Все началось когда я устроился на новую работу. Хотя нет – на самом деле, началась вся эта история гораздо раньше. И я помню все это, как будто случившееся недавно.
Мне десять лет. Я рос тем еще сорванцом, и часто попадал под горячую руку отца. Сейчас-то я понимаю, что отец желал мне только лучшего, и старался не наказывать меня особо жестоко. В то время, как мои одноклассники частенько не могли сидеть, я отделывался парочкой подзатыльников, да нравоучительными речами папеньки. Еще мой отец пил. Не синячил, как сосед дядя Витя, или соседка Леночка, а просто пропускал пару рюмочек в обед.
Ах, Леночка! Какая это была женщина! В свои тридцать пять она едва ли выглядела на двадцать, и даже каждодневные пьянки не портили ее – она могла выпить несколько бутылок водки, и после этого спокойно идти на следующий день на работу. Нас, мелких пацанов, всегда восхищала ее особенность, но однажды произошло кое-что, что заставило меня ужаснуться.
То раннее летнее утро было необычайно жарким, и я, проснувшись, решил сбегать на речку искупаться. Друзья мои обычно раньше десяти не просыпались, поэтому я уселся на велосипед и, накручивая педали, понесся к речушке, названной, словно по иронии Быстринка. Надо сказать, что в некоторых местах Быстринка имела воронки, попасть туда было делом не смертельным, но неприятным. Я как-то попал, но умудрился выгрести на берег уставшим и испуганным. В этот раз я решил остановиться в том месте реки, где воронок не бывало отродясь. Раздевшись до трусиков, я с диким гиканьем бросился в теплые воды реки, она приняла меня, словно родного. Вдоволь наплескавшись до посиневших губ, я выбрался на берег, и стал разводить костер, чтобы обсохнуть. Вдруг недалеко послышался треск веток. Я напрягся, и решил глянуть, что там происходит, подобрался к тому месту и увидел соседку Леночку. Голую. От увиденного зрелища у меня перехватило дыханье, и я чуть не застонал, но вовремя зажал рот рукой. Вдруг женщина обернулась, и я чуть не завизжал от ужаса – вместо лица у нее была кровавая маска, а вместо рук – какие-то обрубки.
- Какая гадость! – Прошептал я севшим голосом, и также неслышно постарался убраться назад. И это мне почти удалось бы, если бы я не наступил на сухую ветку, чей треск раздался в лесу словно выстрел.
- Кто здесь? – Нечеловеческий голос раздавался, казалось, везде. – КТО ЗДЕСЬ?!
- Никого! – Снова прошептал я, схватив нехитрую одежку, вскочил на велосипед и, накручивая педали, умчался домой. Мне казалось, что в мою спину словно вонзились огненные стрелы. Дома я отдышался, перестал трястись. На вопросы родных я отшучивался.
Но как оказалось впоследствии – увиденное не прошло для меня даром.
На следующий день я встретился с друзьями, но об увиденном предпочел промолчать. Скорее всего, мне бы не поверили, а до Леночки бы слухи дошли.
Мы снова ринулись на речку, накупались до умопомрачения, и вернулись обратно. По дороге мы встретили Лену – она была, как обычно, слегка пьяна. Ее полупрозрачный сарафанчик развевал легкий ветерок, и мы, пацаны, с удовольствием смотрели на нее, но я вспомнил то зрелище и меня передернуло. Глянув на меня, Лена все поняла.
- Значит, это был ты… - Прошептала она, ее глаза на долю секунды стали полностью черными, по моей спине потек пот. – Что ж, готовься. – Странно, но этого разговора не слышал никто из моих друзей.
На следующий день меня забрали домой родители, и в деревню я больше не ездил. Та история была мной забыта, и не вспоминалась до последних дней.
В прошлом месяце мне исполнилось тридцать пять. Друзья подарили мне крутой смартфон, чему я был несказанно рад, так как предыдущий почил в бозе.
Неделю все шло хорошо, телефон работал изумительно, и я к нему уже привык. Но в один день я умудрился его потерять, что обнаружил уже на работе, и сразу же набрал свой номер с рабочего. Первые три раза никто не взял трубку, хотя гудки шли, я, конечно, не обрадовался этому, и принялся составлять примерный план моего пути на работу, рассчитывая на то, что телефон где-то лежит и никому не нужен.
Рабочий телефон завибрировал, я глянул на дисплей – вызов шел с моего телефона.
- Алло! Алло! – В трубке слышался странный шорох и какой-то гул.
- Вы меня слышите? Где вы находитесь?! Я готов заплатить вознаграждение! Спасибо, что нашли телефон!
