Глава-3
В город они прибыли поздней ночью и с вокзала пешком направились в южную часть города, именуемую в простонародье Солнечной Пензией. Откуда взялось это название, едва ли уж кто помнит. Дома частного сектора опоясывали большую гору и потому там всегда было светло и солнечно. Проходя мимо кладбища, молча, не сговариваясь, остановились и, перекрестившись, в пояс поклонились усопшим. Дальше шли молча. Каждый думал о своём. Вскоре они подошли к небольшой избе, стоящей на высоком фундаменте. Михаил, по - хозяйски, открыл дверь калитки и пропустив вперёд себя девушку, постучал в двери сеней.
-Кто там ходит так поздно? Что за надобность такая? Ужели нельзя потерпеть до утра, ворчливо с ноткой тревоги в голосе, откликнулся женский голос.
-Не могу больше терпеть. Всю войну терпел, а теперь сил нет, ответил Михаил.
-Ой, батюшки мои, да никак Мишаня соседушка прибыл домой. Слава Богу! Услышал, Господь, мои молитвы. Живой вернулся, вот радость-то какая.
Заслышав голос бабушки и её торопливые, шаркающие шаги, Анюта спряталась за спину Михаила.
-Вот детки то обрадуются, что папка вернулся. Открыв двери, она, буквально, повисла на Михаиле и не могла самостоятельно передвигаться. Ведь он был для неё больше, чем сын. Михаил помог бабушке пройти через сени и открыл дверь. Свет керосинки тускло освещал комнату и небольшую кухонку. Его ребятишки спали на печи, шумно посапывая забитыми носами.
-Домой не загонишь. Весь день, то в лесу, то на речке. Добытчики мои золотые. Без конца приносят рыбы и всякую травку, так что не бедствуем, шепотом пояснила баба Даша. Ты их, Мишаня, не буди, пусть поспят.
-Согласен, сказал Михаил, рассматривая детей. Как же они подросли за это время.
-Баба Даша, а не примешь ли ты на постой мою однополчанку ( Тут он слукавил, для пущей важности.) Из-за его спины показалась Анна.
-Здравствуйте, бабушка! Извините, что мы так поздно вас потревожили. Будем знакомы, меня зовут Анной. Поезд пришёл с опозданием, как бы оправдывалась девушка.
Баба Даша,увидав девушку, от неожиданности потеряла дар речи и только, молча, кивнула головой. Когда прошёл шок, она, напрямую, спросила Михаила, уж не зазнобушку ли он себе привёз с фронта.
Михаил лукавить не стал, а просто сказал, что встретились в госпитале. Оба служили в разведке. Она за мной ухаживала, помогая сестричкам. Там и достало его извести о гибели Таси. Разговорились, у неё тоже нет никого в целом свете. Погибли все при бомбёжке, да и город весь в руинах. Небось, слышала о Ленинграде, так вот, она оттуда родом. Возвращаться ей туда не хотелось, вот я,(Вспомнив про тебя. Ты одинока, и она тоже. Вместе-то с бедой легче будет справиться.) предложил поехать со мной. У неё своя беда личного плана. После ранения не сможет иметь деток. Да и приглянулась она мне шибко. Между нами ничего не было, даже не целовались. Если что и случится, так я против не буду. Ей решать. Так возьмёшь дивчину на постой, спросил он встревоженно.
-Да кто бы от такого добра отказался, сказала он, разглядывая Аннушку. --Видишь, я уже не та. Здоровье война унесла. Вон на том диванчике я ей и постелю. Вдвоём-то много веселее будет. Айдате, ребята, почаёвничаем, чем Бог послал. С прошлого года ещё осталось, маленько, варенье клубничное, как знала, что пригодится. Ведь я, Мишаня, тебя так ждала, сказала она расставляя чашки и доставая скудные угощения. Аннушка и Михаил распаковали свои вещмешки.
-Попридержи еду, утром детей покормишь, а вот подарки, для бабушки Даши, давай сейчас, сказала Аня.
- Вот вам от меня подарок на память в честь знакомства и в честь окончания проклятущей войны, сказала Аня, протягивая бабушке шерстяную кофту толстой вязки.
-Боженьки, то мои, да как же это? Да за что такое счастье мне привалило, причитала бабуля и из глаз её покатились слёзы-горошины. Уж давно я не принимала таких дорогих подарков.
-Это от меня, сказал Михаил, протягивая сразу два платка - кашемировый и пуховый и скатерть гарусную с малиновыми розами. Давно не была так счастлива бабушка Даша. Радовалась она не столько подаркам, сколько вниманию, которым окружили её. Ночь провели за воспоминаниями и только рассвет смежил им очи.