Горе, горе бедной хозяюшке : пропала её небесная краса, как видно, навсегда. Сама-то она думала, что это постарались козочки, живущие у неё в пристройке. Может, белая Зайка может, серая Мышка, может, удивительная тонкорунная Ночка. Как знать, вероятно, козочки , ежевечерне вылизывавшие руки хозяюшки, слизали и красоту.
Утром , глянувши в настенное зеркало, увидела она усталую тётушку в годах, а не бойкую румяную пышку, как было ещё будто бы вчера.
Хозяюшка пригорюнилась у стола и даже всплакнула: вот оно, время, вот они , тридцать пять лет!
Нынче секунды стали бежать быстрее, чем год назад, морщинки ложатся чаще, чем даже месяцем ранее. Чего бы она только не дала за то, чтобы ушедшая свежесть и юность вернулись.
Однако, баловство с зеркалом до добра тоже не доведет, поэтому хозяюшка отряхнула передник и пошла доить своих красивых козочек. Постояльцы в её гостинице все как на подбор оказались охочи до блинчиков с творожком на завтрак, медлить нечего.
Деревянная лестница вела с галерейки в общий трактирный зал, в котором уже хозяйничали шустрые поломойки. В укромном уголке обеденного зала пристроилась невесть откуда взявшаяся старуха, вся сморщенная, как печёное яблоко, какая-то тёмная и мрачная. Хозяюшка думала даже погнать её вон, но бабка заказала поесть на недурную сумму, и теперь жадно и как-то неопрятно ела, присвистывая беззубым ртом. Пусть её.
Несмотря на очень ранний час девки бегали быстро и в зале пахло свежевымытыми досками, которые они сейчас скоблили старыми вытертыми вениками из прутьев. Потом одна из девок плеснула щедро, не жалеючи, целое ведро чистой воды поперек пола, смывая остатки грязи, а вторая резво помчалась с сухой тряпкой подбирать лишнюю сырость. Экие здоровые молодки , кровь с молоком, даже зависть берёт.
Хозяюшка поцокала языком и продолжила путь.
У выхода на скотный двор , прямо на ступеньке из камня, гордо сидел старикашка-свинарь. Он курил до того забористый табак, что хозяюшка раскашлялась. Старик просительно сказал, что свинки уже вымыты и накормлены, так что ему можно пойти и на кухню, выпить чарочку настойки. Это и было позволено с милой улыбкой.
Козочки встретили свою хозяюшку протяжным меканьем и бодрым цокотом копытцев по деревянному полу. Ночка , Зайка и Мышка позволили себя подоить , ласково бодаясь и тряся бородками. За что их ценила хозяюшка, так это за прекрасное жирное молоко без обычного козьего запаха. У соседки вот тоже коза, так молоко псиной воняет, никто его не хочет пить. А эти три девочки —чистенькие, ласковые, и молочко пахнет травками. Жаль только, всю красоту себе взяли, ничего хозяюшке не оставили.
-Кыш, проклятущие,--послышалось со двора. Это рослая молодая судомойка выплеснула воду с остатками еды, а куры уж нахватились клевать, поди забрызгали девке подол, вот и кричит. Петух гордо вышел в середину толчеи и протяжно , с сиплым клекотом прокукарекал, расшугав своих многочисленных жен. Потом неодобрительно осмотрел кусок вареной картошки и клюнул его так, будто делал одолжение кому-то.
В кухонном окне был виден силуэт огромного повара, который что-то строгал или шинковал со страшной, нечеловеческой скоростью, не забывая при этом ругаться с поваренком, на которого косился временами, не останавливая скорого стука ножа по деревянной доске.
Окна кухни и подсобных помещений выходили во двор, а вот комнаты постояльцев смотрели на улицу, так что хозяюшка не опасалась, что господ разбудит обычная утренняя жизнь её маленького хозяйства.
...Однако в одном из гостиничных номеров утро началось едва ли не раньше, чем хозяюшка посмотрела на себя в зеркало. Постояльцу нынче не поспалось совсем, так что рассвет он встретил уже полностью одетым , но очень уставшим от бессонной ночи . Спину ломило от сидения в жестком кресле, шея затекла, а когда-то давно поломанная нога тянула так, что постоялец вполне уверенно мог предсказать на сегодня дождь. Впрочем, может быть, ещё все ограничится простым нашествием туч и поэтому так муторно. Хотелось не просто выпить, а именно напиться вдрызг, позорно, бесцельно и беспощадно. Сама цель его путешествия теперь, спустя всего только три дня пребывания в этих суровых северных краях, казалась идиотской и какой-то неправильной, будто те, которые его отправили сюда по щекотливому делу, и сами не знали, что именно надо делать; так, начерно план составили и решили,что как-нибудь обойдётся.
