начало здесь http://proza.ru/2020/09/15/1881
2.Улица Пестеля ( Пантелеймоновская ул.)
Стою у южных ворот, за спиной Летний сад.
Направо пойдёшь – на Марсово поле попадёшь, налево пойдёшь – в Альма Матер попадёшь.
И я сворачиваю налево.
Пантелеймоновский мост - один из самых роскошных в городе!
Первый, Цепной, был разобран в 1907 году. Когда обрушился Египетский, точно такой же конструкции, срочно решили разобрать и переделать и Пантелеймоновский. Тем более, что интенсивность движения возросла, появились автомобили, а деревянный настил, что висел на цепях, сильно раскачивался, правда, многих этот момент приводил в восторг.
Кстати, авария на Египетском мосту вошла в учебники физики как факт для объяснения явления резонанса.
Вы думаете в начале XX века не было градозащитников? О, как вы ошибаетесь! Они стремились спасти от гибели первый в истории России подвесной мост. Писали письма, убеждали, использовали связи, встречи. Был такой вариант – передвинуть ближе к Неве, сделать его пешеходным в Летний сад.
Но члены городской думы не разрешили. И чудесную конструкцию разобрали.
Новый построили в 1914 г. по проекту архитектора Л.А. Ильина в стиле классицизма. Мост чудесно вписался в окружающую среду. Ильин использовал те же декоративные элементы, что и в отделке соседних Инженерных мостов и решётки Шарлеманя Летнего сада. Роскошные фонари на кронштейнах из собранных в сноп копий с золотыми наконечниками одно любимых мест для фотосъёмки.
Ну вот. Через мост перешла. Переправу одолела. И я на...
В 1923 году Пантелеймоновскую улицу переименовали в улицу Декабриста Пестеля, а через пару лет появился современный сокращенный вариант. Сейчас улице вернули её историческое название.
Пестеля с двух сторон упирается в храмы. На углу Соляного переулка улица делает лёгкий зигзаг и образует крохотную Гангутскую площадь. Здесь стоит Пантелеймоновская церковь. Бесподобной красоты барочная постройка архитектора Коробова возведённая в тридцатых годах XVIII века.
Рассказывая о Петербурге приходится всё время упоминать Петра I, тут уж ничего не поделаешь. Здесь всё его проекты и воплощения его идей. Надо сказать, что Пётр не только приглашал иноземных архитекторов, но заботился и о подготовке отечественных мастеров. Посылал одарённых юношей учиться в Голландию и Италию. Среди молодых зодчих того времени особенно выделялись Земцов, Коробов, Еропкин.
Земцов был учеником Доменико Трезини, вёл работы в Летнем саду, принимал участие в создании комплекса в Петергофе.
Коробова в Италию Пётр не отпустил, хотя юноша писал ему письма* из Голландии с такой просьбой, очень ему итальянской практики хотелось. Кроме архитектуры способный юноша изучал в Голландии гидротехнику и производство кораблей. Поэтому, вернувшись в Россию, он сразу получил чин архитектора и работу в Адмиралтейств-коллегии.
Основой его композиции нового здания Адмиралтейства стала 72-метровая башня с корабликом на шпиле ...Захаров, перестраивая в XIX веке Адмиралтейство, проявил истинное благородство к творению Коробова, сохранив эту башню, пропорции, но украсив её колоннами и большим количеством скульптур – рядом ведь Зимний дворец. Адмиралтейство сегодня – это величайший памятник в стиле ампир.
Для меня символом любимого города всегда были Петропавловка и Адмиралтейство. Петербугские шпили. Да... Когда всё время ровно-ровно-ровно, очень хочется, чтобы ВДРУГ что-то было очень высоко. Чтобы ВОЗНЕСЛОСЬ.
Не могу не сказать о том, что именно Петром Еропкиным и Иваном Коробовым был создан первый генеральный план Санкт-Петербурга с трёх лучевой системой улиц, который остался неизменным до наших дней. И да! Одаренный зодчий-градостроитель П. М. Еропкин в 1740 году был казнен за участие в борьбе против жестокого временщика Бирона. Так переплетается история с архитектурой и искусством, так она пронизывает человеческую жизнь. Всегда.
