Часть 5. Кошка и снегирь и собака Фимка.
Поздней осенью я остался один в своём деревенском доме. Приятно было жить на природе в деревне, где за огородами сразу начинался лес. Со мною жили собака Фимка и старая кошка Мурка. Вот о них стоит рассказать особо.
Охотничий пёс был сыном породистой охотничьей собаки с вислыми ушами, знаменитой породы сеттер. Пёс был сильным с большой головой. Он умел улыбаться (известно, что некоторые умные и добрые собаки умеют улыбаться, совсем как улыбаются добрые люди). В отличие от своей матери с большим охотничьим талантом, Фимка не отличался большой способностью к охоте, поэтому его отдал мне охотник из соседнего села. Его пробовали натаскивать, но проку было мало. Может потому, у нас было мало болотной дичи, бекасов и дупелей, по которым обычно натаскивают таких породистых. Или охотник поленился сделать из Фимки ещё одного охотника…
Фимка был просто умный и очень ласковый пёс. Как у многих собак у него были свои причуды. Получив, например, вкусную куриную косточку и даже кусочек мяса, он клал его иногда возле своего коврика в прихожей, спокойно и неторопливо ложился на коврик сам. Я смотрел на него и отлично понимал, о чём думает Фимка. А думал он приблизительно так: «Вот лежит передо мной вкусный кусочек. Когда захочу – всегда могу его съесть».
Такие мысли, видимо, доставляли большое удовольствие добродушному Фимке.
Но тут происходила неприятность. Заметив лакомый вкусный кусочек, из-за печи появлялась кошка Мурка и, вытянув хвост, пригнув ноги, как на охоте, начинала подкрадываться. Лежащий с открытыми глазами Фимка угадывал намерение Мурки украсть принадлежавший ему лакомый кусочек. С великим возмущением, грозно подняв шерсть на холке и на спине Фимка вскакивал и с громким лаем гнался за мяукавшей Муркой, загонял её на стол или на полку в комнате, возвращался и торопливо съедал свою еду.
А бывало и такое: наш знакомый соседский мальчишка, приходивший ко мне в гости перед походом на рыбалку, чтобы подшутить над добродушным Фимкой, становился на коленки и тихо подползал к Фимкиному кусочку. Фимка волновался, начинал бить хвостом об пол, но не осмеливался лаять и рычать.
-------------
Что рассказать о нашей кошке Мурке? Это была самая обыкновенная деревенская некрасивая кошка – серая с пятнами. Кто-то подбросил её к нашему дому ещё маленькой, годовалой, и она осталась у нас жить. В тот год было много мышей, полевые мыши пришли в деревню. С началом осенних дождей рыжеватые мыши стали со всех сторон собираться и в наш дом. По полевому мышиному царству как бы прошла весть: в деревне много еды, и чтобы не пропадать и не мёрзнуть зимой надо пойти к людям в дома: там много пищи. В начале зимы мыши безбоязненно бегали в моём доме по книжным полкам и нередко падали на мою кровать. Никакие ловушки и мышеловки не помогали… Кошка Мурка, как появилась, быстро расправилась с мышами. Как бы желая завоевать моё расположение, по утрам она иногда приносила трёх или четырёх мертвых мышей и укладывала их на коврик у порога. Проснувшись утром, я видел Муркину охотничью добычу. Но это только в один тот год. Разумеется, не одних только мышей ловила бойкая охотница Мурка. Весной она охотилась на соловьев в ближайших кустах за огородом, так что потом мы слышали их уже издалека за оврагом в лесу, а осенью она охотилась и на белок и даже принесла во двор перед крыльцом бурундука.
--------------
Фимка не ладил с Муркой, но больших и опасных ссор и драк у них не происходило. Фимка жил в доме только глубокой осенью и зимой, на лето коврик его переносился в сени. В доме Фимка внимательно следил за Муркой и не позволял ей воровать. Как свойственно многим кошкам, Мурка иногда тайком забиралась на стол или на полки, где хранились продукты. Фимка неизменно поднимал грозный лай, и Мурке приходилось прятаться от него
--------------
Однажды, уже по снегу, я возвращался через распаханное поле. По подмёрзшей пахоте прыгал красногрудый снегирь с волочившимся раненным крылышком. Я догнал прыгавшего снегиря, накрыл его шапкой и принёс домой.
В старую птичью клетку насыпал чистого речного песочка и подвесил на окне, на подоконнике которого стояли горшки с геранью. Раненный снегирь скоро привык ко мне и к своему новому жилищу. Я кормил его семечками, и мы скоро подружились. Крылышко постепенно заживало.
Через несколько недель ночью в доме произошло чрезвычайное происшествие. Я проснулся от грохота, от громкого Фимкиного лая, от мяуканья и шипения Мурки. Когда я вскочил с постели, зажёг свет и увидел лежавшие на полу цветы – клетка лежала рядом. Фимка яростно облаивал Мурку, забившуюся в угол под кресло, шипевшую и фыркающую. Я поднял клетку и увидел неподвижно лежавшего мёртвого снегиря. – По-видимому, Мурка задумала полакомиться снегирём и по занавеске забралась на клетку. Не выдержав тяжести кошки, тонкая верёвочка, на которой была подвешена к гвоздю клетка, порвалась, и клетка вместе с Муркой упала, зацепив горшок с геранью, а Фимка стал наводить порядок и лаять.
Я вынул мёртвого снегиря из клетки и держал на ладони маленький, ещё теплый комочек. Конечно, снегирь умер от испуга. Маленькое сердечко не выдержало, когда в темноте падала клетка с сидевшей на ней хищницей кошкой.
Маленькие птички умирают от испуга так же, как умирают от сильного страха и от потрясений некоторые люди…
Конец.