«Время – вода.
Но воды в жизни всё больше и больше,
а времени всё меньше и меньше.
Обратная пропорциональность, казалось бы.
И ничего не подвластно нам.
На первый взгляд.
До первой комы.»
1959 год. Город Т.
Наступила осень - дни памяти о лете. Ян был рад новому фрагменту жизни. Потому что фрагментов в жизни сотни, а фильмов всего четыре: Лето, осень, зима и весна. Не получился один из фрагментов фильма, ты запросто можешь переписать его по-новому; главное накопить желание, терпение и силы.
Это была двадцать первая осень Яна. Гигантские цели и классные планы, чтоб сделать грядущий фрагмент лучшим на его памяти. Продуктивное лето заставляло двигаться дальше. Стоит признаться, он жил весной и летом всю свою сознательную деятельность. Ян не замечал, как сильно это ему мешало. Так ловко обманывать себя мало кто умел. Но Ян считал, что живёт сегодняшним и завтрашним днём, на деле летая во вчера и позавчера. Ян был молодым режиссёром, лёгким на подъём, показывавший в своих фильмах, что нужно помогать слабым, поддерживать их и не давать им опускать руки.
Он являлся мастером раскрепощать людей, вкладывать в них веру в себя. Из-за больших неудач некогда оптимист-экстраверт стал реалистом-амбивертом. И, возможно, именно это закаляло его нервы, но он несомненно чувствовал коммуникативный голод, потому что чувствовал себя одиноким.
Ему встречались разные актрисы. Хорошие и плохие. Красивые и не очень. Умные и глупые. Юные и зрелые. Новички в деле и состоятельные леди. Ян считал, что с любой актрисой картина может быть настоящим достоянием искусства. И поэтому в его работах участвовало минимальное количество девушек, а порой их и вовсе не было.
В этот фрагмент фильма Ян зашёл со зрелой, умной, красивой, хорошей и состоятельной героиней. Звали её Инна. Он пронёс их контакт ещё с лета, чему был очень рад. Они не раз вместе писали сценарий, подбирали музыку к фильму, выбирали костюмы, места для съёмок и даже прогулок. Жадно делились опытом, друг друга подкалывали за несовершенство, но всегда приятно проводили время вдвоём.
Наступило время съёмок. Ян был рад отснять все кадры «Осени» с Инной в первую очередь, чтоб уделять ей больше внимания в реальной жизни. Он за камерой, она за спиной. У них не было серьёзных отношений, но было общение, которое никого не тяготило. Инна приходила каждый день посмотреть на другие кусочки фрагмента их совместного фильма. Ян чувствовал себя с ней уверенно и кадры удавались на славу. Но в какой-то из дней она ушла пораньше, что уже показалось странным. Ян не придал виду, но был взволнован, ведь других картин у Инны не было.
Новый день съёмок. Её нет. И Яну уже не до шуток. Он выкуривает сигарету за сигаретой, чашку кофе за чашкой. Звонит ей, но телефон не отвечает. Адреса нет. Да и откуда ему быть, если он так и не смог ни разу проводить её до дома. В голове Яна был круговорот плохих мыслей, но он как можно быстрее сводил их на нет, внушая себя: «Всё хорошо, приболела. с кем не бывает…», продолжая работать дальше. Но шли дни, а от неё ни звонка, ни письма. Ей же он писал письма на протяжении нескольких недель. Перед съёмками оставляя конверты в их любимом месте встречи. Но эти же несколько недель, возвращаясь обратно и не находя ответа, он рвал эти письма на куски.
Попытки узнать про Инну через знакомых были тщетны. Он не знал её друзей. А поднимать панику не имел права. Она не была ему чем-то обязана, и он для неё, по сути, никто. И на середине съёмок, которые то и дела стояли, Ян оставил мысли найти её. Такой случай был вторым в его жизни. А тот до добра не довёл. «Свет. Камера. Мотор» ещё пару дней и Ян оставил этот фильм на следующий год.
Пытаясь найти идеи для картины «Зима», молодой режиссёр отдалился от фильмов всё дальше. В голове всё смешалось, в жизни запуталось. Ян умело уходил от реальности, будто бы ничего не произошло, но почему-то становилось всё хуже. Он замкнулся в себе. Экстраверт за несколько фрагментов превратился в интроверта. Прочтение книг, какие-то отложенные дела, хобби, балкон и сигареты, кофе. Не успел оглянуться – зима. На дворе и в душе.
В очередной раз слушая её пластинку (она была еще и певицей), Ян напевал красивейший припев. И строчка, которая заела в голове, вдруг появилась на бумаге, затем в конверте, и снова на том месте, от которого он ничего уже не ждал. А там она. Красивая, женственная и мило улыбающаяся. Он обомлел, и не поверил. Она живая, перед ним. И никакое слово не сможет признать его правоту поступков. Ян слушал, Инна говорила: "Милый мой, я не сержусь, я тебе, увы, никто. А что сталося* со мной, не переживай уж, всё прошло. " Он слушал. И чем больше она рассказывала, тем больше его глаза наполнялись солью. Его привычка сравнивать всё сыграло с ним в злую шутку. "Да лучше б я на твоём месте, солнце! был в тот момент, в тот самый час, как потерял, казалось я, все то что связывало нас," - промелькнуло в его мыслях, глядя на нее - "дурак!"
Их жизнь уже не была прежней. Они задавались вопросами, как столетние старики, которые повидали всю жизнь: "Зачем растрачивать себя на меланхолию, когда можно тратить время на радость и безумства? Зачем упускать возможность творить, если есть на то время? Зачем тогда жить, если не любить? " - они помудрели*.
Кто знает, как сложился их временной Инь-Янь, я и не помню. Лишь знаю, что их судьбы переплетены из жизни в жизнь.
22 декабря 2019.