ПРЕДИСЛОВИЕ СЕНТЯБРЯ 2020 ГОДА, ПЕССИМИСТИЧЕСКОЕ
«Число жертв коронавируса в Пьемонте возросло до двенадцати. Об этом свидетельствуют региональные источники здравоохранения…»
«В течение ночи двое пациентов, поступивших в больницу Верчелли, скончались. Это 81-летний мужчина из Каваллирио (Новара) и еще 50-летний мужчина из Верчелли. Оба были плюрипатологическими и проходили лечение в шлеме СРАР. Третья смерть, 72-летней женщины из Сеттимо Торинезе, положительный результат на вирус, произошла в больнице в Кивассо (Турин). (АНС)».
«В больницах Турина очень мало свободных мест, множество людей желает пройти тест на коронавирус…»
«Это как корабль, который, несмотря на усилия экипажа, заслуживающий похвалы со всех точек зрения, постепенно погружается в воду. „Итальянская система здравоохранения пытается адаптироваться, но не откалибрована для такого рода усилий“, — прокомментировал профессор Джованни Ди Перри, руководитель отдела инфекционных заболеваний в больнице Амедео-ди-Савойя в Турине».
«В Риме очереди и штурм супермаркетов. Те же сцены в Неаполе, очереди в магазины, работающие 24 часа. Супермаркеты штурмовали накануне распространения информации по всей Италии. В Риме и Неаполе в супермаркетах 24 часа в сутки формируются длинные очереди, люди с тележками, ожидают очереди на вход. Набор продуктов как для войны: картофель, печенье, молоко, сахар и мука…»
Я читал и никак не мог понять, неужели это та самая Италия, в которой мы побывали зимой 2015 года? Как ужасно. Напоминает фильм катастроф. Что же ждёт всех нас? Россия тоже готовилась к карантину. Из Израиля мы вернулись буквально в обрез. Следом за нами закрывались границы, отменялись рейсы, у людей прогорали путёвки, рушились планы, и что самое ужасное — отовсюду прилетали страшные новости о новых жертвах. Заболевших… умерших…
Прошло уже полгода. Кошмар, которого мы ждали, не пришёл. Число заболевших растёт, но, слава Богу, не так быстро. Пандемию не отменили, но и считать её даже эпидемией можно, опять же слава Богу, с натяжкой.
Италия потихоньку приходит в себя, но поедем ли мы когда-либо ещё туда — неизвестно. Туристическая отрасль пострадала больше всех. Прошли времена, когда мы легко и беззаботно разъезжали по всему миру. Тогда всё было легко. Тогда было легко сравнивать, критиковать, искать недостатки. А сегодня просто хочется туда съездить. Ещё раз. В ту же Италию. В страну солнечных апельсинов, вечнозелёных кипарисов, чернооких красавиц. Страну вина, сыра, пиццы, спагетти…
Моей любимой солнечной Италии посвящается…
ПРЕДИСЛОВИЕ ЯНВАРЯ 2015 ГОДА, ОПТИМИСТИЧЕСКОЕ
Только о двух вещах мы будем жалеть на смертном одре —
что мало любили и мало путешествовали.
Марк Твен
С некоторых пор я завёл традицию отсылать одному своему корреспонденту открытки с видами мест, в которых побывал. Отсылать по «бумажной» почте. Первый раз над таким способом общения мы с моим другом, Лёшкой Монастырным, задумались в Сиднее в феврале тринадцатого. «А круто было бы отправить открытку гулять по всему свету! Разные марки, разные штемпели…» — сказал задумчиво Лёшка, и мы оба восхищённо поцокали, представив себе такую открытку.
В феврале 2014-го на Канарах я уже купил открытки и даже привёз их в качестве сувениров, и мой будущий корреспондент, получив переданную ему открытку, написал по обыкновенной электронной почте: «Ах, как было бы здорово получить её прямо с Островов…»
И в мае того же года я ему уже отослал открытки с видами Берлина, Граца и Фельдбаха по почте. С этого и началось.
Как видите, идея не моя, да и не нова. Но! Оказалось — приятно отсылать открытки из дальних мест, а потом ждать их вместе с уважаемым корреспондентом из Санкт-Петербурга — ждать, терзаться и переживать, что вот-де, не приходит, потерялась, как жаль, как жаль (так было с открыткой из Вифлеема). И радоваться потом, что не потерялась, что есть справедливость в мире, когда уже, казалось бы, пропавшая открытка спустя месяц доходила, доползла до места назначения! В общем, занимательная и серьезная игра получилась, в которой «болеют» оба её участника.
Отослать открытку просто лишь на первый взгляд. Минимум это четыре действия.
Первое (uno!): купить открытку. Обязательное условие — она должна быть, как сегодня принято говорить, аутентична месту, в котором пребываешь. Попросту, это должен быть красивый вид какой-нибудь городской достопримечательности. Как правило, такие открытки покупаются на развалах с сувенирной продукцией.
Второе (duo!): надо купить почтовую марку. И нет гарантии, что она будет продаваться вместе с открыткой. Продаваться она может в совершенно неожиданных местах, и даже не на почте, как, например, в Италии, но об этом чуть позже. А ещё, покупая её, нужно обязательно объясниться с продавцом. Открытка должна добраться до России, а это строго определенная цена марки. И, конечно же, она должна нести атрибутику того государства, откуда отправлена.
Третье (tre!): наклеить марку и подписать открытку. Это тоже не так просто, как может показаться. Большую роль здесь играют погодные условия. Попробуйте подписать открытку на морозе. Да хоть при десяти градусах тепла, при ветре и сырости, когда ты уже промерз до костей, а ручка застыла и писать не хочет. Тогда спасает тёплое кафе, где можно отогреть себя и ручку, отклеить марку от основания и наконец-то собрать открытку в дорогу.
И четвертое (quattro!). Знаете, а почтовые ящики так просто на дороге не валяются! Да-да-да. Их приходится искать. И хорошо, если вам удастся найти почтовый офис, значит, вам повезло. А ящики могут оказаться в самых неожиданных местах, как, например, случилось в Ватикане. Хотя, чего неожиданного? Просто я не ожидал, что всё будет сразу в одном месте, прямо в церковной лавке, а я пока стоял в очереди в собор Святого Петра, целый час выглядывал, где же этот ящик? Должен же быть!
Увлекательное это дело — отсылать открытки. Увлекательное, но хлопотное. Хлопотное, но приятное и мне, и корреспонденту. Помните, как в «Мимино» говорил товарищ Хачикян: «Когда ему будет приятно, я буду чувствовать, что мне тоже приятно. Когда мне будет приятно, я так довезу, что тебе тоже будет приятно». В общем, «Делай добро и бросай его в воду!» Тоже, кажется, армяне.
Всё, вступление сделал, теперь переходим к основному блюду, простите, к основному повествованию.
В январе 2015 года на зимние каникулы мы с Валико отправились в эдакий полу автобусный тур по Италии. Почему полу? Потому что настоящий автобусный тур подразумевает фактически жизнь на колесах, без привязки к конкретному городу и отелю. Мы же выезжали и всегда возвращались в одно место.
Кто помнит, время это было непростое, 2014 год ознаменовался падением рубля. Но поскольку мы задумали поездку ещё в сентябре, а выкупили билеты к началу ноября, то всё обошлось лёгким финансовым испугом. Что интересно… Вернувшись из Италии, я в кафе «Кофе Хаус» на Павелецкой заказал себе чайничек чая, ажник за 350 рублей. Дороговато, но я не сильно переживал, пока не посчитал, что это, мама дорогая, пять евро! В Европе я себе такого не позволял. Кризис. Обвал рубля. Дорогая валюта. Такие странные обстоятельства времени и места.
Как бы то ни было, 3 января в 15:40 рейсом из Домодедово мы вылетели в Анкону. Ещё в самолете я решил: буду отправлять моему уважаемому корреспонденту из Санкт-Петербурга по одной открытке из каждого города, в котором побываем. По одной итальянской открытке. Гулять, так гулять!