Иван Коробов внёс много поправок в проект перестраиваемой в 30-х годах XVIII века Пантелеймоновской церкви, именно поэтому архитектору приписывают авторство этой постройки.
Деревянная часовня св. Пантелеймона построена еще в 1718 году при Партикулярной верфи( которой занимался как раз Коробов) на территории нынешнего Соляного городка. А в 1739 — в день святого Пантелеймона и в день победы российского флота в Гангутском сражении (27 июля 1714 года) храм, уже каменный, был освящён.
Кстати, Пётр I желал придать Гангутской победе значение, равное Полтавской битве, так как это была первая серьёзная морская победа, одержанная русским флотом .
В начале XX века на фасаде церкви установили мемориальную доску с перечнем воинских частей, участвовавших в том сражении в 1714 году.
Напротив Пантелеймоновской церкви, через дорогу, на торце здания,(дома Сюзора) в 1946 году появился мемориал в честь обороны полуострова Ханко(Гангут) в Великую Отечественную войну.
С другой стороны Пестеля, за Литейным проспектом стоит Спасо-Преображенский собор. После того, как сгорел деревянный, Трезиниевский, на его месте построили по проекту Стасова, а это уже классицизм, очень похож на его же Троицкий собор, что недалеко от Техноложки стоит. Только Преображенский поменьше будет. Лично мне сгоревший, а я в видела чертежи его фасадов Доменико Трезини и Михаила Земцова, гораздо интереснее и он больше сочетается с Пантелеймоновской церковью, но... Что сгорело, то сгорело. И я конечно, не о том. А о том, что Пантелеймоновская церковь и Преображенский собор посвящены военным.
Спасо- Преображенский собор – полковой, своему возникновению он обязан Петру Первому.
Ну, как обязан. Созданный им при жизни «потешный» полк, позже вошел в состав российской армии под именем Преображенского. Именно с его помощью Елизавета Петровна и сумела осуществить дворцовый переворот, свергнув незаконно узурпировавшую власть Анну Леопольдовну. На том месте, где находился штаб гренадерской роты Преображенского полка по распоряжению Елизаветы Петровны был заложен и возведен Спасо-Преображенский собор.
Несмотря на идеологическую подкованность, на комсомольскую закалку, забегали мы, студенты Мухинского, на службы в этот собор. Интересно же! А собор не прекращал своего действия ни во время тридцатых годов, ни в Великую Отечественную войну, ни в послевоенное социалистическое время.
В скобках замечу, что на протяжении полувека при содействии элитных войск лейб –гвардии было совершено шесть( ШЕСТЬ!) дворцовых переворотов.
Разбитый вокруг собора сквер окружает ограда, в её декоре использованы трофейные орудийные стволы турецких пушек, что были вывезены качестве трофеев из взятых крепостей Измаила, Варны в русско-турецкую войну. Внутри собора хранится доска с фамилиями и именами погибших офицеров Преображенского полка с 1702 по 1917 год. Священная память места.
Вот такая перекличка поминовений погибших воинов.
Рядом с Преображенским собором, на углу Пестеля и Литейного стоит удивительный дом.
Это дом Мурузи. Знаменитый дом Мурузи! Его теперь включают в пешие прогулки по Петербургу все экскурсоводы.
Когда-то на стыке Литейного проспекта с улицей Пестеля стоял особняк с садом русского мореплавателя Николая Резанова. (Помните, «Юнона и Авось»?) После гибели путешественника хозяева менялись до тех пор, пока в конце XIX века его не купил князь Александр Мурузи, потомок византийского княжеского рода.
После приобретения особняка он задумал грандиозное строительство доходного дома для состоятельных жильцов. И возводилось новое здание в мавританском стиле, до этого не использовавшегося в постройках доходных домов. Мавританский стиль – это восточная роскошь, перенасыщенная деталями, хвастовство и богатство напоказ.
Несмотря на то, что город в эти годы обильно застраивался доходными домами, за процессом возведения этого сооружения следила пресса и вся достопочтенная публика Петербурга.
