РОДЫ

РОДЫ
Рассказ
Основан на реальных событиях

  В тот день я вернулась из парка напротив моего дома, куда выхожу каждое утро позаниматься зарядкой и прогуляться, намного позже, чем обычно.  Мы заболтались с Ибодат, с которой я познакомилась именно во время моих прогулок, но мне казалось, что я знаю эту миловидную таджичку в возрасте за пятьдесят лет очень давно. Она была очень общительной, а когда она рассказывала о чем - нибудь, мы, я и  несколько таджичек, примкнувшие к нашим занятиям в этом году (положительные моменты корона вируса), слушали её с открытыми ртами. Но в этот раз мы остались с Ибодат вдвоем в парке, ибо заболтались о том, о сем. Затем почему-то вспомнили страшные годы гражданской войны, принесшей столько трагедий народу Таджикистана. Ибодат уже знала о моей трагедии – моих убитых дочерей во время тех страшных событий, и очень сочувствовала мне… Но сегодня она рассказывала о тех событиях, что она сама пережила в то страшное время:
- Мы тогда жили на профсоюзах, - начала она свой рассказ. - Дом наш был полон беженцев, орудовали и бесчинствовали  боевики, уверенные в своей безнаказанности: они сами решали, кому умереть, кому жить, воровали девушек, насиловали их... Им было плевать на будущую судьбу этих несчастных! Сколько же они искалечили судеб, скольких девушек довели до самоубийства! Надеюсь, они все наказаны за свои деяния Всевышним!
Ибодат вдруг замолчала, погрузившись в свои воспоминания.  И я мысленно ушла в то страшное время: действительно, боевики - люди с автоматами возомнили себя хозяевами земли и творили все, что хотели. Эти убогие, безграмотные, тупые люди хотели подчинить своей воле весь народ Таджикистана, а если кто сопротивлялся этому, они расстреливали его без суда и следствия… Сколько же они погубили невинных душ! Одного моего родственника - у которого мать была азербайджанкой, а отец -персом, девять раз ставили к стене, чтобы расстрелять его, так как внешне он очень был похож на памирца… И только случай спасал его каждый раз, видимо, не пришел ещё его срок… Другой раз две группировки боевиков затеяли перестрелку прямо перед нашим домом, и пуля от пулемета залетела ко мне в спальню, разбив стекло, застряла на занавеске… Благо, в это время никого не было дома. Ровно несколько дней назад в соседнем доме убило молодого парня пулей в лоб, который хотел выглянуть  на улицу, чтобы посмотреть, что же там происходит… Даже сейчас, по истечении сколького времени, я пишу об этих событиях с содроганием. Были парализованы все службы: Скорая помощь, милиция, об остальном даже и говорить нечего. Если тогда - во время моей трагедии, работала бы Скорая помощь, оказывается, можно было бы спасти хотя бы моего внука в утробе моей дочери!..
Я молча ждала продолжения  рассказа Ибодат, глядя на голубое небо в обрывках белых облаков. Как же я люблю этот вид неба через зеленые деревья! Время от времени по нему летели черным бисером стаи птиц.
- Да, очень страшные были времена! - Снова заговорила Ибодат. - Не приведи Господь снова пережить все это! Как было страшно за детей! У меня тогда уже было трое детей - погодков, которых надо было кормить, одевать. Сами помните, какие очереди стояли за хлебом на хлебозаводе, сколько раз боевики расстреливали даже эту мирную очередь! Однажды, под вечер мне позвонила моя двоюродная сестра Анора, живущая  через дом от нас:
- Помоги мне, Ибодат, я одна не справляюсь.
- Что случилось? - Встревоженно спросила я её.
- Нет, нет, ты не беспокойся, с моей семьей все в порядке, - успокоила она меня. - Когда я шла домой из магазина, за мной увязался какой-то мужчина, и шел до самой нашей квартиры, со словами «Ападжон, одну минуту!» Я очень испугалась и, чуть ли не бегом поднявшись на свой этаж, залетела в квартиру. Увидев моё состояние, муж спросил взволнованно:
-Что с вами, Анора?
Я не успела ответить, как раздался робкий стук в дверь.
- Кто это может быть? - Удивленно спросил муж.
- Я не знаю, но этот мужчина шел за мной до самой нашей двери, со словами «Ападжон, одну минуту». Я очень испугалась.
- Это был боевик с автоматом?
- Нет, нет, судя по внешнему виду, он из кишлака.
- Молю вас, откройте ради Аллаха!- Раздался плачущий голос мужчины за дверью.
Любопытство взяло верх над страхом, и мой муж, открыв дверь, увидел перед собой мужчину, которого я описала ему.
- Ради Аллаха, простите меня, что беспокою вас, но у меня нет другого выхода, - вдруг в голос зарыдал мужчина. У меня рожает жена, но ни Скорая, ни врачи не работают. А мы не местные, убежали от боевиков, и прячемся тут в пустой квартире нашего родственника. Я не знаю, что делать!
- Вот я звоню тебе, Ибодат, помоги принять роды.
Я побоялась сказать мужу правду, ибо знала, что он ни за что не отпустит меня в такое время, чтобы помочь каким- то незнакомым, и сказала ему, что Аноре нужна моя помощь.
