общаге картошку. Перед таким ответственным делом, как ресторан, никогда не мешает подкрепиться! В ресторане лучше брать больше водки, нежели тратить деньги на закуску!
Едва сели мы есть, как в нашу комнату зашел Нурик – маленький и кругленький пятикурсник из соседней комнаты. Булат говорил, что и его имя, и он сам напоминают прыгающий мячик: нурик, нурик, нурик.
Нурик был тихим и безобидным парнем. Но невезучим. Раньше он учился в Полтаве, но случилась там какая-то драка, в которой сам Нурик вряд ли участвовал. Но его задержали рядом с местом происшествия, и Нурик оказался крайним, ответив за всех: его исключили с третьего курса. Отслужив в армии, он восстановился уже в нашем институте.
- На запах пришел? Ну, тогда садись с нами! – предложили мы.
- Не хочется что-то, - ответил он.
- Да ладно! Садись!
- Нет, спасибо!
- Садись, говорят тебе! Последний раз предлагаем!
- Ай, ладно! Уговорили!
- Только сходи к себе за ложкой! У нас ложек не хватает!
Нурик пропустил эти слова мимо ушей и сел за стол. А затем, как хитроумный Акопян, достал ложку из внутреннего кармана своего пиджака. Раздались аплодисменты – мы по достоинству оценили его фокус.
Покончив с легким ужином, мы стали собираться в ресторан. Пригласили с собой и Нурика, но строго предупредили: в ресторане каждый платит за себя сам! Фокус с ложкой мы там можем и не оценить!
- Да деньги-то у меня есть, - ответил Нурик. – Просто я готовить не умею…
Ресторан, как всегда, был забит до отказа, но наша знакомая официантка Валя нашла столик для своих постоянных клиентов. Так что свое достоинство перед братом я не уронил.
Валя сразу нас и обслужила, не спрашивая, чего мы желаем. Заказ был всегда один: горячее – и водка, естественно.
- Я смотрю, вас тут хорошо знают! – восхитился Нап.
- А то!
Сидели мы хорошо, а потому Нурик вскоре убежал в туалет. Ну, всякие там мужские дела: губки накрасить, носик припудрить. Но убежал и не вернулся. Впрочем, его отсутствия мы поначалу и не заметили. И вспомнили про Нурика лишь тогда, когда пришло время рассчитываться.
Уж и не знаю, в чем причина: то ли аппетит Напа, то ли наша всеобщая жажда – но мы сильно вышли из бюджета. При этом еще и Нурик куда-то запропастился
!
- Он не мог сбежать! – заверил Ертай. – Он не такой человек!
- Я тоже так думаю, - согласился Булат. – Вот если бы на его месте оказался Ильяс!.. Хотя и Ильяс не уйдет, пока все не выпьет!
Но денег не хватало. Я посмотрел на Напа. Нап достал кошелек…
Пошатываясь, мы дошли до гардероба. Все оделись. Все, кроме меня. У меня не оказалось номерка! Я вспомнил: мою шубу повесили на один крючок вместе с шубой Нурика. И номерок взял он. Но где же Нурик?
- Отдайте мою шубу! – потребовал я у гардеробщицы. – Мне теперь что – раздетым идти? По такому морозу?
Вдруг сзади кто-то положил руку мне на плечо. Я, не глядя, эту руку стряхнул. И снова возмутился:
- Где моя шуба?!
И снова чья-то рука оказалась на моем плече. Я резко обернулся. За моей спиной стоял человек в милицейской форме и с погонами старшего сержанта. Другой милиционер маячил чуть дальше.
- Отдайте ему шубу, - сказал старший сержант. – А мы уж его отвезем, куда надо!
Взяв меня под руки, милиционеры отвели меня в автобус, который постоянно дежурил возле ресторана. Ну, попал!..
Я сел на переднее сиденье. Автобус был уже переполнен пьяными клиентами. А на заднем сиденье спал Нурик.
Дверь закрылась, автобус тронулся с места и поехал – куда надо. И я знал, что это за место. Бывать мне там, к счастью, не приходилось, но от Ильяса о нем был наслышан.
Сделав над собой усилие, я притворился менее пьяным, чем был на самом деле. И завел со старшим сержантом светскую беседу.
- Сочувствую я вам! – сказал я. – Каждый день иметь дело с такими алкашами, как мы!
Он усмехнулся. И неопределенно ответил:
- Да уж!
- А легко ли устроиться к вам на работу? – продолжал я. – Наверное, скоро я стану вашим коллегой!
