Глава 29.
Сюрприз от Зойки.
Колесница времени быстро катила к концу года. Середина декабря переливалась ёлочными гирляндами в витринах магазинов с призывными надписями: «Распродажа!». Толпы народа спешили обзавестись подарками всем друзьям, родственникам и знакомым к приближающимся праздникам, а заодно запастись провизией и выпивкой на все зимние каникулы.
Лишь Глеб не чувствовал приближения Нового года. Ему было некогда отвлекаться от работы на предпраздничную кутерьму. Он ещё и не думал про подарки, когда прозвенел телефонный звонок и отвлёк его от скудного ужина на собственной кухне в компании с журналом по хирургии.
- Глебушка, здравствуй! – прозвучал в трубке голос доброй волшебницы.
- Здравствуйте, Катерина Васильевна! Случилось что?
Он сразу отложил в сторону журнал и весь подтянулся, сосредоточился. В голосе пожилой женщины звучала плохо скрываемая тревога.
- Да вроде ничего не случилось, Глебушка. Ты про нашу Зайку ничего не знаешь?
- Нет, Катерина Васильевна. Зоя меня совсем не балует своим вниманием, даже, кажется, избегает. Я её уже, наверное, больше полугода не видел и не слышал. Это с вами она ещё общается, а со мной нет.
- Так у меня она тоже с лета не появлялась, да и звонит редко. А у меня что-то на душе неспокойно. Всё ли у неё хорошо?
- Ну, было б плохо, позвонила бы, наверное, - неуверенно произнёс Глеб, сомневаясь в душе, но пытаясь успокоить разволновавшуюся тётушку.
- Просьба у меня к тебе, Глебушка. Уж не откажи больной старухе, пожалуйста! Съездил бы ты к Зое, навестил её.
- Хорошо, завтра же поеду, - легко согласился Глеб, чувствуя, как по невидимой телефонной линии прямо в сердце перетекает беспокойство от Катерины Васильевны. – Вы сами-то не волнуйтесь: Зойка уже взрослая и самостоятельная. Просто у неё учёба, сессия на носу, некогда ей. Но я съезжу и проверю, а заодно уши надеру, чтобы знала, как заставлять волноваться родного человека!
- Уши надирать не надо, - засмеялась собеседница, и по голосу Глеб понял, что тревога её отпускает, - просто убедись, что с девочкой моей всё в порядке, а потом мне позвони.
- Хорошо, Катерина Васильевна, так и сделаю.
Просьба доброй волшебницы Катерины Васильевны заставила Глеба задуматься: где искать эту Зойку? Он ведь даже не знал где она теперь живёт. Попытки дозвониться не увенчались успехом. Но он и сам беспокоился о судьбе профессорской дочки, помня её тягу к нехорошим приключениям. Да и от последней с ней встречи в душе остался горький осадок. Он подозревал, что Зоя сама не жаждет встречаться с ним, особенно в присутствии тётушки.
На следующий день он сразу после работы поехал в педагогический институт, в котором училась Зоя, вернее в общежитие этого института. У дверей весьма обшарпанного здания толпился народ, преимущественно девчонки. Они собирались стайками, как птички, и весело о чём-то щебетали, перемежая болтовню взрывами хохота. Массивная железная дверь то и дело жалобно всхлипывала, впуская и выпуская обитателей студенческой общаги.
Потоптавшись в сторонке и на глаз пытаясь определить наиболее подходящую Зойке по возрасту компанию, Глеб наконец подошёл к группке из четырёх человек и спросил:
- Девушки, никто из вас не знает Зою Леденёву?
Несколько пар глаз уставились на него с любопытством. В них так и читался вопрос: кто этот незнакомый мужчина Зойке и что ему от неё нужно?
- Знаю, - ответила самая высокая и худая девица в яркой красной курточке, - мы с ней на одном курсе учимся. А что?
- Я её ищу. Не знаете где она живёт? – продолжал допытываться Глеб.
- Здесь, в общаге. Только её там сейчас нет.
- А где же она?
Девушка в красной куртке замолчала, сверля его подозрительным взглядом.
- А вы ей кто?
- Я её старый друг. Ищу её по просьбе её же родной тёти.
