Человек ниоткуда, так называли его многие уважаемые жители Франции времён шестнадцатого века. Он объявился внезапно, не имея казалось никакого прошлого. На прямые вопросы о своём происхождении он обычно молчал и загадочно улыбался. Он путешествовал под различными именами, но чаще всего он называл себя графом де Сен-Жерменом. Граф был блестяще образован и в совершенстве владел наверное всеми земными языками и говорил на них так хорошо, что все принимали его за своего соотечественника. Несмотря на тёмное происхождение и загадочное прошлое, он быстро стал своим человеком в высшем парижском обществе. На вид граф был довольно изящным мужчиной среднего роста и возраста, где-то между сорока и пятьюдесятью годами. Причём на протяжении нескольких десятилетий, пока он колесил по Европе знакомясь с королями различных государств, внешний облик его не менялся. Смуглое с правильными чертами лицо его носило отпечаток незаурядного интеллекта, и он совершенно не нуждался в деньгах, ведя роскошный образ жизни. Одевался граф очень просто и во всё тёмное с большим количеством бриллиантов, а источник его несметного богатства оставался всегда неизвестным. Сен-Жермен отличался прекрасными манерами и был безупречно воспитан. Он с одинаковым достоинством держал себя с простолюдинами с аристократами и даже с королями. Вот и сегодня граф сидел за широким обеденным королевским столом со всевозможными изысканными кушаньями напитками и беседовал с королём Людовиком четырнадцатым на весьма щекотливую тему:
- Я крайне нуждаюсь в деньгах – сказал ему задумчиво тридцати двухлетний король, тяжело вздохнув и пристально посмотрев на Сен-Жермена – они нужны мне для создания сильной французской армии.
- А для чего вам нужна сильная армия, ваше величество? – Спросил его граф, отпив глоток прекрасного красного вина из хрустального бокала – Франции никто не угрожает, она может спокойно счастливо существовать и без войны.
- Франции необходимо вернуть Соединённые Провинции Нидерландов – грызя аппетитную хорошо прожаренную ножку индейки сказал Людовик – эти плодородные земли когда-то принадлежали нашему государству. Для этой цели, мне нужно очень много золота. Я слышал граф, вы занимаетесь алхимией и можете превращать свинец в золото. Это правда?
- В какой-то мере это так ваше величество.
- Откройте мне граф этот ваш секрет, и вы станете вторым человеком во Франции, после меня разумеется.
- Этот секрет не принесёт людям счастья ваше величество. Я дал клятву о его неразглашении.
- У тебя нет иного выхода граф Сен-Жермен – сурово произнёс король вытерев белой бархатной салфеткой руки и бросив её на стол – выбирай для себя, или твой золотой секрет или сырая мрачная темница неподалёку от Парижа!
- Я ещё раз говорю вам ваше величество – жёстко ответил Сен-Жермен вставая из-за стола – я не могу поделиться с вами секретом преобразования свинца в золото. Я дал себе клятву о неразглашении этой тайны.
- Значит, ты выбираешь холодную сырую тюрьму – задумчиво произнёс король подымаясь из своего кресла в своих золотых сверкающих одеждах – взять Сен-Жермена! – Крикнул с негодованием Людовик своим преданным телохранителям – одеть на его лицо маску, что бы избежать мне осуждений всех королей Европы, а может даже и войны с ними. Бросить Сен-Жермена в темницу! Покуда наш многоуважаемый граф – ухмыльнувшись сказал король заглянув алхимику в глаза – не образумится, и не выдаст мне свою золотую тайну.
А на следующий день, летом тысяча шестьсот семидесятого года в одной из камер тюрьмы Пиньероль обосновался таинственный узник, его лицо скрывала железная маска, которую для удобства арестанта с благородными высоко светскими манерами вскоре сменили на мягкую маску из чёрного бархата. Начальником охраны узника был Бенинь Доверен де Сен-Мар который тратил на себя все средства выделяемые королём Людовиком четырнадцатым на содержание узника. Пролетали года десятилетия, начальника охраны таинственного арестанта переводили из одной тюрьмы в другую, а с ним кочевал по тюрьмам и его узник. И вот однажды в Бастилии, арестант лежал на кровати в своей небольшой мрачной камере с одним маленьким зарешёченным оконцем, и в тревоге размышлял:
- «Эта тюрьма слишком хорошо охраняется – думал граф Сен-Жермен в беспокойстве ворочаясь на своей лежанке – мне отсюда не сбежать обычным арестантским способом. Придётся мне применить свои необыкновенные способности».
И он поудобней улёгся на кровати и силой мысли остановил работу своего сердца. Через некоторое время пришёл охранник с ужином для благородного арестанта и, увидев его бледного бездыханного на кровати, с криком ужаса выбежал из камеры. Вскоре в камеру вбежал врач и начальник охраны де Сен-Мар.