А оно не обошлось...не обходилось...или что там оно делало?
В конце-концов, постоялец считал себя человеком чести, а решение поставленной перед ним задачи требовало эту честь засунуть туда, где как раз ей нечего делать.
Позавчера вечером он заплатил за номер в этой гостинице, сразу за неделю, чем заслужил одобрительную улыбку милой пышненькой хозяюшки. Помнится, он даже думал приволокнуться за ней для убедительности, пока не понял, что это может далеко зайти: женщина была до того сдобная и сладкая, что простым ухаживанием он вряд ли удовлетворился бы. Так и хотелось при взгляде на её румяные щечки натворить каких-либо непристойностей. Но заводить мало-мальски понятные отношения ему бы здесь не стоило.
Вещи в комнату на второй этаж ему помогала нести девушка-служанка: высокая, крупная, с круглым, милым и простоватым деревенским лицом. Именно эта. Он сам подстроил дело так, чтобы именно Дорти помогла ему с дорожными сумками, страшно тяжелыми, хотя вещей-то в них и не было( на что ему вещи?), а напихано было так ,всякой ерунды. Кстати, тяжесть сумок никак не смутила рослую девку, она играючи втащила его чемоданы наверх и даже не запыхалась.
Дорти Расмуссен, как было сказано в подробнейшей справке , которую постоялец выучил чуть ли не наизусть, восьмая дочка деревенского кузнеца, рано попавшая в услужение к соседу-фермеру, прожившая в его доме до совершеннолетия и даже забеременевшая от него. Мужик решил избавить и себя, и свою семью от такого позора, поэтому выпроводил шестнадцатилетнюю Дорти в городок по соседству, где она смогла устроиться служанкой в гостинице. Работала она исправно, беременность её пока что никому не была видна, а вот будущее...
Пока постоялец не встретил Дорти тут, в трактирном зале, он думал, что сделать то, что он должен был сделать,- задача выполнимая, хотя и трудная.
Теперь, после очной встречи с наивной и работящей девчонкой, настоящей фермерской дочкой,простоватой и даже в чем-то милой, он уже не был уверен в успехе своего задания.
Сегодняшним вечером постоялец собирался свести знакомство с хозяюшкой поближе, да заодно выспросить у неё про ещё одного персонажа истории, которая ещё не случилась, но вот-вот должна произойти. Брок Бергтор, молодой и смазливый парень.
Нынче в городке праздник, День основания. Разумеется, будут гулянья, , на которые соберутся все жители маленького норвежского Оресунна. Знатные господа и чиновники посетят бал у городского главы, а жители рангом помельче-- танцы в зале городского собрания.
Каким образом попадет на эти простонародные пляски судейский сын Брок Бергтор, постоялец не знал, но так оно и будет. Пьяненький Брок , забредший на танцы, попробует сплясать с румяной молодкой Дорти Расмуссен, облапает её непростительным образом, за что и схлопочет по лицу. Рука у девки тяжёлая, челюсть парню перекосит знатно, да ещё позору не оберешься: баба побила.
А потом он сделает то, что навеки изменит жизнь простой гостиничной служанки Дорти. Жаль, не в лучшую сторону. Хуже всего то, что вместе с её судьбой в этот круговорот втянутся жизни ещё почти сотни людей, а этого позволить никак нельзя.
Одно смущало постояльца: а может, Брок-то и не виноват ни в чем, может, и без него бы случилось то же самое?
Теперь уже и не узнаешь.
Выученная наизусть биография Дорти Расмуссен откровенно пугала постояльца.
После городского праздника она и думать забудет про пьяного приставалу, но на пустынном берегу он встретит её, лиловея в сумерках своим синячищем на пол-лица, и в качестве мести двинет девку коленом в живот, а когда она упадёт от боли, ещё и попинает для верности. Мужчина, да...
Дорти потеряет ребёнка и приобретёт нервное или психическое заболевание( постоялец не был силён в терминах).
Она будет убивать.
Всю свою долгую жизнь малютка Дорти Расмуссен будет жестоко и спокойно убивать людей.
Первым погибнет Брок Бергтор, у которого якобы будет язва желудка, а на самом деле—небольшая порция яда в пиве. Двух своих мужей она отравит, как и троих собственных дочерей. Нескольких ухаживавших за ней мужчин она просто прибьёт топориком для рубки мяса и скормит свиньям. Заметая следы , подожжёт свой дом и убитую в нем служанку , а чтоб наверняка удалось сбежать—задушит перед поджогом в постелях своих маленьких сыновей, чтобы их обгорелые тела свидетельствовали и о её мнимой смерти. Дорти Расмуссен убьёт почти 80 человек прежде чем затеряться на просторах Америки, куда она переедет вскорости после городского праздника.