ОТКРЫТКА ИЗ РИМИНИ
— Как же холодно в этой чёртовой гостинице… — раздраженно выговаривала Валико.
Мы только что приехали из аэропорта Фальконара города Анкона в Римини и заселились в гостиницу, которую нам по сходной цене подогнал наш турагент. «Три с плюсом, звезды в смысле, самый оптимум, почти всё включено, даже завтраки и ужины!» — уверял он нас. И вот на улице темно, девять часов вечера, температура за бортом пять градусов с плюсом, не так уж и холодно, но в номере на те же пять градусов выше. А это холодно! Как здесь жить целую неделю?
Так что настроение нам испортили прямо с прилёта. А ещё на ужин подали холодные макароны с холодной томатной пастой и какую-то подозрительную горелую птицу. Кошмар! Ужас! Мы обиделись, плюнули и ушли в кафе на улицу.
Так у нас начинается любой тур — с того, что «вот мы попали!»
Но наступило утро, ночь, проведенная вдвоем под толстым одеялом, оказалась не такой холодной, завтрак оказался вполне съедобный, погода солнечная, тихая и почти тёплая, и мы, придя на пляж Адриатического моря, вдохнув полной грудью морской воздух, решили, а не так уж всё и плохо…
Римини — тридцать километров бархатных песчаных пляжей… Бесконечные пляжи. Итальянская Ривьера, как они сами себя называют. Небольшой прибрежный курортный городок с населением в сто пятьдесят тысяч и с двумя или даже тремя линиями отелей вдоль пляжей. Милый, вполне уютный, обычный, чем-то похожий на нашу Ялту городок.
Мы брели вдоль кромки моря, радовались солнцу и волнам, собирали ракушки, коих под ногами было миллион, а может, даже два, и думали: какое же это счастье — жить там, где не бывает снега.
Горячих патриотов прошу воздержаться от осуждения. По любви к замороженной воде я давно перевыполнил все планы. Во-первых, семнадцать лет на Севере. А во-вторых, ежегодные выезды в горы летом.
В Римини чистого времени, не считая ночёвок, мы проведём три по полдня. С утра до поездки в Сан-Марино. В день отлёта. И ещё один день, который мы потратим на поездку в аутлет, ибо не духом единым… Курортный городок станет базой, откуда и будут стартовать наши автобусные туры. За эти три полдня мы обойдём небольшую прибрежную часть, заглянем в жилые районы за железной дорогой, которая за третьей линией отелей, осмотрим порт, из которого даже зимой уходят любительские яхты, и посетим «Гранд-отель».
О, сам по себе «Гранд-отель» вряд ли мог бы считаться достопримечательностью, но там проживал (зажмурились?) Великий и Ужасный Феллини. Представляете?
Мастер родился в Римини, но дома своего в городе не имел.
Мастер умер в Римини, мастера в Римини и похоронили. Но во времена своих наездов на малую родину жил он в «Гранд-отеле». А чтобы кто не усомнился в этом — вот, пожалуйста, многостраничная копия книги отзывов, фактически иллюстрированный дневник режиссёра за несколько десятков лет.
Что в нём написано, мы, конечно, понять не могли, итальянского не знаем, но картинки очень красноречивы: голые пышногрудые и толстозадые тётеньки, гробы и какающие мальчики. И так несколько десятков лет. Кто бы другой такое нарисовал в книге отзывов при любом «Гранд-отеле», его бы законопатили суток на пятнадцать общественно-полезных работ за хулиганство, но то Великий и Ужасный, а значит «Ах!».
Собственно, с итальянцами всё так. Их доведенная до уровня высокого искусства небрежность и любовь к обнажёнке диктует моду во всём мире. Туфли на босу ногу, мягкие мятые брюки, пиджак с подвёрнутыми рукавами, да ещё на голое тело, закрученный хомутом шарф, длинные маслянистые вьющиеся волосы, двухдневная небритость, крючковатый нос, чувственные губы, карие немного выпуклые глаза с поволокой от выпитого вина — вот истинный портрет итальянца. Оденься так русский или немец, его бы ни за что не пустили в нормальное (в приличное) общество. Но если итальянец…
Нет-нет, я ничего не имею против итальянцев, они мне нравятся, даже очень, и потом, не всем же исповедовать безумный нордический орднунг. И как же всем нам жить без итальянских мастеров эпохи Возрождения, итальянской пасты и итальянской пиццы? Ничего, что я мастеров и пиццу с пастой подал под одним соусом?
— Как жить дальше, не представляю… — возмущалась настоящая итальянская украинка из Римини, раскатывая тесто для настоящей итальянской пиццы. — Это какой-то ужас! Что они там про себя думают?
— Кто? — попробовали уточнить мы.
— Они! Там! В Риме! Бензин полтора евро, газ дорогущий, налоги… И ещё они теперь останавливают машины на дороге и спрашивают: «Откуда у вас такая большая машина?»
— Кто? — снова спросили мы, уже теряя нить повествования.
— Кто-кто! Полицейские! — украинская итальянка в сердцах шлепнула тесто на стол, принялась остервенело мазать его перемолотыми помидорами и закладывать ломтиками сыра. — Я вам с сырой ветчиной сделаю.
Мы кивнули.
— А почему они интересуются размерами машины? — решили мы поддержать разговор.
— Ну как же?! — Она повернулась к нам, вставив кулаки в бока. — Они так борются с коррупцией! По сегодняшним доходам и ценам на горючее честные люди не могут себе позволить ТАКОЙ большой автомобиль. У нас же кризис! — Украинка взяла будущую пиццу, втолкнула её в печку и обиженно захлопнула дверцу. — А если я десять лет назад купила свою тойоту?! Мне теперь что с ней делать? Из Италии уезжать?!
В этот момент в пиццерию зашла итальянская пара, и наша интернациональная хозяйка отвлеклась на них, и хорошо, а то бы мы ещё час слушали про аренду помещений, дороговизну квартир и засилье китайцев. Заплатив семь евро, мы получили наш заказ с пылу с жару, а ещё через десять минут уплетали его с чаем у себя в гостинице, удивляясь, что даже такое расстроенное состояние души не помешало нашей итальянской хохлушке приготовить отменную пиццу. Не одним вам, итальянцы!
Вот про Римини и всё.
Исторических достопримечательностей мы не нашли. Да и откуда бы они там взялись? Союзники, освобождая от фашистов Италию, закатывали города ковровыми бомбардировками. Весь город отстроен после Большой войны. Есть пара католических храмов и один православный. В католический мы зашли послушать мессу. Вместо свечей у них стилизованные под свечи лампочки с тумблерами. Кинул один евро, щелкнул тумблером, и «свеча» горит перед распятием десять минут. Что ни говори, прогресс!..
Недалеко от храма я купил открытку и там же узнал, что почтовые марки в Италии продаются в специализированных табачных магазинах Tabaccheria. Такие странности. И марку я купил через два квартала. Открытку заполнил в гостинице, но бросил её в почтовый ящик на Пьяцца-Триполи уже перед самым отъездом…
Раз-два-три-четыре — uno-duo-tre-quattro.
Но она не дошла. Cinque (в смысле «пять»).
ОТКРЫТКА ИЗ САН-МАРИНО
Строго говоря, Сан-Марино не Италия. Нет-нет. Самостоятельное государство. Город-государство. Таких и в Италии, и не в Италии немало. Андорра, Монако, Монте-Карло… Образовывались они как некие наследные феоды или территории самостоятельных монастырей на местах пересечения интересов сильных монархов. После длительных войн за такие «лужки» оказывалось, что лучше оставить территорию независимой, чем пытаться присоединить её к себе. Хотя независимость этих крох регулярно не даёт покоя сильным мира сего.
