СКАЗИТЕЛЬ СИБИРИ в 5 томах
ТРЕТИЙ ТОМ
КРЕСТЬЯНСКИЕ СКАЗЫ
РАСПРАВА НА ИВАНОВСКОЙ МЕЛЬНИЦЕ
Случилась эта беда в смутные времена. Тогда переменилась жизнь с царского уклада на новый. И всех поселян собрали в общее хозяйство. Над богатым и хлебосольным селом сгустились черные тучи. Отошло от деревни счастье и пришло время бедствий.
За Красноярском по Сибирскому тракту есть станция Заозерная, а за ней несколько деревень, среди которых стоит особняком Ивановка. Живет там старушка, дочь мельника, рано осиротевшая в тридцатом году.
Богатая деревня Ивановка имела церковь, крепкие просторные дома, да целых шесть мельниц. Стояли веселые мельницы на малой речке, вытекающей из Ивановского озера. Силой текущей воды двигались лопасти больших колес, и вращались каменные жернова, из под которых выходило три вида муки, лучший из которых был нежный как пух и пекли из него прекрасный нежный хлеб. И всем деревянным машинам была работа, и везли к ним телегами толстые мешки лучшего зерна. Выстраивались к водяным крупорушкам вереницы возов и место было полно жизни и движенья.
Так много их было, от того, что пашни в этих местах удивительно урожайные. Особенно изобильна озимая рожь.
Великолепна поспевающая озимая рожь!
Стоит она в конце июля высотой до полутора метров , колос к колосу.
Колосья так близко к друг другу, что даже ладонь не пройдет между ними, стоят плотно, красиво. Сорняков нет, им просто вырасти негде. И не объять взглядом полюшко сибирской ржи!
Далеко раскинулось оно, уходя по зеленой долине к дремучему лесу. Всякую минуту времени ржаное поле живая плоть матушки земли. Разбегается оно золотистой волною колосьев, переливается всеми оттенками желтого цвета и бледнея вдали отливает на жарком солнце почти белым оттенком.
Так золото самородное в ручьях за деревней является старателю белым камушком , едва золотящимся при ярком свете дня.
Но от того, что цвет его не желтый, не перестает оно быть настоящим драгоценным металлом.
Так и рожь ивановская. До революции урожаи здесь были один к ста. И сейчас, в году двухтысячном, дает ивановская пашня сто центнеров с гектара озимой ржи.
Раньше в деревне железнодорожная станция находилась. Приезжали сюда торговцы из страны приморской, из далекой Голландии. Каменистая и уставшая земля Голландии рождает мало зерна.
Покупали ивановскую рожь вагонами, чтобы сварить голландское черное пиво, знаменитое на весь мир!
Когда пришла революция, стали богатых крестьян ивановских прижимать, зернышки ржаные отнимать, забирать из хозяйства.
Мельницы ивановские начали разоряться. Не привозили теперь богатые крестьяне многими возами зерно для размола.
Одна за другой закрылись пять мельниц. Замерли навеки веселые колеса и кварцитные жернова. И осталась одна последняя, шестая мельница.
Хозяином на ней был молодой парень, лет тридцати от роду. Звали его Никитой. Стоял дом его рядом с мельницей, от деревни версты четыре. Отец передал ему мельницу по наследству. Завещал сыну свое мукомольное ремесло вместе с умениями к мельничному делу.
Жену Никита выбрал себе деревенскую, ивановскую. Статную красавицу Алену. Через год народилась у молодых девочка, ясноокая Настенька.
Мать и отец радовались доченьке, здоровенькой и красивенькой. Малышка уже и лепетать начала, шел ей третий годок. Возраст самый живой, маленькая, неразумная, все хватала ручонками. Тогда и наняли молодые родители няню для Настеньки, девушку Глашу. Девушка Глафира любила малышку как родную сестренку, целыми днями с ней играла и возилась.
