Пальцы сказали Досу: в «котлете» ровно сто «пятихаток». Но гонец-татарин сидел за столом чересчур спокойно: скулы на его лице стояли словно нарисованные. Поэтому Дос «лохматил» все новые пачки в сумке…
Едва гонец вышел из ресторана, как вошли двое – мажор от кроссовок до бейсболки в модных лейблах и медвежьих ухваток мужичина с налитыми кровью буркалами. Они перекинулись парой слов (Дос не разобрал ни одного) и сели за разные столы, справа и слева от входа.
Дос подмигнул официанточке и нарисовал в воздухе змейку: счет. Мужичина-охранник сумрачно уставился в меню, мажор сходу заказал кальян. Дос позвонил посреднику: встреча на выходе из ресторана через 15 минут. Тот, хрипя от волнения, сообщил марку, цвет и номер своей машины. Бесполезные цифры Дос тут же вычеркнул из памяти.
На улице вилось адское пекло. В одной из легковушек, припаркованных у тротуара, вдруг вновь вылепились скулы гонца. Гнилая тема… Или это мираж, вроде тех, в Гоби? Дос пригляделся – и с облегчением понял: нет, не Гоби. Не гонец. Вскоре подкатил черный, как душа ссученного, «Геленваген».
В прохладном нутре австрийца Дос расстегнул сумку, уложил шесть пачек в заранее приготовленный пакет и передал его посреднику. Тот зачем-то заглянул в него (какого черта, интересно, думал там увидеть?), потом достал одну из пачек и стал ее прямо на коленках, то и дело роняя купюры, пересчитывать. Досу аж скулы свело от этого счетоводства. «А ведь боевой генерал был, на весь Афган гремел, – подумал. – Теперь посредник».
За окнами «Гелика» прели на трамвайной остановке дисциплинированные старушки в антивирусных масках. Вроде, ничего подозрительного вокруг. Дос достал мобильник, чтобы вызвать такси, но передумал. С таксёрами лишний раз лучше дел не иметь. А попользовать сдутого посредника сам боженька велел.
Тот сразу согласился. Но вначале они заедут к нему домой. Дос было насторожился, но тут же сообразил: мужик просто хочет сбросить бабки. «Гелик» свернул с главной улицы и запрыгал по колдобинам переулков. Дос достал мобильник и на всякий случай сличил маршрут с Гугл-картой. Все, вроде, правильно.
У глухих ворот особняка они остановились. Встречное условие Доса было не въезжать во двор. Посредник взял пакет с «котлетами» и, пыхтя, вылез из машины. Как только он скрылся за чугунной калиткой, Дос тоже вылез и, повесив тяжеленную сумку через плечо, стал прогуливаться вдоль кирпичного забора. Вряд ли отставник кинет подляну, но вообще-то на маршрутах всяко бывает…
От посредника они поехали прямиком в аэропорт. Дос пару раз проверил, не сел ли им кто-нибудь на хвост. Посредник то и дел вытирал испарину со лба. Все гоношился чего-то.
Машин на аэропортовской парковке было десятка полтора: что в них за люди, сходу не разглядишь. Дос сухо попрощался с посредником. На дальнем конце парковки тут же вылезли из покоцанной «девятки» два бритологовых гопника. Черная каска «Гелика» скрылась за деревьями.
Дос поставил сумку на асфальт и сделал вид, что вытыкивает что-то в телефончике. Бритоголовые тоже остановились – вроде как курнуть, один присел на корточки, оба в спортивных штанах. Дос прикинул расстояния: от гопников до него метров сто, от него до входа в аэропорт – вдвое меньше. Если он резко возьмет с места, им его не перехватить. Однако среди персонажей, торчащих перед зданием, легко может оказаться «прИстяж» – от этого жди всякого…
Над аэропортом стояло громадное, розоватое сбоку облако.
Дос одел антивирусную маску и деловым шагом зашагал ко входу. Краем глаза он видел, как гопники тут же побросали «бычки» и рванули ему наперерез. «Мужчина! – проблеял один. – А мужчина!» Дос сделал глухое ухо. «Мужчина, вы паспорт обронили!» Дос прибавил шагу – он теперь почти бежал – толкнул тяжеленную стеклянную дверь и… вкатился внутрь здания.
Пока гопота толкалась у двери, он поставил сумку на транспортер, и она уехала в черную пасть рентгеновской установки. «Вы… эта…» – было заблажил один из бритоголовых, но тут же осекся. «Билеты есть?» – мрачно спросил у него полицай в черном «наморднике». «А, чо?..» – завертелась бесполезная разборка.
Дос подошел к стойке регистрации, сунул руку во внутренний карман ветровки, где у него всегда лежали документы, и… Без паспорта ни за какое бабло не улетишь. Да и вообще засада… Он растерянно оглянулся на пункт контроля, где гопники тихо и зло базлали с «мусорами». Но вначале все же решил поискать ксиву в других карманах. Руки запрыгали.
«Ваш паспорт?» – солнечно улыбнулась ему синеглазая регистраторша – и паспорт тут же нашелся. Почему Дос переложил ксиву в боковой карман, откуда ее легко мог выудить любой «щипач», он не помнил. Но думать об этом ему страх как не хотелось. Он только на минуту представил, что его паспорт залетел к гопникам, – и даже поёжился от такой фантазии.
Досмотрщицы пассажиров были любимого Досом возраста – 30/40. И любимой им, средней весовой категории. Он охотно снял при них ветровку, игранув бицепсом, и вытащил ремень из джинсов. «Перед вами, девочки, – подумал, – я б и ширинку расстегнул…»
Мужик-охранник на них не смотрел, вполголоса порыкивал в рацию.
