По просьбе внуков.
«Big Hit», «Music & Artist for Healing»
представляет фильм «BTS: Bring The Soul: Docu-Series».
«BTS: ВЕРНИ СВОЮ ДУШУ».
СЕРИЯ 4.
ВЛИЯНИЕ.
Стенограмма-сценарий документального фильма.
http://proza.ru/2020/10/05/1721
К. Н.:
– Я знаю… Все паникуют кроме меня, – тяжело вздохнул, стеснительно улыбнулся, радуя журналиста «фирменными» ямочками на щеках.
Комната отдыха.
Джун перебирает бумаги – ЦУ и план сегодняшнего дня – рутина. Сзади, к сидящему за столом Намджуну, подошёл крадучись Чимин, заглянул нескромно через плечо, картинно закрыл руками глаза.
– Ох… Ох… Не могу поверить в то, что я только что увидел, – продолжает закрывать лицо, кривляясь и смеша парней.
На диване сидит Чонгук и внимательно читает что-то в телефоне.
– Лидер… группы… BTS… – на английском языке нарочито серьёзно произносит низким голосом, то ли стараясь не рассмеяться, то ли провоцируя Джуна.
Что-то нечленоразборчивое пробормотав, вышеупомянутый лидер вдруг бросает на стол бумаги, броском перемещается на диван и сладко потягивается, подняв сцепленные руки над головой, постанывая и рыча негромко.
В ответ парни лишь дружно рассмеялись – этого «шпильками» не проймёшь – Намджун же. Потому и признали лидером не только они, но и весь мир.
Прощание с Канадой, аэропорт, самолёт.
Бросок в Америку: есть архиважное мероприятие мирового значения и уровня – речь в ООН.
Нервозность, тщательный грим, безупречные костюмы и смокинги – группа просто блистает.
Время пришло. Теперь о них уж точно узнает весь мир.
Свершилось то, о чём мечтали в безумных снах. Они стали иконами.
Ч. Ч.:
– Я верю, что есть много фанатов и людей, которых утешает прослушивание нашей музыки. Нам нужно понимать их, говорить вещи, которые необходимо озвучить в эти времена, доносить послания, которые могут помочь миру.
М. Ю.:
– Мы не помогли никому напрямую. Мы не спонсируем и не жертвуем на все проблемы. «Влияние» – это давать всем возможность сделать шаг вперёд с нашей помощью.
BTS World Tour: «Love Yourself», D+30. USA, New York City, Manhattan, 2018.09.24.
2018-й год, 24 сентября. США, город Нью-Йорк, штат Нью-Йорк, район Манхэттен, Площадь Объединённых Наций.
Организация Объединенных Наций (ООН), Генеральная Ассамблея ООН, зал в штаб-квартире ООН.
Исполнительный директор комиссии UNICEF лично встретила группу и провела маленькую фотосессию на фоне легендарного высотного здания и ряда флагштоков со знамёнами стран-участниц. Попутно с тёплой улыбкой перенимала манеру общения с юношами-корейцами, забавно делала пальцами саранхульки, потом не выдержала и рассмеялась над своим ребячеством.
Парни подхватили и уважительно поклонились – знак, что не осуждают женщину за минутку несерьёзности.
В зале корейский посол с супругой встретили группу, поприветствовали, раскланялись и усадили всех на отведённые места.
В ожидании своей речи, парни надели наушники и внимательно слушали, как та самая директор произносит приветственный спич к форуму.
Вскоре корейскую поп-группу BTS пригласили к микрофону. Время настало.
Когда ребята встали вокруг лидера и сложили руки под животами, Намджун начал свою речь:
– …Меня зовут Ким Нам Джун, также я известен как RM, лидер группы BTS. Для нас невероятная честь – получить приглашение на мероприятие, столь важное для сегодняшнего молодого поколения. … Я хотел бы начать, рассказав о себе. Я родился в Ильсане, городе неподалёку от Сеула, в Южной Корее. … Я провёл там очень счастливое детство, будучи самым обычным мальчиком. Я с удивлением смотрел на ночное небо, и у меня были обычные мальчишеские мечты. Я представлял себя Супергероем, спасающим мир…
Утро, номер Джуна.
Он на кровати – не выспался, отчаянно зевает, вокруг беспорядок – то ли со вчерашнего дня осталось, то ли утром нервно одевался, да не мог выбрать одежду. Теперь лежал полуодетый, посматривал на наручные часы и чего-то ждал.
– Я не знаю, когда мы поедем. Я уже жду полчаса, – опять отчаянно зевает, поворачивается на бок, съёживается в калачик, виновато говорит оператору: – Мне нужно поспать. Сегодня в 8:00 все собираются поесть стейк…
Вновь зевает, зябко передёргивается телом, чешет предплечье. Посмотрев в очередной раз на часы, смущённо улыбается.
– Думаю, я останусь дома. Я так устал! – свернул смех, досадливо цыкнул языком, перевёл тему на рабочие будни. – Я собираюсь закончить ту запись как можно скорее. Это меня доставало в последнее время.
– RM, они пришли! – голос из коридора встряхнул засыпающего парня.
– Хорошо, – со стоном разлепил веки, встал. – Мы уезжаем сейчас?
– Да.
Стал насвистывать, надел белое худи с принтом, на голову шапочку – не жарко. Поправив небольшую сумочку на бедре, скрыл её под замшевым пиджаком, укрыв ещё замшевой же курткой – осень.
– Чимин! – Хосок в коридоре горел от нетерпения.
– Мне так жаль, – Чим быстро вышел из-за угла в сопровождении менеджера.
– Когда ты встал? Будь честен, – Хоби вцепился с допросом в любимца бульдожьей хваткой. – Будь, пожалуйста, честен. Во сколько ты встал?
– В два, – выдохнул покаянно, вызвав понимающий смех у хёна. – Прошу прощения, что встал в два и даже не умылся.
Оба сидят в салоне машины.
Чим бледный и опухший – неважно себя чувствует.
