Не раз писал: по утрам у меня тренировка. Бег – одна из её составляющих. С тех пор, как два года назад переехал в нынешнюю квартиру, тренируюсь на территории Академии футбола. Расположена в 10-ти минутах ходьбы от моего дома. Бегал вокруг большого футбольного поля. Летом прошлого года началась его кардинальная реконструкция вместе с трибунами. И я перешёл на поле малое. Вскоре и с него был вытеснен строительной техникой и рабочими. Стал бегать по асфальту вокруг учебного корпуса. В начале коронавирусного нашествия один из дежурных сторожей специально вышел из здания, дождался меня на моём витке и махнул рукой за корпус: «Там можно». Когда карантин стал строгим, всех учеников и работников Академии, кроме сторожей, отправили по домам и территорию закрыли. В нормальные времена по утрам здесь было немало людей разных возрастов, в основном пенсионного, совершавших разного уровня моцион и зарядку. С ужесточением карантинных требований, круглосуточно лившихся с экранов ТВ и интернета, всем предписывалось сидеть дома, выходить только за продуктами и лекарствами в ближайшие магазины и аптеки. И чтобы никого без масок не было. А тем, кому больше 65-ти, и вовсе было запрещено покидать свои жилища. И Академия футбола замерла. Как и вся страна. В ожидании вперемешку с недоумением, вынужденной покорностью, страхом и случаями пренебрежения запретами. Без последнего – нельзя было обойтись. Хотя бы потому, что одиноких, кому за 65, живущих на полном самообеспечении, не мало…
Увлёкся, простите, мировой бедой. Ведь совсем о другом я хочу рассказать. Но, как это ни парадоксально и ни печально, пандемия вот уже полгода, так или иначе, касается любого случая и факта, любого происшествия, любой жизни и смерти.
Недавно власти сняли все запреты и ограничения карантина, кроме всеобщих масок на лице и соблюдения социальной дистанции. Иначе экономика страны и жизнь всего населения, медленно, но верно катившиеся вниз по наклонной, неминуемо впали бы в "кому", дошли бы до необходимости "реанимации". К тому же 33-хмиллионный Узбекистан, который бил тревогу, когда заразившихся covid-19 были буквально единицы, со временем привык к ежедневному выявлению 2-3 и более сотен случаев неумолимости коронавируса. И на текущий день число людей, коим не суждено противостоять заражению, превысило 50 тысяч.
Конечно, в сегодняшнем рассказе я мог бы обойтись без всего, что "вытекло" из меня выше. Но сразу прервать "течь" всё-таки было бы нецелесообразным, так как прошедшие во всеобщем карантине полгода я тренировок не прекращал. Как и прежде, попадал на территорию Академии, перелезая через высокий решётчато-металлический забор: такой путь короче, чем идти в обход к калитке, которая в карантин и вовсе была на замке. И именно из-за ограничений и запретов я стал бегать на большом, прямоугольном пустыре, промерив его по периметру. По которому именно из-за коронавируса я протоптал тропинку. Как тут без упоминания инфекционной напасти перейти к тому, что я сегодня увидел на тренировке и о чём не мог не рассказать!
Собственно, сегодняшняя новь – на коллаже, а именно: мёртвая сорока. Чтобы запечатлеть её, я пробежал по графику 2 км (12 кругов, а в дни приличных дистанций – от 60-ти и больше, однажды довёл до 140-а), другие составляющие тренировки не стал выполнять и, пока сорока не стала добычей кошек… Их много в нашем районе, гуляющих сами по себе. Думаю, среди них и бездомных немало. А на "моём" пустыре каждое утро вижу несколько кошек, поочередно приходящих, чтобы прогуляться, а при необходимости и ямку выкопать для исполнения физиологической нужды. Хотя кошки, даже бездомные, весьма привередливы, падаль могут и не тронуть: понюхают и отойдут. Но я за них не решаю, как им быть. Потому и заспешил домой, вернулся минут через 20 с планшетом и начал фотографировать.
Утро уже было в разгаре. Время около семи, теплело: последние три ночи стояли такими прохладными, что я, как всегда бегая в шортах и по пояс оголённым, видел за забором редких прохожих в куртках, а некоторые из русских женщин в возрасте, выгуливающих своих болонок и такс, были даже в пальто. Уже вечером, в надвигающихся сумерках, я спустился со своего этажа с велосипедом и проехал к Академии. Сорока лежала в совершенно том же положении: кошки её не тронули. А бродячих дворняжек, кои иногда появляются на моей беговой тропе и вокруг неё, сегодня, быть может, вовсе не было. Или они тоже побрезговали падалью.
На коллаже совмещены два снимка сороки. На крупном плане хорошо видно, что она в последний миг своей жизни распластала крылья, склонила в печали голову, упершись клювом в землю, и глаза её застекленели. На другой – кроме птицы, попали часть пустыря, отрезок моей тропинки, идущей по всему периметру прямоугольника, деревья и упомянутый выше забор, которым ограждена огромная территория Академии.
Утром, когда я, выполняя обороты бегового графика сегодняшней тренировки, в очередной раз приближался к лежавшей птице, с крон одного из деревьев впереди раздавался тревожный стрёкот другой сороки.
А когда я, вернувшись с планшетом, делал снимки, заметил, как прилетела сорока, скрылась на дереве в отдалении и стала "кричать" о неотложной необходимости спасаться. Уверен: та самая. По всей видимости, они были в паре, и оставшаяся в живых снова взывала к неподвижной половине семьи: «Что же ты лежишь?! Не видишь, что ли, человека?! Опасность же! Взлетай!».
Всем бы двуногим мужу и жене, должными быть "по умолчанию" разумными, волноваться так же, как это сорока, и беспокоиться за свою вторую "половинку", быть такими же заботливыми друг к другу!
Не буду здесь вдаваться в репутацию сороки, из века в век тянущейся у обывателей, как воровки, балаболки, разбойницы, вредительницы. Скажу только, что многолетние исследования орнитологов текущего века не только подвергают сомнениям эти обвинения сорок, но во многом их отрицают.
И приведу своё давнее стихотворение (2 марта 2003 года), в котором говорится, что по одной из главных проблем человека и человечества – нравственности надо бы поучиться у сорок.
ЛЮБОВЬ СОРОЧЬЯ
За окном всего привычней
круглый год, зимой и летом,
майны, горлицы, сороки
и, конечно, воробьи.
Видишь вольно и невольно,
как пернатые созданья
в соответствии с инстинктом
проживают дни свои.
Воробьишки сексуальны...
Ведь недаром так их много...
Лишь весна в права вступает:
чик-чирик, прыг-скок, – готов!
Да и горлицы не прячут
уз супружеских заботы,
воркованье, поцелуи,
голубиную любовь.
Майна иль скворец индийский...
Стайна, склочна и шумлива,
да прожорлива: тутовник,
виноград и саранча.
Но сороку балаболкой
называем мы напрасно:
птиц других предупреждает,
о вражине стрекоча...
Зачирикал, человече,
все глаза своею "течкой"!..
Ты б своих детей растил бы,
как сорока – сорочат!
Может, нравственность твоя
стала б выше воробья...
Тайна тайн любовь сорочья...
А уж в масштабах хитрости, лжи, обмана, воровства, коррупции, разбоя, конфликтов, убийств, войн, вредительств своему ближнему, другому народу, всей Планете, – с человеком в его неразумности и преступности никакая птица, никакой зверь, никакое морское чудовище и близко не стоят!..
20 сентября 2020 года.