ЗАВТРА РОВНО В ПЯТЬ (чертова папка 6)
В дверном проеме появился и на несколько секунд замер на месте, оценивая обстановку в кабинете президента, опять одетый абы как по-домашнему и в двухдневной щетине, Толик.
Сзади в спину его подталкивал начальник охраны ВСА.
Как только Толик увидел Маню в глубине кабинета, он так стремительно подался к ней, что начальник охраны едва поспел за ним. Так цепко надо было держать своего с таким трудом добытого подопечного и, уже как будто арестанта.
Маня в каком- то исступлении с заплывшими в слезах глазами мелко вздрагивала, держа папку на коленях в полу вытянутой вперед руке, как мину страшно непредсказуемого действия и все также предупреждала всякого проходящего: не подходи, убьет!..
Разобраться с папкой технику было совсем не сложно. Поковырявшись с сенсором, он полностью деблокировал папку. Она выпала из руки Мани, раскрылась и упала под ноги с вылетевшими листами документов.
Маня какое-то мгновение держала руку в ставшей снова мягкой перчатке на весу вперед, потом оживилась и стала шевелить пальцами, не веря, что они целы и рука полностью подчиняется ей.
Толик стоял напротив, не зная, чем еще можно помочь своей начальнице, спикеру ВСА.
И, наконец, Маня оживилась, встала на ноги и коварным приемом с замахом как баба в пьяной драке пытается нанести удар рукой в перчатке. Толик присел, отворачиваясь от удара, и рука Мани пролетела над его головой.
Маня, все еще находясь под хмельком, едва устояла на ногах. Толик тут же ее поддержал, взяв ее за бока. По всему видно, надо было ожидать удар теперь с левой. Начальник охраны крепче взял Толикак за руку сзади и проговорил:
- Стой, козел, прямо и не уворачивайся, я тебе говорю…
Но Маня вдруг посветлела лицом до слезной опять жалостливости и удивленно спросила:
- Толик, это ты, Толик?..
Начальник охраны выглянул из-за плеча своего подопечного, явного виновника всех этих событий:
-Да, да, это он, Толик!
И отстранился, не выпуская его руки, готовясь тоже увернуться в случае нанесения удара Мани с левой...
Но Маня упала вперед, обнимая Толика обеими руками и всхлипывая все еще пьяно, проговорила ему в ухо:
- Толик, что ты наделал… Толик, президента убило током. Толик, что теперь с нами будет?..
Начальник охраны, уловив смысл сказанного, испуганно посмотрел в сторону лежащего на диване президента и отпустил руку техника, теперь вероятного убийцы главы государства, которым займутся сейчас же компетентные, а именно полковник, ждавший тут же, когда Маня перестанет висеть на виновнике, чтобы самому заняться им как следует.
Но кто здесь сейчас знал, что следует и как следует поступать?.. На больших экранах по всей стене шло мельтешение военной техники, орущие срывающимися голосами куда-то кому-то генералы, министр обороны уже только в одной тельняшке шарился по своей аппаратуре с кнопкам и рычагам на столе, изрыгая проклятья.
Толик окончательно все понял и, встретившись взглядом с другим техником, своим коллегой, который тоже пробовал что-то делать, вычислять коды, давать советы секретарю президента, кивнул ему… Второй техник сразу подошел и, игнорируя полковника, сказал напряженным сбивчивым голосом:
- Толик, ты же участвовал в разработке этого нательного президентского сверхсекретного прибора , я знаю… Давай что-то предпринимай скорее, остаются минуты, сейчас все может накрыться, начнется обмен ядерными ударами! Думай Толик, думай скорее!..
Толик стал задавать вопросы своему коллеге и они подались в сторону Президента все так же лежащего на диване без движений. Полковник шел следом, и с полуоткрытым ртом старался расслышать, о чем они говорят. Но взятого у начальника охраны подопечного, как уже арестованного он явно готовился скрутить увести и где-то допросить.
Шум отовсюду стал нарастать. Все чаще мигающий красный фонарь над экранами, вой сирен, крики, переходящие в ругань - все могло здесь обернуться в панику.
Даже хладнокровный крупнотелый генерал госбезопасности, казалось, потерял все свое самообладание и визгливо отдавал распоряжения, спрашивал и требовал все громче, чтобы секретарь президента связался с кем-то из МИДа и посольства, а то и с президентом Пиндоссии напрямую.
