Последняя победоносная война Российской Империи - русско-турецкая кампания была относительно короткой и в то же время успешной: она продолжалась 313 дней, чуть менее года (с 12 апреля 1877 года по 19 февраля 1878 года). Это – почти идеальный вариант блицкрига, хотя само понятие скоротечной войны будет введено в оборот несколько лет спустя начальником германского Генерального Штаба Альфредом фон Шлиффеном.
Наверное, такой и должна быть война (по крайней мере, она представляется в сознании генералов). Затянись конфликт чуть дольше, и, не известно, к каким бы радикальным последствиям это могло привести: к тому же выводы из поражений, как правило, делаются более глубокие. Ведь, известно, что победителей не судят.
А вот следующая, русско-японская война, продолжалась 574 дня (с 27 января 1904 года по 23 августа 1905 года), т.е. на 261 день больше, чем русско-турецкая. В результате она была крайне неудачна для страны – как по своему ходу, так и по итоговым результатам.
Во время турецкой кампании были впервые опробованы на практике новые изобретения русских генералов - так называемые «частные мобилизации». Идея прямо-таки замечательная! И во время во время войны с японцами также применялись частные мобилизации – всего их было девять!
Смысл этих оперативных мероприятий заключался в том, что призыв запасных осуществлялся выборочно по местностям, т. е. из какого-либо уезда или волости вычерпывались полностью запасные всех призывных возрастов, а в соседней местности призыва могло не быть вовсе. Такая система была разработана на случай «локальных войн, не требующих напряжения всех сил страны».
Справедливости ради, стоит отметить, что подобное «новшество» (использовать только часть страны для решения военных проблем) было далеко не ново даже в российской истории. Идея использования для военных целей лишь избранных была разработана за сорок с лишним лет до начала турецкой кампании, еще при Николае I. При его преемнике систему заимствовали в переработанном виде – еще в 30-е годы было решено производить рекрутские наборы не целиком с Империи, а с одной из ее частей, поочередно их чередуя.
Военно-исторической комиссией Главного Штаба в конце XIX – начале XX вв. было издано 97 томов, посвященных турецкой кампании, однако подробного анализа мобилизаций там не было. Точнее, не было анализа вообще. По сути - это был просто сборник многочисленных документов (телеграммы, донесения, отчеты, рапорты и т.п.), разбором которых основательно никто не занимался. Даже предварительных выводов не было сделано.
Давайте обратим внимание на некоторые спорные моменты мобилизаций этой кампании и попробуем сделать эти выводы за специалистов Главного Штаба.
****
В среде наших западноевропейских тогдашних союзников, эту кампанию по военным меркам оценивали весьма посредственно. Так, германский генерал от кавалерии, военный писатель и историк Фридрих фон Бернгарди (1849 - 1930), бывший одно время начальником военно-исторического отделения Большого Генштаба, а в годы Первой мировой войны командовавший 49-й резервной дивизией, в книге «Современная война» писал:
«… В русско-турецкой войне мы видим, что русские в Шипке, а турки в Плевне закапываются по уши и в течение многих месяцев смеются за укреплениями над атаками далеко превосходящего по численности врага. Плевна в особенности стала центром всей войны. После падения этого оплота сопротивление турок было сломлено. Решение войны лежало в борьбе за эту позицию…» .
По его мнению (равно как и мнению многих русских современников), турок являлся не столь серьезным противником, победить которого помогло в первую очередь значительное превосходство в живой силе:
«… Турецкая армия была чересчур слаба, чтобы долгое время сопротивляться всем вооруженным силам России. С другой стороны, сосредоточение русской армии было сопряжено со значительными трудностями. Подвоз значительных войсковых масс к турецкой границе мог совершаться только постепенно. Сосредоточить турецкие вооруженные силы было значительно легче, и презрительно относиться к ним, конечно, было нельзя.
Вопреки этим условиям, русское высшее командование назначило для выполнения похода сравнительно слабые силы и к тому же распределило свои войска не совсем удачно. Для занятия Крыма и побережья Черного моря, для наступления в Добрудже и для наблюдения за турецкими крепостями бесполезно расходовались большие массы войск, так что для наступления осталось сравнительно мало…» .
Но анализ действий командования и отдельных командиров не входит в тему сообщения. Поговорим о подготовке к кампании.
Призыв нижних чинов запаса в русско-турецкую войну происходил на основании расписания №6 – немного модернизированного расписания №5. Оно было введено в действие Циркуляром Главного Штаба от 18 августа 1876 года за №412.
Первое подобное расписание было утверждено 22 сентября 1870 года. Этот документ был подготовлен в результате 4-летней работы «особой» комиссии при Главном Штабе, созданной по личному указанию Военного Министра Д.А. Милютина, генерал-лейтенанта Александра Карловича Баумгартена, члена Военного Совета, председателя Главного госпитального и члена Главного военно-учебного комитетов .
