питание было весьма скудное, и состояло из свежей или соленой трески и круп. Так что в горах разводили костер, уминали свинушку за один присест, часть обменивая на самогон. Как не пытались воспитать Альбушева, покаяний его не надолго хватало.
Вот так и шла первая зима, все изменилось в худшую сторону по прибытии сосланных моряков из Кронштадта после мятежа. В депо стал пропадать инструмент, чаще стали появляться пререкания и демагогические разговоры с командирами. Однажды ночью, при полярном солнце, в депо, в нескольких местах вспыхнул пожар. Дивизион был поднят по тревоге на тушение, сразу обнаружилось, что линия водопровода перерезана. Срочно начали подавать воду из залива для тушения. Кроме того в депо стояли готовые к отправке паровозы, их стали выводить их депо. Кто-то вывел паровоз из здания, пустил его по пути, где стоял эшелон с грузом, а сам на ходу выпрыгнул. Это увидели наши ребята, запрыгнули на ходу в локомотив и остановили его. Одновременно с пожаром у нас, вспыхнули пожары на ст. Кемь и Имандра. Много сил пришлось нам положить на ликвидацию пожара, после этого пришлось серьезно закручивать дисциплину и воспитание народа, но это привело к улучшению обстановки.
Было еще одно событие, оставшиеся в памяти. Это посещение дивизионов начальником желдорвойск тов. Аржановым, ( Аржанов Михаил Михайлович начальник ЦУП ВОСО РВСР, главный инспектор путей сообщений НКПС. Прим. ИМЗ) обладавшим далеко не кротким характером. Поэтому страха и волнений было в избытке, но инспекторский смотр прошел вполне удовлетворительно, синяков и шишек было не много.
И так уже шел второй год пребывании на Севере, что стало сказываться на здоровье личного состава, это связано с отсутствием молока, свежих овощей и очень однообразного питания – рыба и крупы. Страна тоже переживала тяжелое время - засуха в Поволжье. У нас участились заболевания цингой, хотя дивизион имел свою больничку с несколькими стационарными койками, расположенную в так называемом заразном бараке возле Нахаловки - название осталось после оккупации. Старший врач дивизиона Михельсон Р.Р. уже считался специалистом по лечению цинги, но изменить климат и ассортимент питания было не в его возможностях.
Усиленно начали поговаривать о передислокации части. И тут случилось ЧП, на перегоне Кола – Мурманск, одиночный паровоз на подъеме свалился с насыпи. Ноги машиниста каким-то образом попали в топку, а кочегар погиб сразу. Паровоз упал с насыпи набок, при падении заклинило сигнал, и несмолкаемый гудок поднял всех на ноги, меня до сих пор гудок паровоза приводит в нервную дрожь. Машинист прожил еще три дня, и оба павших товарищей похоронили на английском кладбище.
В конце лета 1921 г. 18 железнодорожный дивизион покинул Мурманск и направился на ст. Андижан I в Туркестане. Командир дивизиона Михельсон В.Э., в следствии полученной травмы был направлен в Петроград, в Красноармейский госпиталь, где он и пробыл почти до конца года, и только зимой мы присоединились к своей части, теперь носивший наименование 12-й железнодорожный полк. ( 12 ж.д. полк переформирован из 18 и 42 ж.д. дивизионов 01.07.1921 г. на ст. Мурманск Петроградский ВО и направлен на Туркестанский фронт. Прим. ИМЗ).
Прибыв в Андижан, где полк был расквартирован в вагонах на запасном пути, обнаружили, что личный состав полка, в большинстве своем обновлен. Это было вызвано резкой сменой климата, ассортимента питания – изобилие овощей и фруктов и подозрительной чистоты воды, что вызвало скачек желудочно-кишечных заболеваний и госпитализацию военнослужащих. Добило еще наличие малярии в южной местности. Все это дало большой процент убывших.
Но на ст. Андижан I полк находился не долго, и был передислоцирован на ст. Коканд II, где жил также в вагонах на запасных путях, недалеко от переезда. Специалисты полка, как и в Мурманске, работали в депо и поездных бригадах ст. Коканд I. В ЗКУ станции работали тоже наши, одного я помню Машура Георгий Петрович, после в начале 30-х он жил в Детском Селе Ленинградской области.
Командиром полка был Чернозатонский Леонид Николаевич, (Михельсон В.Э. с 01.07.1921 г. по 11.09.1921 г., Чернозатонский Л.Н. с 11.09.1921 г. по 29.03.1923 г. Прим. ИМЗ). пом. по строевой Михельсон В.Э., пом. по технической Урчук А.М., командир хоз. части Савицкий Владислав Антонович, врач Михельсон Р.Р., комиссарами были Рогожкин Иван Иванович, Бражников Василий Иванович, Костромин, правда кто кого сменял, не помню. Командир роты Васильев Василий Иванович, других не помню, так как сменяемость и некомплект были большими.
