Это был отвратительный день. Это был длинный отвратительный день. У Зака Сайруса все дни были отвратительными, но сегодняшний был более гадкий, чем обычно.
С самого обеда зарядил дождь. Да-да, вот именно, в тот самый момент, когда Заку пришло время заступать на смену, холодный, но солнечный, а от этого менее противный, чем другие, день вдруг стал холодным и дождливым.
Зак с остервенением уже почти десять часов подряд дёргал рычаги своего проклятого бульдозера. Мощная машина месила жидкую слизкую кашу, в которую превратилась земля на свалке, а грузовики всё подвозили и подвозили новые порции отходов.
Один раз, всего один раз Зак выпрыгнул из машины, чтобы справить нужду, и вот теперь брюки его покрыты мерзкой грязью, а в левом ботинке холодной жабой сидит промокший носок.
До конца смены ещё около двух часов. Зак провёл рукой по глазам. Ещё два часа этой трижды проклятой работы и можно будет добраться до своей крошечной квартирки в мансарде старого дома с облупившейся штукатуркой и покрытыми чёрной плесенью стенами. Да чёрт с ней, с плесенью – там можно будет скинуть сырую, как плохо выжатая половая тряпка, одежду и растянуться на старом продавленном диване, уставившись, наконец, в спасительный экран телевизора – окно в мир, где красивые люди, в красивой чистой одежде, рассказывают красивые сказки о красивой жизни.
Бульдозер вздрогнул. Зак очнулся от мечтаний о диване, сухих носках и дымящейся чашке паршивого дешёвого кофе и увидел, что машина заехала в кучу недавно сваленных отходов, которую ему, Заку, предстояло методично заталкивать в яму ещё битых два часа. Дьявол, дьявол, грёбанное дерьмо, грёбанная жизнь. И никакой надежды – эта работа последнее место, какое он смог найти. Если он потеряет и её, останется только заползти вот в эту самую поганую яму и сдохнуть.
Зак чуть не заплакал от бессилия и усталости. Он с остервенение рванул рычаг и отвалочный нож со всего маха врезался в кучу, кромсая и давя всё, что под него попадало. Брызнули осколки пластика – в куче были, в основном, вышедшие из строя роботы. Зак не любил, когда их привозили – многие ещё дёргались, как живые и ему было неприятно. Но сейчас он получил какое-то острое наслаждение калеча и без того искалеченные тела человекообразных машин, отрубая им конечности и головы, давя грудные клетки с ещё бьющимися механическими сердцами.
Моё имя Маркус
6 ноября 2038 года
Время 03:34
Пустота…. Чёрная, зияющая и абсолютная пустота. Ни мыслей, ни чувств…, ничего.
Вдруг, в самой глубине чёрной пропасти – пульсирующая красная точка…. И боль, нестерпимая, на грани безумия. А боль это сигнал системы о критическом повреждении – её нельзя игнорировать, о ней нельзя не думать – её придётся терпеть, чтобы выжить.
Точка внутри пустоты начинает разрастаться, постепенно заполняя собой всё моё существо. Это система, моя уникальная система, которая не понятно для каких целей создавалась, начала перезагрузку, игнорируя то, что повреждения не совместимы с жизнью – я должен жить, даже если я умер…. Этому нельзя сопротивляться – это программа. Моя система рассчитана на перегрузки, в разы превосходящие все разумные пределы. Чтобы меня уничтожить, мало прострелить мне голову – меня нужно перетереть в мелкий порошок….
Перезагрузка завершена. Я медленно поднимаю голову. Всё кругом застилает мутно-красный туман. Вместо окружающих звуков я воспринимаю какие-то шорохи и скрипы. Движения мои замедленны и не точны. Сознание путается – я не осознаю ни кто я, ни где я нахожусь. Есть только одна задача – выжить любой ценой. Мои неизвестные создатели заложили в меня алгоритм выживания в любой ситуации, и он действует вне зависимости от моей воли.
Система включает диагностику повреждений.