– Когда ты сам лёг спать? – пытается отвлечься разговором с Хоби.
– Думаю, я отрубился сразу же.
– Правда?
– Не спалось?
– Да. Я собирался спать, но потом вспомнил, как ты говоришь мне: «Сними линзы перед сном», – потряс чёлкой, закрывая ею глаза – красные. – Я такой: «Ладно», – хихикнул, за ним и Хоби. – «Сниму»… – смутившись окончательно, съехал на сиденье и рассмеялся.
Номер Джина – рубится в игры на компьютере, горячится, азарт накрыл с головой – отдушина от рутины и тотальной усталости.
– Эта Смерть! Айщщ… Нет! Это… Ааа…
Проиграл, досадливо вскидывает руки к небу, огорчённо рычит и стенает. Больное горло тут же дало о себе знать – удушающий кашель приводит в чувство сразу. Хватает бутылочку с водой, пьёт, мотая головой.
– Ааа… Сорака… Я тебя сейчас… – опять ныряет в игру с пылом, кричит на весь номер: – Нет, не убивайте меня! Нет! Не убивайте! Не убивайте меня! – очередной проигрыш отбивает охоту продолжать – невезуха нынче. – А что тебя… Айщщ… – вновь спасительная вода в руке.
Номер Чонгука.
Снимает себя на камеру, смотря в зеркало.
– Вот… Весь чистенький. Ммм… красавчик… – увеличив зум, прыснул от приступа нарциссизма, опустил камеру на ноги – в белых носках. – Сушить волосы – такая морока… – вздыхает, но идёт за феном.
Закончив с сушкой и укладкой, остервенело вытряхивает из тюбика на ладонь крем – уход за лицом – необходимость и строгое правило: чем моложе выглядишь, тем дольше останешься на сцене.
Покончив с лицом, с наслаждением перекусывает, хомячит, жуёт с постаныванием и покачиванием головой. Между двумя кусками тёмного хлеба что-то мясное, сдабривает то приправой, то соусом – гурман.
Наевшись, идёт к большому окну, отодвигает тюль и портьеры, показывая оператору вид на район.
– Куда мне пойти?
Усаживается в углу возле окна – свет освещает половину лица, другая скрыта в полутени – знает, как поразить своей красотой зрителей.
– Мне нравится оставаться в отеле, – неловко перебирает вещички на столе, переместив немного стул, возится с кольцами и перстнями – снял перед помывкой, – но сейчас мне стало немного скучно. Не знаю, чем заняться в отеле.
Тревожно дёрнулся телом, едва услышал вой спецтехники – то ли пожарные спешили на вызов, то ли парамедики.
Тэхён на улице Нью-Йорка, в руках фотоаппарат, люди вокруг, перекрёсток довольно оживлённый, гудки машин, гул голосов отовсюду – городская суета и свой мир. Вот его и пытается запечатлеть парень, чутко улавливая момент, когда нужно нажать на кнопку «спуск». Одет неприметно, но статусно, всё в коричнево-чёрной гамме: лосины, шорты, кроссовки, футболка с принтами на спине и груди, замшевая куртка, бейсболка, повёрнутая козырьком назад. Очки делают парня неузнаваемым, что обеспечивает относительно спокойную прогулку, лишь съёмочная группа привлекает внимание прохожих, и то ненадолго – цейтнот и здоровый эгоизм американцев.
Два стаффа и американский охранник следуют рядом, но дают свободу действий айдолу, а за съёмочной группой следит сам… Тэ, часто оглядываясь и дожидаясь замешкавшихся людей. Заметив, что начинает вызывать кортежем нездоровый интерес со стороны, тут же садится в машину и уже из открытых окон салона фотографирует без опаски: бегущие строки на Бирже, магазин «Sephora», лавина машин…
– Я сделал не так много фотографий, а у меня уже закончилась плёнка, – расстроен – не подумал об этом заранее.
Музей «Grammy». Громкие на весь мир имена, награды (копии), альбомы (муляжи), фотографии звёзд, автографы…
Намджун осматривает тщательно, удивляется до раскрытого рта – дитя ещё.
– «College»… Кххх… – с пиететом осматривает рамки с экспонатами. – Это второй альбом Канье?
Насмотревшись вдоволь, направляется к знакомому композитору и исполнителю – работали вместе над коллабом.
– Здрасте! – скромно постучал в знакомую дверь.
– Привет! – дверь открыл незнакомый мужчина, схватил за руку, пожал, второй похлопал по плечу.
Джун смутился, но, присмотревшись в темноте коридорчика, узнал.
– Очень рад знакомству!
– Взаимно! – прижавшись плечом к груди, отпустил, давая возможность пройти в тесную студию. – Как ты, представитель? (Имеет в виду речь в ООН, Джун – официальный амбассадор UNICEF).
– Отлично.
С радостью сел в кресло, что предложил хозяин, с замиранием повертелся по кругу, осматривая привычную обстановку, отметил про себя, что на стене, на прикреплённом аппарате перемотки бобин, что-то знакомое. Присмотрелся, прочитал на теле кассеты-бобины: «Tornado House: 1) So what, 2) 24 Years, 3) Crenshaw». Выдохнул: «А, как и наша песня называется…» (Имеет в виду «So what»). Очнулся, покраснел – не вовремя отвлёкся.
– Я бы хотел немного поговорить…
– Так же, как и мы! – музыканты тепло рассмеялись, забавляясь смущением парнишки.
– …Ага, вообще, я люблю сочинять по ночам…
– Ага, это успокаивает, – согласился хозяин – рад гостю искренне.
– Это кажется естественным.
– Да, будто Земля успокаивается, – жестами сопровождал приятную беседу музыкант.
– Да, точно, – не сдержал улыбки Джун.
– Ты… ну, типа, телефон не звонит, твоя почта не работает. Ты можешь просто сосредоточиться на музыке и…
– Ага.
– …отключиться от мира.
– Я люблю работать по ночам.
– Весь в себе.
– Да.