- Плохо дело – сказал ему врач стараясь прощупать на руке узника пульс – наш многоуважаемый арестант изволил благополучно скончаться и отправиться на суд Божий. Не знаю уж, куда душа его упорхнёт, в Рай или Ад. Ну да это уже не наше дело. Господь Сам разберётся во всех его делах проступках и отправит душу нашего арестанта туда, куда ей и следует.
А на следующий день, девятнадцатого Ноября тысяча семьсот третьего года графа Сен-Жермена похоронили на местном кладбище. А ночью к его могиле подъехала роскошная карета с верными слугами графа, которые все эти годы тщательно следили за судьбой своего господина. Они откопали могилу, подняли Сен-Жермена из гроба и усадили его в карету, а затем аккуратно присыпав землёй пустой гроб, выехали за пределы города. В карете граф очнулся, включил в работу своё сердце, сбросил с лица своего чёрную надоедливую бархатную маску которая не давала ему покоя несколько десятилетий и приосанившись хриплым голосом произнёс:
- Под задержался что-то я в темницах мрачных короля. Как там наши дела на белом свете?
- Всё идёт своим чередом господин, как и прежде – ответил ему один из его слуг.
- Это крайне плохо. Пора мне вновь браться за мою работу и постепенно менять это грязное людское общество разврата зла насилия, на светлое чистое Богоугодное общество людей.
- Но вам всегда господин, противодействуют тёмные силы.
- Да, это так. Мир людской заполонен под завязку бесами – вздохнув тяжело, произнёс Сен-Жермен – а потому не всё так гладко получается в делах моих в этих европейских странах, через пень как говорится да колоду. Церкви европейские отходят от Богоугодных принципов, заповеди Божьи забываются людьми, и это очень плохо. Надо принимать мне непосредственное участие в перевоспитании людей начиная с королей. Как говорят в народе, рыба портится с головы. А это значит, что лечить мне надо прежде всего всех тех кто управляет государствами народами.
И граф Сен-Жермен вскоре вновь объявился среди знатных европейских вельмож кардиналов королей, удивляя их своими необыкновенными знаниями способностями. А также своими талантами музыканта лекаря провидца стараясь вселить в души своих почитателей благородство ум совесть. У него было много друзей, а ещё больше недругов которые в виде презренных двойников знаменитого графа Сен-Жермена искажали все его благородные дела и добродетельные поступки. Минул восемнадцатый, а затем и девятнадцатый век в течении которых графа Сен-Жермена видели люди во многих значимых политических местах. Видели его почти никогда не стареющим крепким энергичным мужчиной который раз в столетие на три десятка лет уезжал на отдых в неизвестные места.
Наступил двадцатый век и в Европе объявился необычный человек которого звали Фулканелли и мало из людей кто догадывался, что под личиной этого последнего в мире алхимика скрывался всё тот же таинственный и благородный граф Сен-Жермен которого они с большим уважением называли Учителем. Его почти никто и никогда не видел кроме его единственного ученика Эжена Канселье и прокуренного табаком полу пьяного художника Жана-Жюльена у которого кстати язык был довольно-таки неплохо подвешен, благодаря чему художник мог часами тарахтеть в таверне о чудесах современной алхимии и о своём знаменитом Учителе, который не любил показываться на глаза публике. И первая причина тому, что Фулканелли не желал что бы у него вновь, как и в прошлых веках, возникли недоброжелатели двойники: искажающие его учения, добрые благородные поступки, порочащие славное имя его. А вторая причина его скрытности, это охота спец служб многих государств мира за Фулканелли, за его изобретениями опережающие современные возможности человечества на несколько сотен лет. Учитель в совершенстве владел производством холодного ядерного синтеза и мог с лёгкостью при помощи своего таинственного порошка превратить кусок свинца в золото наивысшей пробы, а серебро в Уран из которого учёные уже в сороковых годах двадцатого века пытались изготовить атомную бомбу для уничтожения себе подобных. К тому же Учитель владел секретом изготовления эликсира «Вечной молодости» и, как поговаривали его некоторые почитатели, успешно применял его на себе благодаря чему и прожил на Земле уже несколько столетий. Фулканелли любил засиживаться со своим учеником Эженом Канселье в своей лаборатории допоздна, терпеливо разъясняя тому тайны мироздания. А в тысяча девятьсот двадцать шестом году Учитель вдруг исчез и Канселье оставшись в одиночестве попытался самостоятельно изучить алхимию по библиотечным древним книгам, но всё было безрезультатно. А в Сентябре месяце тысяча девятьсот пятьдесят четвёртого года Эжену вдруг приснился странный сон, в котором Учитель попросил его приехать в один из испанских городов для изучения алхимии. Немного удивившись такому сну, а затем вдруг вспомнив что Фулканелли обладал невероятными сверх способностями, Канселье быстро упаковал свои вещи в большой дорожный чемодан и выехал в Испанию по указанному ему во сне адресу. Поезд прибыл в город ранним солнечным утром и Канселье с огромным чемоданом кое-как выбрался из вагона на малолюдный перрон. Тот час к нему подошёл прилично одетый молодой человек и спросил:
- Вы Эжен Канселье?