Обстановка была такая. Басмачи вели себя довольно воинственно и частенько делали ночные налеты на наш эшелон полка. Обычно на полном скаку с визгом и криками, проносились вдоль вагонов, открывая беспорядочную стрельбу. Налеты участились, когда нам из 13 отдельного ж.д. полка передали вагон с боеприпасами. Один раз басмачи подожгли ст. Коканд I, часть нашего полка бросили на тушение пожара, воспользовавшись этим, напали на дислокацию полка. Налет был очень яростный, получился настоящий бой, но бог миловал, наши бойцы отстояли оборону, нанеся противнику большие потери, своих убитых и раненых басмачи уволокли. После такого урока, налеты стали значительно реже, но участилась одиночная стрельба по проходящим бойцам, стреляли обычно с переезда.
Так закончился 1922 г., а в феврале 1923 г. полк стал готовиться к передислокации домой в Россию, на ст. Оренбург, что было принято всеми с большим удовольствием. ( передислокация 12 ождп: с 01.09.1921 г. ст. Ташкент, с 20.10.1921 ст. Скобелево, с 21.11.1921 г. ст. Андижан, с 05.03.1922 г. ст. Коканд, с 11.02.1923 г. ст. Оренбург. Прим. ИМЗ).
Но вот на пути следования эшелона, на перегоне Горчаково – Ванновская случилось ЧП. В темную, дождливую ночь, во время движения вдруг раздался грохот, лязг буферов, стрельба и крики. Оказалось, что путь впереди был разобран басмачами, и двигающая впереди паровоза платформа прикрытия с пулеметами, закрытая от пуль восьмипудовыми тюками хлопка, вместе с паровозом полностью сошли с рельсов. Благо, что жертв не было, только пулеметчику Паль, помяло ноги упавшим тюком хлопка.
Разобравшись с обстановкой, поняли, что самим ликвидировать аварию не представляется возможность, поэтому организовали круговую оборону эшелона. Командование на съемной ручной дрезине – качалке направило двух бойцов на ст. Горчаково для сообщения. Утром со стороны ст. Ванновской прибыл вспомогательный восстановительный поезд, и совместными усилиями провели объездную линию вокруг паровоза и платформы – поднять их на путь не было времени, и возможности. Провели ремонт вагонов, и прибывший паровоз повел эшелон дальше.
До Оренбурга добрались без всяких происшествий, жили сначала тоже в вагонах, но потом полк разместили в казармах на Телеграфной улице, на углу с площадью. Большинство зданий казенного типа в городе были в полуразрушенном состоянии, поэтому требовалось привести их в жилой вид. В связи с пребыванием на Родине, личный состав был в приподнятом настроении, поэтому работа закипела быстро.
30 апреля 1923 г., когда полк готовился к первомайскому параду и получению боевого знамени, пришло циркулярное приказание – срочно направить команду специалистов на 105 км Ташкентской ж.д., для восстановления разрушенного моста. (весенним паводком подмыло каменную опору ж.д. моста через реку Самарку ж.д. перегона Оренбург - Орск, и она сильно наклонилась, смотри фото заголовка Прим. ИМЗ). Уже через несколько часов, учебная команда с необходимым инструментом, была в пути, и мост был восстановлен в указанные сроки.
С этим событием и заканчивается повествование, связанное с 18 ж.д. дивизионом и 12 отдельным ж.д. полком. В сентябре 1923 г. моя судьба была связана с 17-м отдельным ж.д. батальоном, находящийся в г. Петрограде, по адресу Подъездный переулок дом 5/17, и то на очень небольшой период времени.
(17 отдельный ж.д. батальон переформирован из 17 отдельного ж.д. полка 15.04.1923 г. в г. Старый Петергоф, Петроградского ВО, подчинялся 2 отдельной ж.д. бригаде. Командиры батальона: Пришвин Д.И. в 1923 г., Лебедев Д.А. в 1923-1924 г., Михельсон В.Э. в 1924 г. Прим. ИМЗ).
Личный состав 17-го ж.д. батальона резко отличался от тех боевых частей, которые длительное время находились в отрыве от культурных центров страны. Практически не было неграмотных, очень мало крестьян, в основном рабочие – специалисты, имеющие достаточное образование. Так как Гражданская война закончилась, то жизнь в части шла по рельсам мирного времени. В основном это учеба, как военному, так и основам железнодорожной специальности.
Вот на этом я и хотела бы закончить свои воспоминания о далеких сейчас 20-х годах и жизни железнодорожных частей. Но через 20 лет, в1944 г. мне случайно довелось видеть один эпизод из героической жизни ж.д. части. Во время бомбежки в районе ст. Фастов (60 км юго-западнее Киева Прим. ИМЗ). солдаты и офицеры растаскивали вручную горящие вагоны. Надо было видеть, как не обращая на разрывы бомб, они одержимо работали – я невольно прониклась к ним гордостью, за храбрость, за умение выполнять свой воинский долг перед Родиной. Они достойные продолжатели традиций славных Железнодорожных войск Республики.
Жена ветерана Железнодорожных войск Михельсон Елизавета Петровна.
Февраль 1975 г. г. Кашин Калининской области.
Архив Историко-Мемориального Зала ЖДВ. Сентябрь 2020 г. В.Петропавловский