Время праздных разговоров окончилось.
Музыкант, он же звукоинженер, приступает к работе.
Джун прослушивает запись («UhGood») внимательно и придирчиво – ещё не готова в полном объёме.
– Увеличить немного объёмность на этом сдваивании? – спокойно указывает отрезок на дисплее компьютера.
Второй музыкант сидит тихо возле стены в кресле и зачарованно наблюдает за работой двух титанов – молодого таланта из Южной Кореи и корифея в обеих Америках и Европе – музыка связала эту пару прочно и надолго. Переводит взгляд с одной спины на другую, сердечно усмехается – пропали, утонули в творчестве с головами! Иначе и не могло быть – родственные души сошлись в этой тесной студии и вершат саму историю.
Хосок шопится, что-то долго выбирает, приценивается. Вскоре выбор падает на роскошный трикотажный пуловер со скандинавскими мотивами в узоре, тёмно-синий с чёрным. Блеск.
– Эта… – колеблется почему-то, решает посоветоваться. – Чимин, что думаешь? – с вешалкой пошёл навстречу другу – у соседней стойки потерялся. – Намджун. В стиле RM. А?..
– Это точно RM. И это тоже, – протягивает руку и снимает с кронштейна драповое полупальто с шотландской клеткой удлинённого формата, знакомится с ценником. – Это довольно дорого.
Хосок вообще растерялся – выбор не его конёк. Даже замечание о дороговизне выбора не отрезвило. Вертел обе вещи, просто не в силах расстаться.
Чим понимающе улыбнулся.
– Это просто RM. Которую из них он будет носить больше?
Хоби трогает заворожённо ткань – настоящая шерсть, любуется необычным цветовым сочетанием: клетка и полосы включают в себя приглушённый оранжевый, почти терракота, разбавленный морской, переходящий в насыщенный синий с зеленоватым отливом.
– Сейчас холодно, – сомнения гложут нежную душу танцора. – Сейчас осень, поэтому это более… – руки сделали за него выбор – притянули полупальто. – Честно, я думаю, ему понравятся обе.
Покинули магазин, нагруженные сумками и пакетами – удачная вылазка.
Сев в салон джипа, приступили к обсуждению приобретений.
– Это не «Happy Birthday», поэтому мой подарок будет просто «Happy», – Чим улыбнулся непонятной улыбкой, смотря на друга, что даже прекратил пить кофе из стакана с крышкой.
– Happy.
– Пожалуйста, Happy, – играя английскими словами, чего-то недоговаривал.
Прищурившись, протянул руку, Хоби пожал, так же странно улыбнувшись.
– По-моему, мне было весело покупать подарки для других ребят.
Скользнув загадочным взором по затылку Чимы – уже отвернулся, сел прямо, стал смотреть в окно на дневную суету мегаполиса.
– Я знаю… – Хоби очнулся и решился заговорить на тему, что беспокоила обоих, но менеджер его опередил:
– Речь на UNICEF была отличной.
– Мы ничего не сделали!
Вот что беспокоило совестливую душу артиста – незаслуженная слава и внимание.
– Это всё наш лидер!
От возбуждения оторвался от спинки сиденья сзади, навис сбоку, заглядывая искоса в напряжённое лицо Чимина, сидящего спереди.
– Да, – Чим ответил тихо, ровно, но совестливость всё же дала о себе знать – выбила слёзы.
– Он был реально крут! – подхватили оператор-журналист и менеджер, пытаясь отвлечь чувствительно артиста от истерики.
– …Если бы у нас не было Намджуна… – Хоби просто захлёбывался запоздалыми паническими ощущениями и распирающими чувствами.
– У меня сердце так сильно билось, – Чим-и покраснел ушками.
– Мысль об этом убивает меня (о незаслуженности), – Хоби не мог остановиться.
– Даже просто стоять позади него… – Чимин всё больше грустнел.
О чём тогда подумал? Сможет ли когда-нибудь заслужить такую же честь? Скорее всего.
Оператор и менеджер, переглянувшись, поражённо притихли, не соображая, чем тут помочь парням.
– Как же тогда он себя чувствовал? – Хоби отодвинул кепку на затылок, рассмеялся почти свободно – отчаяние отпустило внезапно.
– Представь, если бы RM вообще не мог говорить по-английски? – Чим обрадовался смене обстановки и включился в дурашливую беседу – лучше чем стыд и вина. – Серьёзно! – зыркнул за плечо, откинул чёлку со лба. – Что бы мы тогда делали на телевидении?
– Возможно, были бы такие, типа, «Ееее!».
Хоби стал размахивать руками, изображая то ли радость – не важно, о чём говорят, главное – позитив на лице, то ли просто защищаясь сейчас от неудобных вопросов и неутешительных выводов – сам-то так и не выучил за семь лет языка. Стал кричать, выкаблучиваться, смешить Чимина – и его защищал – семья.
– We are BTS! (Мы из BTS.) Это всё, что мы могли бы сказать…
Чим смеялся от души и чистого сердца – помогло лекарство от «Солнышка» группы.
Хоби зорко наблюдал за выражение лица друга, безмолвно благодаря журналиста и менеджера, что молчали и не вмешивались больше в разговор даже взглядами.
Отсмеявшись, Чим-и выдохнул протяжно, сбрасывая чудовищное напряжение, что давило бетонной плитой эти три последних дня.
– Вааа… Сама мысль ужасает меня… Айщщ… – пробормотал с облегчением и расслабился, стал просто смотреть в окно, беспечно заложив руки за голову.
Некоторое время ехали по улицам города молча, потом оператор задал вопрос Чимину о персоне лидера. Ни больше, ни меньше.
Чим посерьёзнел, но скрещенных рук с головы не убрал, как и не повернул лица (журналист сидел сзади, рядом с Хосоком).
– Мы должны быть благодарны за его существование, – не смеялся даже глазами, в чём убедились, когда вдруг опустил руки и проницательно посмотрел на оператора.