- Лёша… А я тебя не забыла… - Раздался приятный женский голос в трубке, - тебе как раз на днях тридцать пять стукнуло. Люблю таких мужчин. – Трубку повесили, я в ужасе смотрел на телефон – разговаривала со мной соседка Лена. Но этого не могло быть – буквально два дня назад до меня дозвонился один из деревенских друзей, и сообщил мне новость – Лена трагически погибла, причем, как оказалось – в то же лето, которое стало моим последним в деревне. На нее упало дерево в лесу, то, что осталось – хоронили в закрытом гробу, на городском кладбище.
- Твою мать! – Прошептал я, - твою мать.
Отпросившись с работы, я направился в ближайшую церковь, где затарился святой водой и свечками. Так страшно мне не было давно. Дома первым делом забежал в ванную, чтобы умыться, включил свет и вздрогнул – на зеркале большими кривыми буквами было написано «Привет!». Я стер надпись, умылся, вышел в комнату и впал в ступор – мой телефон лежал на столе. Я схватил его и посмотрел список вызовов – последним шел мой рабочий номер. Из ванной раздался скрежет, я крепко вцепился в бутылку с водой и смело направился туда. На зеркальной поверхности красовалась новая надпись: «Я давно тебя искала! Во всем виноват ты!»
- В чем это?
«В моей смерти! Ты увидел и сделал то, что не должен был видеть. Моему хозяину это не понравилось».
- И что ты мне сделаешь? Ты давно сдохла, страшилище, - я брызнул водой на стекло, оно почернело, вспучилось и осыпалось осколками на пол. – Меня, кстати, твой хозяин не волнует!
«Не волнует?» - Возникла надпись жидкостью, подозрительно похожей на кровь, на стене.
- Абсолютно, - взвизгнул я, и облил стену святой водой, раздался звук шипения, и краска стала отслаиваться и падать на пол.
- Да что тебе от меня надо?
«Вспомни то лето. Вспомни, что ты увидел. И что сделал!»
- Да что??!
«Вспоминай!» - В последний раз появились слова, написанные кровью, на потолке и тут же исчезли. Я обессилено сполз по стене, аккуратно поставив сосуд с водой рядом с собой и надеясь на то, что чудовище исчезло, и незаметно задремал. Мне приснился тот самый день.
… Я несусь на велосипеде, оставляя позади ужасный облик Леночки. Внезапно на моем пути возник корень, на который налетел велосипед, и я кубарем покатился вниз по склону, пытаясь хвататься за корни и тонкие кустарники, но ничего не получилось, и я упал в старое кострище на дне оврага. Чихая, кашляя и плюясь вонючей золой, я с трудом поднялся, и, прихрамывая, прошелся по полянке. Что-то меня насторожило – в спину, казалось, кто-то смотрел. Оглянувшись, и никого не увидев, я продолжил осмотр. Единственный луч света скользнул по поляне и осветил темную вещь. Мои руки сами потянулись к странному предмету, и, подняв его на уровень глаз, я ахнул – это была очень уродливая фигурка, изображавшая черта с очень большим половым органом. Хвост обвивал орган и вздыбливался кисточкой на самом конце.
- Фу! – Произнес я и отшвырнул фигурку. Она ударилась о ствол дерева и сломалась четко пополам. Где-то в лесу раздался ужасный крик, я в страхе рванул туда, где оставил велосипед. Взлет наверх занял считанные минуты, и вот я уже мчусь домой…
- Твою мать! – Прошипел я, просыпаясь. – И из—за этой херни ты меня преследуешь?
«Это не херня,» - возникли слова на полу, - «Ты убил часть меня и моего хозяина! А теперь ты сдохнешь!» После этого, люстра, висевшая в гостиной, начала раскачиваться, я едва успел выскочить из квартиры, как с жутким звоном она упала на то место, где полусидел я парой минут назад.
- Бляха, что же делать, - в отчаянии возвел я глаза к потолку, и тут меня осенило – я достал телефон и набрал номер своего лучшего друга.
- Мишаня, у меня тут проблема нарисовалась. Можно я сейчас приеду? Ты же все там же живешь?
- Да. Жду, - ответил мне бодрый голос. Через полчаса я уже звонил в квартиру Михаила.
- Что стряслось? – Я пересказал вкратце события последней ночи и предшествующие им.
- Что ж, мой друг, - вздохнул мужчина, - я постараюсь тебе помочь. Опиши еще раз всё, что произошло, теперь уже более детально. – Михаил потянулся во все свои два метра и улыбнулся той самой улыбкой, что за Речкой наводила ужас на душманов.
Разговор мы закончили на кухне, добивая очередную бутылку пива.
- Попробую тебе помочь. Правда, изгнанием нечисти я давно не занимался. Мне нужна будет твоя помощь. Ты же крещён?
