Дно… Не думаю, что сильно совру, но в семидесятых, когда я учился в меде, это местечко было хорошо известно всем самарским студентам. Да, именно самарским, потому что этот город я и многие нормальные люди всегда называли Самарой, хотя официально он именовался Куйбышев. И прежде всего студентам четырёх институтов, чьи учебные корпуса находились рядом с пивзаводом: меда, политеха, строительного и авиационного. Потому что именно они были завсегдатаями первых двух пивнушек завода, поставленных на склоне холма. Тот спускался к Волге. Или, говоря образно, на Дно.
Некоторые по молодости считают, что название проистекает от пьесы Горького. На дверях бара, у завода, владельцами вывешена даже иллюстрация из спектакля МХАТ. Но это всё бред. Дно — это чисто народное творчество.
Пиво здесь было самым свежим в городе, потому что оно туда поступало по трубам, прямо с пивзавода. Со временем топоним стал брендом. Многие продавцы, чтобы подчеркнуть высокое качество своего товара, так и пишут в рекламе:
ПИВО СО ДНА!
В перерывах между парами мы с Вовиком, лучшим моим другом, пили там пиво. Больше всего мне нравилось «Бархатное». По вкусу оно было вроде «Рижского». Продавалось редко. Сказывались, видимо, трудности изготовления. Чаще в пивных водилось «Светлое» пиво и «Жигулёвское». То было покрепче. Слухи ходили о существовании ещё и других сортов, типа «Двойного золотого». Но мы такого не видели. Это было привилегией людей покрупней калибром.
И вот однажды на Дне Вовик приподнял наполненную кружку на уровень глаз и взглянул через неё на мартовское солнце. Жигулёвский рубин заиграл внутри. Он преломлялся в мелких пузырьках благородной жидкости, словно звезда на Спасской башне Кремля.
Отхлебнул. Неспеша отхлебнул. А куда было торопиться? Потом сладострастно чмокнул губами и отметил глубокомысленно как бы:
—Пиво нужно пить вдумчиво!
Фраза прозвучала веско.
В Самаре в ту пору так убедительно мог говорить только Касьянов.
Александр Николаевич Касьянов был главным технологом пивзавода и признанным мэтром своего ремесла. Единственным пивоваром в СССР, который удостоился Звезды Героя Социалистического труда!
Благодаря ему пиво в Куйбышеве считалось самым лучшим в Союзе.
Его высшее достижение — пиво «Самарское». В отличие от «Жигулёвского» оно чуть сладковато и более ароматно. Продавалось только в бутылках. Не просто его было достать в советские времена.
Для таких, как я, мнение этого гуру было путеводной звездой в лабиринтах пивных лабазов города.
Вовик тоже поддерживал его взгляды. На этот счёт у него была своя теория.
—Товарищ Цельсий — великий учёный, — изрёк он как-то на Вшивом рынке. — Благодаря ему мы узнали, что вода замерзает при нуле градусов, закипает при ста, а пиво следует пить охлаждённым примерно до десяти. При более высоких величинах оно превращается в бурду.
Брезгливо отставив свою едва початую кружку на стойку перед барменом, мой товарищ строго спросил:
—Браток, почему пиво у тебя горячее кипятка?
—Какое?
—Вот это. Как будто из-под коровы наплескал.
Бармен, привыкший к причудам публики, ничуть не смутился.
—Лето, — отреагировал он безучастно. — всё на ходу закипает.
—А пена где?
—Испарилась.
Во времена нашей молодости хорошая пена была в дефиците, как и вообще всё вокруг. Труженики пивного фронта вовсю разбавляли вверенный им продукт водой, повышая тем самым благосостояние своих семей. Наиболее сознательные из них всё же боролись за качество и добивались красивой пены, добавляя в пиво стиральный порошок. Правда, клиентов после этого долго мучил понос.
А в норме пена густая. Сделаешь глоток — и во рту словно кляп. Сплюнешь, а он плюх на землю, и не растекается никуда. Будто не жидкость, а деревенская сметана.
С посудой тоже была беда. Кружки в пивных водились редко. В лучшем случае имелись пол литровые банки или вообще ничего. Кружки, если и появлялись, воровали сразу. Красивые же! Считалось, что дома они нужнее.
Чаще всего в пивных предлагалось только пиво. О посуде ты должен был беспокоиться сам. Экспериментов по этому поводу нами в студенчестве было поставлено много. На выдумки мы не скупились. Пили из кружек, рюмок, банок, бутылок, десятилитровых канистр, чайников, вёдер, пакетов из целлофана и ватмана, тубусов под чертежи. Доводилось хлебать даже из тазика в бане. Всё зависело от степени нужды.
Богатый и колоритный опыт сделал меня, в конце концов, союзником Касьянова и в этом вопросе. В интервью областной газете он как-то сказал:
—Посуду следует выбирать исходя из степени жажды. Это может быть и кружка и стакан. Но в среднем идеальным вариантом является ёмкость, рассчитанная на два-три глотка. Пиво в бокале долго томить нельзя: выдохнется, потеряет свежесть. Выпил — налей ещё. Тогда пиво всегда будет ядрёным и вкусным.
В Самаре вообще приятное пиво. Чувствуется хорошая вода, солод и творческая харизма пивовара. Но это не только «Жигулёвское», есть ещё и другие сорта.
Сам Касьянов к «Жигулёвскому» не имеет никакого отношения. Это заслуга основателя пивзавода Альфреда фон Вакано. Судьба его — отдельная история. Но в основу своей первой продукции он, австриец, взял «Венское» пиво, отлично зарекомендовавшее себя на его родине. «Жигулёвским» оно стало в 1934-м с лёгкой руки Анастаса Микояна. Тот счёл название «Венское» непатриотичным.
Ну, словом, разговор этот без конца. Особенно если его перенести ближе к источнику вдохновения. Желательно с воблой.