Выбравшись на берег, Алекс на секунду закрыл глаза, усталость сделала свое дело, тело стало свинцово тяжелым, не пошевелиться, не вскрикнуть, чтобы позвать на помощь. Где-то вдалеке слышались голоса детей, знакомых и матери, зовущей его к ужину.
Когда открыл глаза, заметил: розовый туман завис над дачным поселком, обволакивая, делая местность неузнаваемой, ни домов, ни речки, в которой едва не утонул, ни голосов.
Лес сыпал на него пепельную листву, кроша ее на золу, тропа была не простой, она светилась загадочным светом, словно на нее насыпали растертое серебро. Где я, что со мной, испуганно озирался Алекс, куда все пропало?
Деревья звенят хрусталями, как бабушкина люстра, очень хочется пить, во рту, словно в сухом колодце, как хочется пить. Приникнув к траве, удивился – вместо живительной росы, на ней покоились омертвевшие жемчуга. Да что же это такое, я умер, вроде живой, вот рука, лицо, тело, что за место такое, как я тут очутился? Эй, кто-нибудь, отзовитесь!..
В небе та самая река, только она течет вспять, почему она в небе? Земля шевелится, песок под ногой огнем горит, на глаза попалось бутылочное стеклышко, подняв его, Алекс увидел впереди свет и дряхлого старика, сидящего у высохшего колодца.
- Здравствуй, дед, что это за место такое, куда девался поселок?
- Какой поселок, - вместо приветствия сказал старик. – Я тут пятьсот лет живу, никакого поселка не видел, ты откуда, милок, одет не по-нашему?
- Как нет, я только из реки выполз, в ста метрах мой дом.
- Какая река, тут отродясь воды не было, ты что-то путаешь, спятил что ли, из каких времен- то ко мне?
- Дед, а какой год на твоем календаре, я умер, почему все шевелится? Дорога, деревья хрусталями звенят, помоги мне, домой вернуться.
- Если попал сюда, значит, так надо. Дельце одно должен выполнить – колодец почистить, не руками, а стеклышком зеленым, что прихватил с собой, сделаешь – отпущу, а нет – навеки останешься тут. Стеклышко это от времен оплавилось, в алмаз превратилось.
Чистить будешь - не со злом копать, да откидывать, если поверишь в себя – вернешься. Много вас побывало, никто не справился, духом слабы, ходят теперь в безвестном тумане, не видя друг друга, ни крика в них нет, ни голоса.
Испугался Алекс, поверив словам старика, полез в колодец, а ему и дна нет, вот уж и летит, хватаясь за стены, только стен и в помине нет, вроде видит их, а тронуть не может.
Вспомнил все с самого детства: кого зря обидел, кому руку помощи не подал, собаку спящую сапогом пнул, старику у колодца из ведра отпить не дал, стыдно стало, аж кожу огнем зажгло.
Если вернется, прощения попросит, собаку приютит, старика водой напоит, в дом в гости пригласит, ночлег даст, только бы вернуться.
Три дня и три ночи копал без воды и пищи, вера в то, что все еще можно исправить, придавала ему силы, последняя пригоршня сухого песка вытащена наверх. Алекс привалился спиной к срубу, поросшему ракушками ища глазами старика, но его не было.
- У тебя получилось, - слышит он голос из колодца, можешь вернуться со спокойной душой, на тебя можно положиться. Верь в себя и никогда не возвращайся в мой мир, тебе тут делать нечего. «Алекс, ужинать», - слышится голос матери, открыв глаза, он нашел себя на берегу своей речки, а мать черпала из колодца чистую, живую воду.
11.10.20г.