Муж отпустил меня безо всякого спора, так как он очень любил и уважал Анору. Выйдя из квартиры, я позвонила в дверь соседей. Дверь открыл муж Гулноры- рентгенолога нашей поликлиники. Я стала просить его отпустить жену со мной, так как заболела моя двоюродная сестра Анора. Пусть Аллах простит меня за ложь дважды: но это была ложь во благо!
И только по пути объяснила Гулноре настоящее положение дел.
- Ты хоть знакома с медициной, а что могу сделать я?!- Стала я оправдываться перед ней.
Мы прибежали к дому Аноры. В подъезде стоял мужчина, описанный Анорой. Плечи его тряслись в беззвучных рыданиях. У меня защемило сердце от жалости.
- Проводите нас к вашей жене, мы пришли помочь, - обратилась я к нему.
В его глазах появилась искорка надежды, и он поспешил провести нас к своей жене. Анора уже была там. Сразу чувствовалось, что в квартире давно никто не жил, а пользовались её как складом. Возле окна стояла полусогнутая дородная женщина и кричала от боли.
- Давайте, помогите, нужно уложить её на постель, - взяла инициативу в свои руки Гулнора.
Мы с трудом довели женщину до курпачи - (узкий длинный матрас) на полу, и уложили её. Она не переставала стонать, то тихо, то громко. Гулнора ловко сняла с неё штаны, раздвинула ей ноги. И я - мать троих детей, впервые увидела таинство рождения нового человека. Боже, какое это страшное и в то же время, волшебное зрелище!
- Анора, быстро подготовьте горячую воду, найдите какие-нибудь тряпки, чтобы запеленать ребенка!- Снова приказала Гулнора.- А вы, Ибодат, оставайтесь рядом со мной, будете помогать мне!
Сейчас она была для нас непререкаемым авторитетом. Мы подчинялись ей безропотно. Я хоть уже родила троих детей, никогда не видела чужих родов… Я словно испуганный ребенок, крепко держала Гулнору за руку, не отрывая глаз от роженицы, и вдруг, увидела, как у неё расширилась дыра между ногами, и оттуда начало появляться  что-то черное. Я закричала от страха.
- Это головка ребенка, - успокоила меня Гулнора, и начала помогать выходу ребенка на этот свет. Вначале появились головка и одно плечо ребенка, затем, Гулнора каким-то образом, вытащила ребенка полностью из лона роженицы. Я стояла как зачарованная и не могла отвести глаз от этого страшного, но в то же время волшебного акта появления нового человека в наш мир… Воздух пронзил звонкий плач новорожденной: словно она хотела возвестить весь мир о своем появлении. Это была довольно крупная девочка с черными волосами и белым лицом. Но рассмотреть её толком не могла, так как она была словно в белой пене. Но я с ужасом увидела, что у неё из живота торчит что-то длинное, змееобразное.
- Тетя Ибодат, вы же родили троих детей, неужели не знаете, что это пуповина?! - Чуть не смеясь, спросила  Гулнора, и нужно её перерезать! Анора, принесите ножницы, поищите, может быть, где-нибудь есть спирт или одеколон!
Анора нашла где-то ножницы и флакон одеколона. Гулнора протерла ножницы одеколоном и с трудом перерезала (ножницы были тупые), ребенку пуповину. Затем, обтерла её пеленкой, смоченной в тазике с теплой водой, принесенной Анорой, и, завернув её в марлевые пеленки, положила рядом с матерью… Измученная, уставшая женщина была счастлива безмерно: она родила живого ребенка, на что вообще не надеялась. Затем, со слезами на глазах начала благодарить нас.
А я с ужасом смотрела на её огромный живот и закричала:
- Гулнора, наверное, у неё там ещё есть ребенок!
- Это место от ребенка, - ответила Гулнора. - Вот сейчас вы будете давить ей на живот, чтобы мы могли вытащить его.
Я, дрожащими руками начала давить на живот роженицы, не обращая внимания на её крики. И вдруг увидела, как на курпачи выпал огромный кусок мяса бордового цвета.
- Подними, положи его в тазик, - скомандовала Гулнора, и мне с трудом удалось положить в тазик этот скользкий кусок мяса. Затем мы вызвали мужа роженицы, сообщили ему радостную весть о рождении дочери. Так как дома не было лопаты, дали ему два ножа, и велели закопать то, что в тазике,  в огороде за домом.
- Эй, ты кто такой?! Ты что, закапываешь бомбу?- услышала я грозный голос соседа Аноры и выскочила на балкон.
- Добрый вечер, Хуршед, это мой родственник. Я потом объясню вам, что он закапывает. Только что его жена родила дочку!- Успокоила я его.
Дождавшись возвращения мужа роженицы, мы собрались домой, так как прошло более трех часов после моего ухода, и уже было совсем темно... Он рассыпался в благодарностях, но мы велели ему быть рядом с роженицей, ибо ей может понадобиться его помощь.
- А как вас зовут? - Обратился он ко мне.
- Ибодат, - Ответила я.
- Ибодат, - задумчиво повторил он, - Хорошее имя. Назову дочку в вашу честь!
При выходе из подъезда нас встретили трое боевиков с автоматами.
- Ну, вот они, ночные бабочки, сейчас покайфуем, - весело воскликнул старший из них. От его слов я замерла на месте, обливаясь холодным потом: Ладно, пусть меня убивают, но как я буду жить, если они искалечат судьбу Гулноры?! Благо, Анора жила в этом же доме и уже давно зашла к себе.

