Архиерейская ухa

               
У меня был товарищ, очень приятный, образованный и талантливый человек. Он родом из Питера. Удивительное дело: мы не видели друг–друга ни одного раза в жизни, a познакомились при следующих обстоятельствах: он опубликовал книгу рассказов, и я отправил ему чек по почте в Сан Диего, где он проживал - его адрес был указан в анонсе книги. Он ответил благодарственным письмом с номером своего телефона. Так и началась наша “телефонная” дружба, продолжавшаяся несколько лет. Это своеобразное открытие: добрые, теплые, товарищеские отношения между людьми незнaкомыми и разного возраста (он был намного старше меня). Предстал мой новый друг бесконечно интересным человеком, и каждый наш разговор был для меня душевным отдохновением. Кстати, этот человек был первым гражданином СССР, который в рамках измененного патентного законодательства, уже в “перестройку”, продал свой патент за границу. Кандидат технических наук. Но суть не в этом. Как-то, в разговоре, он поделился рецептом Архиерейской ухи, которой потчевали на природе, вкупе с перцовочкой и брусничным настоем, командированных из Финского НИИ, с которым были тесные производственные связи. Охотно делюсь этим рецептом с моими читателями. В бульоне из цыплят сначала вываривают ершей (в марлевом мешочке) и потом выбрасывают. Затем варят судака и леща, вынимают, но не выбрасывают (это съедобно), и, наконец, доходит очередь до северного лосося, которого, естественно, тоже не выбрасывают. Все необходимые специи - в обязательном порядке. В котелок добавляют полстакана водки, слегка остужают, и уху разливают в кружки. Её пьют, а рыбу едят отдельно. Кстати, “время жизни” этой ухи ограничено - через полчаса она превращается в желе. Но, разумеется, стол еще сервировался солеными белыми груздями, квашеной капустой в виде целых кочанов, сваренной в специях медвежатиной и нарезанным крупными кусками свежим хлебом - эдакий "царский" прием по законам русского гостеприимства. Но, конечно, такой стол просто необходимо предварить сауной с березовым и дубовым вениками одновременно, и, конечно, лицом в распаренный эвкалиптовый.
Как-то по телефону я начитал рецепт этой ухи маме моего старого одесского товарища, жившей на Брайтоне, которая славилась на Молдаванке своим кулинарным искусством. Через неделю был звонок: - Илюша, это таки что-то особенное! Уха волшебного вкуса! Ничего подобного в жизни не едала! Очень сожалела, что тебя не было рядом и ты не мог попробовать...
Потом он послал мне свою вторую книгу рассказов. Очень интересные и содержательные книги. У него было много планов.
Но, как обычно случается в этой жизни, хорошего не бывает слишком много или слишком долго. Когда мы познакомились, он уже болел. Я благодарен судьбе за подброшенный Богом случай знакомства с этим неординарным и умным человеком. Такие люди делают этот мир добрее и привлекательнее.