Про Сан-Марино вам расскажут замечательную историю в духе индийского триллера. Но достоверно известно только то, что 8 октября 1600 года была принята Конституция Республики — Светлейшей Республики Сан-Марино. Первой, кстати говоря, в современном мире республики (античные мы не вспоминаем, было так давно, что, может, и не было вовсе). В годы Второй мировой войны итальянский фюрер, дуче Муссолини, строивший новую Римскую Империю, не устоял от соблазна оккупировать Республику. Оккупация продлилась буквально пару недель, зато всё остальное время Сан-Марино служило надёжным прибежищем недовольных и несогласных с фашистами граждан Италии. Всё-таки у них там в Европах чтут законы.
В Сан-Марино мы поехали на второй день пребывания в Италии. От Римини до Сан-Марино буквально час езды. Светлейшая расположена в горах, в Апеннинах, пусть невысоких, всего в километр, но кое-где лежал снег и было достаточно прохладно.
Первым делом нас отвезли к винной лавке, где устроили сеанс дегустации. При всём винном изобилии в Италии регионы пытаются сохранить уникальность своей продукции, и каждый регион радует истинных гурманов запахами и вкусами. Сан-Марино не отстает. Brugnetto, Tessano, Sangiovese, Rosso dei Castelli, Moscato Spumante — только часть названий, цветов и вкусов, которые любители вина могут попробовать в Сан-Марино. Если вы любитель, поезжайте в Светлейшую, там вас обязательно удивят. Мы, дилетанты, взяли бутылку красного полусладкого Dolce Amore, этим и ограничились. Следует заметить, цены в этой лавке совсем не низкие, самое дешевое вино — шесть евро. Выше, на Горе возле замка, в магазинчиках вам будут предлагать ТРИ бутылки за десятку, и ваше право решать, где брать. Но рядом с дегустационной винной лавкой обнаружилась сувенирная, где я купил открытку и почтовую марку, сразу всё вместе — не Италия!
А потом нас за деньги, за десять евро, посадили в паровозик и повезли на обзорную экскурсию. Если вы будете в Сан-Марино зимой, не ездите на такую экскурсию, за полиэтиленовой пленкой вы всё равно ничего не увидите. Зато я успел подписать открытку и приклеить марку. Заканчивалась экскурсия на станции фуникулера, где нашёлся почтовый ящик и откуда мы по тем же билетам поднялись к крепости Сан-Марино.
Оставшиеся пару часов мы гуляли по серпантину средневековых улочек с их бесконечными сувенирными, винными, продуктовыми и прочими магазинчиками. Большой базар. День выходной, и кроме туристов в городе собралось немало итальянцев, приехавших поглазеть, купить какой-нибудь мелочёвки и попить кофе или вина в кабачках. С верхних уровней в лучах заходящего солнца открывается умопомрачительный вид на подножие горы, на Апеннины, на башню Гуаита. Красота!
Постепенно стемнело, зажглись фонари и рождественские украшения. На площадях появились клоуны, жонглёры, музыканты. Развлекали они в основном детей. А кого ещё? Не нас же, серьезных взрослых дяденек и тётенек.
Всё, что можно было за несколько часов посмотреть, — посмотрено, на что глаз упал — куплено, открытка отправлена.
Uno-duo-tre-quattro!
Вот что вспомнил: русских туристов там, в январе 2015-го, было много. Почти во всех магазинах говорили по-русски. Как они теперь без нас?..
РИМСКАЯ ОТКРЫТКА
В Рим мы приехали всего на шесть часов. В Вечный Город всего на шесть часов! У меня даже не повернётся язык сказать, а рука не поднимется написать, что я был в Риме. Так… побывал. Заскочил на минутку.
Выехали из Римини рано, потемну. К восьми часам солнце поднялось и стали видны придорожные зимние итальянские пейзажи. Италия по сию пору в значительной степени страна аграрная, и потому за окнами автобуса в основном пасторальные пейзажи. Зелёные деревья (в январе!), зелёная трава, снега нет, и яркое желтое солнце на голубом. Страна Чиполлино и синьора Помидора, герцога Мандарина и барона Апельсина. Страна Джанни Родари, о которой я столько слышал в детстве.
К девяти часам автобус заехал на заправку, где нас накормили завтраком. Отличным завтраком с куриным картофельным супом, спагетти и лазаньей на выбор. Десять евро на человека вместе с кофе-чаем и круассанами.
Кстати, а вы знаете, как готовится лазанья? Нет? Готовить лазанью совсем не сложно — сложней найти пластины к ней. Хотя можно и их приготовить. Но, во-первых, у нас трудно отыскать муку твёрдых сортов пшеницы, а во-вторых… во-вторых, лень. Итак: рецепт лазаньи — простой, сборный, усреднённый, обычно нравится всем, записывайте. Главное, как у евреев с чаем, «кладите больше заварки!». В лазанье должно быть много мяса, сыра и перца. Готовы? Поехали!
Пластины отвариваем в подсоленном кипятке согласно инструкции на этикетке. Обычно минут десять. Они (пластины) должны быть, как говорят итальянцы, «аль денте», то есть немного недоваренными, доготовятся позже.
Режем лук и пассеруем в масле с порезанным соломкой перцем. Кладём фарш, солим, перчим его и тушим до рассыпчатости. Добавляем томатную пасту и помидоры, очищенные от кожицы, и продолжаем тушить. Твёрдый сыр трём на крупной тёрке, немного оставляя для посыпки сверху.
Дно противня (желательно глубокого) смазываем четырьмя столовыми ложками сливок. Остальные сливки смешиваем с сыром и творогом. И… собираем лазанью.
На дно на сливки укладываем пластину, на неё — одну третью часть фарша. Сверху — третью часть сыра со сливками и снова пластину. И так повторяем дважды: фарш, сыр со сливками, пластина, фарш, сыр со сливками. Присыпаем сверху тёртым твёрдым сыром и ставим в разогретую до 180 градусов духовку на 40 минут.
Готовую лазанью…
Готовую лазанью посыпаем рубленой зеленью и даём немного остыть… (Господи, а запах какой!) И подаём на стол! И бокал красного вина… И свечи… И…
О чем это я? Ах да. Перекусили мы, значит, в придорожной харчевне супом с курицей, лазанью брать не стали — а зря!
В одиннадцать наш автобус уже стоял на берегу Тибра напротив Дворца правосудия. Глядя на эти ступени, я вдруг вспомнил, как бесстрашно по ним ходил комиссар Катани из фильма «Спрут»… А рядом мост. А что видно с моста? Да это же собор Святого Петра! Ватикан, братцы! Мы в Риме!
Наш гид — русская тетёнька, давно вышедшая замуж за итальянца, дама явно образованная, несколько чопорная — так и хотелось спросить: «Не из Голицыных будете, синьора?» — повела нас показывать Рим. За пять часов. Такое, понимаешь, кощунство.
Не буду я описывать, что мы видели и как ходили, только кратенько отмечу наш путь: Набережная Тибра напротив Дворца правосудия. Площадь Навона и фонтан Четырех рек. Площадь Ротонды и Пантеон с могилой Рафаэля Санти. Фонтан Треви. Римский форум с памятниками Гаю Юлию Цезарю и Августу Октавиану. Колизей и Арка Константина.
Коротко. Но сколько истории! Один Пантеон чего стоит. Его строил великий Марк Агриппа — соратник и адмирал Августа Октавиана, победитель Гнея Помпея и Марка Антония с Клеопатрой (имена-то, имена!).
А Римский форум? Я столько книг перечитал по римской истории. Я так внимательно вглядывался в репродукции: вот развалины форума Траяна, а вот Августа, тут Цезаря, там Нервы, храмы Венеры и Ромы…
А Колизей? Я мечтал увидеть его своими глазами. Спасибо, Господи, Ты позволил мне это сделать.
И с погодой повезло. Солнечно, тепло и тихо.
Часа в два мы вышли к арке Константина, там нас должен был ждать автобус, но он запаздывал. Гид, стараясь нас развлечь, стала расспрашивать римских граждан о жизни.
— Синьоры, — обратилась она к стоящим рядом полицейским (даю перевод): — Я гид русской туристической группы. Скажите, сколько вы получаете?
— 1200 евро.