И все это ради денег, просто ради того, чтобы накопить огромную сумму...и умереть в безвестности?
Судьба Дорти Расмуссен откровенно пугала постояльца. Зная о ней все, он не знал главного: неужели она отроду такая была или поступок Брока Бергтора открыл в ней этот черный колодец?
В его положении рассуждать не стоило: не за то ему платят. Его наняли для того, чтобы Дорти Расмуссен умерла.
Кто их знает, этих ученых мужей, но они как-то выяснили, что один из убитых ею мужчин стал бы, если бы остался жив, родоначальником династии , которая дала бы миру политиков и бизнесменов, а самое главное—великого ученого, который должен был бы найти идеальное топливо для астролетов.
Сейчас, сидя в старом кресле в уютной гостинице, постоялец и сам не верил всему тому, что знал. Слишком это все выглядело по-идиотски. Он прикрыл глаза и вспомнил.
… Шестнадцатого марта 2134 года в офис компании « Nuovo Mondo », основанной Бертолуччо Пески, знаменитым в своё время астронавтом, который первым из землян ступил на красные пески Марса, вошёл высокий сухопарый и довольно красивый мужчина примерно лет пятидесяти, но при современном уровне медицины ему могло быть уже за восемьдесят, хотя по внешнему виду теперь никак нельзя судить. Его препроводили в кабинет Пески с самой большой секретностью, на какую вообще были способны здесь, в мире из стекла , лифтов и эффектных технических новинок.
Хозяин компании, занимающейся транспортировкой необычных грузов в пределах всей Солнечной системы, выглядел неважно. От былой спортивной формы мало что осталось: Пески казался тучным, нездоровым и не слишком довольным жизнью человеком. Если первое и второе можно было бы списать на его сидячий образ жизни и неограниченность в средствах,то последнее было явно связано с бизнесом .
« Nuovo Mondo » терпела колоссальные убытки, поскольку их конкуренты на рынке межпланетных перевозок притащили из далекой американской провинции мальчишку-гения Эдвина Виллера, изобретшего новое экономичное топливо для астролетов на основе обычной морской воды. Запатентовав изобретение, конкуренты поломали весь бизнес пронырливому итальянцу Пески. А ведь бывший астронавт уже находился в том возрасте, когда пора написать завещание и счастливо жить на проценты от своего налаженного дела. Переиначивать жизнь в его годы никто не хочет, а уж тем более впадать в нищету.
Аналитический отдел , которому Бертолуччо Пески пообещал единовременную выплату в размере годового оклада, наизнанку вывернулся, но нашёл решение. Оно лежало в плоскости путешествий во времени и пересекалось с плоскостью банального заказного убийства. Грохнуть Эдвина Виллера или его теперешнего нанимателя—глупо и недальновидно, это все понимали. Изобретение не спрячешь, а у конкурента есть наследники. И потом новое топливо—дело нужное , и очень хорошо, что гений из глубинки его выдумал, тут ему мешать нельзя.
Выяснилось однако, что топливо могло бы быть изобретено на полгода ранее гипотетическим конкурентом Эдвина Виллера. Увы, он существовал только предположительно, поскольку не мог родиться на свет: его пра-много -много раз пра-дедушка погиб в банальной домашней разборке, поэтому не смог дать жизнь династии ученых и изобретателей.
Откуда они это все взяли, посетитель офиса Пески не мог и представить, но на то они и аналитики,люди, которые могут из-под земли вытащить кого-угодно и на атомы разложить, даже не выходя из кабинета.
Путешествия во времени все ещё носили крайне редкий характер, потому что стоили баснословных денег и требовали огромной подготовки и проработки деталей. Риск был велик.
-Доброго ,уважаемый Пески,--вежливо сказал посетитель, садясь без приглашения в мягкое кресло.
-И вам,уважаемый...,-отозвался тот, но замешкался, не зная, называть ли посетителя по имени.
-Зовите меня Марк. Этого на сегодня хватит,-устранил сомнения посетитель.-Вашу проблему мне озвучили, не будем повторяться. Не кажется ли вам, что вы потратите деньги без пользы? Можно ли решить ваш вопрос не так радикально и не так дорого?