- Да, это я.
- Тогда пройдёмте в автомобиль, я его водитель. Фулканелли ждёт вас в своём замке.
Они подошли к стоявшему неподалёку роскошному «Мерседесу», чьи задние и боковые стёкла были закрыты фиолетовыми шторами из плотной ткани и Канселье усевшись в его пассажирский салон на мягкие сиденья вскоре задремал от качки при неспешной езде по неровной дороге. Проснулся он от сильной тряски, открыл глаза и увидел, взглянув в водительское окно, сначала остроконечные горные вершины, а затем зелёную долину куда вела серпантином их горная дорога.
- Когда примерно мы будем в замке? – Спросил водителя Канселье.
- Ближе к вечеру – ответил он, лихо крутя баранку автомобиля – скоро у развилки дорог будет небольшая таверна, там можно вкусно пообедать.
- Это можно, хоть отдохнём немного от дорожной тряски кутерьмы.
Через полчаса они обедали на веранде таверны в прохладе и уюте на фоне живописных гор, а после сытые довольные они помчались вновь по горной дороге, уже не замечая её ухабистого дискомфорта, а даже наоборот весело реагировали на тряску от вездесущих колдобин.
- А почему Фулканелли не отремонтирует дорогу ведущую к его замку?! – В рёве мотора крикнул Эжен шофёру.
- Тогда по ней поедут сотни любопытных путешественников! – Ответил он осторожно въезжая в огромную колдобину – а наш господин любит тишину и покой! Он любит любоваться горами под тихие говорливые звуки небольшой горной реки протекающей под подъёмным мостом у ворот его замка.
А вечером когда Солнце устало, в багровом зареве тумана, ложилось спать за горный горизонт, автомобиль с путешественниками подъехал к воротом огромного замка. Открылась его тяжёлая стальная дверь и из неё вышел в своих чёрных одеяниях Учитель. Но странно было то, что выглядел он лет на пятьдесят и был моложе своего ученика. Хотя в тысяча девятьсот двадцать шестом году Фулканелли по виду было восемьдесят лет, а Канселье всего двадцать семь.
- Здравствуй Эжен Канселье – улыбаясь произнёс Фулканелли протягивая в приветствии руку своему вышедшему из «Мерседеса» ученику.
- Здравствуй Учитель – ответил он удивившись молодости Фулканелли и поклонившись ему крепко пожал в приветствии его руку – вечер сегодня замечательный Учитель. Может с сегодняшнего дня и займёмся нашими необыкновенными опытами в вашей лаборатории, с множеством моих вопросов?
- Нет! Нет Канселье! – Смеясь сказал Учитель – на сегодня только ужинать и крепко спать. А завтра утром отдохнувшие и со свежими силами мы займёмся наши алхимическими делами.
Ранним утром, чуть только забрезжил рассвет Фулканелли и Канселье уже находились в большой лаборатории заставленной всевозможными колбами приборами аппаратами излучающими свет с урчащими звуками, и проводили свои таинственные опыты. Учитель положил кусок свинца весом в триста граммов в массивную фарфоровую чашу, расплавил свинец газовой горелкой и всыпал в него из пробирки грамм десять серого порошка. Тот час свинец стал окрашиваться в золотистый цвет, а через минуту вместо свинца сиял огромный золотой самородок высочайшей пробы.
- Это таинственное преобразование свинца в золото вы мне уже показывали Учитель в тысяча девятьсот двадцать пятом году – недовольно произнёс Эжен внимательно рассматривая в пробирке крупицу оставшуюся от таинственного порошка – но мне очень хочется знать из чего состоит этот порошок и как его приготовить мне самому?
- Это великое творение Канселье называемое холодным ядерным синтезом, в нём слито воедино пространство время определённая материя энергия.
- А нельзя ли Учитель чуть подробней, о слиянии пространства времени материи с этой самой энергией?
- Конечно, нет – ответил улыбнувшись Фулканелли – ибо человечество не доросло своим разумом до этого изобретения. Сам представь Канселье, что произойдёт если люди в нашем современном мире узнают о холодном ядерном синтезе, и разделённые на множество стран со своими амбициями территориальными спорами с империалистическими замашками они изготовят на основе этого синтеза сверх мощное оружие и легко уничтожат друг друга.