(Попробовала бы она спросить кого-нибудь у нас про зарплату, а в Италии ничего, никого не шокирует.)
— А сколько вы тратите на аренду жилья в Риме?
— 800. И у меня ещё семья, двое детей.
Не густо остаётся, не густо…
— Синьор, а что вы думаете о сегодняшнем премьер-министре? — перекинулась гид на прохожего.
— Мне на него насрать! Он паршивец! Я даже не хочу о нем говорить! Зарплаты нет, работы нет…
— Извините, синьор…
Как бы сказал Форрест Гамп: «Наверное, нелегко быть итальянцем». И никакое солнечное утро с зеленой травой не радует, если у вас в стране перманентный кризис, правда ведь?
Хорошо, пришёл наш транспорт, а то ещё и не такого бы наслушались. Автобус отвёз нас в другое суперисторическое место. Угадайте, в какое? Правильно! В Ватикан.
Все великие церковные проекты давно стали коммерческими. И торговля движитель прогресса (врут, конечно). А потому гиды и представить себе не могут, как это — не завести туристов в церковную лавку. А оставить денег? Но финансовое положение наших туристов января 2015-го было не ахти (сколько там получал полицейский?), сказывался валютный кризис, а потому, бегло оглядев разнообразную красоту, мы вышли и присели на скамеечку отдыхать. Правда, я в лавке купил почтовую марку Ватикана! А открытку я купил ещё возле фонтана Треви (uno и duo). Там же у фонтана открытку и подписал (tre!). Осталось найти почтовый ящик. Где тут у них почтовые ящики? Если продают марки, должен же где-то быть ящик! Где? Но ответа не было.
Ватикан продолжал праздновать великий праздник. Площадь Святого Петра. В центре Обелиск и рождественская ёлка с вертепом. Вокруг ёлки толпы туристов — это очередь в собор. Она начинается с юго-восточной стороны площади, огибает колоннаду Святого Петра и выходит к западной стороне, к лестнице в Храм. Только через час мы добрались до входа, прошли интроскоп, швейцарских гвардейцев, и очутились в Соборе.
Мама дорогая… Размеры, красота, одухотворённость этого без сомнения католического Храма восхищают и вызывают священный трепет. Ничего подобного я в своей жизни не видел. Наши великолепные храмы Христа Спасителя в Москве и Исаакиевский собор в Санкт-Петербурге в несколько раз меньше собора Святого Петра. Велик собор. Велик! И не только размерами.
Кстати о размерах: общая длина базилики 211,6 метра. (На полу центрального нефа нанесены метки — контуры и размеры других крупнейших соборов мира. Народа было много, разглядеть, каких именно, мне не удалось.) Купол возвышается на высоту 136,6 метра. Внутренний его диаметр 41,4 метра. Внутренняя высота 119 метров! Изнутри храм украшен восьмьюдесятью скульптурными композициями, каждая из которых (как, например, статуя Святой Равноапостольной Царицы Елены) в три! в четыре метра! а они не выглядят большими, гармонично вписываясь в огромные размеры собора. Лишь позолоченная бронзовая фигура апостола Петра — в человеческий рост.
Общее состояние — близкое к шоку.
Только выйдя из собора, я вспомнил про открытку. Ящика-то так нигде и не увидал, не в храме, конечно, но и на площади, пока стояли в очереди.
Ящик оказался в той же церковной лавке, где я купил марку и куда зашёл, чтобы узнать, где они его, этот ящик, прячут.
— Where’s a post box?
— Here’s.
— Where’s?
— Look, senior, here’s!
В лавке, на лестнице. Где раньше были мои глаза?
(Quattro!)
Что интересно, открытка получилась скорее ватиканская, чем римская.
ОТКРЫТКА ИЗ ФЛОРЕНЦИИ
Во Флоренцию мы поехали после дня отдыха в аутлете.
Шучу. Но днём отдыха его можно было считать хотя бы потому, что не надо было вставать в пять утра. После Рима мы проспали до девяти, потом пошатались по Римини, и только после обеда нас забрали в аутлет, где мы купили пару джинсов и курточку Валико, на том наш поход за вещами и закончился.
Следующее утро нас уже застало на автомагистрали в столицу Тосканы Флоренцию. Дорога туда относительно недолгая (относительно дороги до Рима), всего-то два с половиной часа.
Привезли нас к башне на Пьяцца Ментана близ набережной реки Арно. День выдался пасмурный, в плоской холодной реке отражались стальные облака, было зябко и даже промозгло. Нерадостной погодой встречала наше православное Рождество Флоренция, но что поделаешь, своё они уже отметили две недели назад. Хотя вчера вся Италия не работала и праздновала Богоявление, день Епифания, в народе «Бефана».
С этими праздниками всё запутано, почему Епифания, а не Теофания (Богоявление), кто такая эта Бефана и почему она, пока мы были в Италии, повсюду сопровождала нас? Бефана — персонаж мифический. Согласно народным верованиям, она с 1 по 6 января в облике старой страшной старухи шастает по всему миру и творит гадости. Бефана — дохристианское представление людей о злых духах, приходящих на землю под Новый год. Аналог нашей Бабы Яги, я бы сказал, только наша старушка всесезонная. В старинных народных обрядах Бефана представлялась в виде тряпичной куклы, которую возили в тележке по улицам города, а затем сжигали на костре на главной площади. Потом Бефану взялись ассоциировать со святой Епифанией, такая странная трансформация в народном сознании, и теперь бабушка вовсе не злая, а совсем даже наоборот. Теперь она исполняет роль Санты или Деда Мороза в Италии. Это она у них оставляет в чулках подарки послушным детям.
В одиннадцать мы уже стояли на площади Святого Креста (Санта Кроче), возле собора Святого Креста около памятника Данте.
Данте Алигьери олицетворяет собой поговорку «нет пророка в своём отечестве». Рожденный во Флоренции, он был изгнан из неё по политическим (по политическим!) мотивам и более в родной город не возвращался. Но мотивы меняются, а поэты, подобные Данте, вечны. И после двух веков забвения Флоренция вдруг вспомнила: «Данте родился у нас! А где похоронен?» А похоронен в Ровенне. И Флоренция начала тяжбу за прах великого поэта. (Как у них в Европах интересно…) И в 1519 году таки добилась разрешения папы Льва Десятого на перенос саркофага на родину героя. Но не тут-то было! Саркофаг привезли, а прах остался в Ровенне. Такая вышла неприятность. А что хотели? Надо сразу относиться к поэтам с уважением. Зато теперь память о Данте во Флоренции увековечена наверняка. Теперь он взирает на туристов со своего трехметрового гранитного постамента, как бы говоря: «Берегите поэтов! Мать ва…» Пардон, это не про поэтов. Это про природу. Впрочем, как посмотреть. Такая, вот, поучительная история.
С площади нас повели в ювелирный магазинчик: золотые украшения и медали с профилем Данте. Потом — в кожевенную лавку, где на наших глазах нанесли золотое тиснение на кожу (золото, кожа и профиль Данте). После нас отправили гулять восвояси, наказав собраться к 15:30 на Санта Кроче для организованной экскурсии с профессиональным гидом.
Офлайн-карта в планшете…
(«Заправлены в планшеты
Космические карты,
И штурман уточняет
В последний раз маршрут…)
С жэпээсом ничего не страшно, и мы уверенно пошли плутать по средневековому городу.
И сразу нашли развал с сувенирами и накупили открыток. Uno!
Потом посетили Табачерию и купили марки — duo!
Далее в свободном режиме пошли искать почтовый ящик, а заодно смотреть старый город.
На Золотом мосту полюбовались на золотые же украшения и прикупили Пиноккио (деревянный мальчишка родом из-под Флоренции). Пообщались с продавцом в сувенирной лавке:
— Buon giorno, sinior! How are you?
— Buon giorno! Could be better. Only Russian and Chinese.
(Русские и китайцы, значит… А сегодня у вас кто?)
