Первый конфликт состоялся при очередном обновлении школьного сайта. Работ, выставленных Андером, никто убирать не стал. Они ведь, по логике вещей, никому не мешали. Зато и все картины новичка выставили.
Даже это взыскательному папаше не понравилось. Мол, почему картин его сына так мало, а картин какого-то нищеброда так много?
Но главный кошмар начался, когда настала пора отправлять работы на городской сайт. Для школы имелась квота – четыре работы. Помня “непонятки” со школьным сайтом, было принято компромиссное решение: отправить одну из работ Андера и три – его конкурента.
Говоря откровенно, это было несправедливо: работы Андера были гораздо лучше, чем у его конкурента. Но – увы! Отца “восходящей звезды” все боялись.
Но даже такой компромисс оказался недостаточным. Папаша-начальник считал, что картин “этого нищеброда” на выставке вообще быть не должно. Только картины его любимого сынка.
Так что и тут окончилось большим скандалом. В результате руководство школы оказалось в большом замешательстве.
Поддаться “наезду” большого начальника? Как-то не по-людски. Всё-таки и директор, и завуч были людьми неплохими. К тому же замена картин талантливого Андера на произведения достаточно бесцветного, хотя и более амбициозного конкурента, была явно неравноценной, и наносила рейтингу школы непоправимый ущерб.
Самое обидное, что директора и завуча не “покупали”, а именно запугивали. То есть отец “восходящей звезды” не засыпал школу всевозможными благами, а, наоборот, запугивал разного рода неприятностями.
Но хуже всех, конечно, было самому Андеру: ему пришлось распрощаться с мечтами о быстрой художественной карьере.
Но тут в беспросветном тупике наметился выход. Предложила его учительница рисования, понимающая свою ответственность за судьбу талантливого школьника.
Однажды она попросила Андера задержаться после своего урока и в лоб спросила:
- Скажи, ты когда-нибудь рисовал на бумаге или холсте?
Мальчик пожал плечами:
- Само собой. В детстве. А как графические редакторы освоил, так перестал. На компьютере же это гораздо легче делать!
- А какие техники ты использовал?
- В основном рисунки карандашом и картины маслом. Акварель у меня не пошла совершенно. А почему я не увлёкся гуашью, сам не помню.
- Прекрасно! – улыбнулась учительница. – А ты можешь вновь вспомнить старые навыки?
- Могу! – кивнул Андер. – Только вот зачем? Что мне потом делать с этими размалёванными холстами?
- Что делать? – загадочно улыбнулась учительница. – Это я тебе попозже объясню. Как придёшь ко мне с парочкой своих картин маслом, так и объясню!
Андер вздохнул. У него было только два варианта: верить или не верить. Но учительница рисования ни разу в жизни его не обманывала. Так что он будет делать всё, что она ему говорит. И надеяться на лучшее.
Начал он с похода в магазин. Единственный магазин художественных принадлежностей, имевшийся у них в городе.
Когда мальчик, зайдя в него, с порога заявил, что ему нужен холст и масляные краски, его вначале никто не понял. Пришлось объяснять, чем он собирается заниматься.
Только после этого ему объяснили, что теперь всё это делается совсем не так. Вместо холста используется какой-то синтетический материал. А вместо масляных красок из натуральных веществ – так называемые “сигриловые краски”, сделанные на основе какого-то пластика.
Правда, внешне всё выглядело, как в древние времена. Холст как холст и краски как краски. Бери и рисуй. Вернее, “пиши”, как говорят профессиональные художники.
Восстановление старых навыков много времени не заняло, и уже через пару недель Андер начал бойко писать эскизы в “сигриловой технике”. А ещё через три недели он торжественно принёс учительнице две новых картины.
- Вот, сейчас я пишу где-то на таком уровне, - неуверенно сказал он.
Учительница долго вертела их в руках.
- А что, довольно неплохо! – улыбнулась она. – Думаю, что ты вполне можешь перейти ко второму этапу. Вот, прочитай эту книжечку!
И протянула мальчику небольшую брошюрку.
Посмотреть, что ему дали, Андер решил сразу после ужина. Да так и не смог оторваться, пока не прочитал всё.
Там было описано ни что иное, как принципиально новая техника живописи!
Началось всё с решения частной, можно сказать, утилитарной, проблемы. Дело в том, что масляные картины полагается покрывать лаком. Но лучше делать это не сразу, а примерно через полгода после написания.
Если создатель картины не собирается немедленно её продавать, никакой проблемы на самом деле нет. Написал, отложил в сторону, через полгода покрыл лаком. Делов-то?
А вот если картину требуется быстро отправить в “большой мир”, приходится выкручиваться.
Вот и выкручивались – каждый по-своему. Кто-то пытался сократить срок нанесения лака, кто-то пытался вообще без лака обойтись. Многие при этом экспериментировали с типом холста или составом красок.
Но убедительных результатов никто из них не получил. Так что художественное сообщество неоднократно утверждалось в простом тезисе: или делай, как надо, или ты сильно рискуешь.
И вдруг нашёлся человек по имени Ингер Ярм, который задумал решить эту болезненную проблему раз и навсегда.
Всю жизнь в нём боролись два увлечения: химия и живопись.
В школе он очень любил рисовать. В старших классах увлёкся химией. Да так серьёзно увлёкся, что с ходу поступил на химический факультет университета. Учился, кстати говоря, очень хорошо. Даже золотой диплом получил.
А потом началась работа – вовсе не такая интересная, как он мечтал. И он вспомнил своё старое увлечение. Просто как отдушину в скучном и унылом существовании.
Так вот он и прожил несколько лет, кормясь работой и развлекаясь с помощью хобби. При этом в обоих ветвях его жизни происходили определённые изменения.
На работе он постепенно делал карьеру. Но, говоря честно, как-то вяло и неубедительно. Дошёл до уровня ведущего инженера и остановился.
А вот в части хобби продвижение было очень заметным. Он даже деньги стал на некоторых своих картинах зарабатывать, причём чем дальше, тем больше. А в один прекрасный момент понял, что на картинах зарабатывает гораздо больше, чем в своём НИИ. Так что он с чистой совестью забыл про химию и стал профессиональным живописцем.
Следующие несколько лет были годами счастья. Человек наконец нашёл себя и шагал по жизни, занимаясь любимым делом.
Но однажды вдруг обнаружил, что и в живописи, встречаются химические заморочки. Так он вновь вернулся к химии, - не как к скучной и унылой повинности, а как способу решения проблем, возникающих в любимом деле.