А меня «по ту сторону» встретит пушистый кот
Чёрный с белым. Но белого в нём – не много.
Знаю, в прихоти этой не всякий меня поймёт,
Но пускай это будет он. Не хочу никого другого.
У Алисы был Кролик. Потом, тоже Кот – Чешир.
Моего звали проще. Стандартно, как многих. Васькой.
Он на свете недолго – всего ничего - пожил.
Лишь на то и хватило - моё отвести несчастье.
С того дня я уверен: он смерть мою взял себе,
А взамен - подарил свои девять кошачьих жизней.
Это я, а не он, «взять, и выйти в окно» хотел.
Это я, а не он, должен был в него точно выйти
В пустоту. В темноту. В бесконечный спокойный сон.
От обид и тревог. От поломанной жизни – в целом.
Но ко мне подошёл мой любимый пушистый он
Заглянул мне в глаза, и колени согрел мне телом.
Я тогда воем выл, как Рахиль. Не хотел унять
По судьбе проклятущей – бессильного злого плача.
И не ведал: ещё не пройдёт и дня
Я кота своего буду мёртвого снова нянчить,
Как дитя, и кричать, и рыдать по нём
Точно так же. Как плачут по мёртвым детям.
Было лето. Открытое в ночь окно.
Вся родня говорила мне: «не виноват никто».
И что смерть была быстрой. Мгновенной.
Хорошей (кошачьей) смертью.
Я с тех пор подобрал/приютил шесть «хвостов» других
Самых разных цветов. И один из них – тоже чёрный.
Не бессмертны, конечно. Но «скинуться» – не грозит.
Я поставил решётки. Железные. На всех окнах.