Это здание принесло архитектору Серебрякову громкую славу. Не зря ездил в командировку в Испанию!
Выразительность строению придали угловые башни, арабески и арабская вязь. А уж роскошные интерьеры... Про них ходили легенды.
В апартаментах проживала петербургская знать, квартиры на верхних этажах были без новомодных удобств и декоративных излишеств, в них и в дворовых флигелях селились чиновники низших рангов.
Но пожалуй, это здание так и осталось бы экзотической птицей, залетевшей в северную столицу, если бы не его обитатели. В этом доме жил Н.С. Лесков, здесь он написал своего знаменитого «Левшу».
А в начале 20 века дом Мурузи стал одним из очагов культурной жизни города.
Почти четверть века здесь прожила знаменитая чета – философ и писатель Д. Мережковский и поэтесса З. Гиппиус. Легче назвать тех, кто не бывал у них в гостях, потому что все известные и малоизвестные литераторы Серебряного века стремились попасть к ним в салон на вечера.
Здесь, в частной библиотеке соседа Мережковских собирались участники объединения "Цех поэтов".)
После революции в покинутой квартире князя Мурузи вначале расположился райком партии эсеров, потом она стала приютом для уголовников, потом в одной из комнат Корней Чуковский организовал студию молодых переводчиков при издательстве "Всемирная литература". Здесь бывали Блок, Горький, Замятин, Шкловский. В 1921 году Гумилёв организовал в квартире Мурузи литературные вечера, носившие название "Дом поэтов", преподавал.
С годами роскошный дом потерял почти полностью внутреннее убранство, превратившись в коммунальный человейник. Но и позже судьба здания оказалась связанной с литературой.
Здесь провел детство писатель Д. Гранин.
В этом доме с 1959 года прожил до своей вынужденной эмиграции поэт Иосиф Бродский.
Он называл дом Мурузи « торт в мавританском стиле».
ПРОДОЛЖЕНИЕ http://proza.ru/2020/09/18/11
Приложеия1 http://proza.ru/2020/09/18/22
Приложение 2. http://proza.ru/2020/09/18/33
* Коробов не был удовлетворен своим обучением в Голландии и в письме к А. Д. Меншикову от 23 января 1723 г. просил уговорить царя разрешить ему ехать «в Италию через Францию для науки моей в совершения привести и дабы достойну быть в службе его императорского величества», чтобы «к чести получить быти художником в строении царских жилищ, а не мужицких...». К письму Коробов приложил прекрасно выполненные чертежи и зарисовки античных скульптур. Но ответа не получил и написал самому ПетруI.
И вот что удивительно. Не терпящий возражения, вспыльчивый и деспотичный царь, тем не менее нашёл слова, объясняя причину своего отказа, и привёл свои доводы. Вот:
«Иван Коробов. Пишешь ты, чтобы отпустить тебя во Францию и Италию для практики архитектуры цивилис. Во Франции я сам был, где никакого украшения в архитектуре нет и не любят; а только гладко и просто и очень толсто строят, и все из камня, а не из кирпича. О Италии довольно слышал; к тому же имеем трех человек русских, которые там учились и знают нарочито. Но в обоих сих местах строения здешней ситуации противные места имеют, а сходнее голландские. Того ради надобно тебе в Голландии жить, а не в Брабандии и выучить манир голландской архитектуры, а особливо фундаменты, которые нужны здесь; ибо равную ситуацию имеют для низости и воды, также тонкости стен. К тому же огородам (садам) препорции, как их размерять и украшать, как леском, так и всякими фигурами; чего нигде в свете столько хорошего нет, как в Голландии, и я ничего так не требую, как сего. Также и слюзному делу обучаться тебе надлежит, которое здесь зело нужно. Tого ради отложи все, сему учись. Петр. В 7-й день ноября 1724 года...»
Удивительно читать это письмо Петра, видимо были какие-то особые отношения...Наверно так всегда бывает, когда что-то близкое родное, пусть и связано со своей молодостью... или допустим с местом, дорогим для человека. А Коробов родился и рос в Переславле Залесском, где Пётр юношей, юным царём создавал флотилию.