- Папа, прости, но я остаюсь.
- Ты хоть понимаешь, что ломаешь себе карьеру?! Что ты сможешь в чужой стране, без знания языка? - Виктор был в бешенстве. - Ради кого? Ради чего?! Ладно бы женился, я б ещё понял, но Эрика с другим! Или ещё кого встретил?
- Нет, и дело тут совсем в ином.
- Попытайся объяснить, - Виктор убавил гневный тон.
- Язык я выучу, хватит и полгода. Жить буду отдельно, само собой. Но так у меня есть хотя бы шанс... Ты знаешь, я долго не решался, поэтому всё упустил, - язык не поворачивался сказать ему о ребёнке. Виктор скорее поверит и поймёт в несчастную любовь, но не она сейчас держала Мишу. Он просто не мог вновь расстаться с тем, кого почувствовал в Дариене. Не мог оставить Даниила в его положении. Он как апостол почувствовал Учителя и мир изменился.
- Ладно. Хочешь бороться за мою дочь, борись. Я и сам не представляю её с кем-то другим, - глубокий вздох, выдох, - но не бросай меня совсем! Будешь работать дистанционно. По техническим вопросам, я найду тебе замену, а вот по редакторским - нет. Именно ты выбирал, кого публиковать, и наши последние победы - твоя заслуга. Я уже потерял лучшего автора, ещё не хватало тебя!
- Витя, я сделаю всё, что в моих силах.
- Я надеюсь на тебя, сын. Может и правильное ты принял решение?.. Теперь я понимаю глубину твоих чувств. У тебя ведь всё есть здесь. А там - начинать с нуля!
- Упущено столько времени. Если бы тогда остался, всё могло быть иначе.
- Эрика ещё разглядит в тебе глубину, каких во французах не водится! Дерзай!
- Спасибо, что понял, и прости, что подвожу.
- Неделя тебе на обустройство, а потом завалю работой! Язык учи, когда хочешь, хоть по ночам, - Виктор включил начальника.
Миша улыбнулся. Эмоции Троицкий позволял себе только с близкими, а с остальными был тон, уважительный, но безапелляционный.
- Да, Босс! Всё будет в лучшем виде!
Он стёр ладонью выступившую на лбу испарину. До сих пор противоречий с Виктором у них не было, наоборот, идиллия обретших друг друга родственных душ, занимавшихся одним общим делом, любивших одни и те же занятия, будь-то отдых или работа. Трудно отважиться бросить своих близких, налаженную жизнь, любимую профессию, ради чего-то, чему и слов не подберёшь, не говоря уже объяснений. Но решение принято. Он должен быть здесь. Ему нужно видеть, как растёт Дариен, назад дороги нет.
- Брат, ты сделал это! Спасибо! - Даниил вне себя от радости.
- Не благодари, не только ради тебя, мне и самому необходимо...
- Можешь не договаривать, я знаю. Насчёт денег не беспокойся, у меня их много.
- Даня, я не нуждаюсь, да и работать буду.
- Просто послушай, ты первый, кому я говорю об этом, - он порылся в своей полке с тетрадями и учебниками и достал папку. - Вот, смотри!
Документы были составлены на французском, всё, что понял из этого Михаил, это имя и фамилия наследника, а потом список имущества, стоимость и прочие уточнения.
- Что это?
- Наследство.
- От кого, Боже мой?!
- От той, которая передала мне свой дар. Поверь, я этого не хотел, но выбора не было, её условие: я приму всё, и тогда Марика отпустят.
- А теперь поподробнее! И не забывай, что я не умею читать мысли.
- Возможно, так будет не всегда... - Даниил хитро улыбнулся. - Одарённость заразительна, способности могут развиться и сами по себе, главное - иметь чуткое и зрячее сердце.
- То, что ты такой, как Эрик с Агнешкой, я уже понял. И мне не терпится узнать, как всё произошло.
- Тогда слушай...
Рассказ был долгим, подробным, Даниил ждал этой возможности очень давно, найти человека, которому можно довериться, излить душу, разделить тяжесть своей ответственности и груз обретения. Миша впервые почувствовал себя исповедником. Глаза собеседника горели нетленным огнём, обжигающим его нутро.
"Не мальчик уже, но муж", - подумал он, и Даня озвучил эти слова, сказанные Клер, таинственной свидетельницей гибели Эрика и Агнешки, прожившей на Земле так долго, сколько не живут. Разве можно в такое поверить? Но как не верить?!
- И ты ещё ни разу не взглянул на своё имение?
- Нет. Я не знал, что с этим делать. В роскоши я жить не хочу, а как распорядиться такими деньгами не знаю. Да и что сказать маме?
- Мы обязательно туда поедем, это же так интересно! А теперь прошу, отведи меня к месту, где всё случилось. Понимаю, как это больно, но я хочу пережить, прочувствовать, разделить это с вами...
Прислонившись щекой к стенам сгоревшего дома, Михаил впервые дал волю эмоциям, и, если бы не руки сводного брата, дающие успокоение, утоляющие боль, наверное, здесь и остался. Разве можно так сильно любить? "Любви не бывает много, бывают маленькие сердца".*
* цитата из песни Макса Барских "Белый ворон"
Продолжение: http://proza.ru/2020/09/29/1154