На площади Питти посмотрели дворец Питти, в котором разместилась Палатинская галерея, в которой аж одиннадцать картин Рафаэля! Кроме Рафаэля Тициан, Рубенс, Ван Дейк, Караваджо и Мурильо. В галерею, понятное дело, мы не пошли. Нельзя на бегу и с бутербродом в зубах рассмотреть даже одну картину Рафаэля, не говоря уже об одиннадцати. Фёдор Михайлович (они с женой снимали комнатку недалеко от Пьяцца Питти и мёрзли в ней зимой 1864 года, в Италии уже тогда были проблемы с русским газом) так писал о картинах Рафаэля: «А какие драгоценности в галереях! Боже, я посмотрел „Мадонну в креслах“ в 63-м году, смотрел неделю и только теперь увидел. Но и кроме неё столько божественного. Но всё оставил до окончания романа. Теперь закупорился». И тут мы, с бутербродом в зубах, — одиннадцать картин! Не-е-ет, надо специально приезжать и специально смотреть.
Кстати, про бутерброды, время наступило обеденное и пора было бы перекусить.
А что во Флоренции самое аутентичное из еды? Флорентийский стейк — кьянина!
Кьянина — знаменитейшее тосканское блюдо из редчайшего и страшно дорогого мяса. Лучшей прожаркой для этого легендарного флорентийского стейка считается rare. Кьянина практически не имеет жира. Мясо, чуть схваченное огнем в печи, получается сочным и безумно вкусным. По описаниям, «полутора- или двухкилограммового стейка вполне хватает, чтобы насытиться двум-трём гурманам». (Ну и горазды жрать эти гурманы.) Ценители называют насыщенный, глубокий вкус кьянины маслянистым. Сами тосканцы считают, что флорентийский стейк не требует соли и приправ, он и так чуть солоноват от природы. И к стейку, конечно же, нужно кьянти! Большой глубокий бокал, чтобы запивать большими и долгими глотками.
Хоть бы раз попробовать…
Мы заказали чай и парочку каких-то печёных изделий с яблоками в желе в уличной кофейне. Кстати, очень вкусно. Мы заметили, что все плюшки в Италии очень и очень вкусные… И это не субъективное ощущение — потому что мы за границей и в Италии! Плюшки действительно вкусны, а всё оттого, что итальянцы делают их с любовью и уважением к клиентам. Вот уважают они каждого в отдельности и вообще, в целом, клиента, потому и выходит так вкусно.
За вкусными плюшками я подписал открытку. (Tre!) А тут же рядом обнаружился почтовый ящик. (Quattro!)
С чувством выполненного долга мы отправились искать обзорную площадку. И я умышленно повернул в другую сторону, чтобы дойти до площадки по большому кругу. И мы заплутали в закоулках, тупиках, и когда уже совсем было выбрались, оказалось — пора возвращаться. А тут ещё Валико взялась причитать, вот мы заблудимся, вот автобус уедет без нас, вот мы потеряемся. А хорошо было бы потеряться во Флоренции? Романтично!
В три часа мы снова стояли на Пьяцца Санта-Кроче и ещё сорок минут ждали, когда подвезут наушники для экскурсии (запросто успели бы на обзорную площадку). Пока ждали, познакомились с афроитальянцами, которые учились в институте искусств (Instituto d’Art) и откуда-то хорошо говорили по-русски — может, до этого они учились в Российском Университете Дружбы Народов? Лица мне их были знакомы, смуглые такие, зубы белые, волосы курчавые, не перепутаешь. Афроитальянцы вели себя с нами весело и непринуждённо, точно я уже их где-то видел. Мы бы и ещё развлекались, но тут пришла наш экскурсовод с наушниками, и забрала нас от чёрных парней и повела на официальную часовую экскурсию по Флоренции.
Нельзя устраивать экскурсии для уставших туристов! Ох, нельзя! Они (туристы эти) и так уже вымотались, и мозги у них уже совсем набекрень, а им начинают втирать, кто и в каком году жил, где жил, как жил, на ком женился, почему развёлся, отчего умер… А во Флоренции всё это про Данте и Медичи. И Медчей тех было… Ладно хоть Данте один. Нас отвели в дом-музей Данте. Потом ещё куда-то, где был Данте, потом ещё куда-то, где жили Медичи. И уже начали отключаться внешние рецепторы, и тут мы вдруг оказались перед кафедральным собором Санта-Мария-дель-Фьоре и сказали «Ва-а-у-у!».
Во избежание лишних слов даю только технические характеристики этого грандиозного культового сооружения, остальное смотреть, ОБЯЗАТЕЛЬНО СМОТРЕТЬ! Длина — 153 метра, ширина — 90, высота арок — 20, высота сооружения — 90, собор вмещает более 30 000 человек, строился с 1296 по 1436 год. (Я теперь так про все соборы рассказывать стану.) А в общем, слов нет, чтобы описать этакую красоту. Пусть жена Достоевского говорит: «…если ему (Достоевскому, прим. моё) случится разбогатеть, то он непременно купит фотографию этих дверей, если можно, в натуральную величину, и повесит у себя в кабинете». Представляете, какие там двери, если фотография их недоступна по цене даже такому писателю, как Федор Михайлович Достоевский? А впрочем, денег у никогда не было. Это о бронзовых дверях баптистерия, что напротив Санта-Мария-дель-Фьоре. К сожалению, мы их не увидели, баптистерий был на реставрации.
Насладившись вдохновенной Красотой, мы пошли смотреть Кабанчика.
В каждом городе есть свой Кабанчик. Ему обязательно нужно потереть какое-нибудь место, чтобы после этого на вас нежданно-негаданно обвалилось «щастье». В Москве всем собакам на станции метро «Площадь Революции» морды натёрли до блеска, в Санкт-Петербурге выпускники Высшего Военно-Морского училища ежегодно коню Петра на Сенатской площади натирают причинное место… И ничто! и никто! не способен остановить человека от натирания себе «щастья». Знают, что глупость, понимают… но всё равно трут. Мы с Валико, оперившись белыми вороньими перьями, тереть Кабанчику ничего не стали. Но, я думаю, — это гордыня. В следующий раз обязательно натрём.
Заканчивали экскурсию на площади Синьории. Центральная площадь Флоренции. Даже здания на ней сами по себе замечательны, здесь когда-то сидели в тюрьме и Козимо Медичи, и сам Савонарола, но не это главное. Главное, скульптуры, которые стоят там: «Давид» Микеланджело (копия, оригинал в музее), «Геркулес, победивший Какуса» Бандинелли, «Персей с головой Медузы» гениального проходимца Челлини, «Юдифь с головой Олоферна» работы Донателло, и венчает всё огромный скульптурный комплекс «Фонтан Нептуна» Бартоломео Амманнати. Среди всего этого безумного царства прекрасных голых мужчин в центре площади одиноко возвышается статуя того самого Козимо Медичи, одетого и на коне. Может быть, если бы не сидел в тюрьме, тоже бы поставили голым. А так… Почему-то навеяло грусть.
Темнело, и мы двинулись в сторону автобуса.
Голова лопнула от информации и впечатлений и была неспособна удерживать ни того, ни другого, ноги еле плелись. А ещё хотелось спать. «Город всю ночь не спит и ужасно много поёт песен. Окна у нас ночью, конечно, отворенные, а к утру, к пяти часам, кричит и стучит базар, кричат ослы — так что нет никакой возможности заснуть…» (из письма Достоевского к Софье Ивановой). А завтра в Милан. Милан факультативен, то есть за свои деньги, можно не ехать и отдохнуть, но мы поедем. И слава Богу, у нас в Римини нет под окнами ни базара, ни ослов, и песен тоже никто не поет. Так что поспим, отдохнём и голову починим.
МИЛАНСКАЯ ОТКРЫТКА
Ризотто по-милански. Понадобятся: бульон, рис, сыр, белое сухое вино, сливочное масло, репчатый лук и натуральный шафран. Готовится ризотто 17 минут. Не больше и не меньше, строго по часам! Сначала бульон… Хотя нет… Ризотто — это долго. Что тогда?
