Барбара поблагодарила стюардессу, переставила на откидной столик малиновый йогурт, печенье и минеральную воду. Посмотрела на мать.
"Разбудить ее, что ли?- подумала Барбара.- Ну, что за манера- одеваться не по возрасту? Платье - мини ползет вверх. Ноги у нее, конечно, ещё приличные. Но так выставлять их до трусов бабе под сорок лет!
Чувырла безмозглая. Нет, я никогда не буду, как моя мать.
Конечно, и я состарюсь в своё время. Но уж я буду с благородным достоинством носить свою старость. Отец не может любить эту престарелую обезьянку. Это из-за неё он так мало бывает дома, из-за нее я мало вижу отца. А он меня любит, свою "маленькую куколку Барби"...
Боже, как они не подходят друг другу!
Отец - завидный мужчина, по-настоящему красивый и сильный, умный и образованный. А у мамашки - три класса, ну не три, а 9, и больше - ничего! Ей бы шваброй махать, если б отец на неё не запал. А папка всего достиг сам.
Это он заработал всё, что у нас есть! Папка мой - ЛИЧНОСТЬ Гениальная, "королевского пошиба", как Майка, подружка, про него говорит. Ах, помочь бы ему развестись, жену нормальную найти. Тогда бы он бывал дома целыми днями, а не мотался бы месяцами по командировкам. Да и мать мы бы не оставили без гроша. Пусть бы жила себе отдельно от нас и
одевалась, как хотела, шлялась, хоть голой!"
Барбара презрительно посмотрела на мать.
- Проснись, чувырлушка,- больно толкнула она свою мать локтем в бок.- Платье одёрни.
-Что, уже идём на посадку?-просыпаясь, спросила мать, поправляя платье и глядя в иллюминатор.
Самолёт, как-то странно дёрнулся, как будто наскочил на что-то, а потом вроде бы начал резко снижаться. Опять дёрнулся, похоже, быстро пошёл на подъём. Или это так казалось...Было непонятно, что с ним не то, теперь он как будто слегка дрожал, потом снова запрыгал...
-Ну, и ямы тут,- беспокойно отозвалась на это мать.
- Или это что?!- крикнула Барбара, видя, как падают ей на колени минералка, йогурт, как печенье соскальзывает со столика...
Барбара оторопело вытаращила глаза. потом ее осенила ужасная мысль, которая у неё тут же вырвалась наружу.
-Это что, крушение?!!!А-а-а!!!- заорала она на весь салон самолёта.
К ней быстро подбежала стюардесса, что-то говорила, успокаивала, плохо скрывая собственное волнение, но Барбара обезумела от ужаса и ничего не понимала. В голове у неё пульсировала только одна мысль, что её жизнь, которую подарила ей мать, сейчас же и отнимется за то, что она так плохо думала о матери, этого нельзя было делать, находясь на такой высоте!
И она кричала, как безумная, от того, что всё теперь кончено, и никто, и ничто не поможет.
Её крик перепугал до смерти всех пассажиров больше, чем непонятное поведение самолета.
Они начали просыпаться, вскакивать с мест, что-то все разом говорили, гундосили, кричали. Весь салон
пришёл в движение и загудел от ужаса...
Наконец из отсека пилотов вышла еще одна бортпроводница и, говоря в микрофон четко и громко, заставила всех замолчать, чтобы сделать объявление. Как ни странно, но эта совсем молоденькая хозяйка салона была абсолютно спокойной. Она с улыбкой, но властно взяла под своё крыло весь этот человеческий ужас. Про таких мастеров своего дела говорят, что это мастер от Бога.
От нее люди узнали, что в связи с небольшими техническими неполадками, самолет совершает вынужденную посадку на аэродроме города Пирково.
Она так же спокойно и деловито попросила пассажиров вернуться на свои места, пристегнуть ремни и сохранять спокойствие.
Сообщила о погоде.
