Этот мир зачах и сделал мне вызов. Этот мир наскочил на меня с дубиной и стал вдалбливать в меня свои правила. Когда я нюхал ромашку, посланную мне Создателем, меня заставили надеть маску.
Заходя в транспорт, кишащий потенциальными заразными, я рвал на груди рубашку, но маску не надевал. И гневно глядел на тех, кто её надел. "Вот они, - думал я, - коленопреклонённые пред всяким абсурдным законом. Вот они - безропотные, безвольные людишки, которые сделают всё, что бы им не сказали." Дух протеста сочился из меня гневом и, видя рядом того, кто без маски, этот дух в себе укреплял.
"Вы всё-таки наденьте маску! - посоветовал кто-то, - ведь Вы же этому миру, который зачах, не желаете зла! Пожалуйста!"
Это "Пожалуйста!" меня остепенило, и из уважения к тому, кто это сказал, я маску надел. "Выгляжу, как дурак!" - подумалось мне, но когда за углом вознамерился маску снять, встало предо мною стеной это "Пожалуйста!", и призвала к покорности мысль: "Может, оно так и надо - быть в маске?!"
Со временем я к маске привык. Я стал ходить в ней, спать в ней и есть. И гневно глядел на тех, кто был без неё. Я их порицал, и мыслил: "Вот они - недостойные члены общества, загрязняющие своим дыханием мир, в котором растут ромашки."
Вне себя от негодования я на жёлтый свет перешёл дорогу, покосившись на непредсказуемого водителя легковушки.
"Проклятые водители!" - пробурчал я в свою маску.
"Проклятые пешеходы!" - пробурчал водитель в свою.