Раньше мне казалось, что отпустить – человека, событие, место, прошлое – это что-то вроде физического действия. Как, например, разжать пальцы и дать выскользнуть нитке воздушного шарика. Или поставить на воду бумажный кораблик и смотреть, как он, покачиваясь, начинает удаляться от берега. Я думала, что этого разлучающего движения, даже если оно совершается только внутри, должно быть достаточно, чтобы стало легче: ты отделяешься от того, с кем прощаешься, и освобождаешь его от себя. Вроде бы всё. Но легче не становилось.
Сейчас понимаю, что разжать и выпустить – мало. И даже позволить себе грустить о расставании – тоже мало. Отпустив, мы должны вернуться к тому, кто остается: к самому себе. К своим рукам, которые опустели. В свою жизнь, домой, где этого нет. Должны как-то иначе – добрее – на себя посмотреть, отнестись с пониманием, состраданием, назвать себя новым именем: я тот, кто потерял, кто попрощался, кто теперь проживает этот опыт. Проживает, как может – это не просто. В чем-то нуждается. С чем-то справляется, а с чем-то нет. Пока нет. Но продолжает путь. Не сдается. Верит. И обязательно снова будет счастлив. Наполнится, согреется, воспрянет духом. Обязательно. По-другому не может быть.