Уже сидя в кресле, пристегнувшись, она не выпускала микрофон, продолжая держать внимание пассажиров, как будто чувствовала, что все они снова могут взорваться, если она умолкнет. Очень спокойно эта бортпроводница сообщила пассажирам, что им придется немножко подождать на аэродроме, все службы уже предупреждены
о прибытии самолета. За пассажирами уже выехал автобус, но аэродром находится далеко от города, поэтому и придется немного подождать. Их доставят в гостиницу города для отдыха и ожидания. Затем будет сделано всё возможное, чтобы в Москву их доставить как можно скорей.
Она еще и еще говорила что-то...
А потом спокойно объявила, что самолет совершил посадку...
Люди опять встревожились и загудели в ожидании, когда когда можно будет выйти из этого самолета, устремились к выходу, толкая друг друга.
Но, как бы там ни было, а всё обошлось благополучно, выгрузились все живыми и здоровыми.
Вот только ждать пришлось, стоя посреди степи. Ни лавочек, ни аэропорта там не было.
Стояли неподалеку два вертолета, да их самолет невозмутимо радостно блестел на солнце.
Люди недовольно бросали на Барбару взгляды, не желавшие ей ничего хорошего. Все понимали, что, если бы не её истошный истерический крик о крушении самолёта, все перенесли бы эту нештатную ситуацию в воздухе с меньшим вредом для здоровья.
Хватило бы им и этой задержки в пути, Бог знает, на сколько времени...
Ожидая автобуса вместе со всеми, Барбара так дрожала, что у неё стучали зубы.
Её мать, Вероника Васильевна, старалась успокоить дочь, но увидев, что это бесполезно, и поняла, что лучше уж молчать и ждать.
А был очень хороший летний денёк. Солнышко игриво прячась за нежные облака, потом выглядывало, лаская людей и большую бескрайнюю степь, раскинувшуюся во все стороны.
Благоухали высокие травы, из которых так уютно и ласково проглядывали васильки и ромашки.
Кружились нарядные бабочки и грациозные стрекозы.
Люди потихоньку успокаивались после пережитого ужаса, расходились по сторонам, прогуливаясь неподалёку.
Некоторые садились прямо на траву, разворачивая свои тормозки, а то и выпивку.
Только Барбара по-прежнему молчала, насупившись, но дрожала уже меньше, еле заметно. Вместе с матерью они оставались на том же месте. Матери хотелось успокоить, приобнять свою дочку, но она не смела.
Люди терпеливо прождали больше часа. Наконец, прибыли два облезлых дребезжащих допотопных автобуса, в которые плотно впихнули пассажиров.
В гостинице, где Барбаре и ее матери достался номер на двоих, Барбару резко прорвало проклятиями и негодованием, она разразилась бурей слов и эмоций,
обвиняя мать в том, что та уговорила ее поехать в этот "муходрищинск" к давно никому ненужной бабке на ее шестидесятилетний юбилей.
Но это было неправдой, матери вовсе не хотелось брать с собой дочь. Настоял на этом отец. Он и дочке в приказном порядке велел повидаться хоть раз со своей бабушкой. Никто их обеих не спрашивал. Отец дал соответствующее распоряжение мажордому Павлу, тот заказал билеты на ближайший рейс самолета, позаботился о подарках для бабушки и сам лично отвез их в аэропорт. Вот и всё.
Но Барбара всё переиначила в своих фантазиях, обвиняя мать во всех смертных грехах, включая возможность гибели в самолете.
Мать, Вероника Васильевна, молчала, так как понимала, что дочь несет всю эту околесицу из-за перенесенного стресса.
Но Барбара принялась так скрупулёзно и злобно высмеивать свою бабушку, разбирая по деталям в мельчайших подробностях весь ее быт, ее жизнь, и ее гостей, что Вероника Васильевна все-таки вставила свои возражения.
Что делать, бабушка любила свой скромный привычный ей быт и не хотела устраивать его по-другому, в угоду вкусам кого бы то ни было и модам.
Да, всё постарело вокруг неё вместе с нею самой, но это всё было дорого её сердцу и любимо.