Тирамису! Да! Точно, тирамису. Именно тирамису. «Вознеси меня» — так это слово переводится с итальянского, и это офигенный десерт!
Для начала нужно аккуратно отделить белки от желтков. Белки взбить до плотной густой пены. Желтки взбить с сахаром и щепоткой ванилина. Взбитые желтки должны быть почти белыми и похожими на густой крем. Это долго — но терпите! Сливочный сыр маскарпоне (маскарпоне — исключительно миланский продукт, не бывает маскарпоне из Вологды, как не бывает в Милане вологодского масла!) выкладывают в отдельную посуду и разминают лопаткой. Далее: очень важный момент, продолжая взбивать желтки, в них понемногу добавляют маскарпоне и взбивают до совершенно однородного состояния. Скорость взбивания самая-самая маленькая, лучше пользоваться лопаточкой, а не электрической шайтан-машинкой — миксером. Многие жалуются, что при взбивании происходит расслоение. А вы мешайте аккуратнее! Продолжая взбивать, в массу вмешивают взбитые белки. В результате должна получиться однородная, без комков и вкраплений, густая масса. На этом этапе опять возможно расслоение. Не форсируйте процесс! Аккуратно перемешивайте лопаткой. Не расслоилось? Уф… Всё! Крем для тирамису готов. Отправляем его в холодильник.
Теперь кофе. Завариваем чашку крепкого натурального ароматного кофе без сахара. Идеально, если из свежемолотых зерен. Далее его нужно охладить до комнатной температуры. В остывший кофе вливается рюмка ликера. Честно говоря, что это: ликер или бренди, роли не играет. Главное, оно должно быть ароматным, и водка не годится.
Ингредиенты готовы.
На дно креманки выкладываем толстый слой крема. Нужно рассчитать, чтобы на нижний слой ушло чуть больше половины крема. Берём печеньку савоярди (вы знаете печенье савоярди? вы не знаете, что такое савоярди?!! Я не верю вам! «Дамские пальчики» же), стало быть, берём одну печеньку и быстро — исключительно быстро — обмакиваем в смесь кофе и ликера. И сразу же кладём на слой крема. Савоярди должны покрыть всю поверхность крема или почти всю. Остатки крема аккуратно выкладываем поверх печенья. Сверху десерт посыпаем какао-порошком. Не жалейте порошка!
И вот, наступает самый важный момент. Креманки с тирамису ставят в холодильник, на пять-шесть часов, а лучше на десять-двенадцать, но главное — не съесть раньше времени.
И запомните! Тирамису, приготовленный в виде торта, ножом не режут, упаси вас Господь, это моветон. Только ложечкой, на крайний случай — лопаточкой.
И когда тирамису готов, варим чашку ароматного крепкого кофе и…
…автобус тряхнуло. Второй день поднимаемся так, что досыпать приходится в автобусе.
Остановка. Можно сходить в туалет и перекусить в кафе. Тирамису нет, но у нас с собой бутерброды. Бутерброды и капучино тоже хорошо.
Дорога до Милана — самое длинное плечо, по которому мы ездили. Но времени она занимает меньше, чем дорога в Рим. Хорошая трасса, прямая и… очень прямая. По пути: ультрасовременные мосты-развязки с высоченными белыми арками в стиле хай-тек; железнодорожные вокзалы, как огромные гармошки из гигантских белых пластин, всё как бы говорит: вы приближаетесь к индустриальной и модной столице Италии — Милану.
Милан. По-итальянски Milano, от латинского Mediolanum, — «в центре равнины». Столица Ломбардии и самый неитальянский город Италии. Город, который побывал в Испании, Австрии, Франции, был самостоятельным и лишь совсем недавно, с середины девятнадцатого века, вошёл в состав Италии. И даже чуть было не стал её столицей. Но итальянцы вовремя спохватились. Выселили римского папу из Рима наф… в Ватикан. У них тогда не было никакого благоговения при упоминании имени верховного понтифика. И сделали Рим столицей.
В Милан мы приехали ближе к полудню. Экскурсовод, простая русская женщина, неведомо как оказавшаяся в Италии, уже ждала нас.
Наши женщины в Италию попадают исключительно по замужеству. И, кажется, нужна выдающаяся красота, ибо итальянцы эстеты, женщины должны быть или яркие блондинки или яркие брюнетки (ключевое слово — яркие). Но наш экскурсовод яркостью не отличалась. Однако речь у неё была поставлена хорошо, информации в голове предостаточно, и она ловко плела истории, которые обычно рассказывают туристам.
Маршрут она предложила короткий: замок герцогов Сфорца, Виа Данте, Пьяцца Мерканти, площадь кафедрального собора Дуомо, галерея Витторио Эммануэле II, Пьяцца делла Скала. В Милане особо смотреть нечего, после бомбёжек союзнической авиации в 45-м город серьезно пострадал, а пригороды Прекото и Терро так и вовсе были стёрты. Так что… Всё, что осталось.
Замок Сфорца русскому туристу будет близок — зубцы на его крепостной стене ностальгически напоминают зубцы на Кремлёвских стенах. Перестраивать Кремль в Великое княжество Московское при Иване III пригласили именно миланских архитекторов и строителей, а, может, они просто сбежали из Милана, чтобы не платить налоги? Мир не меняется. Как бы то ни было, российские связи с городом имеют очень давнюю историю и насчитывают как минимум пять веков.
С герцогами Сфорцами связана история Великого Леонардо. К ним, а точнее к Людовико Мария Сфорца, в 1482 году приехал из Флоренции тридцатилетний гений. В Милане он проявил себя не только как великий художник (написал портреты любимых женщин герцога, тех же Чечилии Галлерани — «Дама с горностаем» или Лукреции Кривелли — «Прекрасная Ферроньера»), но и как великий инженер и естествоиспытатель. Сам воздух Ломбардии, что ли, способствует развитию инженерных и дизайнерских способностей у людей? В Милане расположены центральные офисы Alfa Romeo, Versace, Gucci, Armani, Valentino, Prada, Dolce & Gabbana. Очень креативный город.
И, безусловно, самым выдающимся архитектурным памятником Милана является кафедральный собор Рождества Пресвятой Девы Марии, более известный, как Дуомский собор. Четвёртый по размерам в католическом мире, этот храм имеет размеры (я обещал описывать габариты): 158 метров длина, 92 ширина и 106,5 высота и может вместить в себя до 40 000 человек. Строился собор с 1386 года и аж по 1965-й. Выстроен в стиле пламенеющей готики и выглядит как инопланетный пришелец. Ажурный, прозрачный, он настолько необычен, что возникает чувство ирреальности его существования, даже если ты стоишь на его крыше, с которой, кстати говоря, хорошо виден весь Милан.
Насколько необычен Миланский собор, настолько же обыденно, я бы сказал, совсем никак, выглядит знаменитая Ла Скала. Когда нам показали невзрачное здание и сказали: «Это Ла Скала», мы, воспитанные на величии Большого театра и Мариинки, лишь недоуменно пожали плечами. Большое видится на расстоянье.
Между собором Дуомо и Ла Скалой расположился миланский ГУМ. Такой же помпезный, такой же красивый, ещё более позолоченный, и такой же бесполезный с точки зрения покупателя, как и наш Государственный универсальный магазин. Называется это Галерея Витторио Эммануэле II, в честь первого короля объединенной Италии. Цены заоблачные, при том что сам Милан показался городом недешёвым. Хотя знающие люди утверждают обратное, просто места надо знать.
После обеда в ближайшем сувенирном магазинчике мне удалось купить открытку (uno!), в табачерии напротив пару марок (решил взять сразу и для Венеции, все равно марки про Италию в целом — два раза duo!). На площади кафедрального собора был найден почтовый ящик, прятался он за сувенирным киоском. А надписал я открытку, приложив её к стене Галереи Витторио Эммануэле II (tre и quattro!).
К четырем часам, набегавшись по крышам собора и заглянув в самые «дешевые» магазины, которые нам попадались на улице Данте (у нас на Тверской тоже все «дёшево»), мы явились к фонтану на Пьяцца Кастелло.