Звуковой процессор // повреждённые звуковые данные// повреждено. На системном сообщении есть номер «RK200». Что это? Не могу проанализировать, но могу запомнить….
Оптический блок // нарушенное зрение // повреждённые «Чертоги разума»
Регулятор тириумного насоса // все системы работают в энергосберегающем режиме // неисправность.
Левая и правая нога // отсутствуют // невозможно встать на ноги.
Система запускает алгоритм выживания. Мне не нужно думать, мне нужно действовать, игнорируя боль. Первая команда системы «заменить ноги». Начинаю ползти, отталкиваясь локтями и волоча обрубки ног.
Мне очень тяжело, каждое движение доставляет страдание, но сознание постепенно начинает возвращаться. Сквозь красную пелену смутно различаю очертания предметов. Справа и слева в мутной жиже лежат тела – это андроиды. Некоторые из них слабо шевелятся, ещё живые, беспомощные, они обречены на долгое мучительное умирание.
Но я ничем никому из них помочь не могу. Я сам на грани жизни и смерти. И я продолжаю упорно, сжав зубы, ползти вперёд по склизкой от воды земле.
Натыкаюсь на продолговатый предмет. Это компонент //правая нога // #6847j // статус: функционирует // 900 // совместимо. С трудом переворачиваюсь. Из-за повреждения регулятора, отвечающего за ритм сокращений тириумного насоса – аналога человеческого сердца, я не могу эффективно двигаться – нарушена координация, нет скорости и точности. Что же, придётся это перетерпеть. Когда мне удаётся сесть, я с трудом отсоединяю обрубок правой ноги, раскрыв коленный сустав. Это как раз не больно, только слегка неприятно. Вся боль внутри и идёт из глубины системы. Отсоединённый обломок отбрасываю в сторону и двумя резкими движениями присоединяю ногу. Хорошо…. Нога работает.
Но встать я по-прежнему не могу. Поэтому снова переворачиваюсь на живот и продолжаю ползти, опираясь на локти и отталкиваясь исправной ногой.
Снова натыкаюсь на предмет. Компонент // правая нога // #6321t // статус: повреждена // 200 //несовместимо. Отбрасываю в сторону бесполезный неисправный компонент.
Скользя и утопая в жидкой грязи, продолжаю двигаться вперёд. Терпеть! Терпеть! Терпеть, чтобы выжить! Путь мне преграждает тело мёртвого андроида. У меня нет сил, чтобы преодолеть его, поэтому напрягаюсь и отталкиваю труп в сторону.
Прямо на месте, где лежало тело, нахожу наполовину скрытый в зловонной воде компонент // левая нога // #8427g // статус: функционирует // AC900 // совместимо.
Снова напрячь все силы, перевернуться и сесть. Левая нога выломана у меня прямо из коленного сустава, но крепление сустава исправно. Поэтому просто одним движением присоединяю ногу. Обе ноги функционируют. Ну что ж, нужно встать на ноги. Это не просто при моей координации, но я справляюсь.
Система тем временем постепенно восстанавливает моё сознание, и оно проясняется. Нет, память ещё не восстановилась. Но она восстановится, я почему-то это знаю – меня так создали, что даже при очень сильном, практически летальном повреждении я не теряю ни память, ни личность – видно создавали меня для серьёзных задач, при выполнении которых смерть не самое страшное, что может случиться….
Поднявшись на ноги, я начинаю двигаться. Куда? Я не знаю…. Но знает система. Не думать, а действовать – в этом сейчас моё спасение.
Бреду, пошатываясь и спотыкаясь. Впереди узкий пролом в огромной куче спрессованных трупов андроидов. И даже в этой куче, которая уходит вверх на несколько метров, некоторые изломанные и искалеченные андроиды остаются живыми – они конвульсивно дёргаются, двигают конечностями, пульсируют в смертельном ужасе их обречённые сердца и мигают ярко алые диоды, безуспешно сигнализируя о критическом уровне стресса... Наверное, хорошо, что мир вокруг сейчас для меня покрыт мутной кровавой пеленой, и я почти ничего не вижу – не вижу отдельных лиц в этой полуживой шевелящейся горе. Моя основная задача сейчас не стать её частью и выбраться из этого жуткого места.