«Это – деньги?» – кивнула операторша на его сумку, выехавшую из рентгеновского аппарата. Он подтвердил. «Я проверю?» – зачарованно спросила контролер. Он разрешил. «Хоть руками их потрогать…» Они обе – контролер и операторша – сладострастно порылись в сумке и с показной неохотой вернули ее Досу.
В зале ожидания уже были люди: сопливая мамочка с детенышем, мелкий бизнес, бригада узбеков – все в масках. Дос прошел к буфетной стойке, купил, как фраер, кока-колу «в стекле» и сел за столик. Со второго этажа отлично просматривался весь аэродром – от шеренги ангаров до взлетной полосы. В небе, абсолютно так же, как и полчаса назад, громоздилось розоватое, с белым боком облако. На земле ты три раза умер и воскрес, а в небесах ни на вершок подвижки…
«Кто ты, Дос? – накатило. – Доставщик, понятно… Ну, и как она идет, доставка? Возишь чужие «котлеты», без оружия, «голый», рискуешь головой… А зачем? – слеза навернулась ненароком. Или это газировка ударила в нос? – Ну, платят. Ясный перец. «Дури» и баб и жрачки – выше крыши. Но это ж ненадолго. На один чих, если разобраться… А там – либо шконка на годы, либо гопота поставит на перо. Ну, и чего ж от тебя останется под этими вон облаками? …Завязывать надо с доставкой, Дос!»
Объявили посадку. Дос допил колу и надел маску. В зал ожидания вразвалочку вошли два полицая в «брониках» и охранник-досмотрщик с рацией. До выхода на поле они дочапают раньше, чем он. Там и примут – а свалить некуда. «Доигрался…» – вспомнились понты на досмотре.
Ноги, однако, сами понесли Доса навстречу «силовым». Была не была! Трое парней, обвешанных стволами и дубинками, все так же уверенно, вразвалку надвинулись на «голого» доставщика и… прошли мимо. Двигали к буфету, выходит. Чего-то не дорешали с буфетчицей, эцилоппы.
Солнце низко висело над летным полем, но дожигало напоследок не по-детски. Дос выждал, пока по трапу поднимется последний пассажир. «Проходим, проходим…» – начал уже бурчать вертухай в аэропортовской униформе.
«Бывай здорово», – подмигнул Дос полыхающему с запада облаку.
Салон был полупустой. Дос подыскал себе свободную пару кресел ближе к корме и на всякий случай дополнительно оценил пассажиров поблизости. Через проход от него миловалась молодая парочка. Впереди и сзади никого. Наискосок – чебуреки-гастеры. «Кладь можете наверх положить», – нарисовалась стюардессочка. «Ага», – согласился. Сел у иллюминатора, задвинул сумку под кресло перед собой, положил поверх нее усталые ноги.
В низком гуле запущенных двигателей вдруг ему послышался легкий сбой, будто кто-то сфальшивил в школьном хоре. Он незаметно осмотрелся: ни молодежь, ни урюки даже бровью не повели. «Гонишь», – подумал. Но, едва самолет вырулил на «взлетку», все же вытянул из-под футболки нательный крестик и поцеловал его. Однажды на его глазах так сделала старушка-иностранка, и, когда на маршруте выскакивали проблемы, он тоже прикладывался к крестику.
После взлета пассажиры кто закимарил, а кто и захрапел. Дос мог им только позавидовать: доставщик в дороге не спит. Но пацаны со стажем умели впадать в птичье состояние, когда глаза видят, уши слышат, а мозг в отключке. Дос «отключился». Но при этом, вроде бы, не терял из виду ни малейшего шевеления поблизости. Особенно когда народ потянулся в гальюн на корме…
Ему привиделось, как вот он прилетает в Москву, сдает груз «хозяину», выгребает всю свою «зелень» из ячейки в банке - и понеслось: пальмы, шутихи, мулатки… Но почему Фиджи, в каком океане потерялись эти острова, на чью булки натянуты эти фиджи-бриджи?
Он проснулся из-за заложенных ушей. Внизу, сквозь облака прорисовывались первые «коробки» московских «спальников». Выходило, он проспал три часа, пропустив напитки, жрачку, магазин на борту и вообще весь кипиш, какой мог таить угрозы доставщику. Однако застегнутая сумка все так же стояла перед ним, и все так же удобно на ней лежали ноги. А значит, все идет как надо.
Опять не по себе ему стало, лишь когда шасси самолета чиркнули по московскому бетону. Хор механики вновь сбила фальшивая нота. Только теперь не единожды, как при взлете, а с повтором – снова и снова…
Туша лайнера ударилась о полосу один раз, другой, третий – и только после этого стало ясно, что они уже не летят, а едут, воздух отдал машину, и теперь они дома, на твердой земле. «Мы дома?» – успел подумать Дос.
Но они ехали все еще слишком быстро, они просто мчались по старому бетону, реверс сипел из последних сил, но не справлялся, лайнер ведь упал с высоты десять тысяч метров – поди останови эти тонны дюраля, мяса и керосина, а бетон скоро кончится, и вот уже промелькнули красные пожарные и еще какие-то черные и желтые спецмашины (на черта их столько?!) и последние мигалки и кричалки, и заплакал жалобно детенок на юте, и корпус лайнера вдруг затрясло и стало швырять из стороны в сторону, и заорало, заблеяло, затрубило разом все живое, а дырчатый ковчег все и несло и несло куда-то…
Август 2020 года, Москва