Предисловие
В окне местного отделения Союза писателей, за стеклом, висело объявление о наборе на курсы литературного мастерства. И, гуляя по центру Большереченска, Свенельд Иванович Пирогов, натолкнулся на это объявление и теперь решал, идти или не идти ему на эти курсы.Ведь Свенельд Иванович Пирогов, к своим пятидесяти пяти годам, так и не чувствовал себя профессиональным литератором. Но был отягощен кое-каким знанием о труде сочинителя художественной прозы.
Свенельд Иванович думал, что литераторы или прозаики, как авторы, распределяются между семью уровнями авторства. На первом, самом низком уровне располагаются болтуны и графоманы, никак не озабоченные привлекательностьб для других произносимых или записываемых ими текстов. Авторы второго уровня,- -выдумщики, привлекают к себе вниманию невероятностью или ярмарочной яркостью того, что они придумали. Собственно сочинители, находящиеся на третьем уровне авторства, уже думают о композиции своих сочинений, об их сюжетах, или, как говорят большеголовые ученые-филологи, об архитектонике своих сочинений.
На четвёртом уровне авторства стоят профессиональные литераторы, которым не обязательно писать повести и романы, но они знают, как профессионально осуществлять литературную критику или литературоведение. Именно профессиональных литераторов, которые уже знают, как писать, привлекают к работе организаторы проектной литературы, создаваемой для удовлетворения потребностей массового читателя не талантливым сочинителем-одиночкой, а группой или командой исполнителей заданий.
На пятом уровне авторства расположены писатели-стилисты, которых сам Свенельд Иванович Пирогов и уважал, и боялся, одновременно. Хотя и был бы не против из выдумщиков или сочинителей перескочить сразу а писатели-стилисты, минуя уровень профессионального литератора. Но о себе он знал, что это невозможно. Со стилем у Свенельда было не очень.
Но без изящности стиля или авторской манеры могут обойтись жители шестого уровня авторства - талантливые писатели, выше которых только небожители, - гениальные писатели седьмого уровня, самого высокого из имеющихся.
Не надеясь стать гением а литературе, и завидуя талантливым писателям, которые знали хитрости создания приключениями, саспенсом, любовными сценами,экшеном, привлекательных читателям текстов, Свенельд Иванович Пирогов не хотел прилепиться к проектной литературе.
О проектной литературе Свенельд Иванович знал, что ее создают не одиночки, стоящие на одном из уровней авторства, а группы, точнее, - команды, состоящие из профессиональных литераторов, писателей-стилистов, а организаторы такой литературы часто не брезгуют воровать идеи у сугубых сочинителей и даже у выдумщиков.
И вот с головой, наполненной всей этой чепухой, а может быть, и не чепухой, Свенельд Иванович решил пойти на обучение на курсах по литературному мастерству.
Глава1. Необоснованное желание
В жизни людей бывает много тайн, которые хотелось бы разгадать или разгадывать,не найдя, за всю свою жизнь, до самого прекращения физического существования, окончательной разгадки.
Свенельда Ивановичу Пирогову хотелось бы знать, почему некоторые люди решают писать тексты художественной литературы, прочитываемые не только ими самими.И есть люди, которые в советское время хотели стать писателями, а когда узнавали, что для этого нужно писать идеологически выдержанные, хотя бы рассказы, они переставали хотеть быть писателями.
Но были и остаются люди, которые, даже не надеясь стать писателями, создают свои, авторские тексты художественной литературы, - поэтические или прозаические.
Преподаватель Пирогов теперь хотел писать тексты, которые хотя бы кто-нибудь один, кроме него самого, мог бы прочитать или с удовольствием, или хотя бы ради интереса, праздного любопытства. А раньше он хотел стать именно писателем. Одной своей потенциальной жене, он сказал, в году ещё девяносто четвёртом:
- Знаешь, я хочу стать писателем.
Сказав это, Свенельд услышал, совсем не сдавленный, просто достаточно далеко находящегося мужчины, а потому, - приглушённый смех. "Хороший слух у этого мужика, или я признался в своём желании слишком громко?", - подумал Свенельд и услышал от своей невесты, якобы сломавшей руку, за неделю до их брыкосочетания:
- Зачем? Что ты не видел среди писателей? Кому ты нужен? Кто тебя читать будет? У тебя таланта, может быть, нет! Думаю, что твои книжки читать не будут!
Конечно, эта невеста, которая перед росписью в ЗАГСЕ, якобы сломала руку, и была любовницей другого мужика, не стала женой Свенельда. Наверное, она вышла за того же мужика, чьей любовницей, или ещё более старого, но без детей и семьи.
А Свенельд вернулся из Подмосковья, куда приехал к сломанной руке, в свой родной Большереченск, о котором шла слава совсем не литературного города. Свенельду Ивановичу Пирогову так никто, лет эдак за двадцать шесть, и не объяснил понятно, что такое не литературный город, и что такое город литературный. А теперь, за эти годы капитализма, литературные города, наверное, вообще исчезли, страна перестала быть самой читающей А, если она стала такой, не читающей бумажные книги, только электронные, то зачем нужны литературные города, если есть Интернет и те же электронные книги?
Хотя литературными городами всё ещё называют обе столицы, - Москву и Питер. И правда! Свенельд Иванович, будучи два года назад в Москве, видел в метро даже юношей и девушек с бумажными книгами, обычно в обложке, а не в переплёте, в руках. Но большинство метро-пользователей и там, в столице, уткнуты носами в смартфоны,но, может быть они, в них, читают тексты художественной литературы?
А в городе Большереченске есть свои, местные писатели, которых даже достаточно для того, чтобы образовать своей кучкой местное отделение Союза писателей. Правда, трудно понять, какого Союза, того самого, что был во времена СССР, или другого, что возник уже после декабря девяносто первого года.
Глава 2. Лица из окружения.
Труды местных, большереченских, писателей, Свенельд не читал, и это было его упущением. И, если бы он их читал, или, хотя бы, пролистал, он бы не записался на курсы литературного мастерства при местном, в Большереченске, отделении Союза писателей? А он записался, и вести занятия на курсах должен был кто-то из ныне живущих, а не тех большереченских писателей, которые уже покинули этот утлый мир, написав вполне сносные тексты художественной литературы.