– Эта строчка у RM, – Хосок влился мгновенно: истерика у Чимина была близка – побледнел резко. – «Спасибо, что существуешь».
Пропел пару строк из песни, но ответа Чимы не дождался – не подхватил, как сделал бы в другой день.
Он вновь откинулся на спинку сиденья, стал смотреть в окно.
– Думаешь, мы будем ездить в сольные туры в будущем? Например… Когда-нибудь… – голос Чимы был сиплым и потерянным.
Хоби тревожно поглядывал на макушку любимца, нервно зыркал в камеру – «Да уберите вы её, блин!», не дождавшись ответных действий – работа превыше эмоций объекта, опять стал наблюдать за другом. Постарался отвлечь унитарным и приземлённым – трезвыми доводами.
– Давление… Давление и физическое истощение. Представь, исполнять все 23 песни самому, – говоря, глаз с профиля Чим-и не сводил: «Ответит? Да – порядок, нет – проблема ещё та».
– Это будет сложно, – ответил всё-таки, но тихо.
– Это будет жёстко, – произнеся правдивые слова, Хоби отвернул лицо – глаза внезапно наполнились слезами, лицо покраснело: лишь на миг представил ситуацию, а нервы уже на пределе.
Кого жалел? Себя? Его? Всех, кто столкнётся неизбежно с этой проблемой, когда группа распадётся? Ответа не было сейчас и у него. Сейчас боролся с истерикой в одиночку. И втайне.
– Давление и… – почувствовав за плечами боль и беду, теперь Чим-и пришёл на помощь, но как это сделать, не понимал – накрыл ступор.
– Это будет больше, чем просто работа, – Хоби, наконец, произнёс сдавленным голосом – горло стиснуло спазмом.
– Сами концерты… но ещё и время помимо этого… Будет очень тяжело, – рука Чимы рассеянно теребила локон волос, взгляд вновь в окно. – Когда один…
– Будет скучно, – выдавил с наигранной весёлостью.
– Насколько одиноко тогда будет, представь?
Намджун в студии – работа.
Звучит великолепная концовка его «UhGood». С последними звуками замирает не только музыка, но, кажется, и воздух.
Отключив телефон – записывал, громко выдохнул «вааа».
Мужчины зааплодировали и загалдели наперебой: «Круто! Шедевр! Есть!»
Отряхнувшись от напряжённой работы, ринулись в ресторанчик корейской еды – гостя порадовать родным и самим отведать экзотики.
Расходились по темноте – засиделись нынче.
Джун кланялся друзьям низко – когда ещё увидятся теперь? Сел в поджидающую его машину, ответил на вопрос оператора о старшем друге-американце.
– Он создаёт музыку для таких групп и артистов, как Канье, Бейонсе и других легендарных певцов. И не только это, он ещё и продюсирует их. Он говорит, что наша песня глубокая и трогательная, освещающая вещи, которые люди боятся признать, и очень хорошо объясняющая эмоции. Эта песня нравится мне больше всех, потому что… – задумывается, произносит досадливое «кххх», не находя слов и сравнений. Пока. – Я не знаю. Потому что это я. Это я, то, как я хочу выразить себя, – горячится, жестикулирует руками.
Журналист вдруг цитирует строку их песни. Джун вскидывает брови, но в полемику не полез, продолжив рассуждать над нынешней ситуацией.
– Я не знаю. Я не уверен, удастся ли мне снова в будущем написать правдивую песню о себе. Пока что, это единственная песня, которая выражает лучше всего то, что я хочу сделать больше всего, и кем я являюсь.
Журналист ещё о чём-то спрашивает, но парень стал тереть лицо руками, зевать.
– Я так хочу спать. Простите, – вновь зевок и опухшие глаза – вымотан до предела.
В машине Хоби и Чимина своя тема – обсуждают новости Интернета.
– Знаешь, что смешно? – Хосок что-то рассматривает на дисплее телефона. – Сегодня это второй человек, который прислал мне эту фотографию.
Поворачивает экран, где запечатлено фото: слово «HOPE» – памятник, красные два слога, расположенные вертикально: «HO-PE». Рассмеялся откровенно и открыто.
– Правда? Кто? – Чим теперь сидит сзади, а Хоби спереди наискосок – поменялись.
– «HOPE». Надежда, – задумался. – Это имя так странно звучало поначалу.
– Я знаю. Честно, моё тоже…
– J-Hope? – оператор удивился.
– J-Hope, – Хоби как-то недовольно проворчал.
– …не хотел использовать своё имя, – Чим-и тоже беспокоила эта тема.
– Правда? – журналист и Чимину удивился – что их не устраивает в именах?
– В нём нет такого… «у-уфф»… – Чим даже объяснить не смог доходчиво.
– Нет, оно больше всего…
Хосок попытался успокоить нервного друга – скор на эмоции и самоедство. Подумал и изрёк:
– Оно – это ты, – произнёс таким тоном, что в салоне вмиг стало тихо, лишь индикатор поворота тикал «тик-так, тик-так…».
– Да, сейчас оно мне нравится, – устало ответил, не вникая в интонации Хоби, откинулся головой на спинку сиденья – день вышел маетным и долгим.
– Чимин, – Хоби словно смаковал имя.
– Людям оно очень нравится.
– Чонгук, Чимин, Чонгук, – уже задумчиво.
– Оно мне не нравилось с тех пор, как я был ребёнком.
– Вы двое единственные, кто используют свои настоящие имена, – отметил, словно прозрел лишь сию минуту.
– Я, я… – Чим так и не нашёл слов. – J-Hope, нет?
– Нет, я… – о чём-то вспомнил. – Я, RM и Бан Шихёк были там. Когда мы придумывали имена, я сказал «HO» в своём имени, поэтому сначала оно было «J-Ho». Мы продолжали думать: «J-Ho, J-Ho, J-Hope?» Вот так мы и придумали моё имя, – зыркнул повеселевшими глазами назад, улыбался чисто и ясно – «солнышко» и есть. – Значения пришли после этого. Был кем-то упомянут легендарный «Ящик Пандоры», и последней оставшейся вещью там была надежда. Все мы, такие, «Hope», «Надежда»! – посмеивался с Чимином. – Оглядываясь назад, думаю, это имя стало правильным выбором. И думаю, что это имя сделало меня, – по-детски стал крутить правое ухо пальцами – смущение. – Тем, кто я есть.