Девчонки за спиной тихонько перешептывались, косясь в сторону Глеба. Худая девица обернулась к ним, будто спрашивая разрешения на продолжение разговора и, получив молчаливое согласие, снова повернулась к собеседнику.
- Она вчера уехала в роддом, - наконец сообщила красная куртка.
- Куда уехала?.. – Глеб решил, что ослышался и переспросил.
- В роддом. Сегодня ночью Зоя сына родила. Так-то вот! Так что вы немного опоздали. Передать что ей? Мы ей можем позвонить.
- Нет, ничего не надо передавать, - пробормотал Глеб, почувствовав внезапную слабость в коленях. Вот это новость! Надо было срочно куда-нибудь сесть и всё обдумать. Он повернулся спиной к стайке студенток и медленно пошёл от общежития. Вдруг остановился и обернулся: - А в каком она роддоме?
- На Фурштадской.
- Спасибо.
Девушки проводили глазами незнакомца. А когда он скрылся из виду, заголосили хором:
- Любопытно, кто это?
- Неужели, отец ребёнка?
- Я была уверена, что Зойка родила от Стаса из Техноложки, но Стас вроде блондин, да и моложе.
- Тоже мне придумала – Стас! Что бы наша Зойка связалась с каким-то Стасом? Вряд ли. Да и рассказала бы она нам, если бы это был Стас. А она ж молчала, как партизанка всю беременность. Нет, девчонки, не про Стаса она молчала.
- Думаешь, этот тип? – черноволосая головка в вязанной шапочке кивнула в сторону ушедшего Глеба.
- Может и этот. А что? Взрослый, серьёзный, лет на десять постарше. Женат, скорей всего, поэтому и молчала Зойка.
- Он так обалдел, узнав новость, что я сомневаюсь в его отцовстве…
- Так он мог и не знать. Зойка, наверное, и ему тоже ничего не сказала. Она ж упрямая, как баран.
Продолжая горячо обсуждать актуальную тему жизни сокурсницы, девушки повернулись и потянулись друг за другом в общежитие.
В тесноватом холле толпился народ. Мужчины с взволнованными лицами прижимали к груди букеты цветов. Женщины старшего поколения тайком утирали с глаз слёзы радости и умиления. А со стен на встречающих смотрели большие фотографии очаровательных младенцев.
Компания девчонок, с трудом сдерживая эмоции, перебрасывались друг с другом репликами, да так громко, что им сделала замечание строгая дама в белом халате, высунувшись в окошко регистратуры. Наконец из стеклянных дверей появилась медсестра, неся в руках большой свёрток, а следом Зойка.
- Зоя, Зой! – замахали радостно руками подружки, а некоторые от переполнявших чувств даже запрыгали. – Мы здесь!
Зоя, бледная, измученная, смущённо улыбнулась и пошла к ним. Она не ожидала, что её кто-то будет встречать. Спасибо, что принесли одеяльце, да всякую одёжку малышу, а уж встречать было не обязательно. Это для замужних, благополучных женщин выписка из роддома превращается в праздник. А для неё…
- Ну вот, мамочка, забирайте своего малыша, - произнесла медсестра и протянула свёрток Зое.
- Ой, а можно я его возьму? – воскликнула одна из подружек, бойко отодвигая соседок локтями.
- А почему это ты? – возмутилась другая. – Я тоже хочу!
Они начали спорить. Но тут вдруг над их головами протянулась рука с букетом цветов. И строгий мужской голос заявил:
- Давайте мне ребёнка! А цветы мамочке.
Всунув букет в руки растерявшейся Зойке, Глеб протиснулся мимо её подруг и забрал у медсестры младенца.
- Девочки, спасибо вам большое, вы настоящие подруги, но Зою я у вас забираю! – подхватил Зойку под руку и потащил к выходу, осторожно прижимая к груди завёрнутого в одеяльце новорождённого. – Пошли, пошли скорее, а то у меня машина на аварийке стоит. Здесь припарковаться-то негде.
Вышли на улицу. В лицо дохнула лёгким морозцем зима, обрушив на растерянную Зойку многоголосый хор большого города. А Глеб уже распахивал перед ней дверь автомобиля.
- Садитесь, Зоя Алексеевна.