-Увы, нет,-покивал Бертолуччо.-К сожалению, просчитанные ходы и вероятности, которых миллионы, дают только такой результат: должна быть устранена одна единственная дама, жившая в 19 веке. Чуть ближе или дальше по ленте времени—и последствия становятся катастрофическими для мира, вступает в действие знаменитый эффект , что-то вроде «бабочка Брэдбери», я не помню точно. Этот вариант единственный. Тем более, что такие временные рамки не позволят нашим конкурентам нас заподозрить, все это мало связано с Эдвином Виллером, никак не связано.
-Понимаю,-кивнул посетитель.-Что за дама?
-О, это страшная история,-почти с удовольствием сказал Пески.-Серийная убийца, 80 жертв, в том числе её же собственные дети, просто маньячка. Так что, устранив её, вы поможете не только моей компании, но и всему человечеству. Согласитесь, чем меньше маньяков, тем лучше.
-Хм, так ужасно?-Марк задумался.- И когда?
Пески открыл вирт и показал посетителю: 1878 год, Норвегия, городок Оресунн, Дорти Расмуссен, гостиничная прислуга. Посмотрев в её простоватое, но юное лицо, Марк усомнился, все ли просчитано верно.
Пески устранил его сомнения, продемонстрировав биографию Дорти, наводящую ужас простотой и кровавыми подробностями.
Получив инструкции, Марк удалился для их изучения в отдельный кабинет, откуда уже через час вышел полный решимости: такое чудовище, как маньячка Расмуссен жить не должно. Спустя неделю компания « Nuovo Mondo » оплатила баснословно дорогой временной коридор для одного человека в 19 век.
...И вот теперь Марк сидит в старом кресле маленькой гостиницы в Оресунне и представления не имеет, как решить простую проблему.
Дорти Расмуссен оказалась не совсем такой, как он предполагал, но ничего уже нельзя было изменить ни в её, ни в его жизни. А хуже всего то, что он ощущал какие-то странные колебания в этом мире. Будто кто-то кроме него проник сюда с непонятной и тоже не самой приятной целью. Время иногда словно шло в обратную, темнота наползала из углов, да так, что несуеверный и не слишком впечатлительный Марк терялся и путался...
Хозяюшка ближе к обеду занялась конторскими книгами. Девушки-служанки отпросились на сегодняшний праздник, День города. Сейчас все они примеряют свои лучшие наряды, причесываются, сердце каждой полно надежд и веры в будущее. А ей, немолодой и вдовой , надеяться не на что, так ведь и помрет она старой , никому не нужной. Хозяюшка с остервенением бахнула толстой тетрадкой о стол.
Сидевшая все это время в углу давешняя старуха, которая, казалось , дремала, вдруг резким и острым взглядом окинула хозяюшку, зарумянившуюся от зависти и злости. Бабка резво встала с лавки и мелким шагом двинулась к стойке.
-Чего тебе?-грубовато спросила хозяйка гостиницы.
-Молодость не вернешь,-как-то по-змеиному прошипела старуха, и её неопрятные седые космы чуть дотронулись до полной белой руки женщины. Та с омерзением отдёрнула локоть и только потом поняла, что отвратительная бабка угадала её сокровенные мысли!
-Ты ведьма что ли?-насторожилась она.-Поди-ка ты отсюда по-доброму.
-Я говорю, что молодость не вернешь, если не знать, как,-снова настойчиво повторила колдунья.-Я знаю.
-Отстань ты от меня,-попросила хозяйка,-без тебя тошно, хоть топись.
-Хочешь стать молодой? Хочешь снова стать шестнадцатилетней девушкой?-жарко зашептала старуха. Изо рта её воняло чесноком и ещё чем-то невнятно мерзким.
-Я...отстань от меня!..-уже слабее проговорила женщина, чувствуя непостижимым образом, что бабка и впрямь может сделать небывалое, но потребует страшной платы, как водится у ведьм.
-Ты будешь молода и крепка здоровьем, но не будешь прежней,-снова зашептала бабка.-Стоит только согласиться.
Её взгляд вдруг стал не мутным старческим, а острым и юным , будто кто-то прятался внутри этого уже полумертвого тела. От одной мысли о таком непотребстве становилось плохо и страшно. Хозяюшка оглядела зал—никого, как нарочно. А ноги отнялись, руки перестали слушаться, даже язык присох во рту, так что женщина ничего не могла поделать.
-Вспомни, какие молодки тут у тебя бегают, резвые, статные, грудь колесом, щеки как маки,-продолжала чуть помолодевшая старуха.-Разве не завидуешь? Тебе-то вовек не видать этих танцев, кавалеров. Никто тебе постель не согреет, дура. Тридцать пять лет, на что ты годишься?