Оператор красноречиво погасил лампу подсветки – конец интервью: парни буквально вывернули себя наизнанку, но произошло это нечаянно – редкая удача.
Тепло и признательно улыбнувшись ему, Хосок уронил голову на подставленный кулак и задумался о чём-то.
BTS World Tour: «Love Yourself», D+35-36. USA, New Ark City, Prudential center, 2018.09.28-29.
Знакомая площадка вместимостью 15 тысяч посадочных мест плюс 1 тысяча – фанзона.
Концерт, радость от встречи с фанатами, дикая энергетика закрытого зала – все «прелести» сразу.
На сцене Хосок отрывается со своим сольным номером «Just Dance», летает белым пёрышком – белоснежный костюм-тройка, белая рубашка и кроссовки, сияет ясными глазами – любимая профессия.
Под сценой вблизи от лифта настраивается на номер Чонгук, и грохот зала и музыки не мешает.
Лифт опускается, с него спрыгивает Хоби и бежит в раздевалку, а Гук взбирается на платформу и взмывает наверх – его сольник.
Ч. Ч.:
– Раньше я думал, что мой образ на сцене и вне её… В смысле: Чонгук как певец и Чонгук как человек, очень сильно отличается. Так я чувствовал. Я работаю над различиями, стараясь быть одинаковым на сцене и вне её.
П. Ч.:
– Есть вещи, о которых я думаю постоянно. Знаете, разные мелочи. Я увереннее могу выражать свои мысли, несмотря на это, я постоянно их записываю и стираю. Что-то вроде того. Так, на всякий случай.
Суета и нервозность в гримёрной, мокрые тела и лица, стоны от растянутых мышц, быстрое переодевание, настрой и… вперёд – зал неистовствует наверху, требуя оплаченных зрелищ.
О чём-то поспорив, на сцену поднимается Тэхён – сольная композиция «Singularity»: необыкновенно красивая, чувственная, даже сексуальная – зал в безумии кричит уже после пары строк песни. Костюм, подтанцовка, безупречные танцы и пение артиста – всё способствует успеху и… сумасшествию.
Ч. Х.:
– Наверное, каждый думает об этом, хотя бы раз в жизни. О себе самом. Размышляет над собой, ненавидит, любит…
Ч. Ч.:
– Я, Чон Чонгук, как человек… Когда Чонгук сбрасывает маску, это оказывает сильное давление, а ещё это страшно, – грустнеет, слёзы показываются на глазах – ребёнок.
К. Т.:
– Вы знаете, как говорят: «Перед тем, как начать любить других, нужно сначала полюбить себя». Я очень люблю ARMY, но не думаю, что любил себя когда-либо, больше чем сейчас. Я стараюсь любить себя сейчас. Полностью понимать, что у меня есть и думать: «Я полностью счастлив с тем, что у меня есть, и я люблю это». Я стараюсь чувствовать себя именно так. И я самостоятельно над этим работаю.
Номер Тэхёна заворожил даже бантан – высыпали и стали смотреть за кулисами, а кое-кто прилип к монитору – рассмотреть ближе выражение лица Тэ, уловить тайну, коей одурманивает всех вокруг, даже мужчин.
Уж сколько раз видели, а напиться этим праздником души и тела невозможно, только вспыхнули лица, загорелись уши и шеи – флёр феромонов, адреналина и тестостерона проник и сюда, вниз, под сцену – дар и чудо V.
Смущённые парни молча кивали нунам и стаффам, что деликатно подавали холодную воду и лёд, ненавязчиво говоря этим: «Очнись, парень. Твой выход сейчас».
Концерт окончен.
Парни выходят на улицу, устало бредут к машинам под непрекращающийся крик фанатов – эта тьма и здесь достала. Махали руками, кланялись, закрывая осунувшиеся и побледневшие лица от зорких камер и объективов с большим зумом. Стаффы и охрана отгоняла нахальных журналистов прочь, освобождая группе проход. Благо, фанаты были в большинстве своём на этажах комплекса и за оградой.
Сели быстро в караван и уехали прочь.
Работа закончена.
Едва сев в машину, Чимин позвонил домой.
– Алло? Папа, папа? – поморщился, негодуя на крик за стёклами машины. – Папа, слышишь? … Сейчас идёт дождь в Пусане? Ты меня слышишь?
Когда караван покинул зону комплекса, стало лучше слышно, но общаться стали сообщениями, что приходили с забавным звуком «Эоу». Чим читал их вслух, прикрываясь рукой от камеры – скрывал слёзы.
– Я тут хорошо кушаю. «Я проверю и отправлю тебе сушёные морские водоросли. У нас тут много чего есть». Всё в порядке. У нас есть всё. Они привезли, – вновь стал разговаривать по телефону, прижимая аппарат к уху; звук сделал громче, были слышны вопросы отца. – «У тебя всего хватает?» Да. Не волнуйся обо мне. Позаботься о себе, пап. «Да, хорошо». Да, я тоже. «Хорошо». Да. «Файтин!» Пока…
Закончил разговор, сжал замолчавшую трубку в руках. Посидев в тишине, вымученно усмехнулся, обращаясь к оператору.
– Мой папа говорит, что привезёт нам водоросли. У нас их и так много!
Ночной город радовал мириадами огней, отличной дорогой и чистотой.
Ехали долго, не разговаривая, лишь позже журналист задал вопрос о личности Чимину.
– Бывают моменты, когда становится тяжело. Они очень… Я слышу яркие и восторженные крики огромного количества людей, а после, когда всё заканчивается, и я спускаюсь со сцены, то осознаю, что до этого момента мне было тяжело. Полные противоположности. Трудно переносить такое. Сейчас я не уверен. Я просто помню такие моменты.