Быстро пролетело пять часов. А хотелось бы ещё побродить по улицам, посетить монастырь Санта-Мария-делле-Грацие, в трапезной которого находится одна из самых знаменитых в мире фресок — «Тайная вечеря» Леонардо да Винчи. Но брожения и стояние в очереди у нас по программе не предусматривались, а потому обязательно и несомненно, но в следующий раз.
Покинув центр Милана, мы тут же встали в пробку в жилых кварталах на выезде из города. Спальные районы, напоминающие кварталы на Автозаводской в Москве. У них и истории одинаковые, построены они в эпоху мощнейшей индустриализацией города. Строили профсоюзы. Строили на деньги фирм. И к восьмидесятым годам прошлого века это был чрезвычайно развитый жилой комплекс с умеренными квартплатами, но, что важно, квартиры в собственность не передавались. В 90-е, когда пошёл процесс деиндустриализации (начали вывозить производства в Восточную Европу и Юго-Восточную Азию, в страны с дешевой рабочей силой), профессиональные союзы вместе с производством приказали долго жить. И весь жилой фонд перешёл в собственность муниципалитета, который, рубанув шашкой, решил сразу окупить его содержание. И ничего лучшего не придумал, как повысить символическую квартирную плату. Ненамного повысить, всего-то до ста евро. Но население, привыкшее жить по дешёвке, решило, а вот хрен вам! И вообще перестало платить. Начались судебные процессы, посыпались иски, слёзы, чувства… И всё закончилось выселением нерадивых граждан. Казалось бы, теперь всё и наладится. Но не тут-то было! Цыгане, румыны, албанцы и прочие выходцы из испорченной Советским Союзом Восточной Европы вселялись в пустые квартиры, наплевав на всех и на вся (такая вот месть у нас вышла). И если культурных итальянцев можно было культурно выселить по решению суда, то новых поселенцев даже силой выпроводить не удаётся. А если зима… А если косой десяток детей… И старики… И больные женщины… И безработные мужчины… Тогда совсем невозможно выселить, даже по закону. Так и остаются они жить в бывших рабочих кварталах, создавая огромнейший геморрой муниципальным властям с их общечеловеческими ценностями. С новых жильцов даже взяток не получишь. А вы думали, в Италии нет проблем? Ага. Как бы не так. Нормальное же государство.
Обо всём этом нам рассказала гид, пока мы выбирались из Милана на платную автостраду… Мы даже мимо стадиона проехали, где «Милан» за день до этого проиграл «Сассуоло» 2:1. (Откуда я это знаю, я же не люблю футбол? Парадокс!)
А Милан мне понравился.
Ариведерчи, Милан! Надеюсь, мы с тобой ещё встретимся.
ОТКРЫТКА ИЗ ВЕНЕЦИИ
— …И на этом искусственном острове венецианцы построили монастырь. Женский. В Венеции всегда была проблема — куда девать девочек из богатых семей. За континентальную бедноту выдавать невозможно, честь не позволяла. А местных богачей на всех не хватало. Вот и отправляли их в монастыри. Молодые, красивые, темпераментные (итальянки же!). И очень часто затворничество кончалось неожиданной беременностью. А так как это случалось часто, власти решили положить конец безобразию. Провинившуюся в очередной раз монахиню показательно наказали — заживо замуровали в монастырскую стену. Чтобы неповадно было. И что вы думаете? В синьорию и даже напрямую дожам начали поступать жалобы, что жить на острове стало невозможно. Крики, стоны, чертовщина всякая. В общем, остров охватил психоз. Монастырь закрыли, послушниц вывезли…
Мы плыли на катере по узкому фарватеру Венецианской лагуны, и весь этот ужас рассказывала нам наш гид. Умеют в Европе страху нагнать.
— ...А в девятнадцатом веке, — продолжала свою хичковщину гид, — на острове открыли психиатрическую больницу. — А то что же? — И снова посыпались жалобы на беспокоящие пациентов звуки. Жалобам сумасшедших, однако, никто не внял — психи, что с них возьмешь? — и больница продолжала работать. Закончилось всё тем, что главный врач больницы, совсем ещё молодой человек, забрался ночью на монастырскую колокольню и покончил с собой, сбросившись вниз. Больницу закрыли, больных вывезли. И остров с тех пор стоит пустой. Но недавно начались реставрационные работы, однако ничего кроме музея тут, по всей видимости, не будет. Остров по-прежнему пользуется дурной славой.
Прямо как в песне Фарады и Абдулова «Уно моменто»: «Ждала-ждала, пока не дождалась. Тогда она сбросила с себя последнюю одежду и тоже бросилась в бурное море. И сия пучина поглотила ея в один момент. В общем, все умерли». Что характерно, вот таких душещипательных историй в старой Европе бесконечное множество. Тяжёлая у них жизнь в Европе.
Дул пронзительный холодный ветер, было пасмурно, мрачно, и как-то очень зябко думалось о печальной судьбе главного врача. Правда, кое-где на небе уже оптимистично проглядывали кусочки чистого голубого неба, и…
И тут явилась Венеция.
Дворец дожей. Площадь Сан-Марко. Гранд-канал. Страна влюблённых, жуликов и, судя по фильму с Анджелиной Джоли и Джонни Деппом «Турист», агентов Интерпола (а мы всё узнаём или из кино, или из Википедии).
В венецианскую экскурсионную программу нам предложили:
— посещение стеклодувной мастерской и её магазина;
— катание на катере по Гранд-каналу;
— свободное время;
— пешую экскурсию с местным экскурсоводом;
— обед и катание на гондолах.
На обед после Милана мы не подписались (нас там накормили холодными, скользкими макаронами). На катание в гондолах, после того как узнали, что гондольеры поют от случая к случаю, по настроению, — тоже. Какое, на фиг, катание, если не будет «Санта-Лючии»?
В стеклодувную мастерскую нас повели сразу с катера, и очень кстати, все мы намёрзлись по морской дороге, а в мастерской, где круглосуточно не затухает полуторатысячеградусная печь, очень даже комфортно. Очень-очень комфортно. Потому что бррр как холодно! Италия у них…
А ещё мне всегда нравился процесс выдувания фигур из стекла. Нет-нет, сам я ни разу не пробовал, но то умение и сноровка, с которой работает мастер… Помните: «Бесконечно можно смотреть лишь на три вещи: как горит огонь, как течет вода и как работает другой человек». Особенно если работает мастер. При нас стеклодув за пять минут из куска стекла выдул вздыбленную лошадь. Вот так взял и выдул маленький шедевр. Да-да, конечно, он ежедневно практикуется, но что-то подсказывает мне, если бы я ежедневно практиковался, выдулась бы у меня не лошадь, а… ну или не совсем лошадь…
Фотографировать секло запретили. Почему? Купить всю эту красоту под брендом «венецианское стекло» в принципе невозможно, особенно если вы из России января 2015-го. Цены отпугивают нашего туриста, как репеллент комаров. Но краси-и-иво-о-о.
Отогрев в мастерской, нас снова отправили морозиться, на катере по Гранд-каналу. А я, балбес, в автобусе, что привёз нас из Римини в порт, забыл шапку и перчатки. (Голову не забыл?) Но не сидеть же из-за этого по магазинам. Гранд-канал же! И катера в Венеции красивые. Палубы из дерева, отполированы, покрыты лаком. Шикарные палубы, шикарные катера. Но нам достался нелакированный. А и чёрт с ним! И не в катере дело.