Я не лукавил. Студента, попавшего в вытрезвитель, моментально исключали из комсомола. И автоматически – из института. Разве может быть советский учитель не комсомольцем?
Многие студенты уже прошли по этому тернистому пути. И некоторые из них, получив «вольную», шли работать в милицию.
- А в армии ты служил? – спросил у меня старший сержант.
- Естств… В общем, да!
- И в каком звании дембельнулся?
- Сержант!
- Тогда устроишься!
На этом наш диалог и закончился. Автобус прибыл к месту назначения.
Сотрудники милиции стали по очереди выводить клиентов. Вывели и Нурика.
Я остался в автобусе один. Но сейчас настанет и мой черед! За мной одним идет охота! Будь проклят, ресторан «Целинный»!
Милиционеры зашли в автобус. Я напрягся. Но… дверь автобуса вдруг закрылась!
- Куда тебя отвезти? – спросил старший сержант.
- Здесь отпустите! Я дойду сам!
- Да довезем уж! Куда?
- Ну, тогда к пединституту!
- Я сразу так и понял! – засмеялся старший сержант. – Ильяса знаешь?
- Естств… В общем, да!
- Наш постоянный клиент! Можно сказать, почти друг! Передавай ему привет, коллега!
Едва я вышел из автобуса возле пединститута, как услышал за спиной удивленный окрик:
- Эй, Хемингуэй!
Так меня звал только один человек – Игорь Циммерман. До армии мы вместе с ним учились в техникуме, снимали одну квартиру. И я тогда читал «Острова в океане». После этого и стал Хемингуэем.
- А ты что вместе с ментами разъезжаешь? – спросил он.
- Просто встретил хороших людей, – уклонился я от прямого ответа и сам перешел в наступление:
– А ты чего по ночам бродишь? Да и как оказался в городе?
- Иду на нашу совхозную экспедицию. Надо же где-то переночевать! Но что-то заблудился!
- Я бы показал тебе дорогу, но это далеко! Пошли ко мне в общагу!
Как ни странно, но вахтерша, несмотря на позднее время, пропустила и меня, и Игоря. И даже посмотрела на меня с уважением. Или она уже что-то знала? Вахтерши ведь всегда в курсе всего!
Меня приветствовали радостными возгласами.
- А мы к Вале побежали, чтобы она тебя забрала у ментов! – объяснил Булат. – Но не успели! Автобус уже уехал!
- Братуха! Живой! – Нап обнял меня.
- О, и Нап здесь! – удивился Игорь. – Хотя где ему еще и быть, когда от всех так красиво завистью пахнет!
Утром я Напу и Игорю устроил экскурсию по нашему зданию института. Нап все провожал глазами проходивших мимо студенток, а Игорь сразу обратил внимание на Доску почета: под надписью «Наши активисты» висела и моя фотография.
- Как это ты в активисты попал? Уж не потому ли, что с ментами по ночам катаешься? – съязвил Игорь.
- Да понимаешь: гласность, перестройка, - стал объяснять я. – Вот и решили на нашем факультете организовать общественный деканат, чтобы сами студенты хоть чем-нибудь руководили. А меня почему-то выбрали общественным деканом. Про общественный деканат все уже почти забыли, но мою фотографию решили пока не снимать. Вдруг я еще на что-нибудь пригожусь?
Нап снова оглянулся на студентку и вдохнул с сожалением:
- Эх, жаль, что я в школе плохо учился! А то бы я тоже сюда поступил!
- Хватит вздыхать, Нап! – отвлек я его от мрачных мыслей. – Пошли на базар! За шапкой!
- Какая шапка! – возмутился Нап. – Где деньги? Вы меня вчера по полной раскрутили!
- Ну, хочешь я тебе свою отдам?
- Не хочу! Ты ведь общественный декан как-никак! Начальство! И должен выглядеть солидно!
- Ладно, не плачься! – уверенно заявил я. – Может, что-нибудь и тебе подберем подходящее!
И деньги на шапку мы все-таки наскребли - с помощью Игоря, который, так сказать, заплатил за ночевку в общаге. На ондатровую, разумеется, денег не хватило, но зато мы купили собачью!
- И зачем я только деньги на нее тратил! – ворчал Нап, когда мы возвращались с базара. – Мог бы сам в совхозе собак настрелять и сшить такую же шапку! Бесплатно!
- Ничего! Скажешь дома, что это не собачья, а волчья шапка, - подсказал ему Игорь. - На тебе она, кстати, неплохо смотрится!
Шапка действительно смотрелась эффектно. Не хуже ондатровой!