На работу из отпуска Семён Семёнович Горбунков вышел во вторник. В обычный серенький вторник в конце сентября. Как обычно, он пришёл за полчаса до начала работы. Включил компьютер, переобулся в старые, удобные туфли и достал из ящика стола кружку. Выпить чая перед началом трудового дня давно стало для Семёна Семёновича обязательным ритуалом. Он положил в кружку два кусочка сахара, пакетик чая и вышел в коридор на ресепшн, где стоял кулер.
Секретарши Наташи ещё не было на месте и, когда с улицы позвонили, Семён Семёнович не глядя, ткнул пальцем в кнопку открытия двери, подставив кружку под струйку горячей воды. В кулере булькнуло, он подумал мимоходом, что воды осталось мало, и к обеду надо бы поменять бутыль. Тут входная дверь открылась, Семён Семёнович поднял глаза на вошедшего и… остолбенел! В их скромный офис вошла девушка такой красоты, какую он видел только по телевизору, да ещё в кино. Прелестное личико было свежо, как майское утро. Голубые глаза сияли чистотой апрельского неба. Светло-русые волосы так мило, так легко осеняли головку, что хотелось немедленно, не дожидаясь 8 марта осыпать их цветами!
Горячая вода обожгла его пальцы. Он отдёрнул руку, но не отвёл от девушки взгляда. Голова у Семёна Семёновича закружилась, и он сказал первое, что пришло на ум:
- Простите, вы ко мне?
Незнакомка неуверенно улыбнулась, обнажив ровные белые зубки. В её глазах промелькнула растерянность.
- Н-нет. Я здесь работаю со вчерашнего дня. В юридическом отделе. Мне электронный ключ ещё не дали.
Шок у Семёна Семёновича продолжался, и он глупел на глазах.
- Вы, наверное, Принцесса и попали сюда по ошибке. Но я рад этому счастливому случаю, рад, что увидел Вас, и что я… Короче – Ваш покорный слуга и подданный - Семён Семёнович Чайников!
Девушка засмеялась, легко и весело. От её непосредственной радости, от милого лица у Семёна Семёновича биться сердце перестало. А потом застучало с удвоенной силой.
- А я – Татьяна! Ой, у Вас чай на брюки пролился!
- А, пустяки! Кстати, не хотите ли: чай, кофе, по… то есть, печенье?
- Спасибо, не сейчас! Можно, я пройду на рабочее место?
- Да-да, конечно! - Семён Семёнович посторонился, и девушка прошла мимо, обдав его сладковатым и невероятно притягательным ароматом. Белая курточка прошуршала: «люб-лю, лав ю», стройные ноги в узких чёрных брючках пронесли прелестное создание в кабинет юристов, а сердце Семёна Семёновича забилось в унисон со стуком её лакированных ботильонов на десятисантиметровых каблучках.
В этот день у Семёна Семёновича получалось всё. Он переделал почти всю скопившуюся за время его отпуска текущую работу. С товарищами по «конторе» он был необычайно приветлив и радостно-общителен. С клиентами и с контрагентами – то дружелюбно напорист, то учтив, разговорчив и гибок. Но за всеми делами Семён Семёнович постоянно думал о красавице Танечке, сидевшей совсем рядом от него – всего-то за перегородкой! И он за день раз пять сумел забежать в юридический отдел с совершенно неотложными делами. И снова увидеть её очаровательное лицо, напряжённо смотрящее в монитор, или ладную фигурку в кремовой кофточке, когда Таня поворачивалась к начальнице отдела за консультацией. Обедали они в столовой тоже вместе, за одним столом. Семён Семёнович не замечал, что он ест, кто ещё сидит за этим столом, что делают прочие люди. Он видел только эту, покорившую его с первого взгляда девушку, как она ест, говорит, смеётся.
И вечером они вышли из офиса вместе.
- До свиданья, Семён Семёнович! До завтра! – Таня повесила сумочку на плечо, и вдруг нахмурилась:
- Ой, дождик! А мне до остановки идти!
- Ничего, Танечка! Не беда! У меня зонт есть, давайте, я Вас провожу!
- Ой, правда? Вот хорошо-то, пойдёмте скорее!
Семён Семёнович раскрыл зонт, и они зашагали плечом к плечу к ближайшей автобусной остановке.
На Красной площади была обычная вечерняя автомобильная пробка. В узкий проезд улицы Робеспьера вливались сразу три транспортных потока. Таня напряжённо вглядывалась то в быстро темнеющее слезливое небо, то в плотно стоящие автомобили и автобусы.
- Ах, какая досада! Я сегодня тороплюсь, и ехать-то недалеко – до областной библиотеки, а транспорт весь встал. Вот не везёт!
- До библиотеки? Да это же близко. Мы туда пешком дойдём быстрее любого автобуса.
- Семён Семёнович, Вы просто находка для меня! Я такая трусиха! Я бы не решилась идти вечером одна мимо завода, мимо парка! Пойдёмте скорее!
Таня шагнула с площадки автобусной остановки на тротуар, поскользнулась было на мокрой брусчатке, но её спутник был внимателен и вовремя подставил девушке свой локоть.