Но время началось трудное, тяжелое. Началось раскулачивание богатых людей на деревне, а богатым в те времена объявить могли кого угодно, даже тех, у кого лошадь принесла жеребенка.
Два коня имеешь? Значит, теперь являешься кулаком, и попадаешь под тяжелую руку раскулачивания.
Кулачили и мельника Никиту. Но и после того мельницу он не бросил, а жил при ней как сын при матери.
Гражданская война кончилась, появились в деревне люди с оружием.
Иногда слышал Никита рассказы деревенских жителей об ограблении селян, но значения этому не придавал, только улыбался:
-Ко мне не придут! У меня все забрали, грабить нечего!
Но оказалось, что не зря до Никиты доходили сухи о ночных грабителях.
Однажды ночью раздался на его мельнице тяжелый стук кованым сапогом в тесовые ворота.
Залаяли верные овчарки, подаренные ему приезжими голландцами. Пошел встревоженный Никита отворять ворота, да и не вернулся в избу.
Услышала жена во дворе только громкий выстрел и поняла все...
Побежала в спальню к няне Глаше, разбудила ее и вернулась к постели своей. Но избу запереть на засов уже не успела. Далеко, ох, далеко стоял дом их от деревни и на выстрел никто не отзвался.
Вдруг ворвались в тихую горницу люди незнакомые, пригрозили наганами, стали требовать деньги и золото.
Молодая женщина, увидев черное оружие, открыла все шкафы, сундуки, комоды, достала все, что имела. Но бандитам оказалось этого мало: они стали пытать молодицу, да и убили жестоко.
А няня Глаша, за деревянной перегородкой,слышала все и пока шла расправа, придумала как спастись. В детской спальне имелось много огромных подушек гусиного пуха. Благо на мельничном озере гусей водилось множество. Тогда Глафира спрятала маленькую Настеньку в пуховую подушку, завернув ей личико полотенцем льняным. Глаша шептала малютке ласковые слова и просила ее потерпеть, не плакать и не подавать голоса, чтобы ни случилось.
А сама забралась в перину и затаилась в страхе, и замерла в ожидании смерти. Больше всего она опасалась за маленькую Настеньку: вдруг заплачет, девочка совсем маленькая, трех годочков нет еще!
Бросились безумные от крови человеческой лихие разбойники в детскую спаленку, стали Настеньку искать.
Кричал самый главный разбойник:
-Здесь у них ребенок должен спать, ищите!
Но никого не нашли бандиты и со злости начали стрелять по атласным подушкам.
Расстреляли патроны свои и ушли...
Прошла ночь, взошло солнце. Утром нянечка Глаша пришла в деревню к своей матери с девочкой Настенькой на руках, ставшей полной сиротой в одну ночь.
Глаша не попала под пули, а малышка пострадала, срезала бандитская пуля ей правое ушко.
Но находчивость Глаши спасла им обеим жизнь.
Власти потом истребили бандитов, но тех жестоких разбойников, убивших отца и мать Насти уже не нашли, хотя и долго искали их.
Так и живет до сих пор в деревне Ивановка раненая в том тревожном, тридцатом году, женщина. Прикрывает платок ее голову, оставшуюся без правого уха.
Ходит бабушка на могилки своих молодых родителей. Ставит там свечи за отца Никиту, да за маму Алену. И благодарит всю жизнь заменившую ей мать и спасшую в ту страшную ночь ее от расправы, молится за нянечку свою, за Глафиру.
Выросла Настасья в работящую хозяйку, и все в руках у нее спорилось. Прожила долгую и счастливую крестьянскую жизнь на природе. В стране сибирской, такой изобильной и урожайной, где в былые времена и дверь в доме не запирали, так тихо и мирно было вокруг.
И до сих пор кажется здесь такой нелепой и невозможной человеческая жестокость и жадность, когда вспоминается бабушке та безумная и страшная ночь расправы на Ивановской мельнице.