Она убежала спустя некоторое время. Не смирилась с тем, что теперь в доме будет жить еще один любимец. Конечно, сначала она отстаивала свою территорию, прекрасно понимая, что этот ползущий и скулящий щенок не даст ей отпору. Но прыгала на него в темноте, шипела. Он визжал. Хозяйка выходила из комнаты со словами: Брысь! Ты что делаешь!? Щенка жалели, брали на руки, гладили. А она, нашкодившая, уходила за кресло, умывалась. А потом снова выходила, всем своим видом показывая, кто в доме хозяин.
Нет, не прижилась. И кормили хорошо, и гладили, и бродила по всей квартире. Ушла. Искали ее, звали. Грустили. Конечно, щенок не давал особо думать о ней. Забот с ним, подрастающим, было немало.
Весной, где-то в марте, хозяйка с дочкой после магазина подошли к уличному прилавку, на котором продавали рыбу. Рядом сидела кошка. Грязная такая, худая. Смотрела на покупателей сквозь. Даже намека не было, что ей хочется к кому-то из них в тепло.
-Мама, да это же наша кошка! Я узнала ее!
Нашлась. Узнали. Принесли домой. Особой радости она не показывала, но дала себя помыть. С кошачьим удовольствием поела и улеглась на свое любимое место – гладильную доску. Этот, конечно, был дома. Подрос, возмужал. Пытался на нее тявкать, но как-то быстро прошел азарт. Все ходил мимо, посматривал. Потом ничего, улегся на полу рядом, вздохнул.
Ничего, вместе веселее.