Зойка забралась в прогретое уютное нутро машины на заднее сиденье и приняла на руки свёрток с ребёнком. Появление Глеба было столь неожиданным, что она потеряла дар речи и никак не могла прийти в себя. А тот склонился над свёртком и осторожно приподнял край одеяльца.
- Ух ты, какой красавец! – восхищённо выдохнул Глеб, светясь такой радостью, что тревога, всколыхнувшаяся было в душе Зои, мгновенно улеглась. – Какая ж ты молодец, Зойка, просто молодец!
Он захлопнул дверь, торопливо обогнул автомобиль и сел за руль. Ключ повернулся в замке зажигания, и мотор утробно заурчал. А Глеб продолжал радостно:
- Ты, Зойка, оказывается человек! Ведь можешь же, если захочешь! Зачем только всё это было скрывать, не пойму. Ну, ты ж у нас Штирлиц в юбке! Ох и новость будет для Катерины Васильевны! Вот она обрадуется!
- Как ты узнал, Глеб? – спросила Зоя, когда машина благополучно вырулила с узкой улицы с односторонним движением.
- Случайно! Тётя Катя твоя разволновалась от неизвестности, вот и попросила тебя разыскать. А я разыскал не только тебя, но и этого чудесного парня. Как назвала-то? – он покосился на неё в зеркало заднего вида.
- Догадайся с трёх раз!
- Алексеем?
- Угу.
- Умница, Зойка, уважаю!
- Глеб, а куда мы едем?
- Ко мне домой. Ты меня извини, конечно, но в общагу я тебя с ребёнком отпустить не могу. Это исключено! – мотнул головой Глеб, предотвращая любую попытку возразить. – Общежитие - не место для новорождённого младенца.
- А как же эта твоя Люба?
- Какая Люба? – Глеб нахмурился, не сразу сообразив, о ком идёт речь. – Нет никакой Любы, давно уже нет. Сегодня-завтра побудете у меня, а потом я отвезу вас к тёте Кате. Тебе сейчас, Зоя, помощь тётушки будет совершенно необходима.
- Угу, - невесело хмыкнула Зойка, - если она меня вообще примет с ребёнком. Скажет, принесла в подоле…
- Дурёха ты, Зойка! Да твоя тётушка счастлива будет! Неужели ты в этом сомневаешься?
Приехали к дому Глеба. Пока поднимались по лестнице на третий этаж, он нёс на руках спящего ребёнка и всё время бормотал что-то восторженное, будто нёс внезапно обретённое бесценное сокровище, а Зойка не узнавала старого друга. Таким радостным и счастливым она его даже не помнила.
В квартире Глеб осторожно положил малыша на диван, помог Зое снять пальто, но сам раздеваться на стал, остался в зимней куртке.
- Зой, напиши мне список самого необходимого, что надо купить для ребёнка. Я сейчас съезжу в магазины, в аптеку и всё куплю. Там в холодильнике есть кое-какая еда. Располагайся и будь как дома! Отдыхай, а то замученная совсем. Ночью у меня сегодня дежурство, а завтра мы поедем все вместе к тёте Кате. Кстати, советую ей всё-таки позвонить и предупредить.
Зойка вздохнула и опустила глаза. Расценив это как нежелание звонить тётушке, Глеб напомнил:
- Ты ведь не хочешь, чтобы она заработала себе инфаркт или инсульт от неожиданности!
- Не хочу, - покачала головой Зойка и посмотрела на Глеба.
Он улыбался, а глаза его светились таким добрым, тёплым светом, что на душе её стало светло и спокойно.
- Хорошо, я ей обязательно позвоню.
Глеб, уже собравшийся уходить, вдруг вернулся, сгрёб её в охапку и крепко-крепко поцеловал в щёку.
- Какая ж ты молодец, Зойка! – тихо пробормотал он. – Спасибо тебе.
- За что?..
- За то, что не сделала глупость, удержалась. Зато теперь какой парень у нас: богатырь!
От этого «у нас» на глаза Зойки навернулись слёзы, а Глеб быстро ушёл, осторожно прикрыв за собой дверь. Зоя разревелась бы от нахлынувших эмоций, но тут из комнаты донёсся плач ребёнка. И она, тут же забыв обо всём, бросилась к нему.
http://proza.ru/2020/09/30/1423