И с того дня она только об этом и думала. Уже никого не искала, не гуляла по набережной в коротком платье. Она хотела только его.
Зимой, когда в курортном городке было холодно, шли дожди и дули пронизывающие ледяные ветра, он снова приехал. На этот раз не в командировку. Взял отпуск и примчался специально к ней.
- Знала бы ты, как я устал онанировать в душе, представляя рядом тебя, - улыбаясь, сказал он, накручивая на палец ее белоснежный локон.
- А я устала думать над твоим предложением… - вздохнула она.
- Над каким предложением?
- Ты забыл?
- Нет, помню, конечно. И что ты надумала?
- Я надумала…
Она рассеянно уставилась в потолок, а он весь напрягся от волнения, хотя что-то ему подсказывало, что он знает ответ на свой вопрос.
- Я надумала… конечно, если ты действительно обещаешь не бросать меня на произвол судьбы и помогать материально…
- Я не последняя сволочь! Конечно, я не просто так обещаю. Так и будет. Значит, ты решила?
- Да, я решила. Только как-то всё это странно, не как у всех…
- Мы и есть с тобой не такие, как все…
Последние полгода он только и делал, что представлял себе, как изливает свое семя в эту маленькую сладкую такую хрупкую и робкую девочку. Одно дело просто секс ради удовольствия или для развлечения. Совсем другое – осмысленное соитие, можно даже сказать, таинство для зачатия новой жизни! Почему-то это стало заводить его настолько, что он только и думал об этом. Таинство зарождения новой жизни. Что может быть прекрасней и желанней участия в этом таинстве?
Ира накинула халатик и пошла на кухню заваривать кофе.
- Когда приступим? – спросила она, кокетливо моргая глазками.
- Сегодня уже нельзя…
- Почему это?
- Мы уже этим позанимались. Я растратил силу попусту. Нужно немного повоздерживаться, тщательно к этому подготовиться, дело-то ответственное…
Какой же всё-таки он странный, - вздохнула Ирина, с грустью посмотрев на Александра. Всё ему не так да не эдак. Редко кто специально к этому готовится. Просто спят вместе, и всё. А там вышло, не вышло – уж как Бог даст.
- И сколько мы должны воздерживаться?
- Хотя бы до завтрашнего вечера. Но по-хорошему трое суток.
- Ты где-то об этом прочитал?
- Читал когда-то про доноров, которые сперму сдают. Они, если не ошибаюсь, должны как минимум трое суток воздерживаться.
- Я столько не смогу, уж извини, - сказала она с холодком в голосе. – Если ты будешь лежать рядом просто так, я долго не вынесу. Но до завтра так и быть потерплю…
Он кивнул, спорить не стал. Он бы и сам рядом с ней трое суток не продержался.
На следующий день Александр настоял на том, что нужно сходить в церковь. Ирина отпираться не стала, нашла платок, и пошла за ним. Он показал, к каким иконам следует поставить свечку. Немного постояли на службе и ушли.
Вечером Александр собственноручно стал готовить вечернюю трапезу: нарезал салат, приготовил запеченную рыбу, Ирина тем временем не уставала поражаться, насколько серьезно он готовится к предстоящему совокуплению. Решила не мешать – пусть делает, как считает нужным. Только чем ближе время подходило к действию, тем более неловко она начинала себя чувствовать. Словно ей предстояло перестать быть собой, взяв на себя чью-то чужую роль – ту, которую выбрал для нее он.
Они сели за стол. Глаза Александра блестели, как никогда. Что-то нездоровое было в этом блеске. Ирина в какой-то момент даже пожалела о том, что решилась забеременеть от этого человека. А вдруг он не совсем здоров? Психически…
Александр произносил какие-то долгие и пространные речи о том, что вселенная образовалась в результате большого Оргазма, о двух противоположных началах, об Инь и Янь, о том, как космические корабли бороздят просторы большой Черной дыры и так далее…
- Саша, - взмолилась она под конец. – Давай, может быть, не будем ничего загадывать? Давай просто наслаждаться друг другом, а там как Бог даст…
Александр посмотрел на нее с сожалением и замолчал. Не понимает она его, не чувствует… и с этим ничего не поделаешь.
Следующим этапом было совместное принятие душа. Тут Ира вздохнула с облегчением. Нежно натирая ее тело мягкой губкой, он молчал, а она наслаждалась. Вот так лучше, думала она, без лишних разговоров. И когда он пошалил мочалкой внизу, она стала возбуждаться.
Завело ее и то, что она имела возможность созерцать его орган, раскаленный докрасна и дымящийся от желания. Поскорей бы закончились эти формальности! Но Александр еще попросил время на зажжение свечей, которые заранее расставил по всему залу, на поиск подходящей радиостанции, а так же на еще какую-то ерунду. Закончив последнее приготовление, он велел ей сесть на колени перед ним, сам так же присел и, взяв ее руку, произнес:
- Ирочка! Девочка моя любимая!..