Женщина , слушая эти речи, чуть оскалилась. Была бы крепче и могла бы шевелиться, загрызла бы старую ведьму. И ведь права, мерзавка!
Бабка , уже казавшаяся лет на десять помоложе себя, прежней, вдруг доверительно склонилась ближе к уху хозяйки.
-Слушай меня. Сегодня вечером одна твоя служанка будет больна, её побьют, она будет лежать здесь, в своей конурке. Приди к ней вроде бы с помощью. Я буду рядом.
-И ...что?-превозмогая оторопь спросила женщина.
-И поменяю вас,-подмигнула старуха.-Станешь ты девкой , а она станет тобой.
-Не надо,-слабо запротестовала хозяйка.
-А тебя и не спрашивают,-отрезала ведьма.-Сказано—надо делать. Чем тебе твоя Дорти не нравится,а? Все при ней. Будешь жить снова молодой, а головушка -то твоя останется, умная. Делай, как велю, а не то вообще помрешь.
И бабка, щелкнув пальцами , заставила молодую женщину задохнуться, будто вынула из неё весь воздух. Хозяйка заскребла ногтями по столу, тогда только старуха отпустила её, позволила вдохнуть.
-Сама посуди, тебе только польза,-как ни в чем не бывало продолжила ведьма.
-Хорошо, я согласна,-уже тверже ответила хозяйка.-А платить чем?
-Я уж знаю,-хитро усмехнулась старуха и посеменила вон из гостиницы.
Хозяйка гостиницы, оставшись одна, порассуждала немного сама с собой, успокаивая мятущееся сердце, выпила для храбрости и в конце-концов пришла к выводу, что это все ей почудилось. Не бывает же ведьм, в самом-то деле. Однако осадок остался, будто воды с гнильцой хлебнула. И сомнения точили, и впрямь хотелось стать такой , как Дорти: молодой, крепкотелой, сильной и нравящейся молодым мужчинам. Уж кто-кто, а хозяйка видела, как некоторые постояльцы на неё поглядывают, как кот на сметану. В своем доме женщина не разрешала господам вольностей со служанками, не публичный ведь дом, а приличное место, но уж кто хотел, всегда мог найти способ.
...Марк почувствовал с новой силой, как ленты времени будто душат его, будто что-то страшное надвигается. Его, уже не молодого человека, сложно было напугать, но такое первобытное звериное чутье говорило о полном выверте реальности. Не в силах больше сидеть и глупо смотреть в окно, он легко поднялся с кресла и вышел на галерею. Его тренированное и много раз обновленное в медцентре тело слушалось безотказно, работало, как даже в юности не умело.
Марк спустился по деревянной лесенке в зал и обнаружил там только давешнюю соблазнительную пышечку-хозяйку. Приветливо покивав ей и полюбовавшись на её румянец, мужчина отправился на городской праздник. Точнее говоря, его волновала именно встреча Дорти с Броком на туманном вечернем берегу. Он и сам не знал, чего хочет: подсмотреть, как молодчик испинает девку до полусмерти или помочь ей быстрее умереть.
К сожалению, огромное количество народу и его географический кретинизм не дали Марку форы. На берег он подоспел ровно в тот момент, когда Брок, выйдя из-за большого валуна, каркающим голосом приказал Дорти остановиться и извиниться перед ним.
-Ещё чего,-фыркнула девица.-Получили , господин хороший, по мордасам, так не будете честных девушек обижать.
-Да ты совсем забыла , девка, с кем говоришь!-угрожающе прошипел Брок.
-Могу напомнить и вам, что рука-то у меня тяжелая,-отвечала Дорти, и Марк подивился про себя её прямоте. В здешних местах крестьянские девочки все такие скромницы и перед господами чуть ли не приседают, а эта—нет.
После странных звуков , кряхтенья, сопенья и непродолжительного вскрика почудилось, будто что-то тяжёлое упало на землю. Раздались глухие удары, страшные и редкие.
-Будешь знать, -сдавленно приговаривал молодчик, дыша с присвистом.
Марк не собирался вмешиваться. Этого в контракте не было точно. Но когда Дорти совсем тихонько, по-щенячьи заскулила, постояльца гостиницы одолел такой приступ сострадания, что он счел нужным выйти из-за валуна.
Брок приостановил избиение девушки, уже свернувшейся от боли калачиком , и выпрямившись,с недоумением и страхом поглядел на Марка.
-Я не хочу с тобой драться,-спокойно сказал тот,-но ты сейчас лучше уйди, оставь девочку.
И так это странно прозвучало на пустом берегу в шуме прибрежных волн, что Брок, вопреки своему обыкновению, не стал ерепениться. Он пожал плечами, отвернулся и молча ушёл.
