Богу открыты все возможности и человеческие потенции. Он видит всю цепь актуальностей прошлого и настоящего, знает сферу человеческой свободы: её пути и заключенные в ней возможности. Это и есть всеведение Божие. Но этим поступок человека не предопределяется и свобода его не отменяется.
Бог ведает всё и творит, человеку открыто только частично и он сотворит Богу. Но то, что ещё не народилось из небытия в бытие, то, что ещё не сотворено – не ведомо даже Богу, – в этом природа творчества, установленная Самим Творцом. Бог видит путь человека и его направленность, но к концу этого пути и человек и Бог ещё только придут.
Богу, находящемуся вне времени, открыты непосредственным созерцанием все перспективы времени: прошлое, настоящее и будущее. Но само будущее двойственно. Поскольку будущее есть, в нём уже нечто есть, то есть будет нечто, уже определившееся. Потенциально в будущем уже присутствует то, что актуализировано в прошлом, настоящем и во вневременном. Это будет и в будущем в своей будущей форме, а не прошедшей или настоящей. Исторически не раскрытые формы бытия уже ведомы Богу.
Будущее определённо в той степени, в которой прошлое и настоящее уже прорвались в будущее. Всё из прошлого и настоящего уже потенциально присутствует в будущем. Но в будущем нет того, чего ещё не было, в нём нет будущего. В будущем явится то, чего ещё нет в принципе и что ещё должно совершиться. Творческий акт создаёт действительную новизну – то, чего ещё не было ни в настоящем, ни во вневременном.
Это ещё ничто и постольку оно не входит во всё. Все-ведение Бога охватывает всё, но не ничто, иначе оно было бы ничто-ведением, то есть не-ведением. Всеведение знает всё, что есть и может быть как сущее – любую возможность, но то, чего ещё нет – не относится к всеведению. По отношению к нереализованному акту свободы сам вопрос о предвидении абсурден, как можно спросить: что есть то, чего нет?
Итак, всеведение Божие ничем не ограничивается, но оно же не ограничивает свободу человека и не предопределяет его творческий акт. Бог творит совместно с человеком, творческая новизна является и для Бога реальным творчеством и действительной новизной. Это ничуть не умаляет Божиего достоинства, поскольку, что бы Бог ни совершил, ничто Его умалить не может. Но совершить Он властен действительно всё, и то, что не вмещается в категории человеческого ума. Человеку должно внимать, верить и уповать, а не класть рационалистические границы Божьему действию. Голгофа тоже алогична, умонепостигаема (безумие для ума), но это непреложный факт, и человеку, чтобы вместить его, остаётся только качественно преобразить свой ум.
Всеведение Божие в том, что Бог во всех жизненных странствиях всегда с человеком. Богооставленность – это результат разрыва человека с Богом, но Бог всегда с человеком, близок к нему, всё о нем знает и обращён с помощью, которая даруется по первому зову человека. Всеведение Бога – это всеведение близкого и любящего Личного Бога, а не равнодушного вершителя судеб или жестокого властителя.
Нам в глубине своего существа необходимо существование предвидения Божия, как Кормчего мира и Промыслителя, Который может ободрить нас в несчастии и одарить при наших молитвах чем-то сверх естественной реальности. Но нам также необходима и свобода, не умаляемая ничем, даже предвидением. Нам необходимо и то и другое вместе в принципе бытия, но в каждый данный момент мы нуждаемся реально в чём-то одном, лишь бы другое сохранялось в полном объёме как идея, потенция.
Когда нам необходимо непосредственно предвидение, то мы доверчиво возвращаем часть своей свободы в руки Бога, а когда нужна свобода, то предвидение Божие реализуется в творческом свободном акте. В то же время мы хотим и чаем, что и свобода и предвидение не потерпят от этого ущерба, а возрастут. Отношение предвидения Божия и свободы человека таково, что обеспечивает защиту нашей свободы, нашей слабости и нашего достоинства. И пред нами в каждый данный момент предстоит то, чего мы глубинно и праведно хотим.