Новый жилец в домовладении деда Мирона, одинокого старика из залесной деревушки Вязовой появился, можно сказать, случайно.
«Прописан» он был у соседки, бабки Марьи Кононковой, которую дети в город на жительство увезли. А беспородная дворняга оказалась никому ненужной, и будто само- собой прибилась к дедмироновской калитке. То корку хлебную, то косточку куриную подбрасывал Егорыч бездомку.
Так, постепенно, и прижился нахлебник.
«Атас» был коричнево – белым кобельком средних размеров. Одно- белое его ухо даже в возбуждённом состоянии висело беспомощным обрывком промокашки. А вот второе, коричневое, всегда будто на боевом взводе находилось. Наверное, из – за этого уха и назвали ещё щенком эту псинку «Атасом».
- И что мне прикажешь теперь с тобой делать? -
всё приговаривал поначалу дед Мирон, гладя приёмыша по свалявшейся лохматой шерсти.
А Атас, преданно заглядывая в подслеповатые глаза нового хозяина, будто бы отвечал:
- Гляди дед уж сам. А я так всей душой и телом служить готов. Только не бросай совсем.
- Так – то оно так, почёсывал старик затылок. Но уж гляди у меня, лопоухий, чтобы без хулиганства! Курей не трогать и попусту не гавкать!
На том и порешили. Дед Мирон, конечно, решил. А Атас с готовностью согласился, всё норовя лизнуть старика в заросшее пегим волосом ухо.
Справил хозяин собаке и добротный ошейник, и крепкую цепочку.
И будку смастерил из старых досок. Хоть и не очень приглядную, но зато крепкую и тёплую. Зажили они тихо и мирно, как и договаривались.
Лишь иногда, подчиняясь неистребимому зову зазаборной волюшки, выкручивал пёс свою, вдруг захмелевшую голову из широкого ошейника. Как же на свадьбах – гулянках сворных не поучаствовать! Получал он за это от деда шлепок широкой деревянной лопатой по крючковатому хвосту. Ну и ладно, и не больно совсем!
А как – то раз летом, отправились они по веники. От крылечка до берёзок и всего – то два десятка шагов…
Хозяин уже пятый веничек добирал.
Вдруг со стороны болотистой низины, заросшей камышом и осокой, слышал он истошный и жалобный визг.
Что с Атасом?
А пёсье внимание привлекло живое чёрное колечко на тропе. Ну как же мимо – то пройти!? Пошлёпал Атас шипящую завитушку слева и справа, попугал малость. И не шипи, мол, на меня, а посмотри, как я умею.
Игрушки с гадюкой закончились плачевно, - тяпнула она его точненько в самый до блеска вымытый росой кончик носа.
Кое- как доковыляли друзья до избы. Ноги у пса подкосились, глаза опухли. Голова стала похожа на туго надутый мячик…
Пришлось Егорычу ветеринара из райцентра, села Воскресенского вызывать. После трёх уколов поправляться Атас начал.
И с тех пор, даже по весне, на улицу рваться перестал. А деда Мирона ещё пуще зауважал и полюбил даже.
20 09 2020