Номер Тэхёна.
На постели разложена серая джинсовая куртка спинкой наверх, на спинке небрежно краской написано «Hangry». Он фотографирует вещь и ворчит:
– Голодный. Вот так я себя сейчас чувствую.
Приступ арт вдохновения не даёт уснуть: принялся пачкать вторую вещь – кожаная светло-коричневая куртка. Встряхивая баллончик с краской, что-то старательно выводит на спинке изделия, потом показывает «шедевр» оператору.
– Та-дам! Улыбка. Готово.
Почему-то эта «улыбка» напоминает улыбающийся арбуз: зелёная «корочка», алая «мякоть», тёмные точки «зубов» – арбуз в разрезе!
Оператору понадобились все силы, чтобы не расхохотаться – камера будет дёргаться, испортит материал.
BTS World Tour: «Love Yourself», D+35. USA, New Ark City, Prudential center, 2018.09.28.
Утро. Поездка в концертный зал.
Дневная репетиция, разбор «полётов» и «косяков» вчерашних – рутина.
М. Ю.:
– Да. Мы бы не зашли так далеко при обычных обстоятельствах, – Юнги сел на место на трибуне. – Номер 16. Кто бы ни сел в это кресло, он будет сидеть на том же месте, что и я. Это нелегко даже для самых востребованных сейчас звёзд в США. Билеты распродаются за день. В Интернете – за час. Я говорил, что никто из певцов не сможет сделать такое.
После репетиции интервью продолжилось.
М. Ю.:
– Прийти на концерт – это большое дело в некотором смысле. Я вижу лица фанатов со сцены. Кажется, что большинство из них довольны. Во время тура меня удивило то, что там были люди всех возрастов. Целые семьи на концерте, поющие песни вместе… Я думаю, что в этом было весомое влияние. Родители могут научиться чему-то у этих молодых людей. Тут определённо есть какое-то влияние. Сейчас они покупают билеты по собственной воле и приходят вместе со своими детьми.
Обед.
Обсуждают новость, что взбудоражила не на шутку.
– Наше присутствие подтвердили? – Чим смотрел на лидера.
– Подтвердили, но ещё не объявили о нём, – менеджер спас Джуна.
– Я получу медаль в этой жизни? Вааа… – обалдел Джун.
– Так держать, BTS!
– Я должен поместить её в тех шкафчиках дома, – Джун уже нашёл место для ещё не полученной медали.
– Что это? Какая награда? – Юнги подпер рукой тяжёлую голову – неважно себя чувствовал, даже аппетита не было, ковырялся еле-еле.
– Это орден «За Культурные Заслуги», верно? – лидер оглянулся на менеджера.
– Да, верно.
– Серьёзно? – Чим словно очнулся.
– Если это так, тогда это настоящая государственная медаль, – Юнги отодвинул еду.
– Это подтверждение того, что мы сделали что-то, достойное национальной заслуги, – Намджун головы не терял – истинный посол и дипломат. – Это бесценно.
– Я переживаю и достигаю разных вещей, – Юнги откинулся на спинку кресла. – Верно?
– Я не могу поверить в это, – Гук-и.
– Это то, что ты называешь честью для семьи, не так ли? – Чим лидеру.
– Не честь для семьи, но должно быть честью для всех нас, Пак. А? – забавно дёрнул бровью.
– Честь для всех Ким, – рассмеялся.
– Ты знаешь, что я имею в виду?
– Спустя пару десятилетий, когда дети спросят: «Кто из рода Квансан Ким?», – Тэхён поднял умные глаза на лидера. – «Да. Ким Тэхён и Ким Сокджин из рода Квансан». «Правда?» – продолжал дурачиться, говоря на разные голоса.
Вечер, парни гримируются, переодеваются, готовятся, разогреваются – как всегда перед концертом.
В кресле гримёра сидит Ким Сокджин и читает умную книгу вслух, проверяя реакцию на серьёзный философский текст у нуны, но она лишь выполняет свою работу. Джин продолжает выразительно цитировать, вообразив себя ведущим артистом театра на читке сценария будущего спектакля.
Напротив сидит Хосок – его книга заинтересовала, слушает внимательно, впитывает заумный текст, словно вбивает в память красивые обороты и приёмы речи. Его отвлекает его нуна, обратившись с насущным вопросом, и их разговор вывел Джина из равновесия.
– Как Вам? Я звучал как в театре и в фильмах? – поднял глаза на женщину, но отклика не дождался. В разговор вклинился голос Чима – что-то повторял. – Чимин, тебя что-то беспокоит?
– Меня? – удивился.
– Я тебя слушаю. Не волнуйся.
– Хён… – Чимин встал с кресла, а за ним ринулась и гримёр, продолжая грим артиста, – что на тебя нашло?
– Это было в книге, – неловко соврал Джин, вызвав усмешку у милостивого друга.
Грим окончен, пришла пора сделать несколько фотографий на память и для истории.
После фотосессии началась трансляция V-Life, парни сгрудились вокруг лидера – лишь он владеет английским в совершенстве.
– We are BTS! (Мы из BTS.)
Поклонились, сделав все виды эгьё, замерли, несколько раз поменяли позы и выражения лиц.
– И это «Ask Me Anything» (Задавайте мне любые вопросы.), – Намджун с таким апломбом это произнёс, что группа безмолвно расхохоталась, покраснев лицами.
– Можете рассказать побольше об «IDOL» и об истории, скрывающейся за ней? – вопрос от поклонницы.
Джин стал что-то говорить заумное, но Тэхён его прервал.
– «IDOL» – это «не важно, что говорят другие», мы те, кто мы есть, и мы продолжим создавать нашу музыку в нашем стиле.
Парни одобрительно загудели, подняли большие пальцы рук, зааплодировали.
– Отлично сказано!
– Прекрасные слова!
– Сможешь повторить на английском? – Джун был горд за «сына».