- Вот возьми и сам свяжись… звони куда тебе надо! - огрызнулся секретарь.
К телу президента кроме врачей никого не подпускали двое внушительного вида гебистов при галстуках и явной решимости постоять за это тело со всей самоотверженностью до конца.
Медики носились со своими приборами и тоже, иногда излишне горячась, обсуждали состояние президента на повышенных тонах.
- Я знаю там только один узел, который… – говорил Толик спокойно технику и, косясь на полковника, который стоял совсем близко - А в общем, да, знаю кое- что самое интересное в этой жилетке.
Тут что-то сильно взвыло, секретарь стремглав кинулся на выход так и не найдя ничего на президентском столе для ручной связи с министром обороны и опрометчиво подавая тем самым повод для паники. Но ему, вероятно, надо было срочно кому-то позвонить по своей секретарской связи. Стало очень шумно, кажется, близился финал, однако красный фонарь загорался еще пока с периодичностью в пять секунд, значит, еще было какое то время до автоматического срабатывания систем ядерной атаки на врага.
Толик, пользуясь всеобщим замешательством, едва не доходящим до паники и шумом как на боевых учениях или где-то в генштабе прямо на передовой, проговорил почти в самое ухо коллеге:
- Отвлеки этого полковника, скажи ему, пусть идет и соберет секретную папку с документами как главную вещь в деле, а то, как ему вести дело без нее.
Коллега сразу же повернулся к полковнику, заслонив Толика и решительно проговорил:
- А папка, почему папка не собрана и не охраняется, это же главный вещдок!
Полковник мгновенно понял свое явно заметное всем упущение и, в общем, решил реабилитироваться за эту свою преднамеренную оплошность. Он быстро отошел в ту сторону, где все находилась еще Маня с медсестрой. Нюхая нашатырь , Маня дико сдавленно вскрикивала, как от слишком глубокого проникновения его в легкие. Чертова папка валялась на полу, потому что ее никто не осмеливался взять в руки, а по разбросанным документам ходили смело. Но кто бы первый попробовал взять эту чертову папку в руки.
Полковник взмахом руки подозвал молодого лейтенанта, охранявшего вход в кабинет президента и приказал ему поднять папку и сложить в нее все документы. Потом поднес полиэтиленовый мешок и лейтенант бережно положил туда папку, как будто уже не чертову, но черт ее знает…
А в этот момент Толик резко схватил и откинул стоявшую здесь медсестру в руки охранника справа, а другому слева - самого профессора, и напал на лежащего президента как тот сокол на задремавшую жертву. Сразу его правая рука оказалась подмышкой президента и вцепилась на жилетке слева в нечто твердое среди остального мягкого. Но вырвать это «нечто» со всеми корнями ему было не по силам. Однако набросившиеся на него охранники помогли ему. Они, взяв этого сокола в оборот, со страшной силой оторвали его от президента. И то самое «нечто» было вырвано из ткани жилетки, а президент вскинулся, чуть ни встав на ноги, снова вернулся в прежнее лежачее положение на диване.
Толик мог бы поклясться, что видел в самый последний момент, когда сам был взят на болевые почти до отключки, что у президента открылся правый глаз и он водил им туда сюда.
И тут же сразу все это пред катастрофическое безумство прекратилось. Красный фонарь перестал мигать. Все экраны разом погасли. Стали отчетливо слышны голоса присутствовавших людей и уже не надо было так кричать. Но было все еще неясно, началось то самое, что все ожидали, или не началось.
Секретарь президента вернулся в кабинет героем и снова сел за стол президента, чтобы звонить… А первый звонок был министру обороны. И первое, что услышал секретарь, это были матерки здравствующего, но все еще по крупному не понимающего что-то, и в чем дело, министра.
- Войны не будет!.. пошутил кто-то с восторгом и радостью.
А тут эти мордовороты с хлопотавшим оживленно полковником, уводили на выход скрученного Толика лицом вниз. В его намертво закостеневшей как будто руке так и оставалось то самое «нечто» с оборванными проводками.
И где-то им навстречу бежали, подгоняемые гебешниками разработчики этой системы. Которая на теле президента в виде жилетки, гарантировала ему неприкосновенность и мгновенную реакцию на неблагоприятное для Ассеи международное положение.
Они существенно запаздывали, если судить по частоте мигавшего в тот момент красного фонаря в кабинете.