Расписание представляло собой комплект губернских и войсковых ведомостей нарядов для призыва в случае войны запасных, ратников ополчения, поставки лошадей и повозок. Здесь указывалось: в каком числе, из каких губерний, какого рода войск (оружия) и званий, каких сроков службы призывались отпускники на действительную службу; на какие сборные пункты они должны были прибыть из уездных городов; куда, в какие части войск, в каком количестве и каким порядком отправлялись со сборных пунктов и т.д.
Непосредственно сама мобилизация впервые в истории России была объявлена 1 ноября 1876 года, причем ее первым днем считалось 2 ноября. Если быть точнее, то мобилизация была первой частной. Вторая частная или дополнительная мобилизация началась 3 апреля 1877 года.
Расписания №6 полностью не сохранилось – имеются лишь данные по 22 губерниям и областям (Архангельской, Бессарабской, Варшавской, Виленской, Волынской, Калишской, Келецкая, Ковенской, Кубанской обл., Ломжинской, Минской, Могилевской, Московской, Нижегородской, Олонецкая, Плоцкая, Полтавской, Самарской, Смоленской, Ставропольской, Тамбовской, Херсонской и Эстляндской).
****
Уже с самого начала кампании Главный Штаб столкнулся с проблемой использования запасных. Поскольку мобилизации были частными, то не было смысла переводить всю страну на военный лад. А, раз так, то абсолютно незачем было ставить под ружье весь имеющийся контингент запасных во всех губерниях империи.
Тем не менее, и в этой системе (частных мобилизаций) были и свои спорные моменты, трудно поддающиеся объяснению.
Так, например, уроженцы Варшавской губернии, прибывающие на Варшавский сборный пункт, по расписанию №6 должны пополнять личный состав 1-й дивизии Московского (Варшавский, Горно-Кальварийский и Гроецкий уезды) и 9-й дивизии Харьковского (Блонский, Ловичский, Новоминский, Радиминский, Скерневицкий и Сохачевский уезды) округов. То есть двигаться в противоположном направлении от исходящей с Запада угрозы.
По факту, в Варшаву явились 3283 запасных нижних чина, состоящих на учете, однако, распределение получили только 694, т.е. всего пятая часть. Иными словами, Главный Штаб решил НЕ задействовать местных уроженцев в турецкой кампании. Все они были оставлены «на местах» и направлены в Варшавские местный и крепостной артиллерийский батальоны, отделение осадной артиллерии и 1-ю саперную бригаду.
Еще один момент был связан с пополнением крепостных пехотных батальонов. Так, личный состав крепостей Варшавского военного округа до штатов военного времени пополняли … запасные, проживающие за 500 с лишним километров от места назначения. Так, местные крепостные пехотные батальоны пополнялись следующими уроженцами:
; Варшавский – Виленского уезда Виленской губернии (480 км);
; Новогеоргиевские – Вилейского, Дисненского и Трокского уездов Виленской губернии (540, 740 и 490 км соответственно) и
; Брест-Литовские – Лидского уезда Виленской губернии (270 км).
В то же самое время 919 запасных с Пултусского сборного пункта, куда входили Маковский, Островский и Пултусский уезды Ломжинской губернии, были отправлены за 1200 километров на укомплектование Кронштадтского гарнизона: двух крепостных пехотных батальонов и крепостной артиллерии.
Хотя от Пултуска до Варшавы – всего 61 километр пути.
В результате в данном случае экономическая целесообразность полностью отходила на второй план: военным проще было израсходовать бюджетные средства на транспортировку запасных за тысячу километров, чем доверить им охрану крепостей на западных границах.
Как видно, стоявшие перед Главным Штабом мобилизационные задачи, были в первую очередь, политическими (а уж во вторую – чисто военными). А именно:
1) признавалась не эффективным использовать большинство уроженцев Царства Польского на Южном фронте;
2) рекомендовано было использовать всего 20% запасных (например, в Варшавской губернии);
3) тех, кого призвали, решено было определить в местные войска и артиллерийский батальон;
4) крепостные же гарнизоны НЕ доверили уроженцам Царства Польского, заменив их запасными соседней Виленской губернии, которых пришлось подвозить за 400-500 километров.
К слову, в следующей, русско-японской войне, военные и вовсе решили не прибегать к «услугам» поляков.
В Варшавском генерал-губернаторстве мобилизация не проводилась в 28-ти уездах: целиком в Ломжинской губернии (7 уездов), в 10-ти уездах Варшавской губернии (Блонском, Варшавском, Гроецком, Ловичском, Новоминском, Плонском, Пултусском, Радиминском, Скерневицком и Сохачевском), в Серадзском уезде Калишской губернии, в Лодзинском уезде Петроковской губернии, в Млавском, Праснышском и Цехановском уездах Плоцкой губернии, в Козеницком, Конском и Опоченском уездах Радомской губернии, в Августовском, Владиславовском и Волковышском уездах Сувалкской губернии.
Таким образом, мобилизация не коснулась территорий Польши, где проживало свыше 3,5 миллионов человек, в то время, как на европейских территориях России не затронуто мобилизацией было всего лишь 1,7 миллиона человек!