Наблюдая за людьми, я порой вспоминаю гидру, да-да, то самое многоглавое чудовище из древнегреческой мифологии. У нас тоже хватает голов, и у каждой свой неповторимый лик. Невидимые для глаз, они не становятся от этого менее реальными. В отличие от побеждённого Гераклом монстра, наши головы и лики не только уродливы и отвратительны. Они разные. В человеке порой сосуществуют настолько противоречивые вещи, что логика молча разводит руками и отходит в сторону. Случается, что жизнь заставляет нас менять личины, сносит головы, прижигая кровоточащие шеи, не иначе как во избежание заражения. Ничего, рано или поздно там что-то да вырастет вновь.
Писатели, в силу рода деятельности поднаторевшие в касающихся человеческой природы вопросах, любят порассуждать о многоликости. Каждый делает это по-своему: кто-то во всё горло обличает сестёр и братьев по разуму, другой, отстранившись, просто констатирует факты. Сегодня я хочу рассказать вам об авторе, которому было что поведать о головах, лицах и масках, и в любви к которому я всегда с удовольствием признаюсь.
Не буду лезть в дебри биографии, лишь одна деталь. Андре Моруа, вошедший в историю литературы в первую очередь благодаря романам-биографиям знаменитых писателей, для меня был и останется автором новелл и коротких рассказов. Стивен Кинг, ещё один мастер вышеупомянутого жанра, однажды сказал, что для работы с малыми формами нужны своеобразные акробатические навыки, вырабатывающиеся посредством утомительной практики. Лёгкое чтение – продукт тяжёлого письма. Фальшь, незаметная в романе, становится абсолютно очевидной в рассказе. Писателю необходима суровая дисциплина, он должен сдерживать в себе желание свернуть в какой-нибудь живописный переулок, его задача идти по главной улице. От себя рискну добавить, что в рассказе высокой пробы таких переулков на самом деле предостаточно, автор просто делает так, что наше воображение дорисовывает их за него. Новеллы Моруа из сборника «Фиалки по средам» демонстрирует это как нельзя лучше. Итак, девять голов той самой гидры.
«В тебе нет ни силы, ни мужественности… ты жил только ради себя, ради шумихи вокруг твоего имени», - написала однажды Тереза Жерому, известному литератору, после их развода. Тереза обвиняла бывшего мужа в конформизме, стремлении создать образ революционера, за которым скрывалось лишь тщеславие. Жером умирает, его вторая жена Надин собирается опубликовать биографию писателя. Тереза протестует, утверждая, что знает значительно больше о жизни покойного. Соперничество постепенно перерастает в дружбу, биография пользуется бешеным успехом, и вот две вдовы уже обсуждают, как выгоднее представить Жерома в голливудской экранизации книги («Ариадна, сестра…»).
Самый одарённый из пятёрки поклявшихся всегда быть вместе друзей, Шалон вызывает восхищение своими познаниями в самых разных областях, проводя свою жизнь в праздности, пока оставшиеся четверо планомерно идут к намеченным ими целям. Наконец, его талант находит достойное применение. Благодаря содействию американской меценатки, Шалон пишет роман. Книга с треском проваливается, и Шалон обвиняет друзей в том, что, поддерживая его всю жизнь, они загубили его карьеру («История одной карьеры»).
Молодая женщина с любовником покупают в магазине стеклянный ящик с муравьями. Чтобы поддерживать их жизнь, достаточно положить в отверстие одну каплю мёда раз в месяц. Вскоре о насекомых забывают. Последней погибает их Королева, для которой муравьи берегли до конца немного мёда.
Молодому художнику, талантливому, но безвестному, друг советует начать изображать откровенную чушь, под которую подводится псевдофилософия. «Видели ли вы когда-нибудь, как течёт река?» - нужно отвечать на все вопросы критиков и публики. Выставка имеет оглушительный успех. Художник внезапно замечает, что в этой манере определённо что-то есть. «Кто подсказал тебе эту манеру?!» - кричит ему друг. Нетрудно догадаться, каким был ответ («Рождение знаменитости»).
Студент видит в витрине картину Мане и собирается её купить, однако все деньги приходится потратить на любовницу и её подругу, приехавшую из другого города. Студент становится знаменитым писателем. Встречая постаревшую и подурневшую бывшую любовницу, известную своим злобным нравом, он раскланивается с ней и, не задерживаясь, спешит дальше. Порой писатель заходит в Лувр, долго смотрит на картину и вздыхает («Собор»).
Пожилые супруги хранят все свои сбережения в номере отеля, где живут, никогда не оставляют деньги без присмотра, все их помыслы и разговоры вращаются только вокруг ценностей. Оба умирают, и деньги переходят в собственность правительства («Проклятие золотого тельца»).
Разорившийся мужчина отправляется в некий отель, где за небольшую плату людей безболезненно лишают жизни. В отеле он знакомится с пережившей личную трагедию очаровательной женщиной. Между ними возникает чувство, и пара решает вернуться в мир. В финале женщина, в действительности сотрудница отеля, и его директор беседуют о гуманности. Человек должен уходить в иной мир счастливым, заключают они, после чего следует приказ подать в комнату спящего мужчины смертоносный газ («Отель «Танатос»»).
Самолёт с рассказчиком, губернатором одного маленького государства в Африке, его женой и молодым подполковником падает на островок в океане. Начинается прилив, и смерть неизбежна. Женщина признаётся, что давно изменяет мужу с подполковником. Героев неожиданно спасают. Годы спустя рассказчик вновь сталкивается с губернатором и его супругой. Те не узнают гостя, а на вопрос о подполковнике отвечают, что он, «бедняжка», погиб во время Второй мировой. Маски, водворённые на место, приросли так прочно, что стали второй кожей («Прилив»).
Каждую среду пожилая актриса приносит фиалки на могилу погибшего на войне юноши, своего былого поклонника, когда-то еженедельно передававшего ей через третьих лиц цветы, и с которым они так ни разу и не встретились («Фиалки по средам»).
Я закрываю глаза и снова думаю о чудовище из мифа. Потом я подхожу к зеркалу и долго и пристально всматриваюсь, пытаясь разглядеть в стекле очертания голов на длинных шеях.