Оранжевый мусоровоз, битые бока, пыльный хвост, неуклюже подпрыгнул на кочке, и яркий, разноцветный мяч, не совсем уже новый, но точно ещё не старый вылетел из-за продавленного дивана прямо на дорогу. Покатился по склону, по узенькой тропке, нитью сбегающей к реке, остановился прямо у ног Нюточки.
Золотистые кудряшки задорно прыгают на солнце в такт энергичным хлопкам маленьких ладошек. Мокрые формочки для песка, мама называет их пасочки, а Нюта никак не называет, и сейчас с любопытством таращит синие глаза на новую игрушку. Толкнула – откатился, неуверенно встала на ноги, шаг, ещё шаг, зацепила ножкой – откатился, поймала, засмеялась. Бросила, догнала, взяла в руки неожиданный подарок, появившийся из ниоткуда, толкнула, поймала, бросила сильней…
Так громко ребёнок никогда ещё не рыдал, перепуганная мама вертела дочку во все стороны – август, осы, а Нюточка ещё не умела сказать толком что случилось и только махала ладошкой вслед мячу, красная полоса ярче синей, река уносила его всё дальше и дальше. Горе.
Весело подпрыгивая Анютка идёт в первый класс, нарядная, с огромными бантами на кудрявых хвостиках и ярко-красные гладиолусы для учительницы. Идёт одна, как взрослая, бережно прижимая букет к груди, волнуясь и оглядываясь, вдруг маму всё-таки отпустили с работы, и она бежит, чтобы проводить дочку в школу. Мамы нет, и Анютке хочется заплакать, но тут прямо перед её носом возникает мяч, разноцветный, красная полоса всё ещё ярче синей, совсем не старый, плакать расхотелось. Мяч держит паренёк, потёртые пыльные ботинки, выцветшие штаны, руки в цыпках, смеющиеся глаза. Посмотрел внимательно, карий взгляд в синий, сунул мяч прямо в руки, повернулся и ушёл по улице, небрежно насвистывая.
Анютка остолбенела от удивления, пискнула в спину – спасибо, постояла ещё минутку и побежала в школу, прижимая к груди не только цветы, но и внезапно свалившееся на неё чудо. Больше она мячик не теряла. Счастье.
Анна Сергеевна стоит на крыльце старой дачи, вздыхает, и думает о том, что в жизни случается так – разбилось и не склеить, как ни надейся на лучшее. Злой взгляд карих глаз, застрявший в памяти, взмахнула головой, отгоняя навязчивую картинку, словно осу, вытащила из-под крыльца грабли и пошла очищать дорожки от жёлтых и оранжевых листьев. Из-под куста гортензии выкатился старый, блёклый, разноцветные полосы почти стёрлись, мяч. Анна Сергеевна улыбается, вспомнив, как играла с маленькими сыновьями в футбол. Удар – мяч запрыгал по дорожке. Догнала, почеканила, правая, левая, разбежалась и пробила пенальти в крыльцо, как в лучшие студенческие времена, когда играла за женскую сборную института. Мяч красивой дугой, с оглушительным звоном выбитого стекла, влетает прямо в девятку оконного проёма. Анна Сергеевна смеётся, невозможность склеить то, что разбито, настолько очевидна, что можно больше не плакать. Жизнь подхватила то, что было таким важным, и уносит, а на берегу ещё много дел. Свобода.
Миниатюрная седовласая старушка с ясными синими глазами, совсем не здесь, а где-то ещё, сидит и выдувает из длинного мундштука огромные разноцветные мыльные пузыри. Улыбается и смотрит, как нездешний ветер подхватывает один из них и несёт всё дальше и дальше, и вот уже пересечена невидимая граница, и падает, падает яркий разноцветный мяч прямо в кузов старого мусоровоза, поднимающего столб пыли на тихой прибрежной улице.