Барбара назвала это старческим маразмом, привязанность к вещам , к "провонявшим" коврам на стенах и коврикам на полу - мерзостью, крохоборством "Плюшки"- так Барбара переврала фамилию Плюшкина из "Мертвых душ" Гоголя, которую она краем уха уловила в школе.
Бабушка просто любила свои вещи и, на самом деле, всё любовно и бережно содержала в образцовом порядке и чистоте.
А этот маленький городок, в котором она проработала всю жизнь операционной медсестрой в больнице - он весь, как есть, был ее домом, она любила его тишину. Довольствовалась своей маленькой пенсией и от помощи отказывалась. А её многочисленные друзья, состарившиеся вместе с ней, ее очень уважали, да и она к ним относится с нежностью и теплом. Что ж тут плохого? Это счастливая человеческая жизнь, дай Бог другим. Здоровье неплохое у бабушки в ее годы, а настоящая бескорыстная дружба редко встречается у богатых...
На всё это дочь отвечала:
- Нищенская жизнь нищих людей!
Это отработанные рабы. Они жмутся друг к другу, чтобы хоть как-то скрасить своё несчастное существование в вечной нужде и безвестности. Жуткое зрелище отбросов общества.
У нас даже горничные, даже дворник и садовник одеваются лучше, чем эти вонючие
нищеброды! Они - ничтожества! Тараканы, их дустом травить надо, дустом!!!
В общем, мать и дочь поссорились основательно, в результате чего
Барбара хлопнула дверью и убежала, перед этим с насмешкой бросив матери в лицо:
-Тебе придется возвратиться домой одной, и отец разорвет тебя за меня в клочья! Он тебя выгонит в шею из дома за то, что ты потеряла меня в этом незнакомом городе! Фиг ты меня найдешь, сука! Я вернусь, когда
он тебя выкинет, и мы будем жить без тебя! И вот, что ты от нас получишь!- Барбара сунула матери под нос кукиш и убежала.
Вероника Васильевна потом очень горько пожалела, что она не бросилась за дочерью, не остановила, не умолила ее остаться.
Повторись бы это снова, она бы на коленях ползла за дочкой, выплакала бы у нее прощение, чтобы только она не совершила этот свой безумный побег!
Но время шло, на город навалилась ночь, такая невыносимая ночь для матери.
Вероника Васильевна, конечно, не уехала, когда началась перевозка пассажиров к аэропорту большого города. Она ничего не сообщила мужу, он и не ждал их домой так рано. Это Барбара настояла сократить пребывание у бабушки до трех дней.
Вероника Васильевна сразу подняла на ноги всю полицию города. Когда она пришла Сначала у нее даже отказались принять заявление, так как дочь ее была совершеннолетняя и имела полное право уйти от матери, куда ей угодно.
Добившись приема у начальника милиции, а потом и у мэра города,
Вероника Васильевна подняла на ноги весь этот проклятый Пирково, давая всем большие взятки. Город быстро прочесали от и до. У Веры Васильевны в телефоне имелось несколько фотографий дочери. Все их размножили, было обещано, что ее дочь найдут в самое ближайшее время.
На третий день поисков Барбару, действительно, нашли...
Но она была в очень плохом состоянии и лежала в реанимации в коме после того, как попала под машину, получив очень серьезные травмы.
Мать впустили в реанимационную палату опознать дочь.
-Барби!!! Маленькая моя!!!
Девочка моя!!!-закричала мать, увидев дочь, бросилась на колени перед кроватью.
Рыдала, плакала, но дочь лежала ко всему безучастная, как мёртвая.
Веронику Васильевну увели под руки из реанимации и оставили в больнице, выделив ей отдельную палату. Она щедро заплатила за это. и
Тут уж она позвонила мужу, рассказав о случившемся.
Уже на следующий день , ее мужем, Олегом Олеговичем была организована транспортировка дочери в Москву, в лучшую клинику. Там ей была сделана вынужденная операция по прерыванию беременности.
Барбара уже почти месяц не приходила в сознание.
Продолжение следует
Марина Славянка