Из сборника "Свеженькая. Боль души моей."
Семьи Драненковых и Шостиковых жили в поселке рядом, на людной рязанской стороне от разделившей населенный пункт на две половины железной дороге, построенной более века назад.
Драненковы были потомками первопоселенцев поселка, людьми образованными и воспитанными. Глава семьи работал главным бухгалтером в лесхозе. Должность была значимой и уважаемой. Поскольку организаций такого масштаба было всего две-три, так как поселок изначально создавался для переработки леса неосвоенного еще полностью Тамбовского края.
К которому относились описываемые лесные земли до революции.
Но справедливости надо сказать, что относились земли, занятые поселком, к разным уездам Тамбовщины. Спасскому и Шацкому. А уж после революции Спасскую сторону отдали вновь образованной Мордовии, поскольку коренным населением лесной стороны была мордва мокша, трудолюбивый и изумительный народ.
Дети у Драненковых давно выросли, стали на ноги. И, как обычно, изредка, в меру возможностей, навещали родителей.
Семья Шостиковых по возрасту была более молодой, с детьми подростками-школьниками.
Семьи дружили. И чета Драненковых отдавала часть освободившего тепла и энергии соседским детям.
Жизнь шла своим чередом в кажущемся незыблемом советском благополучии. Соседские дети тоже подрастали. И парнишка их закончил школу, поступив в техникум в райцентре и приезжая к родителям на выходные.
Но благополучие иной раз рушится в одночасье, заполняя горем такой безмятежный, казалось бы, мир вокруг…
В один из дней, придя на обед с работы, хозяин семьи обнаружил супругу мертвой, с пробитой головой и еще не остывшей.
Вызвали милицию. Случай для поселка был из ряда вон выходящий, поскольку бандитизма не было здесь даже в войну, когда окрестные леса населяла тьма дезертиров.
А тут мирное, устоявшееся уже время…
Тем временем прошли похороны. Хоронил весь поселок. На могиле остался плакат: Погибла от рук злодея…
Народ кипел негодованием. И недоумевал…. За что? За какие грехи? За какие капиталы? Капиталов, за которые при Советской власти можно было лишить жизни, почти не существовало у простого народа. Греховность тоже вся была на виду, семья была положительной…
Следствие вело себя активно, но зацепок, даже мизерных, не было. Самым активным помощником был соседский парень.
Толчок следствию дала анонимная записка, подброшенная видимо каким-то тайным свидетелем. В которой было указание искать улику в колодце.
Милиция так и поступила. Колодец откачали. Нашли молоток.
Стали искать хозяина. Зашли к соседу старику Шостикову.
У следствия свои приемы.
Попросили у деда помочь инструментом. Тот на радости от оказанного доверия похвастался, что у него три топора и четыре молотка в хозяйстве. Топоры принес, а вот четвертого молотка не хватало.
Тогда деду показали молоток , найденный в колодце.
Старик признал свой…
Видимо, в записке было указано не только место, где был похоронена улика.
Поскольку дедова внука, крутившегося по обычаю рядом, тут же арестовали.
Следствие закончилось. Состоялся суд. Преступник получил срок. Но поскольку был еще малолеткой, то и срок был небольшой. Отсидел. Вышел.
Казалось бы, зло наказано.
Но общество не получило в те далекие годы ответа на самый насущный вопрос…
За что? И какова цена жизни человеческой?
А при Советской власти жизнь простого человека ценилась…
И лишь частичные ответы пришли много лет спустя.
А ответ в том, что бывают рождаются иногда люди и не в мать, и не в отца…
Выродки.
Видимо и здесь было что-то очень близкое.