Отец получил премию за безукоризненный труд, и вот... в задней (восточной) комнате нашего совсем недавно выстроенного, пахнущего сосновыми брёвнами и свежими досками дома появилась новенькая тумбочка и на ней - красивый в светло-жёлтых тонах внушительного размера радиоприёмник "Латвия М" - прямо из магазина.
Я пришёл из своей начальной школы и тут - мне на радость такое электронное чудо! О телевизорах тогда люди и не мечтали; был один на всю нашу улицу - у дяди Лёши с тётей Надей, так мы все, ближайшие соседи ходили к ним, в их тесную половинку дома смотреть кино.
В ту послевоенную пору люди были склонны друг друга выручать; женщины приходили одна к другой за платьями - одеть куда-нибудь в гости; мужчины давали поносить сосед соседу костюмы...
Радиоприёмники в частном пользовании тогда были величайшей редкостью.
Я поспешил включить вилку шнура в розетку электрической сети, повернул ручку потенциометра, пошарил валиком настройки, но ничего не услышал. Только световой индикатор засветился мягко и загадочно в полустрельчатом окошке зеленоватым кошачьим глазом - так зовуще, многообещающе, собравшись в лучик. Я испугался, что приёмник неисправен. Неужели такое очаровательное, почти живое существо придётся отвозить обратно, в магазин, в связи с неисправностью? Слёзы чуть не брызнули из моих глаз.
Отец успокоил: "Придётся нам, сын, немного потрудиться прежде чем слушать передачи". Он достал из брезентовой сумки моток золотисто-красной проволоки, источавшей нездешний удивительный запах нового захватывающего душу мира и показал, как надо сделать из этой проволоки антенну, комнатную.
И вот я сижу уж битый час и накручиваю её на карандаш, чтобы получалась вытянутая спираль. Мне ужасно скучно делать эту однообразную работёнку, но я набрался терпения - кручу и кручу. И когда вся комната оказалась вдоль и поперек завалена кольцами скрученной в спираль проволоки, отец дал отбой. Наконец проволочная медная антенна ровно упокоилась под потолком, а зачищенный от тонкого красного покрытия золотистый кончик её был вставлен в тесное соответствующее гнездо внизу задней стенки радиолы (да, это была радиола, можно было проигрывать пластинки; только в нашем доме их пока что не было ни одной).
Право запустить радиоприёмник было предоставлено мне. Отец, мать, бабушка уселись слушать. Я плавным нажатием пальца утопил мягко щёлкнувшую клавишу диапозона... наверное, СВ - средние волны (ставшие впоследствии моими самыми любимыми), и осторожно слегка повернул довольно тугую, ощутимо сопротивляющуюся передвижениям ручку настройки... И о, чудо! Из четырёх динамиков (двух мощных низкочастотных спереди и двух малых, боковых) прянула, чудесно заполнив комнату, накатывающей волной музыка - и какая!
Это была захватывающая душу песня - на другом языке, языке близком, многие слова были понятны мне и без перевода ; и песня, и этот другой язык были несказанно красивы! А тембр звучания был мягок, приятно приглушен и одновременно весОм, и позволял басам рычать насыщенно, глубоко; при этом и высокие звуки отнюдь не поглощались; и чёткое имели представительство все инструменты оркестра...
Это был трогательный и величественный, всеми в Союзе любимый "Киевский вальс" композитора Платона Майбороды на слова Андрея Малышко (да простят мне современные украинцы русскую транскрипцию имён). Приятнейший дуэт двух сливающихся вокалов вместе с хором словно перенёс меня в далёкий незнакомый, но такой прекрасный Киев, столицу дружественной братской Украины, под веющие ароматом неги и любви цветущие каштаны, на берега густо синего, как берлинская лазурь, Днепра, где молодые красивые люди (юноши и девушки) в соловьиную томную ночь страстно не хотят расставаться, потому что нашли свои половинки, обрели здесь, в родном краю милой сердэньку Украины своё счастье...
Песня лилась целую вечность, а затем из динамиков немного посипела насыщенная тишина и мужской невероятно приятный баритон произнёс, как мне показалось, с величайшим достоинством: "Х(Г)овОрыть Кыев"...