Канал… Странный эффект поймал я, плывя по Гранд-каналу. Находясь непосредственно там, я ощущал в себе какой-то подъём, воодушевление, эйфорию, если хотите! Но просматривая фотографии, я видел, как печален город, как он болен. Очень болен. Он напоминает больную туберкулёзом. Ещё красива, даже прекрасна, но уже болезненно худа, бледна, прозрачна… и лишь кроваво-красные губы, да лихорадочный блеск глаз… красиво, но, увы, уже недолговечно… Ещё немного, и снесут красавицу на погост. Так и Венеция, дома по берегам канала прекрасны! Колоннады, фрески, финтифлюшки… Но их основания уже проедены солёной водой, и как долго простоят они — большой вопрос. Строительство дамбы, на которое угрохали миллионы, затягивается, опять что-то не рассчитали, а может, украли, «распилили», и на последние несколько метров дамбы финансирования опять не хватило. А нельзя построить дамбу не до конца. Но печаль та видна лишь на фотографиях. В реальности Венеция восхищает! И потом — больная-то хворает давно, века с седьмого-восьмого, с тех пор как произвели её на свет белый.
На прогулке по каналу произошёл замечательный случай. Есть там одна церковь, Святого Иеремии и Лючии, с соответствующей надписью на фасаде: «LVCIA VERGINE DI SIRACVSA MARTIRE DI CRISTO IN QVESTO TEMPIO RIPOSA. ALL’ITALIA AL MONDO IMPLORI LVCE PACE» (с такой вот специфической стилистикой классического латинского алфавита, в котором до XVI века не было U), что-то вроде «Лючия — Сиракузская дева-мученица в Храме Христа возлежит. В Италии в мире Человека свет Мира». Наша туристка, прочитав «Лючия», тут же воспылала спеть ту самую «Санту Лючию», и даже что-то пропела… но, к сожалению, у нас великой песни никто не знал, как не знала и сама певунья. И тут… Над каналом вознёсся чистейший тенор. Мы обернулись и увидели, как на соседнем катере, заполненном азиатскими туристами, узкоглазый брат, встав в полный рост, старательно выводит:
Sul mare luccica l’astro d’argento.
Placida ; l’onda. Prospero il vento.
Sul mare luccica l’astro d’argento.
Placida ; l’onda. Prospero ; il vento.
Venite all’agile, barchetta mia,
Santa Lucia, Santa Lucia!
Venite all’agile, barchetta mia,
Santa Lucia! Santa Lucia!
Ошеломляющий эффект! Аплодировал весь канал, стоя.
Восхищённых, но окончательно замороженных после Гранд-канала, нас отвели греться в тёплый туалет на площади Сан-Марко. Туалет — хорошо. Кстати, в Венеции уборные располагаются не в подвальных помещениях, а на вторых этажах (затапливает же). Но туалет туалетом, а рядом на площади нашлась почта. А на почте ящик для писем. А открытку я купил ещё на набережной (uno!), марку днём раньше — в Милане (duo!), и на тёплой почте я ещё не отогревшимися руками заполнил адрес (tre!) и бросил открытку в ящик (quattro!). Последняя открытка в этой поездке!
В полдень всех нас собрали на площади Сан-Марко и повели показывать Венецию в пешей экскурсии. Экскурсовод — замечательная итальянская бабушка, маленькая, худенькая, с милым итальянским акцентом, бойко тараторя на русском, провела нас недлинным путём по узким улочкам и мостам в центре Венеции. Пространство в голове тут же всё перемешалось. Дом, мостик, поворот, снова мостик… Отставать нельзя — пропадёшь ни за понюх табака. Мы не отставали, мы спешили за нашей бабушкой…
Но как во всех итальянских городах, главным исторически-архитектурным событием в Венеции является кафедральный собор. Бывшая придворная капелла дворца дожей, а ныне действующий собор Святого Марка. Храм тот в католическом мире уникален, представляет собой редкий пример византийской восточной архитектуры в западной культуре. Более того, он вообще парадоксален, и не только тем, что в нем ощущается православная культура, но и тем, что он весь декорирован (именно декорирован, для опоры ничего не используется) разношёрстной колоннадой по принципу: «что украли — то привезли и вмонтировали». Принадлежит собор Венецианскому патриархату, тоже, в общем, уникальному подразделению Римско-католической церкви. В соборе хранятся мощи Евангелиста Марка. Мощи, как и колонны, как и двери и квадрига, установленная на лоджии собора, — трофеи венецианских джентльменов удачи. Всё убранство Собора венецианцы «строфеили» в Константинополе! Очень деловой подход у венецианцев. А хотя, почему бы и не позаимствовать в метрополии?
Кстати. Венеция приложила руку не только к разрушению Константинополя во время Четвертого крестового похода в 1204 году, но и косвенно поспособствовала падению Древней Руси — лишила доходов Киев от транзита товаров из варяг в греки, чем усугубила неблагоприятную экономическую ситуацию и, в некотором смысле, облегчила миссию монголо-татарским войскам Субэдэя и хана Бату. Можем им сказать за это «спасибо». Впрочем, давно это было.
Но вернемся к собору. Длина его вместе с алтарной частью — 76,5 метра, ширина 62,5. Высота базилики достигает 43 метров. То есть достаточно скромных размеров.
На площади Сан-Марко экскурсия началась, на ней же и закончилась, у колонны с Крылатым львом, символом святого евангелиста Марка.
Время наступило обеденное, и пора бы чем-нибудь и перекусить. Чем?
Как чем?! Венецианской чёрной пастой!
Для чёрной венецианской пасты нужны неочищенные каракатицы. Не в каждом магазине можно их купить, но если вдруг удалось раздобыть, то можно сделать чёрную венецианскую пасту. А в Венеции каракатиц этих — хоть… в общем, много.
Перечень ингредиентов к пасте небольшой: пять-шесть маленьких каракатиц, одна луковица, два-три зубчика чеснока, маленький помидор, оливковое (обязательно оливковое!) масло, соль, перец.
Сначала соус. Осторожно чистим каракатиц, собирая чернила, которые находятся в мешочке около головы, и откладываем их в отдельную посуду. Почищенные каракатицы мелко режем. На сковороду наливаем немного оливкового масла, кладём мелко нарезанные лук, чеснок и жарим до прозрачности. Добавляем каракатиц и продолжаем обжаривать ещё пару минут. Потом туда же кусочки помидора и держим всё на небольшом огне ещё минут десять. Солим, перчим, вливаем чернила, перемешиваем и выключаем огонь.
Отвариваем пасту. Длинные спагетти. Лучше очень длинные.
И готовую пасту перемешиваем с соусом. Всё!
Чёрная паста — белое вино! Атас. В смысле, умопомрачительно.
Как обычно, обошлись пиццей с чаем. Тоже вкусно.
До отправления оставалось полтора часа, и мы потопали гулять. Но прогулка получилась однобокой, мы все время шли против часовой стрелки, а по дороге нам попадались бесконечные лавки с венецианским и муранским стеклом. (Мурано — один из островов Большой Венеции). Стекло, стекло, стекло. И главное — не смотреть на ценники. А продавцы и не настаивают. Зашёл, поздоровался, полюбовался, сфотографировал, попрощался, вышел. И ещё раз. И снова. И опять. И так целый час. Пока в глазах не начнёт рябить от ярких красок и позолоты.
В 16:00 весь наш коллектив собрался на набережной. Многие уже успели хорошо прогреться глинтвейном, а потому были шумны и веселы. В 16:10 мы погрузились на катер и отплыли. Романтическая девушка, мечтавшая спеть «Санта Лючию» на канале, махала нам с набережной, на следующий день она вылетала в Милан. Удачи тебе, «Лючия»!
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
«Галопом по Европам» — обычно говорят о таких поездках. Хотя общее впечатление от страны мы получили. И оно скорее благоприятное. Валико вдруг несмело высказала мысль, что, конечно, Испания ей нравится, но Италия, кажется, ей понравилась больше. И неудивительно. Не зря итальянцев называют комичной версией русских, как нас, русских, трагичной версией итальянцев. Чем-то мы и правда похожи.
Для меня Италия почему-то ассоциировалась с любовницей. Красивой, темпераментной, но несколько бестолковой. Окружающие говорят: «Ты с ума сошёл! Она же дурочка! За что ты её любишь?» А вот за всё вместе и люблю! За красоту, за темперамент и за лёгкость характера, за мандариновое солнце, зелёное море и синее небо! За то, что Италия.