- Тогда зачем же вы пригласили меня к себе, Учитель?
- А что бы окончательно не забылась и не исчезла из памяти людской, алхимия. Ты видел, что алхимия может творить настоящие чудеса и ты расскажешь о ней современным учёным. Алхимия – это наука будущего, которая позволит объединённому человечеству взлететь над своими многочисленными проблемами в виде экологии нищеты разврата перенаселения болезней, и решит она их быстро и качественно.
- А если наши страны никогда не объединятся в одну могучую державу на планете Земля?
- Значит люди никогда не получат этих новых для себя технологий. У меня хватит денег влияний времени что бы не допустить мудрое алхимическое учение до злых вероломных людских личностей.
- А этот ваш эликсир молодости, он также получен за счёт ядерного синтеза?
- Нет Канселье, он получен за счёт знаний о работе человеческого организма и на основе этого мной был изобретён эликсир молодости.
- Вы принимаете его и омолаживаете свой организм? Это так Учитель?
- Нет Канселье. Эликсир я готовлю для своих верных подданных. Сам же я омолаживаюсь за счёт своего многолетнего отдыха.
- Значит эликсир и холодный ядерный синтез ваше изобретение?
- И не только они Канселье, у меня много других изобретений скрытых мной от человечества, правда менее значимых. У меня было уйма времени над ними поразмышлять.
- А сколько вы живёте на свете, Учитель?
- Почти две тысячи лет и за этот огромный промежуток времени я сделал много добрых славных дел на Земле.
- Так кто же вы такой, Учитель?! – В ужасе крикнул Эжен Канселье – кто вы такой?!
- Я тот, кто оттолкнул Христа две тысячи лет тому назад – сказал Фулканелли, виновато пряча свой взгляд – за что меня и покарал Господь Бог наш, вечностью. Я, Агасфер.
- Вы, Агасфер? – В шоке пробормотал Канселье.
- Да, Эжен.
- Разрешите мне покинуть ваш замок, господин Агасфер – произнёс побледневший от ужаса ученик алхимика.
- Конечно Эжен. Я не хочу тебя спрашивать, почему ты принял такое поспешное решение. Но раз решил уезжать, то счастливого тебе пути. В подарок я подарю тебе немного моего чудного порошка, а в этой колбе эликсир молодости.
- Нет господин Агасфер, эликсир мне не нужен, оставьте его у себя. Я хочу прожить свою жизнь, нормальным человеком.
- Как знаешь Эжен. Прощай.
И вскоре ученик последнего в мире алхимика вновь ехал в «Мерседесе» по горному дорожному серпантину раздумывая о тайнах современного мира.
- «Как странно устроил его Бог. Почему Он дозволил многим людям решать свою судьбу самостоятельно? – Думал Эжен Канселье не замечая поездки по ухабистой дороге – тогда бы люди в своём сознании превратились бы наверное в роботов не имеющих своего логического мышления, без восторгов, радости от красоты земной природы, без мечты, любви. Господь передал людям Свои десять заповедей, что бы человеческая цивилизация не отклонялись от запланированного светлого пути и двигались в своём развитии в праведном направлении. Но люди под воздействием денег курева алкоголя и своей неразумности нарушают правила Бога: прелюбодействуют крадут всё что плохо лежит лгут наговаривают на ближнего своего сквернословят пьянствуют развратничают и получают достойные наказания за свои грехи. А где же людские учителя воспитатели? Быть может Агасфер стал одним из них и зря я сегодня обидел его своим быстрым отъездом. Он мне так искренне обрадовался при нашей вчерашней встрече, а я повёл себя крайне недостойно. Надо обязательно написать ему письмо и извинится перед ним за свой взбалмошный поступок».
Через несколько часов в сгущающихся сумерках «Мерседес» подъехал к железнодорожному вокзалу.
- Попросите пожалуйста за меня прощение у Фулканелли – сказал Канселье водителю выбираясь из салона автомобиля.
- А за что? – Спросил его шофёр, недоумённо усмехнувшись.
- За глупость мою и за трусость.
- Будет сделано – ответил ему водитель «Мерседеса» тронувшись в обратный путь.
А Эжен Канселье протиснулся с чемоданом в полупустой плацкартный вагон, забрался на верхнею спальную полку и укрывшись тёплым верблюжьим одеялом, уснул под равномерный перестук вагонных колёс. И приснилось ему светлое будущее человечества без войн политики нужды со светлыми чистыми в мыслях поступках людьми и зелёной, без чадящих заводов, доброй таёжной природой. А поезд уносил ученика последнего в мире алхимика всё дальше и дальше в темноту осенней ночи, добросовестно отстукивая километр за километром. Уносил Эжена в хмурое, нашпигованное ядерным оружием и злыми порочными людскими мыслями, в грустное настоящее человечества.