Она вся встрепенулась от этих слов…
- Прошу, прежде чем начать, еще раз подтверди, что ты готова понести от моего семени.
- Я готова…
- И я подтверждаю, что готов к этому. Значит, мы больше не предохраняемся. Я кончаю в тебя, и ты кончаешь вместе со мной. И тогда наши соки…
- Саша…
- Что?
- Давай уже…
И она сама набросилась на него и охватила его рот губами, чтобы он, наконец, перестал нести всякую околесицу и занялся более важным делом. Прямо на паласе, не дав ему опомниться, она насадила себя на его вздыбленного коня и начала быстро двигаться. Хорошо… Боже, как хорошо! И не надо никаких слов!
- Не спеши! – воскликнул он. – Я так могу и кончить!
- Я хочу, чтоб ты кончил!
- В такой позиции вся сперма вытечет из тебя. Давай я сверху…
Она легла на спину, широко раздвинула ноги, обнажив горячую сочащуюся ложбинку. Он некоторое время, застыв на месте, рассматривал ее, а потом лег сверху, окунулся в ее рот языком и одновременно проткнул ее низ горячим копьем. Двигаясь в ней, он крепко сжимал ее запястья, а она переплела над ним ноги и старалась как можно интенсивней направить его в себя.
В какой-то монет ей показалось, что скользящая внутри нее боеголовка стала еще толще и горячей, чем всегда. От этого невероятного ощущения ее нутро напротив как будто сжалось, словно стараясь ухватить и не выпускать свою сладкую добычу. Еще! Еще чуть-чуть! Навалившись на женщину всей массой, Александр схватил руками ее ягодицы и с размаху вогнал свой ствол так глубоко, как никогда раньше. Он уперся во что-то мягкое и запульсировал. Ей показалось, что он проткнул матку насквозь, и это было так странно, что она тут же содрогнулась всем телом и выбросилась из реальности в розовый водопад неизмеримого дичайшего наслаждения. А он всё наполнял и наполнял ее обжигающе горячим семенем.
Когда всё стихло и успокоилось, он вышел из нее, но ей приказал лежать, не шевелясь, а сам спустился к ее наполненному белым молоком колодцу и любовался им, то и дело раздвигая входные дверцы и заглядывая вовнутрь.
Ночь следующая. Александр уложил ее на живот, подложив подушку под бедра, чтобы ее попка сильней выступала. Теперь он трахал ее так. Это тоже было сладко до невозможности. И снова он доставал до матки и каждым толчком точно пронзал ее насквозь.
- Я буду кончать сильно, ты слышишь? – шипел его осипший от возбуждения голос.
- Да, я хочу этого. Чтобы сильно и глубоко!
- Прямо внутрь моей сладкой девочки! Прямо туда!
- Да, протыкай свою сладкую девочку и кончай! Кончай! Кончай…
- Сейчас я войду в тебя ниже всех пределов, и ты почувствуешь, как в тебе начнет извергаться мой вулкан…
- Наполни меня до краев своей лавой!
И одна его рука вцепилась в ее волосы, а другая охватила низ живота и прижала к своему лобку. И снова его член стал огромным и горячим, как вулкан, и начал извержение. И она снова сдалась и на миг умерла. И снова он долго и пристально наблюдал последствия этой катастрофы…
И еще одна ночь. Она на спине, а он на ней. Только теперь он запретил ей зажмуривать глаза.
- Смотри на меня неотрывно! Мы будем кончать, глядя друг другу в глаза. Я хочу утонуть в твоих зрачках, когда это начнет происходить!
- Хорошо! Я постараюсь смотреть…
- Мы сольемся воедино. Всем, чем у нас есть…
- Хорошо…
На этот раз она его не дождалась – ее волна накрыла первой. Конечно, она зажмурилась. С этим ничего нельзя было поделать. Он терпеливо дождался, когда волна перестанет бурлить и шипеть, и продолжил свой шторм.
- Не забудь! Глаза!
- Я буду смотреть на тебя, мой любимый! Мой сладкий! Я буду смотреть…
И она стала давать смотреть в самое дно своего зрачка, как давала кончать в самое дно своей утробы.
И он схватил ее голову своими сильными руками, и впился в ее губы, не переставая наносить удар за ударом внизу. И она уже знала, что его бочки наполнены порохом до отказа, что скоро прогремит взрыв. Удар! Еще мощнее! Еще глубже! Нет, это невыносимо…
Глаза. Бездонные зрачки. Черные бездонные колодцы, хранящие вечные неприступные тайны. Он стал проваливаться в них. Свободное падение вниз. В самую глубину. Туда, где розовый свет, где несгораемый выигрыш во все лотереи мира, где бьются фонтаны солнечных брызг, где взрываются звезды и рождаются боги…
- Я наполняю тебя собой…
- Я растворяюсь в тебе…
- Я провалился в тебя и исчез…
- Я утонула в тебе и захлебнулась тобой…
И еще одна ночь. И еще… и еще…