Мой стан, увы, уже не цифра восемь,
И я, наверно, - черствый ретроград...
Теперь я знаю, что такое осень,
Теперь, когда давно за пятьдесят.
Тверда ли поступь иль тяжеловата -
Вращать планету точно уж не мне...
Зато ума, как водится, палата,
Но много ль счастья в нажитом уме?
Сейчас бы я отнюдь не отказалась,
Стать снова тою дурой, молодой,
Что на качелях-лодочках качалась
И мрак наук считала ерундой...
Чего ж мне так смертельно не хватает?
Быть в дождь укрытой милого плащом,
И от желанья близости растаяв,
Сгорать в огне неведомом еще...
Кленовый лист ловить, кружась на месте,
И сквозь него рассматривать пейзаж,
Потом, игриво глядя в поднебесье,
Озвучить свой шутливый репортаж...
Нестись, как вихрь, по парковым дорожкам
И без метлы над лужами взлетать
В своих дешевых простеньких сапожках...
Ушла навеки эта благодать.
И что теперь? Вздыхать о жизни прошлой
И выверять свой каждый день и шаг?
Тянуть груз лет, что, честно, очень тошно,
Понуро, обреченно, как ишак?
Теперь я знаю, что такое счастье,
Оно не в исполнении надежд...
Оно в мечтах наивнейших, но страстных,
И в сильных чувствах... Правда - хоть зарежь!