И, забыв о своей гордости, чуть ли не коленях начала умолять их:
- Вы же наши братья мусульмане, - и ничего нам не сделаете! Я очень прошу вас! Считайте, что я ваша старшая сестра или ваша мать, - соловьем заливалась я.
- А сели вы не проститутки, почему в такое время шляетесь по двору? -грозно спросил один из них.
- Так мы живем вон в том доме, ходили в другой дом, чтобы помочь роженице! - Ответила я, ибо моя дрожащая от страха спутница не могла вымолвить ни слова.
- Она памирка?! – угрожающе спросил один из боевиков.
- Нет, нет, она Душанбинка, -  Ответила я робко, зная о том, что они не пощадят никого - Тут родилась, тут выросла…
Я тогда была готова пасть перед ними на колени, целовать их вонючие ноги, лишь бы спасти свою спутницу.
- Если вы живете в этом доме, ну ка идите, а я погляжу, - заговорил старший из боевиков. - Но если вы меня обманули, пустим вас обеих по кругу!- Пригрозил он.
Мы побежали, спотыкаясь на своих дрожащих ногах, что вызывало бешеный хохот боевиков. Ещё бы! Ведь они были герои, которых испугались беззащитные женщины!.. Благо, мы жили на одном этаже,  и быстро исчезли в своих квартирах… Муж мой стоял на балконе и смотрел вниз, словно подслушивая кого-то.
- Вы где пропадали столько времени? - Спросил он меня, зайдя в комнату.
- Я же сказала, буду у Аноры, - Соврала я, не моргнув и глазом.
- Там внизу боевики и грозили кому-то! Я испугался за вас!
- Успокойтесь, мой дорогой, со мной все в порядке, я же даже не видела их! - успокоила я его.
На следующее утро я сварила молочную кашу с мукой, и, положив кусок хлеба,  отнесла роженице.
Она лежала все такая же измученная, но лицо светилось счастьем. Я положила еду рядом с ней и поспешила домой, пока муж мой не проснулся.
Через несколько дней эти наши соседи уехали, но  перед этим, пришли поблагодарить меня и девушек, оставили нам свой адрес, со словами « Наш дом - ваш дом! Мы всегда будем рады вам. И благодарны вам по гроб жизни!»

Мы обнялись и попрощались  как близкие родственники. И только в этом году - через столько лет  я призналась своему мужу в этом происшествии, ибо тогда не осмелилась…


Амаль Ханум ГАДЖИЕВА
Душанбе, Август 2020