- Держитесь, Танечка, - сказал Семён Семёнович. Рука его была надёжно-твёрдой, а кожа куртки неожиданно сухой и тёплой. Девушка схватилась за неё всей ладонью. Мужчина локтем прижал её руку к своему боку, и они зашагали рядом. Дождь, как по волшебству, прекратился.
Перейдя улицу Робеспьера, они пошли по асфальтированной, когда-то, пешеходной дорожке среди зарослей тёмных кустов с уже почти безлистными ветками. Справа от них тянулся глухой бетонный забор, с видневшимся за ним цехом радиотехнического завода, с редкими огнями охранных фонарей. Дорожка оказалась довольно ровной и прямой, и спутники быстро пошли по ней, никого не встречая и невидимые ни для чьих глаз. Ветер, который на остановке бил холодом и дождём в лицо, ждущее автобус, теперь должен был дуть и толкать в спину, но они его совсем не чувствовала. Вершины деревьев и те лишь слегка покачивались. Слева, по улице Маркса, за кустами, иногда проносились машины, вырвавшиеся из пробки, на мгновение освещая пространство фарами. Тучи на небе раздвинулись, и на тёмно-синем небе возникла россыпь ярких звёзд, которых в этом большом городе почти никогда и не видно.
Таня молчала, шла, сосредоточенно глядя под ноги, видимо, думала о чём-то своём. А Семёном Семёновичем овладело романтическое настроение. Ему хотелось поговорить с девушкой, сказать что-нибудь умное, интересное, неординарное.
- А хотите, я Вам почитаю стихи Роберта Бёрнса? – вдруг сказал он негромким и звонким голосом. Татьяна слегка вздрогнула и пожала плечами:
- Почитайте.
«Пробираясь до калитки
Полем вдоль межи…»
Таня лишь смутно помнила фамилию этого старинного шотландского поэта и никогда не читала его стихов, но их музыка заворожила её. Ей было не страшно, тепло и хорошо идти рядом с Семёном Семёновичем и по тёмной аллее, возле завода, и дальше, когда, перейдя улицу Горького они пошли вдоль старого парка.
Семён Семёнович сначала немного волновался – он не читал вслух Бёрнса лет 25, с тех пор, когда учился на филологическом факультете и увлекался британской литературой. Но его страх был напрасным – оказалось, он всё хорошо помнил, вплоть до запятой, до интонации. И читал он в этот чудесный вечер на удивление хорошо: красивым, звучным баритоном, с выразительными паузами. Только лишь с небольшими перерывами между стихов прочитал: «Умолк тяжёлый гром войны…» и «Растёт камыш среди реки…». Прочитал на английском языке «The song of girl». И, наконец, «Среди холмов река течет…».
Он, когда читал стихи, смотрел вперёд и немного вверх, будто читал по звёздам, а в перерывах в упор смотрел на девушку, как бы спрашивая: «Ты понимаешь? Ты понимаешь меня?!». Но Таня не понимала. Она, под ритм стихов, всё думала о своём и не смотрела на провожатого.
Так, незаметно и слишком быстро они прошли свой путь. Вот уже впереди завиднелся ярко освещённая площадь с кинотеатром «Луч» на одной стороне и серым зданием главной областной библиотеки на другой. Очарование вечерней прогулки кончилось. Таня отпустила локоть Семёна Семёновича.
- Теперь я дойду, мне через дорогу, - сказала она.
- Может, завтра опять прогуляемся?
- Зачем? – удивилась Таня. – Завтра дождя не будет, а после работы я сразу еду домой.
- Ну, может, вечер будет хороший…
- Я не гуляю по вечерам, - уверенно заявила Таня. - Прощайте! – и она, не оглядываясь, перешла дорогу и направилась к стоянке автомобилей, расположенную у памятника Ленину. Навстречу её нетерпеливо замигала фарами светлая иномарка. Девушка пробежала трусцой несколько шагов навстречу открывшейся изнутри дверце и села в машину. Иномарка сразу сорвалась с места и, требовательно гуднув, влилась в плотный вечерний поток автомобилей, запрудивших улицу Маркса.
Семён Семёнович вздохнул, провёл рукой по заметно лысеющей шевелюре. Сегодня был замечательный день. В этот день он испытал радость встречи, пылкую влюблённость, вдохновение. Но день прошёл, подходит к концу и осенний вечер. Пора к себе…
Он развернулся и пошёл назад, к своему дому. На ходу нащупал в кармане полиэтиленовый пакет и вспомнил, что надо бы зайти в магазин, купить хлеба, сосисок, молока.
Снова его дорога была пустынна, темна. Свет фар проезжающих автомобилей только ослеплял и делал темноту ещё непрогляднее. Ночное небо закрылось тучами, стало низким и неприветливым. Заморосило.
Семён Семёнович шел, чуть согнувшись, держа перёд собой зонт, и думал, что завтра он снова увидит Таню. В лицо ему дул холодный порывистый ветер, обильно сдобренный тяжёлыми холодными каплями дождя. Осень.