Марк склонился к девушке. Она была в сознании, но на парадных клетчатых юбках уже расплывалось большое кровяное пятно—ребёнок. Дорти тяжело дышала и всхлипывала, временами судорожно сжимая края косынки. В лицо её, как ни странно, Брок не бил, и теперь оно белело в вечернем полусвете, а глаза казались черными и бездонными колодцами.
Марк легко поднял Дорти на руки, хотя девочка и была рослой, крепкой, не тростинкой. В гостиницу он почти ворвался, уже бегом, так как побитая служанка теряла сознание.
К его удивлению, их ждали. Хозяюшка сидела в обеденном зале с каким-то сухопарым и длинноносым мужчиной, представившимся доктором. Марка несколько насторожило такое своевременное появление врача именно тогда, когда в нем возникла надобность. Снова что-то страшное и черное зашевелилось вокруг и внутри, заставляя волосы на затылке встать дыбом.
-Вот, на берегу нашел. Ей стало плохо,-успел сказать Марк.
Длинный велел уложить Дорти в ближайшей комнате и принялся хлопотать над ней. Пышка-хозяюшка приносила воду, салфетки, мыла какие-то странные инструменты в тазу, почти не обращая внимания на Марка, сидящего у стены. Его-то в комнатку не допустили. Спустя какое-то время доктор вышел в кухню, долго там плескался в умывальном тазу, что-то вполголоса рассказывая хозяюшке. Та успокоительно мурлыкала неразборчивым, но очень приятным голосом.
Наконец, лекарь ушёл.
Хозяюшка пристально смотрела на постояльца, не говоря ни слова. В гостинице было темно и тихо, слышно было лишь скрежетанье и звяканье механизма в высоких напольных часах.
-А скажите, милая фрекен,-начал постоялец, но хозяюшка остановила его легким отрицательным кивком.
-Увы, господин, я вдова, поэтому обращайтесь ко мне как к замужней женщине, фру Йомстед.
-Никогда бы не сказал, что вам не семнадцать лет, фру Йомстед,-галантно продолжил постоялец.-Что же такое стряслось с вашей служанкой?
-Ничего страшного,ушибы пройдут,-пряча глаза сказала вдова.
По всему выходило, что о вынужденном аборте девушки никому она не скажет. Не хватало только , чтобы во все Оресунне считали её гостиницу приютом для опозоренных крестьянок!
-В таком случае, я пойду к себе. Разбудите меня, если возможно, в шесть, милая фру.
-Будет сделано, -кивнула хозяюшка.
Она показалась Марку странно беспокойной, совсем не из-за Дорти, будто бы было ещё что-то, о чем он не знал. Поэтому спать он не стал. Снова сел в проклятое кресло и глубоко задумался над своим глупым поступком.
И не то чтобы он думал, будто совершил что-то плохое, нет, как раз наоборот, Марк полагал, что так должен был поступить всякий мало-мальски порядочный мужчина. Беда была в другом: он нарушил условия контракта, впервые за все то время, что занимался подобными щекотливыми делами. Не всякий раз ему предлагали убить неважно кого, когда и как.
Случалось, задания ошарашивали простотой и идиотизмом, но Марк всегда делал то, за что платили. Всегда.
Соблазнял хорошеньких и не очень девиц на заказ( да, мерзкое занятие,но прибыльное), выигрывал в карты у зарвавшегося клиента все его состояние ( и никто не знал, что Марк вообще в казино впервые, технологические новинки ему в помощь), перевоспитывал вконец охамевшего сынка страшно занятого миллиардера, пока папочка занят зарабатыванием очередного миллиарда и убивал тех, на кого ему указывали. Сам...
Марк, к счастью или сожалению, был очень старомоден и предпочитал всю работу выполнять в одиночестве, не привлекая без нужды свидетелей и помощников.
А сегодня не стал убивать, хотя шанс был сказочный: пустынный берег, убежавший после взрыва ярости Брок Бергтор и полумертвая девочка с кровавым пятном на юбках, которая никак не сможет помешать или сопротивляться. Все сложилось, кроме одной неучтенной детальки. Какой, Марк и сам пока не знал, но что-то во всей этой истории мешало ему, как иногда мешает песчинка, попавшая в ботинок, маленькая, но жутко неудобная.
За этими размышлениями Марк едва и впрямь не уснул, но вдруг внизу в столовом зале безлюдной гостинцы ( то-то и удивительно, что в этот праздничный день хозяюшка никого не взяла на постой, вот она эта деталька!) жалобно скрипнула входная дверь и послышались странные шаги, будто кто-то подвертывал одну ногу, прежде чем наступить.