- Вроде как в детстве было что-то такое, - я покрутил в воздухе кистью.
- Ну хотя бы так. – Михаил вытащил из шкафа объемную коробку, и принялся перебирать содержимое, бормоча под нос, и периодически выкладывая то, что ему могло бы пригодиться.
- Так, полынь, чертополох, крапива, плакун-трава. Никита-бесогон, воск, яйца черной рождественской курицы. Вроде бы и все, - он распрямился, сложил аккуратно отобранное в отдельный мешок, перекрестил его.
- Пошли.
- Куда? – Не понял я.
- Сначала к тебе, потом на кладбище. Надо бы посмотреть, нет ли чего в доме твоем странного. Кто к тебе приходил в последние две недели?
- Да вроде бы никого, - и тут я припомнил странного мужичка, представившегося сантехником. Он недолго копошился на кухне, чем-то бренча, потом ушел. Я и забыл об этом.
- Значит, будем искать закладку, - спокойно произнес Михаил. – Это может быть все, что угодно. Так что, как хозяин квартиры – искать будешь ты.
Полночи мы потратили на поиски неизвестных предметов, и, наконец, я выполз из-под мойки, держа в руках черный пакетик с вышитыми рунами.
- А вот и оно, давай сюда, - Михаил подставил тканый мешок, куда я сунул находку.
- А теперь держись. – Он вытащил небольшой поднос, сложил на нем в виде букв «И» и «Х» все травы, и поджег их, обходя квартиру по часовой стрелке, читая напевные молитвы на старославянском. Раздалось жуткое шипение, отовсюду повалил черный дым, но Михаил не останавливался. Развернувшись ко мне, он произнес:
- А теперь доставай святую воду. Я буду читать дальше, как только сделаю паузу – брызгаешь в угол. Понял?
- Д-да. Справлюсь!
Мы так и сделали, и, буквально через несколько минут у меня на душе стало много легче, но как оказалось – только казалось.
- А теперь на кладбище. Место знаешь?
- Время не позднее, спросим у местных аборигенов.
Через час мы въезжали на территорию старого кладбища, которое я знал и любил – тихие прогулки навевали философские размышления, а осознание того, что жизнь коротка – давали надежду жить дальше.
- Эй, дражайший, - обратился я к местному копателю могил, - не подскажешь ли где захоронена Елена Лукашина?
- Сколько тут похоронено, и не упомнишь всех. Пойдем в администрацию. Там и посмотрим. Дату знаешь?
- Примерно да. – Я знал точную дату, ибо похоронили Лену в мой день рождения.
- Ну, вот и она, - показал копатель на заброшенную и заросшую могилу с покосившимся памятником, земля в головах провалилась, и из дыры тянуло холодом и затхлым воздухом.
- Твою мать, - выругался Михаил, - все-таки ведьма.
- А я тебе что говорил? Она хуже. Много хуже.
- Приступим. – Михаил поплевал на руки и взялся за лопату. С каждым выброшенным комком земли я чувствовал какой-то зуд по всему позвоночнику, как будто что-то ползло, цепляясь ловкими лапками за кожу.
- Миша, - я описал ощущения. – что происходит?
- Сейчас, сейчас, - как заведенный, говорил мой друг, продолжая вгрызаться в землю, - сейчас, сейчас все кончится, и мы освободим эту несчастную… - Сильный порыв ветра вырвал лопату из его рук, а затем прошелестел:
- ТЫ! НИЧТОЖНЫЙ ПЛЕВОК! ТЫ ДУМАЕШЬ, ЧТО СМОЖЕШЬ ОТ МЕНЯ ИЗБАВИТЬСЯ?! НАИВНЫЙ! ВПРОЧЕМ, ЕСЛИ ТЫ СЕЙЧАС ИСПАРИШЬСЯ, И ОСТАВИШЬ С ЭТИМ НЕДОМЕРКОМ НАЕДИНЕ – Я ПОЩАЖУ ТЕБЯ!
- Гори в аду! – Крикнул Михаил и кинул в яму содержимое второго мешка, раздался ужасный визг, и все резко стихло.
- Неужели… Всё? – Не поверил я своему счастью.
- Возможно. Как же ты ее умудрился цепануть? Это же… - Он не договорил, и принялся засыпать могилу землей, - сложно. Разве что обидел ее.
- Миш, чем ты слушал? Я ж рассказал, что разбил какую-то хрень. В виде чёрта.
- Дааа, молодец. Хотя, не факт, что сложилось бы по-другому. – Окончив работу, Михаил перекрестил могилу несколько раз и начал петь на неизвестном мне языке. Ветер успокоился окончательно, и мы ушли.
Однако никто из нас не заметил, как земля в изголовье могилы начала осыпаться…