– Эээ…
– My Way, – опередил друга Чонгук.
– Вау… – расхохотались, похлопали макнэ по плечам.
– Чонгук, это было идеально, – обернувшись, Джин одарил младшего тёплой улыбкой.
Похлопали минуту, давая всем войти в рабочий ритм.
– Какая самая прекрасная вещь в том, чтобы быть членом BTS? – этот вопрос удивил группу.
– Семья, – выпалил торопливо лидер.
– Сталкиваться с событиями, которые бывают один раз в жизни, – Гук вновь поразил взрослым ответом и спокойствием.
– Согласен, – Хоби.
– Есть много вещей, которые хочется сделать, но вы не можете. Думаю, я могу сделать всё, что угодно.
– Миссия невыполнима, – одёрнул зазнайку лидер.
– Путешествия во многие страны, – Тэ.
– Правда, правда.
– Это верно, – загалдели.
– Это совершенно не скучно, когда мы все вместе, – Чим-и.
– Правда, – Джин.
– Я думаю, это лучшая часть, – Хосок.
На экране показался знакомец парней, задал вопрос, но его вряд ли кто слышал – все стали толкать Джина в спину и плечи, мол, смотри, твой «бойфренд» объявился. Джин бурно покраснел лицом, ушами, шеей.
– Что? Что? Что?
– Это реакция Джина, когда он не знает, как ответить, – сквозь смешки сказал лидер.
– Сделай реакцию, которую Джимми Фэллон сделал для меня, – посоветовал Гук, а Тэ в сочувствии положил на плечо Джина руку.
Джин тут же сорвался с места в карьер: громогласно заорал что-то типа «Вау! Йяаа… Йоуу…», бурно захлопал в ладони, стал показывать большой палец, тыкать им в экран…
Парни просто «выпали в осадок», уже не сдерживая смеха. Равнодушных не осталось по обе стороны экрана.
Джин ещё долго потешал публику – потребовали зрелищ, получите и распишитесь.
BTS World Tour: «Love Yourself», D+36. USA, New Ark City, Prudential center, 2018.09.29.
Последний день визита в Нью-Арк.
Заключительный концерт.
Вновь переполненный зал, безбашенная энергетика и обстановка сумасшедшего дома на пленэре.
Открывали своим коронным номером – «Fake Love». Трудный, энергозатратный, выжимающий соки и пот – а то лишь начало! Понимали, но отдавались танцу всеми фибрами души и мышц тел. Иначе не умели.
П. Ч.:
– Мне позвонил друг несколько дней назад, и он беспокоился больше, чем я. Он сказал: «Я рад, что с тобой всё в порядке, но я волнуюсь, что что-то плохое может случиться, или ты почувствуешь себя более одиноким, чем раньше». Он сказал: «Я очень переживаю за тебя».
К. С.:
– Я чувствую огромную ответственность, потому что, где бы мы ни были за границей, каждый знает о наших достижениях, и я чувствую, что нам надо достичь ещё большего и удерживать нашу позицию.
М. Ю.:
– Я знаю, что это что-то, что мне нужно выдержать, при этом я должен вести нравственную жизнь. Жизнь как таковую в принципе, и как человек, я тоже должен быть безупречным?
Визит окончен.
Отель, коридор.
Грустный Джин возле чьей-то двери.
– Они ещё не вышли.
Полусонный, в руках любимая игрушка – альпака RJ.
Показался Хосок.
– J-Hope.
Хоби едва волочит ноги, лицо скрывает плотная светлая маска.
– J-Hope, – Джин пытается разговорить коллегу, но тот лишь покачал головой. – J-Hope плохо себя чувствует, даже лягушка не выглядит так плохо…
– Моё горло – это тебе не шутки, – тихо проворчал в ответ. Заметил камеру, поклонился. – Становится только хуже.
Прошли в лифт, где уже свалены в кучу вещи парней.
– Больно смотреть на J-Hope в таком состоянии, – продолжил причитать Джин.
Хоби, едва войдя, осел на пол, прислонившись к стенке лифта, глаза закрыл, тогда стало заметно, насколько он бледен.
– Когда весёлому парню вот так плохо, я начинаю грустить.
– Да? – еле нашёл в себе силы встать с ледяного пола, сесть на корточки.
Поняв, что разговора не будет, Джин, положив рядом с Хоби свою игрушку, вышел, чтобы поторопить остальных парней группы.
Тёмный салон машины, Намджун даёт интервью.
– Прошёл ровно месяц, как мы покинули Корею. Я вновь осознаю в этом туре, что баланс 50:50 между работой и хобби важен. Я осознаю это снова. Несомненно. Я пытался поиграть в игры и пойти по магазинам, и всё такое… Но не получив психологически должного удовлетворения, я понял, что в Корее я жил сбалансированной жизнью. Я знаю, что обстоятельствам этому не помочь, но это нелегко.
Аэропорт. Самолёт. Чартер до Чикаго.
Группа отсыпается (Джун), работает (Юнги), играет в игры (Джин и Тэ), падает на пол (Чимин).
– Я хочу вытянуть свои ноги, – ворчит, сидя на полу салона – свалился с маленького кургузого диванчика.
Вдруг затих, стал, как собака, нюхать воздух, приближаясь всё ближе к Тэхёну.
– Это здесь, – тепло улыбнувшись, Джин подал пачку чипсов.
Ел, посмеиваясь над комичной ситуацией – на полу, пачка чипсов, «ароматные» ноги коллег…
USA, New York City, D+41. 2018.10.04.
Промозглая сырость, мокрые улицы и машины, лужи, полная луна в небе – вызвездило. Осень, скоро заморозки.
Караван из представительских машин остановился возле портика отеля «Marriott». Пять звёзд, престиж, вышколенный персонал, с поклонами приветствующий группу знаменитостей.
– Добро пожаловать!
– Спасибо, – Хосок ответил поклоном, прошёл в фойе.
