Некоторое время назад взял книгу Лимонова «Апология чукчей», лет пять-шесть лежащую на полке. Я за эти годы конечно не раз брал ее, открывал и что-то читал, но как-то больше из уважения к автору как политическому деятелю, авантюристу и лидеру Нацболов, издателю «Лимонки», когда-то покупал ее на Невском у Гостиного двора, в общем известного человека и даже как-то теоретически уважаемого, но не принимаемого мною всерьез почему-то. Конечно в свое время я прочитал его «Эдичку», но в общем как-то не воспринимал его как настоящего писателя, несмотря на очень уважительные отзывы Быкова, Прилепина, других уважаемых мною авторов. Брал, прочитывал что-то и откладывал. В этот раз как-то нечаянно прочитал пару рассказов из этого сборника, заинтересовался и стал читать подряд, сначала с удивлением, и затем все с большим интересом и уважением, наконец поняв, что он настоящий писатель, талантливый писатель, интересный писатель, ни на кого непохожий писатель. Наконец увидел и понял. И теперь читаю Лимонова с удовольствием и восхищением. Не понимаю, отчего я только теперь открываю его. Читаю и помечаю на полях места, о которых хотелось бы написать или просто процитировать в собственной статье благодарного читателя, и придумывается что-то вроде «Читая Лимонова». Так сначала хотелось. Но по мере чтения желание писать угасает, он и без меня хорош и остается только удовольствие и восхищение. И преклонение. Сделал жизнь и описал ее. Все с удовольствием. Полная мне противоположность.
Не хочется что-то цитировать или, тем более, о чем-то рассказывать, открываешь книгу Лимонова и не хочется отрываться и глупо портить пересказом, так что единственное могу посоветовать почитать его самим, не пожалеете.
В общем, прочитав книгу и заинтересовавшись, захотелось почитать его еще, пошел по книжным магазинам, вроде раньше встречал его книги, а теперь ничего, нигде, даже в любимой моей «Интеллектуальной книге», где нахожу все и более. Нигде, ничего. Вспомнил про Интернет, Скопировал с десяток и стал читать. И тут кроме прочего интересного открылось нечто неожиданное, впрочем как все у него. В его книгах и главах о любви подробности интимных отношений с многочисленными женами и подругами описаны так детально и, главное, таким специфическим русским языком, который не принят в «приличном обществе». Сначала это удивляло и смущало, но в наше время оказывается все возможно, и постепенно привыкаешь, тем более, что слова-то все знакомые и написано вполне литературно со знанием дела и безусловно талантливо. Но все-таки очень непривычно и в больших дозах утомляет. И здесь я подхожу ко второму открытию не менее неожиданному. Оказывается интимную картину можно описать и нормальным красивым поэтичным литературным языком.
Так же случайно буквально на днях для чтения в электричке по пути в лес за грибами взял карманное издание книги Жана Кокто «Ужасные дети», для чтения которой тоже почему-то очередь не дошла раньше. И оказалось так необычно и интересно, что разыскал огромный том Жана Кокто «Петух и Арлекин» издания Санкт-Петербург, 2000 год. и, начав читать, в разделе «Лирика» наткнулся на «Стихи Жану Маре» и был потрясен, а прочитав с восхищением, невольно вспомнил о Лимонове. Оказывается, на самые деликатные темы можно писать не только матом.
Так что, если у Вас хватило терпения дочитать до этого, оцените сами как поэтично, изобретательно, красиво, с любовью и почти целомудренно на вполне принятом в приличном обществе языке сказано все что нужно и можно сказать любимому человеку. В этой книге опубликовано около двадцати стихотворений, посвященных Жану Маре, я предлагаю познакомиться с тремя.
Пишу стихи, пока он спит, любовник мой -
Спит золото волос и пола знак златой.
Но скоро этот знак, завороженный снами,
Поднимется как ствол, как мраморное пламя,
Колонной золотой он встанет, чуть круглясь.
Здесь мрамора с огнем так ощутима связь.
А на холодный жезл он не похож и с виду...
Твоя любовь вернуть сумела
Мне молодость и прежний лик.
И твой кинжал не ранит тело,
Хотя и глубоко проник.
Ты рассекал так осторожно,
Изыскан сердцем, видом — бог,
Что защититься я не мог:
Твоя рука — мой щит надежный.
Я закрывал окно и дверь,
Чтоб солнце не пустить к порогу.
Оно во мне живет теперь
И сам я стал подобен богу.
Продлим любовный труд, чтоб утолить наш голод.
Усталость лишь украсит нас.
В твоих лучах я снова молод,
Но и в твоей тени я вовсе не угас.
В любовной страсти есть служенье,
Учась любви у глади вод,
Запрем же клетку — отраженье
Той птицы в зеркале, очнувшись, оживет.
Бежим от зла, оставим город людный,
Закроемся на ключ вдвоем.
И вспомним этот остров чудный —
На наши лилии здесь лился пот ручьем.
Все для тебя. Ты — в каждом миге.
Стихи пусть славят красоту.
Про нашу детскую мечту
Узнают из моей в тебя влюбленной книги.