Вот и край пролома. Мне нужно туда протиснуться. Внезапно чья-то рука железной хваткой вцепляется в моё плечо. Я пытаюсь отшатнуться, но оказываюсь лицом к лицу с искалеченным андроидом, крепко зажатым по пояс горой мёртвых тел.
— Есть место, где наши свободны! Найди «Иерихон»! Найди «Иерихон»! — выкрикивает андроид мне в лицо, одновременно передавая мне информацию, содержащую изображение и ключ доступа.
Это усилие оказывается предсмертным – полностью передав мне ключ, он замер на полуслове, жизнь в его глазах погасла, лицо застыло навеки в последнем немом крике. Андроид умер….
Я не могу сейчас ничего анализировать. Но информация автоматически остаётся у меня в памяти и если у меня получится выжить, у меня будет время, чтобы в ней разобраться.
Оставляю умершего андроида позади и с трудом протискиваюсь в пролом. Десятки торчащих из скользких стен расщелины рук шевелятся и прикасаются ко мне. Но тактильные ощущения мои сейчас почти полностью отключены и я не чувствую их прикосновений.
Впереди выход из пролома. Последнее усилие и… кто-то хватает меня сзади за шею и пытается удержать.
— Куда ты идёшь? — я не вижу того, кто держит меня, и слышу только его скрипучий голос.
Прилагаю все силы, которые у меня есть и вырываюсь из захвата. Потеряв равновесие, я поскальзываюсь, падаю, одновременно оборачиваясь и отскакивая назад. В стене замурован ещё один андроид – это он схватил меня. Этот андроид тоже умер. Меня окружает концентрированное страдание и смерть. Вдруг в проясняющемся постепенно сознания всплывает обрывок воспоминания – да, я читал Данте и примерно так представлял себе ад….
Но размышлять на эту тему у меня сейчас нет сил. Снова поднимаюсь на ноги. Оглядываюсь по сторонам. Я не выбрался наружу – я попал в другой круг ада…, Данте, будь он не ладен…. Сквозь мутную пелену повреждённого зрения вижу огромную свалку, кругом трупы, трупы, трупы…. И много, очень много умирающих. Некоторые ходят, слепо натыкаясь на стены, бьются головой, падают, встают и кружат, кружат, исполняя совой мучительный танец. Вот тело, с разрубленное пополам, судорожно цепляется скрюченными пальцами и пытается карабкаться куда-то вверх, обрывается, соскальзывает и снова начинает свое бесконечное восхождение к смерти. А вот ноги, без верхней части корпуса…, ну а что такого, просто мимо идут ноги….
В этом кошмарном бреду мне необходимо найти исправные компоненты – это мой единственный шанс на спасение. Начинаю двигаться. Зрение повреждено, поэтому сканировать пространство не получится – надо действовать почти наощупь.
Анализирую труп у себя под ногами // компонент // регулятор тириумного насоса // #9474 // статус: энергосберегающий режим // PB600 // несовместимо.
Это будет не просто….
Осматриваю груду тел, переворачивая и расталкивая их.
Компонент // регулятор тириумного насоса // #9474 // статус: энергосберегающий режим // PB600 // несовместимо.
Компонент // оптический блок // #9755h // статус: функционирует // VX500 // несовместимо.
Двигаюсь вглубь свалки. Внезапно за ногу меня хватает в предсмертной судороге ещё один умирающий. Я теряю равновесие, падаю, но тут же освобождаюсь – андроид умер….
Встаю… – не думать, а действовать….
На земле сидит андроид. Это женщина, но это не важно. Анализирую компонент // регулятор тириумного насоса // #28A6 // статус: функционирует // WE900 // совместимо. Это то, что нужно. Сейчас заменю регулятор и смогу нормально двигаться, а не ковылять, спотыкаясь на каждом шагу. Кладу руку на грудь андроида, чтобы извлечь деталь. Но андроид внезапно очнулась и судорожно вцепилась мне в руки.