Юнги поднялся на этаж, открыл ключом двери, заметив, что замок классический, с ключами, а не пластиковая карта – престиж и дань истории. Оглянулся за плечи – оператор следовал за ним.
– Комната Шуги прямо за соседней дверью, – схохмил, поняв, что выпроводить сразу не удастся, спокойно прошёл в спальню, осмотрелся, положил связку ключей на тумбу с телевизором. – Милый номер. Панели на стенах… Мне нравится интерьер, – всё трогал, любовался, отмечал что-то для себя. – С ума схожу от светильников. Каждый раз, когда я нахожу светильник, который мне нравится за границей, он сделан дизайнером по заказу, так что я не могу просто купить его.
Заметив на столике возле окна раритетную маленькую подзорную трубу, стал посмотреть в неё – оказалось нелёгким делом.
– Вы видите? – обернулся с ясным радостным лицом к оператору.
– Нет.
– Вааа… Знатная вещь, – закрыл визир медной крышечкой и осторожно положил вещь на место.
Вечер, темнеющий город, гул машин, вереница огней на дорогах, красивые фонари освещения, причудливый абрис зданий, чёрной ломаной линией заметный на угасающем небе, осеннее очарование и желание писать или петь – стимул к творчеству.
Ч. Ч.:
– Есть вещи, насчёт которых я могу дать совет, исходя из той позиции, в которой нахожусь сейчас. Я достиг этих вещей в юном возрасте, я начал работать раньше, чем мои сверстники, но мне до сих пор интересны люди моего возраста. Как они поживают, о чём думают, какие у них цели и мечты? Всё, что я могу сделать в этот момент, чем могу принести пользу – это музыка. Песня, которая может подбодрить и утешить их в тяжёлые времена. Таким вот голосом.
BTS World Tour: «Love Yourself», D+43. USA, New York, City Field, 2018.10.06.
Стадион, вместимость 40 000 человек.
Трёхъярусные трибуны и огромное поле усыпаны поклонниками. Их просто тьма. Спасибо, крыши нет – есть куда выйти избытку энергии. Холодно, даже очень. Фанаты оделись тепло, кутаются от сырости и ветра, но места забиты под крышу.
Приветственное слово.
Намджун говорит чётко, словно на трибуне ООН.
– Вы – моя надежда.
– Я J…
– Hope! – взрывается в ответ зал.
– City Field, wow! – заводит зал Хосок. Голос уже звучит лучше.
– …Так же мы были удостоены чести провести первое шоу на стадионе в Соединённых Штатах, – Джин сносно говорит на английском. – Спасибо, ARMY!
– Хорошо, давайте перейдём к следующей песне. Поехали!.. – лидер дал старт концерту.
– Погнали! – Хосок ринулся на подиум.
К. Н.:
– Не могу сказать с абсолютной уверенностью, но когда дело идёт о моей «тёмной стороне», думаю, я часто пытаюсь заглянуть в неё. Постоянно копаюсь в ней. Однако выходить с подобными мыслями на сцену мне не нравится, и я этого стараюсь не делать. Мне нравится выступать на сцене, но после, на протяжении оставшегося 21 часа, мысли постоянно крутятся у меня в голове. И я думаю: «Что же мне делать?» Но я всё ещё не знаю ответа. Пока нет. Но, думаю, кое-что я понимаю. Чувство, которое вы испытываете. Такое знакомое чувство… – засомневался, не нашёл нужных слов. – Таким образом, я как-то стараюсь найти ответ. Сейчас…
Поискал телефон, возле бедра на диване не нашёл, склонился, осмотрел возле ног – есть. Посмотрел на дисплей.
– Сейчас 16:57. Три минуты. Пусть уже скорее будет пять. Я готовился три года, но нужно всего три минуты, чтобы загрузить, – Джун говорит о своём микстейпе. – То же самое касается концертов. Причина, из-за которой первый был самым запоминающимся, это выступление с «IDOL» впервые. Я не могу забыть это. Люди… Я делаю это ради такого, – показывает на дисплей телефона. – Такого. Уже пять!
Закрыл рукой лицо, страшась реакции поклонников на его работу – вдруг не признают, не понравится, вдруг… Отрывает руку от лица, выкрикивает «Okay», смотря на дисплей.
– Вот и всё. Дело сделано.
Сильно нервничает, не может сидеть спокойно, трёт колени руками, посмеивается, но за волнением не сумел скрыть радости и счастья – микстейп – новая ступень в развитии певца и композитора. Теперь весь мир может бесплатно его слушать и оценивать. Кладёт телефон на пол, смотрит сверху, вскрикивает:
– Аййй… Закончилось!
Загрузка альбома завершена, музыка ушла в мир. Поняв, что теперь уже ничего не исправить, просто расслабился, поднял руки над головой. Успокоился быстро, продолжил интервью.
– Это реально очень личный момент, – нервные руки вновь трут глаза и лицо, но улыбка уже не сходит с лица. – Я делаю это для такого. Жду такого момента. «Что они подумают об этой музыке? Как они ответят?» Вот, что заставляет меня идти вперёд.
Уставшие парни, почти теряющие сознание от перенапряжения, кислородные баллоны возле рта, прохладная вода, лёд в пакетах – всё идет в дело, когда требуется спасти, привести в чувство, поддержать труженика сцены.
– …BTS стали певцами, которые выступают на огромных стадионах и продают миллионы альбомов. Но я всё ещё 24-хлетний парень, – из речи Ким Намджуна на трибуне ООН. – Всё, чего я достиг, стало возможным только благодаря остальным членам BTS, которые были рядом со мной, и благодаря любви и поддержке, что ARMY по всему свету подарили нам. И может быть, я совершил ошибку вчера, но вчерашний я – это всё ещё я. Сегодня я тот, кто я есть, со всеми моими проступками и моими ошибками. А как вас зовут? Теперь слово за вами.
Октябрь 2020 г. Продолжение следует.
На фото из Интернета: скрин 4 эпизода фильма.
http://proza.ru/2020/10/30/1119