В тишине эти шаги дотопали до каморки, в которой лежала Дорти Расмуссен, уж расположение комнат Марк просчитывать умел!
Он медленно встал с неудобного кресла, хрустнул шеей и , вытащив плазмер из сумки спокойно двинулся к лестнице. Никто тут и не догадается, что плоская коробочка в его руках способна снести половину города при желании. Пока такого желания у путешественника не было.
Внизу бубнили. Чей-то скрипучий и неприятный голос что-то долдонил, а нежный голосок хозяюшки ему возражал, но очень слабо и как-то жалко.
-Я все равно войду!-услышал Марк уже отчетливо, когда спустился в столовый зал и выглянул из-за уголка.
Маленькая пышка в переднике стояла в дверях каморки и , хотя боялась, судя по заплаканному лицу, уступать на собиралась. А прямо перед ней...
Марк даже задержал дыхание, чтобы не присвистнуть...Перед ней в мареве временных вихрей стояла та, которую все спецслужбы в его времени уже лет двадцать безуспешно пытались поймать и умертвить пусть даже при попытке к бегству( и даже скорее всего ).
Элена Буало, когда -то давно бывшая иконой стиля, супермоделью, покорительницей мужских сердец, сказочной красавицей с ослепительными платиновыми волосами обладала походкой, сводившей мужчин с ума. Эти славные дни минули для неё в возрасте около сорока пяти лет, когда врачи обнаружили у Элен шизофрению и депрессивный синдром, что поставило крест на её карьере и личной жизни. Красавица за неполных пять лет довела себя до состояния полной развалины, оплывшей, поседевшей, с мерзким характером, но с большим капиталом. И этот-то капитал она использовала примерно так же, как и Пески, отправивший сюда, в Норвегию 19 века устранителя Марка.
Элена завела себе личную машину времени и аналитический отдел к ней. Власти не увидели в её поступке криминала, думая, если честно, что она просто хочет увидеть саму себя молодой. Позволять ей этого никто не собирался, поэтому к Элене быстро приставили соглядатая и надсмотрщика, чтобы дамочку не занесло невесть куда. Однако красавица со свойственной шизофреникам изобретательностью обвела сотрудника спецслужб вокруг пальца и принялась путешествовать, наводя панику на первобытных людей или императора Цинь Ши Хуан Ди. За ней еле-еле успевали «убирать время», как это называли, то есть восстанавливать историю такой, какой мы все её знаем.
Поймать неуловимую теперь уже глубокую старушку Элену Буало пытались уже не одно десятилетие, и вот теперь она появилась в маленьком Оресунне именно в тот день, когда девушка, избитая на берегу должна превратиться в маньячку и убийцу, а пространственные ленты так закрутились, что даже чувствуются в воздухе,даже оплетают непонимающих ничего в путешествиях во времени людей.
Марк готов был броситься из-за угла на преступницу или воспользоваться плазмером, не беря даже во внимание маленькую хозяйку гостиницы, но его остановила её следующая фраза. Элена сказала веско, адресуясь к фру Йомстед:
-Девушка там?
-Там, но не надо, пожалуйста, не надо ничего , я не хочу!-почти закричала хозяюшка.
-А ты мне и не нужна, глупая дура!-сказала Элена.- Я её для себя нашла!
Марк в несколько секунд попытался уложить в голове то, что услышал и осознать это. Понимание пришло сразу, но мужчина ещё какое-то время не мог поверить в то, что оказалось очевидным, уж слишком фантастично выглядело происходящее.
-Не надо,-продолжала тем временем лепетать маленькая румяная женщина в передничке,-я прошу тебя, девочка больна...
-Сейчас выздоровеет,-пообещала Элен и одним сильным жестом шмякнула хозяюшку по шее так, что та завалилась на бок и кулём осела на дощатый пол. В освободившийся проход старуха вскочила быстро и с несвойственной её годам резвостью.
Чудовищно крепкая дверь захлопнулась прямо перед носом Марка, который ударился в неё всем телом, надеясь выбить, но-- куда там!-здесь строили на совесть! Марк ещё раз дал плечом в доски, а потом, мельком глянув на бессознательно валяющуюся фру Йомстед, нажал кнопку плазмера.
Дерево оплыло и стекло на пол, будто кусок пластмассы.