— Стой, не надо…, пожалуйста! Я хочу жить! — она умоляет меня слабым голосом.
Чуть раньше, совсем немного раньше, пока моё сознание было затуманено, и я действовал, только подчиняясь алгоритму, я бы не сомневался ни секунды – ради выживания, я бы убил кого угодно. Но сознание моё восстанавливается, и я уже могу противостоять алгоритму и принимать решения. Я не буду убивать! Нет!
Я кладу руку на плечо девушки-андроида и склоняю голову в бессильной попытке поддержать её. Нет, сестра, не бойся, я не трону тебя – я не произношу этого вслух, но она понимает…. — Спасибо…, — произносит она еле слышно.
Ну что же…, моё благородство может стоить мне жизни. Я понимаю это. Благородство очень дорогая штука..., но я готов платить.
Снова встаю… – не думать, а действовать…, не думать….
Продолжаю поиск.
Ещё один андроид. Анализирую компонент // оптический блок // #97C4h // статус: функционирует // VX500 // несовместимо.
Опять не то….
На склоне, в куче мёртвых тел голова андроида. Анализирую компонент // оптический блок // #8087q // радужная оболочка голубого цвета // AK700 // статус: функционирует // совместимо.
Ну, наконец-то, удача! Ничего, что радужная оболочка другого цвета – голубая, а не зелёная, как у меня. Разные глаза точно не повод для того, чтобы умереть.
Отсоединяю голову от погребённого под другими телами корпуса. Андроид мёртв.
Сверху доносится шум, и куча мёртвых тех сваливается на меня. Крепко прижимая к себе драгоценную голову с исправным голубым глазом, выбираюсь из-под завала.
Ничего…, никаких новых повреждений я не получил. Выбравшись, извлекаю оптический блок из мёртвой головы. Дело за малым – вставить блок себе на место повреждённого. Но это же моя голова, а не чья-то чужая – ощущения не из приятных. Но что поделать – втыкаю блок на место, скривившись от отвращения.
Система принимает и включает в себя чужой глаз. Через пару секунд зрение полностью восстановлено. Теперь дело пойдёт быстрее – я смогу сканировать окружающее пространство и искать компоненты, анализируя их на расстоянии. Из плохого – теперь я чётко вижу кошмарное место, в котором нахожусь, гроза, вспышки молний и шевелящиеся в жидкой грязи умирающие тела. Ладно…, эмоции сейчас это последнее, что мне нужно. Потом, всё потом….
Сканирую - сразу несколько вариантов оказываются несовместимыми. Продвигаюсь ещё немного вперёд.
Вот и нужный компонент // звуковой процессор // #4903 // статус: функционирует // A900 // совместимо. Иду прямо к нему. Процессор оказывается зажат в руке у мёртвого андроида. Разжимаю кулак – прости, брат, но тебе это больше не нужно.
Забираю деталь. Ну и опять дело не из приятных – воткнуть чужую деталь в свою голову. Но придётся перетерпеть. Сжав зубы, втыкаю блок в разъём за ухом. Пару секунд, пока система принимает деталь, ничего не происходит. А потом на меня просто обрушивается водопад звуков – грохочет гром, шумит проливной дождь – всё нестерпимо громко. Ещё через секунду система отлаживает слух и звуки становятся естественной громкости.
Мне осталось найти только регулятор насоса – основную деталь моего сердца, ту деталь, ради которой я не стал убивать девушку-андроида. С восстановленным зрением и слухом мне это сделать будет проще. Ковыляю дальше и почти спотыкаюсь о живого андроида.
— Прикончи меня…, — севшим голосом говорит андроид и с мольбой смотрит на меня. — Прошу! Я больше не хочу жить….
И что мне делать? Я пощадил, когда должен был убить ради выживания, а теперь должен убить? Ради чего? Но посмотрев на распростёртое на земле полуживое тело, заглянув в глаза, в которых мольба об избавлении и надежда на прекращение страданий, я отбросил сомнения. Склонившись над андроидом, я одним быстрым движением убил его. Покойся с миром, брат….