Таково было первое аудизнакомство с огромным земным миром. Как же это было в дальнейшем фантастически радостно и надсуетно: нажать вечером клавишу "вкл", подождать, когда засветится зелёный нежный глаз индикатора, осветится изнутри заманчивым жёлтым светом бдения всего мира шкала диапозонов, и тогда малыми передвижениями переместить красную стрелочку указателя в нужном тебе направлении, подвести её нежно и плавно в плотном и непредсказумом потоке всевозможных возникающих на пути звуков от множества иностранных радиостанций к названию какого-нибудь далёкого города..., а их были целые ряды строк: Варшава, Ленинград, Братислава, Бухарест, София, Брюссель, Берлин, Тирана, Афины.... И ты слышал - пусть и сквозь разной силы потрескивание, свирбение, свист, стрекотание, булькание помех - их живые, такие звучные, сильные, ярко чувственные голоса - совершенно разные, непохожие, и такую разную национальную колоритную музыку... Вскоре я совершенно влюбился в джаз, блюзовые композиции, хриплый, будто всегда несколько простуженный голос саксофона...
Скажу честно: латвийский радиоприёмник нас не разочаровал нимало. Более того, он сроднился с нами, в особенности с отцом и со мной, стал живым членом семьи. И радовал нас многие десятки лет, не портясь, не ломаясь. Он пережил мою бабушку, пережил и отца...
И в наступившем ХХ1-м веке он был всё как новенький. Да, я запамятовал упомянуть о том, что он пережил и "великий могучий Советский Союз".
Но вот настали повсюду в мире интересные, я бы сказал - инверсионные времена. А ведь, в "школьные годы чудесные" мы были уверены, что люди будущего (непременно светлого разумного массово радостного), идя в ногу с нарастающим техническим прогрессом, будут меняться к лучшему, так сказать - совершенствовать СЯ. Но как же душой измельчал, зарылся в вещественно-потребительский комфорт - точно жук навозный - современный, на попсе, клипах, пустейших ток-шоу и жгучем порно выняньченный, сугубо земной, глубоко и всецело эгоцентричный, ленивый и изнеженный техникой, развращённый так, что не осталось ничегошеньки святого, человечишко!
Кто бы в послевоенную злую, голодную пору додумался раскурочить дивное произведение многих и многих человеческих рук и умов - радиоприёмник - и только затем лишь, чтобы выдрать из него трансформатор и сдать клок медной проволоки в металлолом?... Сколько чуваку заплатил приёмщик? Жалкие гроши. А был тот чувак из... из того же, по странному совпадению, Киева родом. Но болтался тут, в России. После отсидки... Думаю, он и на фунфырик тем самым не заработал.
Как-то мать сказала: "А ты забирай его себе, иначе выкину или сожгу..." И я прислушался. Забрал. "Храни эту рухлядь где хочешь, только не дома" - приказала половинка.
А мне он отчего-то так пронзительно дорог - как память о детстве, о теплом очаге нашей семьи. Я же говорю: он стал как свой, как родной, наш...
Мне подарили на работе очень и очень ненужную штуку - современное ауди-шумовое устройство (колонку) - для прослушки попсы. Долго оно валялось без дела. Мощь в нём та ещё - можно с ума сводить соседей, например. Пылилось оно в моём гараже, там же, где и корпус выскобленной изнутри бедной моей радиолы. И как-то раз счастливая мысль озарила моё совсем уже не молодое сознание: соединить то и другое, сотворить гибридное "существо". И я, поломав голову над вопросом "как", в конце концов это осуществил, поскольку кое-что внутри у моей "Латвии-М" (а именно, динамики) всё же сохранилось.
И вот, почти что 60!... лет спустя, я вставил в китайское гнездо моей преображённой радиолы флэшку с записями моих самых любимых мелодий, нажал кнопочку, и вместе с сипловатым приятным шумочком из всех динамиков верной моей любимой (под слоновую кость оформленной талантливыми советскими, точнее, латышскими, дизайнерами) "Латвии М" в приятнейшем бархатном воспроизведении, распирая тесный гаражик, торжественно, как гимн, сочно так раскатилось:
"Знову цвитуть каштани,
Хвиля днипровська бье,
Молодисть мила -
ти щастя мое"...
А ведь есть, есть такие мелодии и слова, какие сам по себе человек совершенно не в силах создать, но лишь под крылом счастливо снизошедшей на него благодати.
Примечание.
В названии радиолы "Латвия М" буква "М" означала "Москва".
На авторском снимке - та самая радиола...
13 Х 2020