В комнатке уже не было старухи,вернее, её тело уже валялось безжизненным в изножье кровати, зато на постели сидела Дорти, ужасно довольная и ужасно злая, судя по выражению её лица. Никаких признаков слабости или болезни Марк не заметил вовсе, зато точно увидел в неверном свете керосинки, что черты лица малютки Дорти Расмуссен неуловимо изменились: разрез глаз, контуры губ и форма подбородка теперь напоминали именно Элену Буало в её молодые годы. Дорти...или уже не Дорти легко встала с постели и прямо так, как была, в замызганной кровью сорочке, направилась к Марку, безошибочно определив в нем человека явно не из Оресунна 19 века. На что она надеялась, мужчина не очень-то понимал, вероятнее всего , считала, что он не убьет ту, которую сам недавно спас на берегу моря, пожалеет, не поверит собственным глазам.
Но Марк слишком давно жил на свете и слишком много всего уже этими глазами видел, так что , не испытывая сомнения и милосердия, снова нажал на кнопку . Вспышка полыхнула по глазам и оставила от бывшей служанки только горсть пепла.
Вместе с ней погибла красавица -маньячка Элена Буало, нашедшая , видимо,в какой-то момент своих путешествий во времени способ подмены тел.
Почему она выбрала именно норвежскую девочку Дорти, Марк даже спустя много лет не мог бы сказать, хотя думал над этим и не раз.
Впрочем, шизофрения тем и хороша, что предсказать ход мысли больного —дело глупое и бесперспективное.
Именно Элена, как он потом понял, и была той, которая, не случись всей этой истории, и убила бы более 80 человек со страшной и необъяснимой жестокостью, именно Элена, проникшая в тело и мозг Дорти Расмуссен отравила и задушила бы всех своих детей и мужей.
...В офисе « Nuovo Mondo » было по-прежнему много народу, стекла и лифтов, будто и не было в жизни Марка уютной маленькой норвежской гостиницы. Бертолуччо Пески сиял, словно начищенный медный таз, в котором хозяюшка варила варенье, он там на кухне висел на стене.
Марк с некоторым несвойственным ему радостным стыдом вспомнил, что в процессе утешения на кухонном столе впечатлительной и отважной фру Йомстед этот медный таз слетел с гвоздя и со звоном покатился по полу.
Остаток временного путешествия, оплаченный и одобренный
« Nuovo Mondo » в качестве гонорара за выполненную работу, Марк провел в обществе милашки-хозяюшки, о чем теперь многое напоминало. Вдовушка оказалась натурой страстной и благодарной за то внимание, которое ей оказывал представительный и мужественный постоялец гостиницы, и совершенно не интересовалась у него планами на будущее. А он многое мог ей рассказать о будущем.
Её , уже более чем двести лет как умершую, но все ещё красивую в его памяти женщину, звали забавным именем Дагни, и только прибыв в свое время и войдя в сеть Марк узнал, что оно переводится точно так же, как название нанявшей его компании « Nuovo Mondo » —«новый день». Это совпадение его даже расстроило , поскольку Марк не любил напоминаний о том, что осталось в прошлом, тем более в настолько далеком прошлом, как 19 век.
От задумчивости Марка отвлекло деликатное покашливание. Обнаружив себя уже в кабинете Пески, в креслах у стола, мужчина даже вздрогнул: ничего себе игра воображения, вот это замечтался ...
Бертолуччо рассыпался в благодарностях, хотя и погладывал на Марка с опаской, полагая, что вот так запросто убить юную девушку, которая ещё ничего не успела совершить, сможет только человек крайне жестокий и равнодушный.
Да, Марк никому не рассказал об Элене Буало. Почему? Это не его дело, её ловят спецслужбы, вот и пусть себе ловят, должны же они чем-то заниматься! А ему репутация хладнокровного убийцы вообщем-то не лишняя, никто не обязан знать, что если бы не шизофреничка-красотка, то он, Марк, всезнающий и всегда выполнявший заказы, позорно провалил бы всю операцию.
Испепелить малютку Дорти у него бы не вышло, это он понимал. Что-то случилось там, в Оресунне, отчего он стал чувствовать себя не исполнителем, а просто человеком.
-...и если нам когда-нибудь понадобится ваша помощь в решении наших вопросов...-попытался в этот момент вклиниться в его размышления толстяк Пески...
-...советую вам найти кого-нибудь другого,-закончил за него Марк. -Я оставляю дело и ухожу на покой. Найду себе занятие попроще. По-моему, уже пора.
-Почему же?-вскричал Бертолуччо, собираясь рассыпаться в любезностях и похвалить посетителя максимально. Но посетитель поднял вверх ладонь, обращенную к Пески, останавливая ещё не зазвучавшие слова.
-Есть причина,-загадочно улыбнулся Марк.-Но вам , полагаю,она будет неинтересна.