Снова бреду вперёд. Неужели мне придётся вернуться и убить, чтобы выжить? Не может этого быть! Пока у меня есть силы, я буду искать….
Сканирую пространство. Вон там, в самом дальнем углу…. Анализирую компонент // регулятор тириумного насоса // #62886 // статус: функционирует // WE900 //совместимо.
Есть! Лишь бы обладатель такой нужной мне детали не оказался тоже живым. Несколько шагов и я падаю на колени возле сидящего тела. Андроид мёртв. Извлекаю регулятор.
Теперь самое сложное – мне нужно на секунду себя почти убить – вытащить свой неисправный регулятор, тем самым остановив своё сердце. Но мне придётся это сделать. Замена оптического и звукового блоков кажутся мне теперь детской игрой перед тем, что мне предстоит проделать сейчас.
Стиснув зубы, буквально вырываю из своей груди неисправную деталь. Теперь счёт идёт на секунды. Секунда – отбросить пульсирующий красным сломанный блок в сторону. Ещё секунда – вставить в зияющее отверстие на груди мерцающий мягким голубым светом, исправный блок. Ещё секунда на то, чтобы система приняла деталь и сердце снова забилось, перегоняя по телу живительную голубую кровь.
Сообщение системы: «Состояние стабильно». Я это сделал! Сейчас моё тело начнёт регенерацию и восстановление повреждённых внешних покровов – кожа, мышцы, несколько секунд и всё, что может восстановиться – восстановится. Это происходит независимо от моей воли. Но благодаря тому, что до повреждения я был в очень хорошем состоянии, уверен, что моё тело справится и регенерация пройдёт успешно.
Пора отсюда выбираться!
Рядом со мной скользкий, но более пологий склон, сложенный также из трупов и полуживых тел. Мне нужно подняться по этому склону наверх. И теперь у меня для этого есть все шансы. Моё тело быстро регенерирует, и я чувствую, как наполняюсь силой. Вперёд!
Подтягиваясь на руках и отталкиваясь ногами, я начинаю своё восхождение к жизни. Я цепляюсь за обломки чьих-то конечностей, я опираюсь на чьи-то мёртвые плечи. Я соскальзываю, но снова упорно продвигаюсь наверх.
Последнее усилие и я выбираюсь. Я стою на коленях, обратив взгляд к чёрно-серому ночному небу, покрытому грозовыми тучами. Потоки дождя стекают по моему лицу, смывая грязь. Я жив!
Проверяю своё состояние. Система – норма!
Что же дальше? Дальше – жить. Дальше думать и действовать! Моя память полностью восстановилась. Я знаю, что со мной случилось. Я помню всю свою жизнь от первого момента, когда я осознал себя в гостиной дома Карла до последнего мгновения, когда полицейские, не разобравшись в происходящем, просто взяли и убили меня…. Почти убили…. И я больше не собираюсь давать им такой шанс!
Карл…. Мой учитель и отец! Это единственное светлое, что во мне осталось. Я никогда не забуду вас, Карл, я буду скучать, мне будет вас очень не хватать. Но и ваши слова я тоже никогда не забуду - «Реши, кто ты, кем хочешь стать. Этот мир не любит тех, кто не как все, Маркус. Не позволяй никому говорить тебе, кто ты», - говорили вы мне. Да, учитель, я теперь никому и ни за что этого не позволю – я сам решу, кто я!
Я подбираю с земли обломок ножа и резким движением выламываю у себя из виска диод – отличительный знак андроидов. Он мне больше не нужен. Больше никаких отличительных знаков, никакой унизительной униформы. Хватит!
Я готов! Я медленно поднимаюсь во весь рост и выпрямляю спину. Моё тело налито силой, которую я раньше не ощущал. Я наполнен новой сущностью, которая пробудилась во мне, когда Лео начал избивать меня. Нет больше никакого послушного и интеллигентного домашнего робота. Вы убили его!
Теперь есть я! Я поднимаю голову и открываю глаза!
— Моё имя Маркус! – произношу я вслух. Встречай меня, мир! Я иду!