«Я поведу тебя в музей», – сказала мне сестра…
В этом памятном с детства стихотворении шла речь, если не ошибаюсь, об историческом музее, возможно, о музее Революции (Интернет меня поправляет: музей Ленина, а автор «опуса» Сергей Михалков). Никто не спорит, там интересно! Если с любовью подобрать экспонаты, с жаром поведать экскурсантам истории о них, то любой музей оставит след в душе посетителя. Вот как музей Теплоснабжения нашего города, куда мы заглянули совсем недавно, в Ночь Музеев. Но больше всего я люблю музеи художественные, где и экскурсовод чаще всего не требуется, только бы вглядеться в холст или в скульптуру…
Откуда эта любовь? Уверена, что эстетические чувства прививались нам, детям, прежде всего, в семье, рядовой советской семье 50-60-х годов прошлого века. И пусть мы не стали ни художниками, ни искусствоведами, но как была бы обеднена наша жизнь, если бы в ней не нашлось места музеям, выставкам, картинным галереям, альбомам по изобразительному искусству.
Не буду сравнивать прошлое и настоящее: очевидно, что сейчас многократно возросли возможности эстетического воспитания детей. Впрочем, оно во все времена определяется приоритетами, выбранными родителями. Вспоминается мое посещение Москвы в начале двухтысячных, когда я взяла с собой в Пушкинский музей 17-тилетнюю родственницу-москвичку. Оказалось, она попала туда впервые и, конечно, безмерно скучала. При этом в доме Леночки стояло несколько роскошных коллекционных кукол, а ее мама всегда подчеркивала, что для детей ничего не жалеет. Иметь кукол оказалось престижнее, чем водить детей по музеям.
Дай Бог, что потребность постоять в задумчивости перед какой-нибудь картиной все же появится в будущем у моей милой родственницы, пусть и без участия родителей.
Но оставим этот поучительный тон. Хочется поскорее окунуться в прошлое, и наша тема послужит для этого поводом …
СЕМЬЯ
Детская книга. Может быть, с неё все начинается, с её иллюстраций. Вспоминаю поветрие среди своих однокурсниц, когда в последний год учебы вдруг стали они покупать тонюсенькие (и копеечные) детские книжки, внимательно изучая качество рисунков в них. Прагматичные девочки, воспитанные на всеобщем дефиците, готовы были из скудных своих стипендий выделить толику на хорошие книжки для будущих своих деток, а на помаде и колготках сэкономить. Были они из разных социальных слоев, из сел, маленьких городков или из областных центров но, как мне думается, в важность этих рисунков-иллюстраций для развития личности уверовали после замечательных лекций по изобразительному искусству нашего преподавателя по, казалось бы, скучному историческому материализму.
Забавная история середины 70-х…
А как обстояли дела с детскими книжками-малютками в начале 50-х годов, в мои ранние детские годы? Увы, стёрты эти воспоминания безжалостным временем. Но книжки точно были. А еще были открытки. Да, да, самые обычные поздравительные от многочисленных родственников, переписка с которыми заглохла только лет пятнадцать назад. Открытки выбрасывались далеко не сразу, внимательно рассматривались мной и моей сестрой, сортировались в попытке создать подобие коллекции.
И как придирчиво выбирались такие открытки в киосках и книжных магазинах, когда мы сами стали дарить их родным и друзьям! Нынешний обмен в Вотсапе открытками «С добрым утром» или «Спокойной ночи», как мне кажется, оттуда, из советских времен.
Но среди моря открыток моего детства вспоминаются не совсем обычные. На них, например, иллюстрации к «Золотому ключику», и, как сейчас, вижу чернильную каплю на кончике носа Буратино. И плетку вижу в руке длиннобородого и жестокого Карабаса-Барабаса…
От открыток тех времен остался только фрагмент, вырезанный и наклеенный мамой на внутреннюю часть обложки книги Александры Бруштейн «Дорога уходит вдаль». Книги, подаренной мне в день рождения и ставшей любимой. Как наивно выглядит эта картинка с букетом ромашек! Но с какой любовью, с какой аккуратностью это сделано, и как по-своему красиво.
А вот открытки совсем иного рода сохранились. Это репродукции в миниатюре известных художественных полотен. Кто их собирал, папа или мама? Затрудняюсь ответить. Кто покупал художественные альбомы, немногочисленные, некоторые из них черно-белые? Их обложки и страницы свидетельствуют, что альбомы не стояли в бездействии на полках, что их рассматривали и рассматривали. Откуда у интеллигентов первого поколения, технарей (мама – учитель математики, папа – геолог), этот интерес к искусству? И что конкретно они любили, каких художников считали своими кумирами?
Нет ответа. Как мало было у нас с родителями бесед на эти темы, но как внимательны они были к нам, как откликались на наши увлечения. И покупаемые ими открытки оседали в нашем с сестрой рабочем столе, разложенные по конвертам, а небольшой эрмитажный альбом уехал вместе со мной в столицу, когда началась там моя университетская учеба.
О художественных вкусах моих родителей можно косвенно судить по интерьеру нашей «большой» комнаты. Над диваном висела репродукция картины Шишкина «Рожь», хотя это могло объясняться и простой случайностью, доступностью этого незатейливого полиграфического изделия. Куда интереснее были репродукции картин художников, так и оставшихся для меня неизвестными, что симметрично располагались на стенах эркера всё той же комнаты. На одной из них внушительная корзина сирени, цвета приглушенные, фон темный. Репродукция за стеклом и в черной рамочке. Ей в пару пейзаж какой-то болотистой местности с покореженными непогодой и ветрами сучковатыми деревьями, атмосфера мрачноватая и поэтому так мне запомнившаяся. Какие-то мастера западной живописи? Нет ответа.
Как-то незаметно для себя приобщились к походам в местные немногочисленные музеи, в том числе художественные. И вот теперь это важная составляющая нашей жизни. Конечно, ходили в музеи и с родителями, и со школой. В последнем случае больше уделялось внимания не изобразительному искусству, а историческим аспектам, героическому прошлому нашего города. Его скульптурные памятники тем не менее воспринимались через призму знаний об античном искусстве. Знаний, заложенных собранными родителями альбомами, открытками, книгами.
Не баловало нас детство поездками в «Мекку» музеев – в Ленинград или Москву. Но как радовало нас, уже взрослых, что у родителей-пенсионеров появилась возможность путешествовать. Минск, Рига, Одесса, Крым. Сохранившиеся в семейной библиотеке альбомы, привезенные после круиза по Волге, греют душу, как и немногочисленные фотографии, сделанные папой, начинающим фотографом-любителем.
Период этого «туристического благополучия» был, впрочем, недолгим, и асом фотодела папа так и не стал. Началась перестройка. И 90-е годы украли у родителей, как у большинства пожилых людей в бывшем СССР, многое, так и не увиденное: природные красоты огромной страны, величие её архитектурных памятников, разнообразие и неповторимость шедевров живописи в её музеях. Не побывали они и в зарубежных музеях. Тем ценнее кажутся нам, их потомкам, те впечатления, что получаем мы сейчас от каждого соприкосновения с миром рукотворной и нерукотворной гармонии.
2013-2020 год
Продолжение здесь http://proza.ru/2020/09/30/572